Виктория Холт - Подмененная

• Название: Подмененная
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: МиМ-Экспресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-86459-164-5

Конец XVIII века. Мать главной героини романа выходит второй раз замуж. Во время родов она умирает. Проходит время, и Ребекка неожиданно раскрывает страшную тайну.

Она обнаруживает, что ее единоутробная сестра вовсе не Белинда, а приемыш Люси…

---

— Ты ищешь идеал в мире, который так далек от совершенства. В самом деле, хватит о политике. Мне хотелось поговорить о себе… и о тебе.

— Ну, начинай.

— Мы всегда были друзьями, — медленно проговорил Патрик. — Есть что-то удивительное в том, что мы оба родились в необычных обстоятельствах. Оба появились на свет на австралийских золотых приисках.

Тебе не кажется, что в нашей дружбе есть что-то особенное?

— Да, но мы же это знаем, Патрик. Что ты хотел сообщить мне?

— В течение двух лет я не могу жениться… до тех пор, пока не закончу колледж. Как ты относишься к этому?

— А как я должна относиться к твоему браку?

— С исключительным интересом, поскольку мне хотелось бы, чтобы он стал и твоим браком.

Я радостно улыбнулась:

— Знаешь, Патрик, на мгновение я подумала, что ты пал жертвой какой-то соблазнительной сирены.

— С самого своего рождения я безнадежно запутался в сетях неотразимой сирены.

— Ах, Патрик, ты говоришь обо мне. Какая неожиданность!

— Не нужно шутить, Ребекка. Я совершенно серьезен. Для меня существует лишь одна сирена. Я всегда знал, что ты единственная для меня. Это было предрешено заранее: в один прекрасный день мы соединимся навсегда.

— Любопытно, что за всю жизнь ты ни разу не посоветовался со мной по этому важному вопросу.

— Я считал, что еще не настала пора. К тому же мне казалось, что все и так ясно и тебе это ясно точно так же, как и мне. Это просто неизбежно.

— Слово «неизбежность» почему-то не приходило мне на ум.

— Но это так.

— Значит, это предложение?

— В определенном смысле.

— Что ты имеешь в виду под «определенным смыслом»? Это предложение или нет?

— Я прошу твоего согласия считать нас помолвленными.

Я улыбнулась ему и коснулась его руки, лежавшей на столе.

— Я так горжусь собой, — сказала я. — Не многим девушкам удавалось получить предложение сразу после появления в обществе.

— Не в этом дело.

— Я еще не закончила. Я хотела сказать, удавалось получить предложение от Патрика Картрайта. Вот отчего это так приятно… потому что это ты, Патрик.

— Это самый счастливый день в моей жизни, — сказал он.

— И в моей тоже. А они будут довольны?

— Моя мать будет рада. Что касается твоего отчима, — нахмурился он, то тут я не уверен.

— В чем дело, Патрик? — спросила я.

— Он устраивал все это для тебя, потому что рассчитывал на какой-то грандиозный брак.

— Я собираюсь устроить себе грандиозный брак ровно через два года.

— Давай будем рассудительными, Ребекка. Твой отчим не посчитает это подходящей партией. Горный инженер с шахтой в корнуоллской глуши!

— Это весьма перспективная шахта. В любом случае, даже если бы это была «дохлая дыра» (так называются бесполезные выработанные шахты), я была бы рада ей, получив в придачу тебя.

— Ах, Ребекка, все у нас будет чудесно… у нас с тобой… только не знаю, как я дождусь. Может быть, вообще оставить эту идею с колледжем. Я мог бы набираться опыта в конторе отца, а поженились бы мы прямо сейчас.

— Постарайся рассуждать здраво, Патрик. Все складывается удачно. Два года быстро пройдут, и мы все время будем жить ожиданием. Они скажут, что сейчас мы слишком молоды. Для женщины это не так важно, так как восемнадцать лет — подходящий возраст, но мужчина должен быть постарше. Пусть все идет своим чередом, Патрик.

— Боюсь, придется с этим смириться.

— Давай сделаем все по правилам. Ты отправишься в свой колледж, зная, что я жду тебя, с нетерпением считая дни до свадьбы, и это поможет тебе пройти через все испытания. Потом мы устроим шумный праздник в Кадоре. Бабушка с дедушкой будут очень рады, а я навсегда избавлюсь от отчима.

— Ты никогда не любила его.

— Что поделаешь, я считаю его виноватым в том, что он испортил нам жизнь. Если бы не он, мама была бы жива сейчас. Я не могу избавиться от этой мысли.

— Мне кажется, ты не должна возлагать на него вину за это. Он излишне честолюбив, это верно. В первый раз он женился ради золотого рудника. Деньги очень важны для него… деньги и слава.

— Он уже мнит себя ровней Дизраэли и Гладстону и собирается со временем стать премьер-министром.

— Может быть, он им и станет.

— Однако в то же время он является моим отчимом и, таким образом, опекуном. Я не хочу такого опекуна.

Если мне нужна чья-то опека, пусть этим занимаются бабушка с дедушкой.

— Давай попытаемся рассуждать логично. Очевидно, Бенедикт опекает тебя до двадцати одного года либо до твоего замужества. У меня есть предчувствие, что он может не дать согласия на наш брак. В лучшем случае он может настоять на том, чтобы ты дождалась своего совершеннолетия.

— Ты думаешь, он сможет так сделать, даже если я буду согласна и бабушка с дедушкой одобрят? Я убеждена в том, что они оба будут этим довольны.

— Полагаю, он может приостановить это.

— Значит, еще три года…

— Когда я закончу колледж, нам обоим исполнится по двадцать. Тогда мы поженимся и будем хранить это в тайне до тех пор, пока это не станет необратимым.

Я засмеялась:

— Как интересно!

— А пока, — закончил Патрик, — давай не будем объявлять о помолвке… до поры до времени. Потерпим с этим.

— Хорошо. Пусть это будет нашей тайной.

Он взял меня за руку и крепко сжал ее. Потом мы подняли бокалы и выпили шампанского за наше прекрасное будущее.

Это был мой первый настоящий бал, и я радовалась почти каждой его минуте. Я была вне себя от счастья Мы с Патриком помолвлены пока тайно, но от этого событие становилось еще более волнующим.

Я попыталась окинуть взглядом два следующих года. Они пролетят быстро, ведь их будет освещать сознание того, что по окончании этого срока я стану женой Патрика. У нас будет свой дом, возможно, где-нибудь в районе пустошей. Мне там нравилось, к тому же это недалеко от Кадора. Дедушка и бабушка Патрика тоже будут поблизости. У нас будет десять детей, любящих и преданных, как сейчас мне предана Люси. Кстати, решалась еще одна проблема. Не всякий муж захотел бы держать Люси в доме, а я ни за т о не согласилась бы расстаться с этой девочкой. Я относилась к ней как к своему собственному ребенку и потребовала бы такого же отношения к ней моего мужа. Патрик понял это сразу.

Таким было счастливое окончание романа, который долгие годы развивался между мной и Патриком. Мы были предназначены друг для друга с того самого момента, как родились на пыльных золотых приисках Австралии.

* * *

Жизнь превратилась в вихрь развлечений. Таков был сезон. Беспокойные матери, отцы или опекуны, выводившие в свет юных леди, давали балы, званые обеды и вечера для новообращенных. Благодаря тому, что Бенедикт был моим отчимом, я получала приглашения на большинство из этих мероприятий.

В течение следующих трех-четырех недель я часто виделась с Патриком. Он играл роль симпатичного сына одной из моих дам-покровительниц. Его не причисляли к высшим слоям общества, поскольку в его жилах не доставало голубой крови, но его дедушка хорошо известен в промышленных кругах и был богатым человеком, а деньги и голубая кровь весили примерно одинаково в глазах общества.

Обычно мы встречались в парке, куда я ходила на прогулку с Морвенной, потому что присутствие на прогулках ее сына не могло считаться дурным тоном.

Это были долгие счастливые дни, но настало время Патрику отправляться в колледж. Он обещал писать мне каждую неделю и попросил меня о том же, Я поклялась ему в этом.

После его отъезда я почувствовала себя одинокой, но у меня было слишком много дел. Я постоянно присутствовала на светских приемах, где часто встречалась с Оливером Джерсоном и Жан-Паскалем Бурдоном. Последний, будучи связан с императорским семейством в изгнании, считался весьма желанным гостем; связи Оливера Джерсона с моим отчимом давали ему возможность посещать если не все, то многие светские вечера.

В общем-то, я была довольна их обществом. Я находила, что оба интересны и по-своему забавны. К тому же они открыто выражали свое восхищение мной, а я была достаточно тщеславна для того, чтобы радоваться этому.

Жан-Паскаль был идеальным партнером для танцев. Я обожала танцы и, благодаря усердию мадам Перро, в паре с ним танцевала действительно хорошо.

Говорили, что со стороны мы выглядим прекрасной парой.

Я кое-что узнала об этих людях. Жан-Паскаль занимался импортом вина и периодически ездил во Францию.

— Видите ли, мне следует что-то делать, — сказал он. — Согласитесь, я ведь не могу целыми днями танцевать.

Он был весьма непростым человеком. Мне кажется, в душе он был циником и реалистом. Он возлагал большие надежды на то, что в один прекрасный день во Франции произойдет реставрация монархии и тогда он вернется на родину, будет жить в своем старинном замке и вести тот образ жизни, к которому он привык в правление его добрых друзей — императора Наполеона III и императрицы Евгении.