Оксана Гофман - Русская книга мёртвых

• Название: Русская книга мёртвых
• Автор: Оксана Гофман
• Жанр: Эзотерика

Человек так устроен: он любит и привык бояться. И страх смерти — самое мучительное из всех человеческих страданий. Мы живем в состоянии непрекращающейся борьбы, не оставляя себе свободного времени на размышления, в том числе и о природе смерти.

Смерть не является проблемой, это мы сделали ее таковой. А ведь именно она всегда была неотъемлемой частью нашего существования, более того, она есть нечто самое главное, что непременно когда-либо произойдет в жизни каждого человека. Иными словами, каждый из нас носит в себе свою смерть, каждый пишет свою собственную книгу мертвых. Мы все привыкли искать смысл жизни. Но «Русская книга мертвых» предлагает читателю, преодолев страх, отправиться на поиски смысла смерти.

---

Древние русичи вообще были частью самой Природы, самой Вселенной. Они наблюдали, как зарождается жизнь по весне, а зимой цепенеет в мертвом сне холода. Вот и человек умирал, "вроде солнышко за облака теряется". Жизнь закатывается и уходит во мрак, в ночь, в пустыню увядания и... в сон. Помните, что заявляют все русские богатыри без исключения, оживляемые водой живой? Да-да, то самое: "Ах, как же долго я спал!" А в похоронных причитаниях мы можем услышать следующие слова:

"Стань, пробудись, мой родимый батюшка,
От сна от крепкого,
От крепкого сна, от мертвого".
В причитаниях древние славяне просят помощи у "буйных ветров":
"Вы ударьте в большой колокол, Разбудите мою матушку".

Любопытен и тот факт, что "в Архангельской губернии слово "жить" и слова, образованные от слова "жить", обозначают бодрствовать, не спать. Были в ходу такие выражения: "по вечеру, как это приключилось, вся деревня была еще жива", "мы зажили утром рано". Здесь зажили значит проснулись, жила - значит бодрствовала, не спала" (Ю. В. Мизун, Ю. Г. Мизун. "Святая Русь от Исхода до Крещения"), До сих пор умершего называют усопшим, то есть заснувшим.

Таким образом, покойник у славян - это просто уснувший вечным сном от житейской суеты. Собственно говоря, Смерть на Древней Руси тоже представляли весьма образно, как и все остальное во Вселенной.

Так, Симеон Полоцкий писал: "Смерть на лица не смотрит, царя и нищего одинаково умерщвляет". Смерть у древних славян всегда крылата. Это Смерть-птица, прекрасная и молниеносная:

"Сидит птичка
На полячке,
Она хвалится,
Выхваляется,
Что никто от нее
Не отвиляется:
Ни царь, ни царица,
Ни красная девица".
В причитаниях о смерти в славянском фольклоре говорится:
"Видно, налетела скорая смертушка,
Скорометную птицынькой.
Залетела в хоромное строеньице,
Скрыто садилась на крутоскладно
На завьице,
И впотай ведь взяла душу с белых грудей.
Ворон черный, голубь сизый".
Вот она, славянская крылатая Смерть, зловещая и всегда ранняя:
"По пути летела черным вороном,
Ко крылечку прилетела малой пташечкой,
Во окошечко влетала сизым голубком".

Но Смерть - всегда мудра в своем выборе. Она может быть жестокой, молниеносной, ужасной. Но только никогда не будет она нелепой. А потому северные славянские племена рисовали, ее совой, птицей мудрой и зловеще-спокойной. "Не можно ее накормити... ни пиром, ни миром, ни добрыми людьми".

Различные приметы и гадания о смерти связаны с образами птиц. Вот мы до сих пор уверены, что карканье ворона, крик совы или филина подле дома, влетевшая в дом ласточка принесут нам горе и беду. В том далеком славянском мире сама Природа, сама Вселенная отзывалась на людские горести и радости.

Древние русичи, столь близкие ей, научились понимать "птичий язык" Смерти. Судите сами:

o Курица яйца несет без скорлупы - будет или мор на людей, или в семье покойник.

o Курица запоет петухом - предвещает покойника.

o Ласточка залетит в дом - залетит за кем-нибудь.

o Кукушка окукует в затылок - к смерти.

Но ведь и душа человеческая крылата, и душа - птица. То есть ду1па человеческая и есть Смерть, то есть человек при жизни носит в себе Смерть, а после смерти - Жизнь? Судите сами: в песнях "Крале-дворской рукописи" не единожды упоминается, что душа человека после его смерти живет, оставаясь подле человека. В песне же "Честмир и Влеслав" сказано:

"Вот и вышла душа из стенящих уст, Взлетела на дерево и порхала по деревьям".

В другой песне, "Забой и Славой" имеются такие слова: "Там много душ носятся туда-сюда по деревьям...".

Души же умерших детей превращаются в ласточек, коноплянок и других певчих птиц. По крайней мере, такое поверье было записано на Волыни. В одной из древнерусских сказок говорится, что душа убитой девушки прилетает к любимому соловьем. Соловей сей поет ему песни о своем горе-несчастье:

"... Как цвела роза алая в Ирии, в розу был влюблен соловей. Пел ей песни, близ розы вился. Но-не смог он к милой пробиться, лишь шипами сердце изранил... Быстротечны жизнь и любовь, и за песнею соловьиной - наступает смерти молчанье. Но у самого края бездны - той, откуда возврата нет, - роза алая расцветает и поет над ней соловей!"

"Святорусские Веды. Книга Коляды"

Древние славяне также считали, что душа летает в образе голубя вокруг места погребения тела. Поэтому на Руси строили на могилах голубицы - помещения, предназначенные для отдохновения души, а также для защиты ее от ненастья.

Но душа, сия малая частичка Природы, Космоса, Вселенной, не только птица, очень часто она способна превращаться и в растения. И так продолжать жить на земле.

Неслучайно в древней "Голубиной книге" говорится, что "кости крепкие от камни, телеса наши от сырой земли". На могилах умерших вырастают травы, цветы, тоненькие хрупкие деревца. Считалось, что они произрастали из праха погребенного.

Душа проявляла себя и в дереве. В сказке "О Сне-ясевиночке" говорится, что на могиле убитой героини вырастает камыш. Из камыша рыбаки делают дудочку, которая достается родителям Снежевиноч-ки. Родители разломили дудочку и оттуда выскочила их дочка. Существовало даже поверье, что незамужние дочери после смерти превращаются в тополь, а в песне "О Василье и Софьюшке" говорится, что "На Васильевой могиле вырастала золота верба, на Софииной могилушке кипариско деревцо".

Куда уходит душа по смерти?
"Приубралася, свет-надежная головушка,
К краску солнышку на пригребушку,
К светлу месяцу на придрокушку".

То есть душа после смерти уходит в область "красна солнышка", в вышний мир. В солнечный Ирий-рай. Слово "рай" в принципе означает "сад". Древние славяне стремились в сад вечнозеленый, где царствует вечное лето, светит солнце, зеленеют деревья и трава.

"Бродят в Ирии звери дивные, и колышутся травы чудные, птицы вещие распевают. Серебрятся ручьи хрустальные, драгоценными камнями устланные, златоперые рыбы плещут. В том саду лужайки зеленые, на лугах трава мягкая, шелковая, а цветы во лугах лазоревые. Нет прохода в те горы пешему, нет проезда сюда и конному. Все дороженьки загорожены, заколодели-замуравели. Горы путь заступают толкучие, реки путь преграждают текучие. Все дорожки-пути охраняются василисками меднокрылыми и грифонами медноклювыми"

"Свято-русские Веды. Книга Коляды"

Нет в Ирий проезда-пути живому, вход открыт только мертвой душе.

"Вы дошли до нашего Ирия,
здесь цветы увидели чудные,
и деревья, а также луга.
Вы должны тут свивать снопы...
... и пшено собирать
в закрома Сварога небесного.
Ибо то богатство иное!
На земле вы были во прахе,
И в болезнях все и в страданиях,
Ныне ж будут мирные дни".

"Прославление Триглава" - "Велесова книга"

Арабский путешественник Ибн-Фадлан приводит слова славянской девушки, которая добровольно обрекла себя на сожжение ради умершего возлюбленного.

Находящаяся уже на грани меж Явью и Навью, она говорит в полутрансовом состоянии: "Вот сидят все мои умершие родные; вот и мой господин - он сидит в раю, и рай так прекрасен и зелен". Эта неведомая живым страна была желанной.

В "Ригведе", из истоков мудрости которой черпали все арийские племена, имеется следующий гимн: "Где светит свет, туда стремлюсь я, в Сома, в бессмертный, нетленный мир, в святилище небес, там, где покоится лучезарное Солнце, - о дай мне быть там бессмертным". Рай - это страна отцов, а Смерть есть воссоединение со всем своим родом в бессмертии.

Впрочем, у древних русичей-язычников был не только "рай", но и "пекло". В разное время им правили Черный Змей, Скипер-Зверь, Индрик-Зверь, Волх, Кащей/Чернобог. Собственно все они - ипостаси одного и того же Первобога, хозяина царства Нави, сына Матери-Сырой Земли. Пекло разделялось на три уровня: первый относится к самым глубинным слоям матушки-земли, второй - к собственно Пеклу, а третий - к надземной местности перед входом в подземное царство, называемый Темным Царством. Одно могу сказать точно: до христианского ада языческому "пеклу" шагать не дошагать... По большому счету, "пеклом" славяне называли просто горную область, согреваемую небесной теплотой, солнечными лучами. Сюда они "отсылали" своих умерших безо всякой мысли о возмездии за "грехи". Но если вначале Ирий/рай помещался между небом и землей, то потом он вообще оказался под землей, по соседству с пеклом, разумеется.