Андрей Егоров - Вечный мент или Светоч справедливости

• Название: Вечный мент или Светоч справедливости
• Автор: Андрей Егоров
• Жанр: Фэнтези

Роман, повествующий о противостоянии светлых и темных сил, ангелов и бесов, Бога и Сатаны, ментов и преступников во все времена и во всех мирах.

---

– Это еще почему? – удивился я.

– Не догадываешься?! А зря. Да ты же вел себя в последние годы, как последний псих. Деньги он, видите ли, себе копил на жизнь в забугорье. Если ты меня спросишь, я тебе расскажу, какого труда мне далось сберечь тебя от всех этих молодчиков. Они же тебя повсюду искали. Приходилось договариваться с их искусителями, обещать награду, платить империалы. Лишь бы их подопечные о тебе забыли. А ты как думал?! Наверное, считал, будешь орудовать в центре столицы, валить всех направо и налево, и тебе все с рук сойдет?

– Ну, ты, – насупился я. – Не надо присваивать чужие заслуги. Это я сам, между прочим, умело следы заметал… – Но я уже понял, что все было именно так, как говорит рогатый. Я и сам удивлялся, почему это меня другие убийцы так вяло ищут – словно неохота им за мной гоняться.

– Забудь об этом, пойдем лучше, – Кухериал потянул меня за рукав, – недалеко осталось. Лучшие шабаши, absque omni exceptione [10], на Воробьевых горах. Бывших, хе-хе, Ленинских. Но здесь тебе тоже понравится. Очень понравится. В Москве развлечений хватает. Хотя одно из лучших, я считаю, за границей, – заметил он, – в Иерусалиме. Только представь, там можно взять напрокат крест, нацепить терновый венец и пройти весь Крестный путь по Виа Долороса. А на самом верху, у Голгофы, тебя уже будут ждать отличные фотографии. Идем же, идем…

Я нехотя потащился за бесом. Напомнил только:

– Ты обещал меня к шоссе вывести.

– Да на кой ляд тебе теперь шоссе? – Бес дружески хлопнул меня по плечу. – Ты даже не представляешь, какие перед тобой теперь возможности откроются. Я же явился не с пустыми руками. У меня есть бумага, подписанная герцогами всех адских кругов с разрешением ввести тебя в наш круг. Ты теперь наш человек, Васисуалий.

– Закоренелый грешник? – поинтересовался я осторожно.

– Бери выше. Великий грешник, уполномоченный адской канцелярией на совершение важной миссии.

– Оперуполномоченный? Я в адские менты не нанимался.

– Успокойся. Просто уполномоченный. Без оперативной приставки. Все падшие отныне на твоей стороне. Помогут тебе осуществить предрешенное. Смекаешь? Да ты же теперь такую силу получишь. Такую власть над людьми. Все адские герцоги жаждут поскорее с тобой встретиться.

– Душу не продавал, – уточнил я. – И не продам. Даже не надейся.

– Да кого интересуют эти детали? – Кухериал расхохотался. – Душу он не продавал… Да на твоей совести столько грехов, что твоя душа и так давно уже сатане принадлежит. Ты же – великий грешник. Не забыл?

Я нахмурился, определение «великий грешник» мне совсем не понравилось. Как бы далеко вы ни шагнули в ниспровержении общественной морали, а отбросить некоторые общепринятые ценности довольно сложно. Мама моя, к примеру, была человеком верующим, и пост соблюдала. Бабушка ходила в церковь каждую неделю. Иконка у нее в избе висела. Меня самого крестили в раннем детстве. Только вот крестик я потерял на комиссии в военкоманте, перед отправкой в горячую точку. Точно помню, как снимал, прятал в карман. А когда одевался, сунул руку в тот же карман, а креста нет. Да и вообще, каким бы закоренелым грешником ты ни был, но если к тебе однажды явится хитроглазый телевизионный психолог с темными рожками над морщинистым лбом и сообщит, что «душа твоя принадлежит сатане», поневоле начнешь протестовать. Ведь ходишь по жизни с душой, заключенной внутри тела, и знаешь, что она – твоя законная собственность и находится у тебя в пользовании до самого смертного часа. А тут объявляется некто и заявляет на нее права, дескать ты – великий грешник, и уже отдал нам свою душу. Ну, уж нет, ничего у рогатого не выйдет. Пусть и не надеется.

Бес, между тем, почувствовал мое настроение, заюлил, забегал вокруг.

– Васисуалий, друг мой, ты меня неправильно понял. В определении «великий грешник» смыслообразующий элемент – великий. Грешник – это так, второстепенно. Я лишь хотел сказать, что теперь ты обрел силу, равной которой нет ни у кого. И сможешь выполнить то, на что подписался.

– Ты о чем это снова? Ни на что я не подписывался.

– А мента завалить хотел?

– Ну… – я помедлил, пытаясь сообразить, какое отношение этот тип имеет к прокля тому заказу, – хотел.

– Вот и завалишь. И всем от этого хорошо станет. И вам, и нам.

– Яснее излагай! – рявкнул я. – Кому это вам-нам?

– Тут понимаешь, такое дело, – Кухериал сморщил и без того морщинистый лоб, – наверное, ты уже понял, что мусор этот не из простых смертных.

– Это точно. Он не похож на подарок киллеру к Рождеству.

– Именно. Я тебе больше скажу. Он не совсем человек. То есть человек, конечно, но очень необычный. Убить его так запросто, с бухты-барахты, просто невозможно.

– Заговоренный, что ли?

– Бери выше. Лет ему знаешь уже сколько? Ни один обыкновенный человек столько не проживет. Тем более, с экологией в России плоховато, да и дурная наследственность часто встречается. А исполнилось ему сейчас уже семьсот семьдесят шесть. А это означает, что в следующем году ему будет семьсот семьдесят семь. И тогда случится страшное, и падут на нас беды великие, и станем мы…

– Опять понес ересь! Ты можешь излагать кратко и понятно? Так, чтобы даже идиот понял.

– Ну, хорошо, буду излагать так, чтобы ты понял. Мы поможем тебе завалить мента. И за это ты получишь от падших много золота и власти, от самого сатаны. Так понятно?

– Понятно, – я кивнул. – Может, тогда поговорим об авансе? Я всегда беру деньги вперед.

– Экий ты ловкий малый, – Кухериал погрозил указательным пальцем, – молодец. Своего не упустишь. Разумеется, ты получишь аванс. Этим авансом станут дары герцогов адских пределов. Поверь мне, этот дар лучше любого золота. Ты, Васисуалий, станешь самым могущественным человеком на Земле. Это дорогого стоит. Согласись.

«Наконец, хоть что-то начало проясняться, – подумал я. – Значит, вся эта заварушка из-за распроклятого мента, благодаря которому я уже поимел столько неприятностей и лишился такого количества нервных клеток. А они, как известно, не восстанавливаются».

– Ладно, посмотрим, что там за подарки, и на сколько они потянут. Может, и договоримся. Только я все равно не понял кое-что, – сказал я. – Счастливцеву что, действительно, семьсот семьдесят шесть лет?

– Слушай, Васисуалий, как дело было. И постарайся не перебивать. Ровно семьсот семьдесят шесть лет назад наш лучезарный заключил пари с самим богом, что, дескать, родится в этом году Светоч справедливости, на святой земле, будет жить, справедливость отстаивая долгие семьсот семьдесят семь лет. Т если не удастся силам тьмы свернуть с пути праведного Воина света, ввергнув в грех, или убить, воцарится на Земле справедливость на веки вечные. И тогда нарушится равновесие, и…

– Бред, – перебил я беса, – справедливость – понятие относительное. Как она может воцариться повсюду?

– И воздастся сторицей каждому по делам его еще при жизни. Это я их слова цитирую. Мы все там, – Кухериал ткнул пальцем в землю, – тоже придерживаемся того мнения, что подобный бред противоречит логике. Но у святых свои представления об относительности понятий. К несчастью, мы никогда не сможем понять друг друга. Это еще Люциус Рокофал, наш премьер-министр сказал… – Кухериал вдруг замер, принюхиваясь. – Мать честная!

– В чем дело? – Благодаря врожденному инстинкту самосохранения, я ощутил, что случилось нечто действительно нехорошее.

Бес задрожал всем телом, припал к земле. Хриплым шепотом попросил:

– Ты не мог бы поменьше думать?

– Да в чем дело?!

– Этот здесь. Не зря Бафомет на него жаловался. Говорил, не первый шабаш разгоняет.

– Кто?

– Кто-кто… Экзорцист. Глава Ордена Экзорцистов Артемий Посадский. И с ним куча священников. Принесла их нелегкая.

Поскольку для меня все происходящее было внове, страха я не почувствовал. Усмехнулся, увидев, как трясется от ужаса неуязвимый для пуль бес. Значит, не такой уж он неуязвимый.

– И что теперь? Шабаш отменяется? – насмешливо поинтересовался я.

– Не знаю я! – зашипел Кухериал. Показал выше: – Видишь, там огни.

Я обернулся к темному полю, пошарил взглядом по окрестностям. Действительно, вдалеке мне удалось различить смутное перемещение белых огней. Они походили на больших светлячков, или летающие тарелки, зависит от того, кто их наблюдает – поэт и романтик или ученый-уфолог.

– Это они, – сообщил бес. – Давай за мной, в лес.

– А может… – я задумчиво тронул кобуру.

– Наивный, – скривился Кухериал, – за мной, говорю. И побыстрее… – И побежал, пригибаясь.

Я оглянулся напоследок, мне показалось, что огни стали ярче, и последовал за бесом. Я по-прежнему не доверял рогатому, но сильно пьющий ангел-хранитель вызывал у меня куда больше подозрений. Еще с войны знал – свяжешься с любителем промочить горло, жди неприятностей. Сколько таких порезали и постреляли по горным селам и возле блокпостов, не сосчитать. А все потому, что ребятишки думали разжиться у местных спиртягой, или, на худой конец, местным вином. Меня самого, когда я только из учебки пришел, один старослужащий хотел отправить за выпивкой на местную барахолку. Да так настойчиво хотел отправить, даже поставил мне синяк на видном месте, что я не на шутку обиделся. Не повезло парню. Все посчитали, кто-то из бородачей его положил. На самом деле, это я его пристрелил. С детства не люблю, когда на меня давят.