Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно

• Название: Хоббит, или Туда и обратно
• Автор: Джон Толкиен
• Жанр: Фэнтези

Волшебная сказка известного английского писателя Дж. Толкина «Хоббит» рассказывает об увлекательном и опасном путешествии хоббита Бильбо Торбинса и его друзей-гномов за сокровищами предков.

---

Однако мне не хотелось бы очутиться на месте господина Торбинса. Ход казался бесконечным. Он вел вниз и, если не считать одного-двух поворотов, вел в одном и том же направлении. Вот тусклый свет кинжала выхватил из мрака боковые коридоры, и хоббит постарался побыстрее проскочить мимо них — а вдруг оттуда вылезут гоблины или еще более жуткие твари? Порой раздавался шелест крыльев — это над головой Бильбо пролетали летучие мыши; поначалу хоббит пугался, но мало-помалу пообвык и уже не обращал на них внимания. Он смертельно устал, но не смел остановиться и передохнуть, а потому брел все дальше и дальше, неведомо куда. Никогда в жизни ему не доводилось столько проходить зараз.

И вдруг нога Бильбо угодила в ледяную воду. Уф! Хоббит выдернул ногу и замер в нерешительности. То ли это лужа, то ли подземная речка; а может, глубокое озеро… Меч едва светился. Бильбо затаил дыхание и прислушался. С невидимого свода пещеры падали в воду капли, других звуков не было.

Выходит, не река. Скорее уж озеро. По правде сказать, разница небольшая. Пловец Бильбо некудышный; вдобавок ему живо представились гнусные скользкие твари с выпученными глазищами — стоит только сунуться в воду, они тут же на тебя кинутся… Ходили слухи, что в горных подземельях обитают диковинные существа, чьи предки затаились во мраке невесть сколько лет назад, когда им опротивел солнечный свет. Отчасти эти слухи были справедливы: даже в пещерах, обжитых гоблинами, встречались такие твари, о существовании которых не подозревали и сами гоблины (вообще-то эти самые твари обитали в подземельях от начала времен — гоблины всего-навсего бесцеремонно захватили их пещеры, а потом соединили проходами).

На каменистом островке посреди озера, широкого, глубокого и холоднющего, жил старый Голлум, маленький и скользкий, как рыба. Не знаю, кто он такой и откуда взялся. Просто Голлум — черный, как ночь, и только на изможденном лице светились большие глаза навыкате. У него была лодка, в которой он плавал по озеру, загребая вместо весел лапами. Он прекрасно видел в темноте и потому ловил рыбу не на удочку, а руками — ловко выхватывал ее из воды своими длинными пальцами. Мясом он тоже не брезговал и охотно поедал гоблинов, которые иногда забредали к озеру (а на озеро это они наткнулись случайно, копая очередной ход); но далеко от воды Голлум не отходил, чтобы не попасться. Гоблины же словно чуяли, что озеро таит в себе угрозу, и старались туда не ходить — если, конечно, не пошлет кого Верховный Гоблин, которому вдруг приспичит поесть свежей рыбки. Но в этом деле обычно его поджидало разочарование — ни тебе рыбы, ни даже нерадивого добытчика, на котором можно было бы сорвать гнев.

Голлум уже давно заметил Бильбо, углядел его своими глазами-плошками и долго гадал, что это за коротышка. Вроде не гном, да и на гоблина совсем не похож. В конце концов он забрался в лодку и направил ее к берегу.

Бильбо между тем сел и задумался. Вдруг из темноты донесся шепот:

— Как нам повезло, моя прелесссть! Вот и обед, вкуссный обед, голлум! — На последнем слове в горле у Голлума ужасно забулькало и заклокотало. Вот откуда взялось его прозвище; а сам себя он всегда именовал «моя прелесть».

Услыхав этот шепот и увидев во мраке огромные светящиеся глаза, хоббит едва не лишился чувств.

— Ты кто? — пропищал он, выставляя перед собой кинжал.

— Пусссть он сначала скажет, кто он такой, моя прелесссть, — прошипел Голлум. У него была такая манера — разговаривая, обращаться только к себе, словно никого другого и вовсе не существовало. Бильбо повезло, что Голлум был не слишком голоден: как следует проголодавшись, тот сперва душил свою жертву, а уж потом начинал задавать вопросы.

— Бильбо Торбинс, к вашим услугам. Я потерял гномов и мага, сбился с дороги, заблудился, не знаю, куда попал, да и знать не желаю — мне бы только выбраться отсюда!..

— А что это у него в руке, моя прелесссть? — полюбопытствовал Голлум, неодобрительно поглядывая на меч.

— Клинок из Гондолина, — ответил хоббит.

— Шшш… — Голлум сделался ужасно вежливым. — Может, поболтаем с ним, моя прелесссть? Может, он любит загадки и сыграет с нами?

Дружелюбие Голлума было притворным — он всего лишь тянул время, надеясь вызнать, давно ли Бильбо отбился от своих спутников и умеет ли драться мечом. А игра в загадки была единственным развлечением Голлума — он играл в нее еще со своими друзьями, в те времена, когда были у него друзья, когда он еще не боялся света и жил не под землей.

— Конечно, сыграет. — Бильбо тоже решил не торопить события. Кто ее знает, эту тварь: откажешься, а она обидится и накинется… — Вы первый, — прибавил он, ибо с ходу на ум загадки не шли.

Голлум прошипел:

Из земли торчит лес
Выше всех древес,
Поднялся до небес,
А сам не растет.

Что такое?

— Ну, это легко, — сказал Бильбо. — Гора, конечно.

— Он говорит «легко», моя прелесссть? — злобно прошипел Голлум. — Ладно, ладно. Мы с ним договоримся. Если прелесссть спросит, а он не ответит, мы его съедим, моя прелесссть. А если он спросит и мы не ответим, тогда… Чего он хочет, моя прелесссть? Тогда мы покажем ему выход.

— Идет, — согласился хоббит. Трудные загадки никак не вспоминались, а простые тут не годились — иначе не успеешь опомниться, как сожрут.

Тридцать белых жеребят из красной норы: едят — копытами стучат, а все съедят — стоят, молчат. Что такое?

Вот что он загадал, ничего другого в голову не пришло. Загадка была старой, и Голлум без труда нашел ответ.

— Сстарье, сстарье! — прошипел он. — Это зубы, моя прелесссть, но у нас их только шесссть. — И загадал свою загадку:

Без голоса ревет,
Без крыльев летит,
Без зубов грызет,
Без языка говорит.

— Сейчас, сейчас, — пробормотал Бильбо. Что-то подобное он когда-то уже слышал… — А, ветер! — Хоббит так обрадовался, что сразу вспомнил загадку потруднее. «Вот тебе, чудище подземное», — подумал он.

На синем лике око,
И на зеленом — око.
И то, и это око
Глядятся око в око.
Но это низко око,
А то — высоко око.

— Шшш… — Голлум слишком долго прожил под землей, чтобы с ходу найти ответ. Но Бильбо рано возликовал. В Голлуме пробудилась память о тех днях, немыслимо, безмерно давних днях, когда он жил со своей бабушкой в норе на берегу реки. — Шшш, моя прелесссть. Это сссолнце, гадкое сссолнце и цветы.

Воспоминания его разозлили. И не удивительно — кому приятно вспоминать о том, как хорошо жилось раньше, о днях менее одиноких, менее темных и промозглых? Вдобавок Голлум почувствовал, что уже проголодался. И он решил загадать загадку позаковыристее.

Это неслышимо, это незримо,
Это нечуемо, неощутимо;
Это над звездами и под землей,
И в каждом доме, коль дом пустой;
В начале было, в конце придет —
Жизнь завершит и веселье убьет.

К великой досаде Голлума Бильбо не замедлил с ответом.

— Темнота, — сказал он, даже не почесав в затылке, и загадал сам:

Нет у шкатулки ни крышки, ни дна,
А все же золотом полна.

На взгляд Бильбо, загадка была совсем простенькой, даром что он ее слегка изменил. Но для Голлума она оказалась крепким орешком. Тот долго шипел и кряхтел, что-то шептал себе под нос, но не отвечал.

Бильбо решил его поторопить:

— Ну? Если ваше шипение означает, что ответ — кипящая вода в котелке, то вы ошибаетесь.

— Пусссть он потерпит, моя прелесссть, пусссть потерпит.

— Ладно, — согласился Бильбо и некоторое время ждал, а потом спросил: — Ну как, вы готовы?

Голлум неожиданно для себя вспомнил, как разорял птичьи гнезда, как потом усаживался на берегу и учил бабушку высасывать из скорлупы содержимое…

— Яйца! — воскликнул он. — Птичьи яйца!

Настала его очередь загадывать.

Не дышит, а живет,
Не хочет, а пьет,
Холодней, чем лед,
Кольчуга на теле,
А на самом деле —

Что это?

Он тоже полагал свою загадку пустяковой, ибо ежедневно питался тем, о чем спрашивал. Но ничего потруднее он припомнить не смог — так озадачил его последний вопрос Бильбо. А бедный хоббит призадумался — ведь для него вода и все, что с ней связано, были не то чтобы тайной тайностью, но чем-то таким, с чем он мало был знаком. Вы, я полагаю, уже догадались — но вам-то легко соображать, ваши мысли не мутит страх очутиться в брюхе злобной твари с глазами-плошками. Бильбо кашлянул раз-другой, но и это не помогло.

Немного подождав, Голлум довольно зашипел:

— А он вкусссный, моя прелесссть? Точно, вкусссный и ссочный. И на зубках хрусстит…

— Погодите, — взмолился несчастный хоббит. — Так нечестно. Я вас вон сколько ждал!

— Пусссть поторопитсся, пусссть поторопитсся. — Голлум полез вон из лодки. Но едва его лапы окунулись в озеро, как из воды выпрыгнула рыбка и упала на ногу Бильбо.