Кирилл Андреев - Хозяин замка Монте-Кристо

• Название: Хозяин замка Монте-Кристо
• Автор: Кирилл Андреев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1958

---

В восстании участвовало восемьдесят тысяч парижан. Двадцать девятого июля восставшие с боем овладели королевским Тюильрийским дворцом, над которым при криках «Да здравствует свобода!» взвился трехцветный флаг первой революции.

Однако, несмотря на победу народа, власть была захвачена крупной буржуазией. Умеренный либерал герцог Орлеанский, покровитель Дюма, стал королем Луи-Филиппом. И все же новое правительство вынуждено было сохранить трехцветный флаг республики.

— Ну что же, — сказал Дюма, — вместо одного короля мы получили другого. Только и всего!

Однако положение Дюма упрочилось. Он был славен, он был велик, он был богат. Но он был лишь на полпути к вершине своей славы.

6

Июльская монархия, как историки называют эпоху между двумя революциями — 1830–1848 годы, — была золотым веком крупной буржуазии: промышленников и финансистов.

После июльских дней буржуазия стала считать революцию законченной и сделалась ярой сторонницей существующих порядков. Несмотря на введение избирательного права, голосовать имели право лишь очень богатые люди. На требование расширить избирательные права премьер-министр Гизо ответил: «Обогащайтесь, господа, и вы станете избирателями».

Слова: «Обогащайтесь, господа!» — стали лозунгом тех, кто пришел к власти и хотел прибрать к рукам все богатства страны, созданные народом Франции.

Старая аристократия меча и шпаги смешалась с новой аристократией тугого кошелька. Возникали новые фабрики, строились железные дороги, ширилась заморская торговля. В 1830 году началось завоевание Алжира: готовился захват обширных и богатых африканских колоний. Буржуазная Франция выходила на мировую арену.

Новые богачи, сколотившие миллионные состояния, стремились к внешней пышности. Великолепные дворцы воздвигались в пригородах Парижа. Глаза полуголодных парижан ослеплял блеск великолепных карет, сверкание золотого шитья и драгоценных камней, яркие цвета костюмов из шелка, бархата и бесценной парчи.

И Александр Дюма не мог не поддаться соблазну этого внешнего величия: слишком глубок был контраст между нищетой его детства и нынешним богатством. Писатели, раньше жившие милостью королей и высшего дворянства, ныне составляли себе состояния, работая для многих тысяч читателей.

Роман-фельетон, печатающийся с продолжениями, завоевал все газеты, так как именно он обеспечивал им тираж. За один только роман «Парижские тайны» Эжен Сю получил сто тысяч франков. Его «Парижские тайны», «Мартин Найденыш», «Тайны народа» читал весь Париж, вся Франция. За ним следовали «Два трупа», «Записки дьявола», «Влюбленный лев», «Призрак любви», «Герцог де Гиз» Фредерика Сулье, которые расходились в громадном количестве экземпляров. От них не отставал Поль Феваль с его романами «Белый волк», «Лондонские тайны», «Сын дьявола», «Горбун». Он уже не успевал выполнять заказы газет и стал прибегать к помощи сотрудников, которые, в свою очередь, нанимали себе помощников.

Но признанным создателем этого нового направления приключенческой литературы, ее королем был Александр Дюма.

В те годы весь мир зачитывался книгами Вальтера Скотта, создателя исторического романа, оказавшего сильнейшее влияние на современную ему литературу и особенно на весь круг французских романтиков. Если до него писатели брались за исторические сюжеты, то изображали их вне времени и пространства — герои лишь носили исторические имена, а обстановка, мысли и поступки людей были современными. Вальтер Скотт впервые открыл значение местных особенностей: страны, климата, национальности. Он открыл читателям народную поэзию и впервые показал, что не отдельные великие люди, а сам народ является творцом истории, и рассказал о великих народных движениях. Он искал в истории необыкновенного и чудесного, но вовсе не презирал обыденной действительности — наоборот, он и ее умел увидеть чудесной и поэтической. Там, где классики даже пламя страсти изображали как бы замороженным и превратившимся в разноцветные кристаллы, Вальтер Скотт своим горячим сердцем растоплял эти кристаллы и возвращал им жизнь и движение. Он умел заглядывать в душу человека другой эпохи.

«Он не покрывает людей минувших времен нашим лаком и не гримирует их нашими румянами… Он сочетал щепетильную точность подлинных записей с величием исторической мысли», — сказал о нем Виктор Гюго.

В кругу романтиков был создан подлинный культ Вальтера Скотта. Естественно, что Дюма, так любящий французскую историю, увлекся историческими романами шотландского писателя. А увлекаться он умел со страстью. И, так как он ничего не мог делать наполовину, он, образно выражаясь, должен был отбросить в сторону перо рондо и розовую бумагу, предназначенные для драм, и отдать предпочтение голубой.

Наедине с самим собой и своими близкими друзьями Дюма был скромен и правдив. Несмотря на шумные похвалы поклонников, он не преувеличивал значения своих пьес. «Я не буду называть себя основателем нового драматического жанра, — писал он, — ибо на самом деле я ничего нового не создал. Виктор Гюго, Мериме… создали этот жанр раньше и лучше меня: они создали из меня то, чем я являюсь».

Но для того, чтобы написать исторический роман, а тем более «драматизировать всю историю Франции», как пишут его восторженные поклонники, Дюма недостаточно знал историю, не был систематически образован. Нужен был помощник, нужен был материал, который Дюма мог бы одухотворить, оживить, так как это умел делать только он.

Однажды к известному журналисту и издателю Жирардену явился молодой провинциальный профессор Огюст Маке с объемистой рукописью романа «Шевалье д’Арманталь». Роман был написан тяжелым слогом, но сюжет интересен, а материал собран с добросовестностью. Жирарден посоветовал обратиться к Дюма. Тот прошелся по рукописи своим огненным пером, и она стала неузнаваемой.

— Роман, подписанный именем Дюма, стоит три франка за строчку, — сказал Жирарден. — Если же он подписан Дюма и Маке, строчка стоит тридцать су.

Книжка вышла под именем одного лишь Дюма. Маке получил тысячу двести франков, Дюма — «все остальное», что выражалось в нескольких десятках тысяч. Но бывший профессор был доволен: и на него упала тень славы «Александра Великого».

С этих пор началось длительное и плодотворное сотрудничество Дюма и Маке. Особенно много сделал Маке для «Монте-Кристо» и «Трех мушкетеров» — этих лучших и наиболее типичных произведений Дюма.

1844 год, когда вышли в свет оба эти романа, был вершиной творчества и славы писателя. Тогда-то он начал возводить в Сен-Жермене свой фантастический замок, который обошелся ему почти в миллион франков. В Париже он строил свой собственный «Исторический театр», отделанный с небывалой роскошью, где должны были идти только его пьесы. Он писал одновременно несколько произведений и печатал их параллельно в разных газетах, не оставляя в то же время и драматургии. Свои романы, имеющие наибольший успех, он немедленно переделывал в пьесы. Работал Дюма без устали, как машина, и все же не успевал воплощать в жизнь свои необъятные замыслы.

Щедрой рукой он разбрасывал деньги — ведь за каких-нибудь двадцать с лишним лет скудные франки, которые он копил на поездку в Париж, превратились в настоящий золотой дождь!

7

Даже сверхчеловеческое, железное здоровье Дюма не могло долго выдержать такого темпа. Пришла усталость, а вместе с ней с новой силой возродилась детская мечта о путешествиях. Ему хотелось отдохнуть от бесконечной работы — он имел на это право — и набраться новых впечатлений. Вдобавок само путешествие могло превратиться в литературное произведение. Дюма останавливало только одно: щедрый, даже расточительный, он не хотел расходовать на это деньги.

— Ведь это прямо постыдно, — жаловался он. — Мне, человеку такого положения, тратиться самому!

Конечно, это было причудой. Но об этом заговорил весь Париж, а этого-то и было нужно Дюма.

Мечта его исполнилась в 1846 году. Министр Сальванди предложил писателю совершить путешествие в Алжир и написать об этой колонии, в то время до конца не завоеванной (война там шла уже пятнадцатый год). Правительство рассчитывало, что книгу Дюма прочтет по крайней мере пять миллионов человек и что один из ста захочет стать поселенцем в этой богатой стране. Таким образом, за скромную сумму в десять тысяч франков, ассигнованных на поездку, правительство получит для Алжира по меньшей мере пятьдесят тысяч колонистов.

Дюма согласился, но сразу стал вести себя почти как коронованная особа. Он потребовал для себя специальный корабль, и ему был предоставлен военный корвет «Белое». По дороге он «заехал» в Испанию и посетил Мадрид, а по прибытии на судно велел выстроить команду и прошел вдоль фронта, принимая приветствия.