Иоанна Хмелевская - Крокодил из страны Шарлотты

• Название: Крокодил из страны Шарлотты
• Автор: Иоанна Хмелевская
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9757-0408-5

Героиня иронического детектива «Крокодил из страны Шарлотты», неукротимая Иоанна, вместе со своим возлюбленным, следователем по прозвищу Дьявол, ищет подлого злодея, от руки которого погибает ее любимая подруга. И, как следовало ожидать, разоблачает неведомого убийцу.

---

– Там нет знака?

– Не знаю, если есть, высадишь меня.

– Хорошо, отдам тебе словари. Завтра же привезу. Нет, послезавтра. Вечером. Будешь дома?

– Наверно, на всякий случай позвони. Вот здесь! Останови, я выйду.

Я послушно остановила машину, не успев ничего выяснить насчет того типа.

– Большое тебе спасибо, – сказала на прощание Алиция. – Ты даже не представляешь, как ты меня выручила. Позвони послезавтра, пока!

И ушла – ушла в ту сторону, откуда мы приехали.

Собственно, ничего особенного не произошло. Будто Алиция в растрепанных чувствах для меня редкость! А может, она всерьез нервничает, может, у нее есть какие-то важные причины? Синий «опель»?.. Ну да, действительно ехал за нами, а если это случайно? Оторвались мы от него довольно легко, хотя попробуй угнаться за моим удальцом «вольво»! Я даже не заметила, какой у него номер… Интересно, как тут Алиция без меня жила? Насколько я знаю, ее жизнь не была связана с какой-то опасностью, ей нечего и некого было бояться. Или я не все знаю?.. А этот их брак с Гуннаром, который должен был состояться уже несколько месяцев назад, почему они тянут? Последнее время Гуннар выглядел каким-то недовольным… или расстроенным?.. Знакомый профиль, где я его видела? И почему она сказала «надеюсь»?

Такими вот мыслями, неясными и бестолковыми, была забита моя голова, когда я возвращалась в тот раз домой, – правда, они очень быстро улетучились – мне и своих забот хватало. Через день я позвонила Алиции, но дома ее не оказалось. Позвонила на следующий день и даже растерялась. Реакция на мой звонок была такой бурной, как будто мы не встречались по меньшей мере лет пять и того, что я могу ей позвонить, она ну никак не ожидала.

– Обязательно приходи! – обрадованно вопила она в трубку. – Посмотришь, какой ремонт я сделала!

Тут я окончательно обалдела, ведь не далее как три недели назад, сразу же по приезде, я уже имела удовольствие любоваться ее свежевыкрашенными стенами. Что-то тут не так, подумалось мне, не могла же она в одночасье ни с того ни с сего впасть в такой глубокий маразм! На языке уже вертелся вопрос, не принимает ли она меня за кого-то другого, но я отложила выяснения на потом, пообещала только прийти вечером и напомнила о словарях.

– Ах, ну да, верно! – ужасно обрадовалась Алиция. – Помню – что-то мне от тебя нужно, а вот что, хоть убей, не соображу. Конечно же, словари! Приезжай, с семи я точно дома!

Раз с семи, то я на всякий случай приехала после восьми. И не увидела в ней ни следа той кипучей радости, которую она выплеснула на меня по телефону. Привычной рассеянности как не бывало, она выглядела сосредоточенной и даже напряженной.

– Слушай, я боюсь, – тихо сказала она. – Боюсь, как не знаю кто. Ты не думай, я отлично помню, что ты у меня была, просто мне требовался повод, чтобы тебя пригласить. А про словари как на грех позабыла. Кстати, ты ими пользуешься?

– Еще бы. Держу под рукой, когда читаю французские и английские детективы, и аккурат сейчас у меня завелось кое-что из этого чтива. Не вовремя ты про них вспомнила.

– Можешь в следующий раз забрать. Мне они не нужны.

– Спасибо, заберу, но, убей меня бог, я ничего не понимаю. Почему тебе нужен какой-то повод, чтобы приглашать меня? А просто так уже пригласить нельзя?

– Не знаю. Я боюсь. Мне кажется, за мной все время следят. Я даже уверена.

Я пренебрежительно пожала плечами:

– Ну допустим. А ты что, ведешь преступный образ жизни, воруешь, собираешься смыться с награбленным? Да пусть себе следят на здоровье, не обращай внимания.

– Я боюсь, – упрямо повторила Алиция.

Да, с нервишками у нее и впрямь было неладно. Никак не могла усидеть на месте, то и дело вскакивала, шастала из комнаты в комнату, из угла в угол. Мне вовсе не улыбалось бегать за нею во время разговора, я передвинула кресло и пристроилась у соединяющей обе комнаты двери – широкой, в четыре филенки. Дверь эта всегда была раскрыта настежь и даже приперта мебелью – Алиция, живя одна, не видела надобности ее закрывать.

– Чего ты боишься, черт тебя дери? – потеряла я всякое терпение. – Есть же какие-то основания?

Алиция остановилась у комода «антик» и занялась перестановкой с места на место безделушек.

– Боюсь, что я слишком много знаю, – задумчиво протянула она.

Я уставилась на нее в полной растерянности.

– Ну хорошо, тогда скажи мне что-нибудь из того, что ты знаешь. Будем бояться вместе. В компании веселей.

– Не валяй дурака, я серьезно. И ничего тебе не скажу – не хочу впутывать. Я-то узнала про все случайно. Помнишь тот наш разговор, когда я просила переправлять мне не все письма?

– Помню, ну и что?.. Никаких писем и не было, только одно, от Соланж. Ты его имеешь в виду?

– Нет, были еще, но они пересылались через других.

– Какая разница. Все равно я в этих языках не разбираюсь.

– Твое счастье. А я вот разбираюсь. Одно из писем попало ко мне случайно. Не здесь…

Она умолкла, все с тем же отсутствующим видом скользнула по мне взглядом, потом перешла в другую комнату и для разнообразия принялась общипывать стоявшие на столике гвоздики. Я развернулась в кресле за ней.

– Ну и?..

– Вдобавок ко всему неясно, кого надо бояться, тех или других. Скорее тех, о ком я слишком много узнала…

– … а не других, которым хочется узнать столько же? – понятливо ухватила я на лету. – На твоем месте я бы с этим делом куда-нибудь обратилась.

– Ни в коем разе! – решительно отрезала Алиция. – То есть ты бы, может, и обратилась, а я нет. У меня на этот счет свои соображения. Кстати, не забывай, ты на виду заодно со мной.

Она оставила в покое гвоздики, переместилась к застекленному шкафу и вытащила свечи. Две длинные красивые красные свечи. Я снова развернулась вслед за ней, и взгляд мой упал на стенку рядом со шкафом.

– О! – Я была приятно удивлена. – Да ты, оказывается, почище меня увлекаешься контрастами!

Из свежевыкрашенной стены безобразно торчал огромный крюк – на такой запросто можно было подвесить тушу мамонта. Наверняка выдержал бы. И на таком вот крюке, на изящном красном шнурочке, болталась пара хорошо мне знакомых кастаньет. Этот одиноко торчащий крюк я давно приметила и все ждала, что на нем окажется зеркало в мраморной раме или нечто подобное, но уж никак не вещица весом в пятьдесят граммов. Алиция перехватила мой взгляд и рассмеялась.

– Здесь раньше красовалась та пошлая мазня, помнишь? Закрывала дыру в стене. Мазню я выкинула и собиралась подыскать взамен какую-нибудь картину, но пока подходящей не нашла, а если в стене есть крюк, то на нем должно что-то висеть, логично? Не пропадать же ему зря. Погоди. Сейчас угощу тебя кофе.

Она положила на стол вынутые из шкафа свечи, достала чашки. Я следила за ее действиями со снисходительной иронией – вполне понятной, если учесть, что на столе уже были две чашки, выставленные пару минут назад.

– Алиция, приди в себя, – со вздохом сказала я. – Или ты расщедрилась на тот случай, если мы вдруг начнем двоиться?

– Ох, что это я? – удивилась Алиция и вернула чашки на место. – Пойми наконец, я боюсь! Места себе не нахожу! Вся на нервах!

– А мое лекарство пьешь?

– Осталось на самом донышке. Помогает, но не надолго. Перед сном принимаю двойную дозу, иначе глаз не могу сомкнуть. А только усну, кошмары донимают. Просыпаюсь – и снова пью. Да, так что я собиралась сделать?

– Кофеем меня угостить. Наверно, для этого надо поставить воду.

На кухню я за ней не поплелась, сидела в своем кресле между двумя комнатами и, мобилизовав все свои мыслительные способности, напряженно думала. Наконец мне показалось, что я до чего-то додумалась. Скупые намеки Алиции наводили на кое-какие смутные догадки, и от этих догадок мне стало нехорошо. Неужто Алиция и вправду влипла в скверную историю? Да, дело, похоже, серьезное.

Я закурила, поискала глазами пепельницу и увидела ее на столике, придвинутом к двери. Потянулась за ней, и тут взгляд мой упал на дверной косяк. И косяк, и филенки были новые, из натурального благородного дерева, покрытого прозрачным бесцветным лаком. Я всегда питала слабость к хорошему струганому дереву, к его изысканному рисунку. Погруженная в свои мысли, я непроизвольно постучала по дереву ногтем, провела пальцем по слоистым завиткам, наткнулась на сук, взглянула – да так и впилась глазами. Круглый, в слоистых разводах, он торчал в полуметре над полом. Я все водила по нему пальцем, что-то меня в нем озадачивало. Подумаешь, невидаль – какой-то сучок, хотя бы и лакированный. Но почему-то я сползла с кресла, присела на корточки и уставилась на него с бьющимся сердцем, чуть не уткнувшись носом. Я не верила своим глазам, не знала, что и подумать. Нет, ни один сук на свете таким быть не может!..

Не знаю, сколько я так просидела в полной растерянности, бессмысленно таращась на маленький кружочек, только вдруг почувствовала, как меня бросило в жар. Стоило лишь сопоставить этот странный сучок со скупыми намеками Алиции, с ее дурными предчувствиями и страхами – и все встало на свои места. Подтверждались, увы, мои смутные догадки!