Василий Бережной - В звездные миры

• Название: В звездные миры
• Автор: Василий Бережной
• Жанр: Космическая фантастика

Повесть Василия Бережного «В звездные миры» написана в классическом для фантастики 30-50-х годов ключе. Сюжет, основанный на идеях Циолковского, о полете советской ракеты на Луну не отличается новизной. Стиль повести очень похож на стиль А. Беляева, когда по названиям небольших глав можно догадаться, о чем идет речь в произведении.

---

Тот, кто спрашивал, по-видимому, не понимает, сколько в этом названии романтики! Их «Комета» ринется в мировое пространство, отбрасывая огненный хвост. Удивительное небесное тело, созданное руками и разумом человека!

«СЧАСТЛИВОГО ПУТИ ВАМ, ДРУЗЬЯ!»

Ракетодром Института Межпланетных Сообщений начинался здесь же, за садом, за густой стеной подстриженной акации. Поэтому Плугарь, Милько, Загорский, Петров и Ольга, а с ними их близкие и родные отправились к «Комете» пешком. Солнце еще не всходило. Огромное, в несколько километров длиною, зеленое поле ракетодрома было подернуто туманом. Темнеющие ангары, стартовые эстакады, напоминающие фермы железнодорожных мостов, казалось, плавали в воздухе.

Ольга всегда с восхищением смотрела на этот «аквариум железных рыб», как она шутя называла ракетодром. Отсюда совершались полеты в стратосферу, полеты вокруг земного шара по меридиану — через оба полюса. Отсюда запускались ракеты с деталями искусственного спутника. Теперь — полет на Луну… Легко сказать — на Луну! Ольга целый год будет на Розе космоса. Как там интересно! Но на Луне интереснее… Вот она, «Комета»!

Посреди ракетодрома из тумана высоко вздымался гигантский трамплин. Его металлический каркас держали на железных плечах мачты-трапеции, — вначале низенькие, а потом все более высокие. На нижнем конце каркаса смутно вырисовывался огромный снаряд, нацеленный в небо. Это притаилась «Комета» сложный комплекс мощных силовых установок и тонких приборов, — бронированный межпланетный крейсер.

Как понесет он людей? Как оправдает их надежды?

Мужчины шли впереди, оживленно разговаривая, женщины сосредоточенные, притихшие — едва поспевали за ними.

— А мой Костя вскочил с постели, подбежал и спрашивает: «Папа, а вы не забыли свой топорик?» Вырастет и, видно, тоже будет геологом! — смеется Петров, крепкий, подвижной мужчина, — он полетит уже на Марс…

— Посмотрите, какая красивая трава! — говорит Плугарь.

А трава в самом деле чудесная — тысячи, миллионы зеленых стебельков устремляются вверх. В них столько силы, столько энергии, что, кажется, они поднимут и эту бетонированную дорожку, по которой идут неугомонные люди, поднимут и ангары, и эстакады. Ольга шаловливо сбегает с каменной полосы, сбивает ногами росу, смеется. А мать смотрит на потемневший след в траве и сердце ее сжимается, болит. Муж и дочка вот сейчас улетят, а след этот возьмет себе солнце…

— Береги себя там, доченька, — говорит она тихо и все глядит на ее след в траве. А восток пылает все сильнее и сильнее, словно какая-то беззвучная музыка разливается по земле…

Миллионы людей, слушая по радио правительственное сообщений, удивлялись: почему старт космической ракеты назначен на шесть часов утра? Многие думали так: взойдет вечером Луна, вот тогда, мол, и взять бы курс прямо на нее, ведь это кратчайший путь! Только люди, знакомые с астрономией, знали, что для наблюдателей, которые поднимутся за пределы атмосферы, такие понятия, как «восход» и «заход» светил, не имеют ни малейшего значения.

Утром, еще до восхода Солнца, тысячи людей сошлись и съехались к ракетодрому. Все дороги и тропинки вокруг были запружены автомашинами, а возле подстриженных акаций, обрамляющих летное поле, стояла живая изгородь из людей. Каждому хотелось протиснуться как можно ближе, чтобы собственными глазами увидеть момент взлета.

Взошло солнце, радостные лучи озарили землю, легли на взволнованные лица людей.

Мощные репродукторы сообщали обо всем, что происходило:

— Космический корабль готов к отлету! Техники заканчивают последний осмотр и проверку снаряжения «Кометы». Механик Михаил Милько докладывает командиру экспедиции, заслуженному деятелю науки Ивану Макаровичу Плугарю о готовности к старту. С рапортом подходит радиоинженер Николай Загорский. Истекают последние минуты… Внимание, товарищи, у микрофона Иван Макарович Плугарь. Слушайте, слушайте!..

Казалось, остановилось время. Торжественная, волнующая минута заставила чаще забиться тысячи сердец. Послышался глуховатый сдержанный голос ученого.

— Дорогие товарищи! — говорил Иван Макарович. — Еще в седой древности человек начал штурмовать небо. Человек заметил планеты — блуждающие звезды, проследил их путь; человек определил место Земли в пространстве, разгадал и воспроизвел в мыслях строение Солнечной системы… Стремясь все дальше проникнуть в глубины Вселенной, человек изобрел оптическую трубу и нацелил ее в небо. Неутомимый труд человеческого ума приближал сегодняшний знаменательный день. Мощными усилиями человек сначала овладел воздушным океаном, а теперь пришло время овладения безвоздушным межпланетным простором! Наша родная советская наука открывает человечеству путь к планетам, путь к неизведанным тайнам природы — во имя мира, во имя процветания культуры и благосостояния всех народов и рас: белых, черных, красных, желтых. У нас честная, благородная цель, вот почему мы верим в успех, товарищи!

В громе аплодисментов потонули последние слова ученого.

Потом к микрофону подошел председатель Комитета по организации перелета и зачитал постановление Правительства об экспедиции. А затем, забыв официальность, кинулся обнимать и целовать астронавтов. Запечатлел поцелуй и на щеке Ольги. Взволнованно воскликнул:

— Счастливого пути вам, друзья!

Последние минуты на Земле. Поспешные поцелуи, нервные пожатия рук, объятия. И слезы, конечно…

— Счастливого полета!

Наконец экипаж направляется к «Комете». Ольгу догоняет заплаканная мать, мокрыми щеками прижимается к ее лицу.

— Это я так, Оленька, не обращай внимания, будь веселой и бодрой.

Автокран легко поднял членов экипажа к люку ракеты. Прощальные взмахи рук, и люк за ними закрылся.

— Внимание, товарищи! — прозвучал из репродуктора чей-то властный голос: — Сейчас будет дан старт. Предлагается немедленно отойти от ограды!

Люди неохотно начали отходить. Но глаза всех были устремлены туда, где в металлических фермах сверкала под Солнцем ракета. Голос из, репродуктора снова и снова требовал отойти в «безопасные места». Наконец толпа отхлынула.

А возле центрального входа на ракетодром вдруг поднялся шум.

— Немедленно пропустите! — кричал часовому человек в клетчатом костюме. Он держал на плече киноаппарат… — Вы срываете нам съемку!

— Опоздали. Приказано никого не пропускать, — спокойно ответил солдат.

Человек в клетчатом костюме беспомощно оглядывался вокруг, словно искал поддержки и сочувствия. Глаза его повеселели, когда он увидел приземистого толстяка, неторопливо приближавшегося к нему.

— Товарищ режиссер! — крикнул толстяку кинооператор. — Не пускает!

Режиссер неожиданно спокойно ответил:

— Ну, что ж, придется делать съемки в павильоне. Закажем сценарий, получится еще лучше…

В этот миг что-то загремело, загрохотало — словно горы обвалились. Тугой горячий ветер пригнул к земле густую стену акаций, ударил в лица людей, поднял тучу пыли.

Собственно, самого старта никто из присутствующих не заметил: это был короткий миг. Ракету увидели уже в голубой вышине, — быстрая стрела вонзалась в небо. Грохот отдалялся, затихал, стрела сделалась черточкой, точечкой и… совсем исчезла. Ее поглотил безграничный простор.

— Ничего, — спокойно сказал толстяк, поднимаясь с земли и отряхивая костюм. — Это мы в павильоне сделаем еще эффектнее!

Громко переговариваясь, возбужденные, взволнованные, расходились люди.

В ПОЛЕТЕ

В первые минуты после старта члены экипажа «Комета» чувствовали себя так же, как в обычной, не космической ракете. «Комета» пронизывала атмосферу со скоростью 2000 километров в час — очень медленно по сравнению с космической скоростью, и довольно-таки быстро по сравнению с самолетом. А главное, что эта скорость была совершенно безопасна и для людей, и для самого летательного аппарата. Людям не тяжело было переносить ускорение, а ракета не раскалялась от трения о воздух.

Перед глазами отважных путешественников развернулась величественная картина. Земля сперва казалась гигантским блюдцем, края которого все поднимались и поднимались кверху. Потом она словно повернулась, стала на ребро, — и уже не блюдо, а бесконечная серая стена вздымалась рядом с ракетой.

Иван Макарович, Николай Загорский, Ольга и Петров, повернув кресла к иллюминаторам, наблюдали Землю, Михаил Милько не отрывал взгляда от приборов. Скорость вытекания газа, температура, давление… — Обо всем сообщали ему стрелки, зеленые лампочки.

Загорский время от времени крутил ручку киноаппарата.

— О, это Индийский океан! — воскликнул он.