Нина Васина - Женщина–апельсин

• Название: Женщина–апельсин
• Автор: Нина Васина
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-008074-3

Сексуально притягательная и профессионально недосягаемая следователь отдела убийств Ева Курганова пытается победить зло в одиночку. Расследуя дело о порнофильмах с участием вампиров, Ева обнаруживает, что кровавые убийства девушек в этих фильмах были отнюдь не киношным трюком. А тот факт, что из тюрьмы готовят побег киллеру номер один, приводит ее в ярость. На минуты опережая липовый побег, Ева решает сама вершить правосудие…

---

– Я ради тебя могу даже и на пункт переливания крови позвонить и сказать, что у меня кончилась красная краска, а мне надо дорисовать закат, не продадут ли они немножко крови?…

– Спасибо тебе, Симаков!

Приехавший в Управление Николаев написал рапорт на оперуполномоченного Волкова, а Волков уже позвонил Гнатюку и доложил о противоправном поведении его коллег – Николаева и Кургановой. Гнатюк вызвал нарушителей к себе.

– Для начала я хочу знать, как обстоят дела у Кургановой с несчастным случаем на киностудии, а у Николаева с китайцами?

– Мне нужно допросить оператора, работавшего с Покрышкиным. Для полной ясности неплохо бы провести психологическую экспертизу, прошу написать запрос на психоаналитика. Вот моя докладная об этом.

– Вы нашли Кумуса? – спросил Гнатюк с удивлением, да еще с ходу произнес незнакомую фамилию. Ева сразу поняла, что адвокат Покрышкина достает его с утра. Она потупила глаза и сказала, что пока работает над этим.

– А у меня ничего нового, – вздохнул Николаев. – О записке осведомителя я написал все в докладной, версия такая: через нашу страну китайцы переправляются в Европу, именно у нас для них делают документы, нелегально оформляют визы, помогают перекачать капитал, все это за огромные деньги. Документы такого отличного качества, что я тут подумал – они настоящие! Просто они взяты у других китайских граждан. Ну, к примеру, расстрел автобуса. На мой запрос предоставить документы убитых не поступило никакого вразумительного ответа: документы пропали. Кто-то расстрелял автобус, ничего не взял, кроме документов, это же бред, убить из-за паспортов, но чего не бывает…

– Ваш осведомитель. Что с ним? Встречались?

– Он пропал. Я думаю, он уже не появится, он мне больше не верит.

– Лирика, – сказал на это Гнатюк. – Организуй розыск, он-то живет здесь официально!

– Слушаюсь.

– А теперь по поводу ваших воспитательных методов. Садитесь. Ваш номер с моргом мне понравился. Я вам расскажу, как меня приучал к дисциплине мой начальник в… каком же это году?…

Вторник, 22 сентября, вечер

Ева с Николаевым обедали в маленьком кафе рядом с Управлением поздно, часа в три. Ева надеялась к четырем уже удрать на дачу к Далиле и Кумусу, но Николаев позвал ее на допрос Кота. Ева купила в буфете апельсин.

Допрос проходил в кабинете следователя Калины Татьяны Дмитриевны, женщины без комплексов, как сказал о ней адвокат Покрышкина. Николаев и Ева пришли первыми, суетливая Татьяна Дмитриевна, запыхавшись, открыла кабинет и строго посмотрела на коленки Евы.

– У вас юбка не по уставу, – фыркнула она.

Ева закатила глаза вверх, Николаев скучно посмотрел на ее юбку.

– Вроде в норме, – задумчиво возразил он.

– Это у меня в норме, можете измерить, а у Кургановой совсем не в норме!

– Придется отложить, – вздохнул Николаев.

– Чего отложить?

– Допрос придется отложить, юбка – это дело серьезное.

– Вам все шуточки, а я люблю, чтоб все было правильно. Допрос веду я, влезете – удалю, – пригрозила Калина и, шевеля губами, стала читать дело Кота.

Николаев посмотрел на Еву, хотел сделать ей знак выйти на минутку, но вдруг заметил, что Ева напряженно о чем-то думает.

Татьяна Дмитриевна была женщина плотная, невысокая, с напряженными чертами лица – словно всегда в ожидании неприятного вопроса или зубной боли. Она никак не могла привыкнуть к тому новому, что происходило в стране и в отделе, защищалась строгой дисциплиной, полным отсутствием юмора и его понимания. Рядом с современным телефоном с автоответчиком и органайзером на ее столе стоял гордый красноармеец в буденовке и с винтовкой, которая устремлялась вверх длинным и острым бронзовым штыком. И еще – небольшой темный бюст Ленина, прижимающий несколько необходимых бумажек.

Кот и два охранника пришли минут через пять. Ева все так же напряженно смотрела в пол, задумчиво перебрасывая из руки в руку апельсин.

Кот сначала увидел следователя Калину, он процедил сквозь зубы приветствие и уже садился на стул, когда Николаев чуть отошел в сторону и перестал загораживать Еву. Кот повернулся на движение, ноги его так и остались чуть согнутыми, он с ужасом смотрел на руки Евы Николаевны.

– Садитесь, задержанный, наш допрос записывается на пленку, говорите ясно и внятно. Вы захватили заложника в кафе числа… минуточку… неразборчиво, какое это число? – спросила Калина у Николаева, Николаев шагнул к столу, а Ева шагнула к Коту.

Кот закричал и бросился к двери. Охранники с трудом усадили его, еще раз проверив наручники.

Ева расковыряла у апельсина верхушку и теперь засовывала туда палец, медленно и осторожно. Она села рядом со следователем Калиной, но чуть сзади, так что та ее не видела.

– Подследственный здоров? – поинтересовалась Калина. В кабинете повисла тишина. Только шумно дышал Кот, не сводя глаз с Евы. – Здоров, – сказала Калина, не дождавшись ответа, – Ответьте, с какой целью вы захватили заложника?

Кот немного успокоился. Ева вытащила палец из апельсина и облизала его.

– С целью спасения его жизни.

– Его жизни угрожали?

– Да.

– Кто угрожал жизни заложника?

– Милиционеры. Гаишники, – пояснил Кот доверительно, уже почти успокоившись и оторвавшись взглядом от Евы. – Они меня увидели и давай палить, а этот мужичок, такой пьяненький, бегать быстро не умеет, я его и прихватил, чтоб не убили ненароком.

– Почему сотрудники ГАИ стали в вас стрелять? – Калина наклонилась пониже над листами и скрыла зевок. – Что вы делали в кафе?

– Ну, ладно. Это я стал стрелять. Первый, ваша взяла. А потому, что испугался!

Ева сунула теперь палец в апельсин быстро и резко. По ее руке потек сок. Она медленно достала палец и опять облизала его. Калина заметила, что Кот все время смотрит куда-то в сторону, повернулась к Еве. Та протянула ей апельсин. Калина отказалась.

– Значит, вы испугались. Чего вы испугались?

– Ну… я испугался, что они нечаянно пристрелят пьяного.

– Подследственный, не путайте меня… Вы стали стрелять по милиционерам, потому что испугались их, забежали в кафе и там взяли заложника. Отвечайте на вопрос, почему вы стали стрелять в милиционеров?

– Ну… я… – он не мог оторвать взгляда от рук Евы, Ева ритмично засовывала и вынимала палец из апельсина. – Я, знаете, я подумал, вдруг я что-нибудь такое натворил, а они хотят меня за это убить. Ну, может, я банк ограбил когда-нибудь?

– Вы грабили банк? Когда, какой?

– Я не знаю, верней, не помню, это вы должны сказать мне, когда и какой, а я должен отпираться.

Ева подняла апельсин вверх и стала выжимать сок на высунутый язык. Николаев не выдержал. Он сделал знак Калине, что ему надо выйти. Открыв дверь, он позвал Еву. Ева встала, положила апельсин на стул и медленно прошла мимо Кота. Кот старался не упустить ни одного ее движения, Ева с удовольствием отметила, что страх у него прошел полностью.

– Слушай, – сказал ей Николаев в коридоре, – у тебя проблемы, и я готов тебе помочь. Немедленно, – добавил он, подумав.

– Каким образом?

– Пойдем ко мне, – он потащил ее за руку. Ева освободилась.

– В чем у меня проблемы?

– Прямо здесь показать? Пойдем ко мне в кабинет, здесь это неудобно.

– А почему ты решил, что у меня проблемы? – Ева говорила, словно задумавшись о чем-то своем.

– Да ты так оттрахала апельсин, что я решил немедленно тебе помочь!

– Ах, это! Слушай, Николаев, ты знаешь, как положить ценность в банк?

– Какую ценность?

– Портфель, например, футляр.

– Нет, не знаю. Лучше объясни, что это ты делала с апельсином?

– Николаев, включись, надо срочно узнать, выдают ли в банке такой маленький ключик, если ты у них арендуешь сейф, понял?

– У Кота был такой ключ! – обрадовался Николаев и тут же забыл про апельсин.

– У тебя есть отпечатки пальцев Слоника, а Кот проговорился про портфель. В портфеле должно быть оружие, на нем могут быть пальцы Слоника, это уже, считай, готовое дело.

– А если там нет пальцев?

– Тогда мы не слезем с Кота, пока он не подпишет, что это оружие Слоника. Тот самый портфель, с которым был Слоник, когда убивал Карпатого.

– И все-таки с тобой что-то не так, – сообщил Николаев, уже убегая.

– Да мне просто надо на природу, расслабиться.

На станции Капотня ни души. Только у закрытого магазина сидела еще не старая женщина на маленьком раскладном стульчике. Она читала толстую книгу и продавала астры. Астры, темно-фиолетовые и ослепительно белые, полыхали у ее ног удивительным пятном. Ева смотрела на цветы из машины и вдруг почувствовала, что это уже было. Она уже видела что-то похожее, хотя могла поклясться, что никогда не была здесь, никогда не покупала таких фиолетовых астр поздней осенью в дачном поселке.

Когда-то учительница рассказала Еве про вторую память, она боялась такого, она думала, что это воспоминание человека о его прошлой жизни, несколько смертей назад, когда он жил совсем по-другому, был другим, но однажды попал в беду в присутствии этих самых предметов, в такой же обстановке. Теперь они словно напоминают о чем-то. «А может быть, говорила учительница, это „дежа вю“ – предупреждение тебе, берегись и опасайся таких мест, где что-то покажется тебе уже случившимся».