Евгения Грановская - Код Рублева

• Название: Код Рублева
• Автор: Евгения Грановская
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-23571-1

Открытие, к которому профессор Тихомиров пришел после двух лет упорной работы, обещало стать сенсацией – он наконец-то догадался, почему были уничтожены фрески Андрея Рублева, когда-то украшавшие Спасский собор Андроникова монастыря. Ученый предвкушал, как его книга произведет эффект разорвавшейся бомбы, но чувствовал, что ввязался в рискованное дело, угрожающее его жизни. И предчувствие не обмануло – Тихомирова убили, а рукопись его книги исчезла. Но незадолго до смерти историк сумел передать призыв о помощи и оставить три подсказки, которые помогут раскрыть тайну. Они попали в руки журналистки Марго Ленской и дьякона Андрея Берсенева. Увлекшись загадкой профессора, они вскоре поняли: речь идет об артефакте, который может перевернуть всю историю человечества…

---

Публика состояла в основном из мужчин. Часть из них была одета в черные мундиры – форму бойцов армии батьки Махно, другая часть – в пиджаки, сюртуки, поддевки, меховые жилеты, в общем – в то, что бог послал. Роднила всех лишь хрустящая кожа портупей с болтающимися на бедрах кобурами.

В самом неприметном углу шинка, за столом, сидел черноволосый мужчина лет тридцати – тридцати пяти, худощавый, но с широкими плечами и мускулистой шеей. Щеки мужчины покрывала густейшая щетина. Черные усы потеряли былую ухоженность, но позорно обвиснуть не успели и все еще не без некоторой лихости топорщились в стороны. Взгляд у мужчины был мутноватый, общее выражение лица – флегматично-философическое. Одет черноусый был в светлое, сильно заношенное летнее пальто, в вороте которого виднелась белая, несвежая рубашка.

На столе перед ним стояла тарелка с ветчиной и вялым соленым огурцом, а рядом – наполовину пустой штоф самогонки. Чуть в стороне лежала светлая фетровая шляпа с мятыми широкими полями.

Мужчина не смотрел ни по сторонам, ни на сцену. Время от времени он флегматично наливал самогонку в кружку, выпивал и, крякнув, так же флегматично закусывал соленым огурцом. Казалось, мужчина был глубоко безучастным ко всему происходящему.

Взяв последнюю, высокую ноту, певица опустила голову и театрально скрестила руки на груди, обхватив пальцами худенькие плечи. Раздались редкие хлопки, выкрики «браво, Жозефина!». В этот момент двери шинка распахнулись, и на пороге, удивленно вглядываясь в махорочный туман, застыл молодой человек.

Внешность у молодого человека была совсем не подходящая для подобного места. Черный пиджачок, белая чистая косоворотка. Светлые волосы аккуратно зачесаны набок, на голове – гимназическая фуражка. По всему видать – бывший гимназист или что-нибудь в этом роде.

Молодой человек обвел зал любопытствующим взглядом, заметил свободное место и решительно к нему направился.

– Вы позволите? – вежливо осведомился он у черноусого.

Черноусый без всякого интереса скользнул взглядом по лицу юноши и едва заметно пожал плечами, как бы говоря: «Делайте как хотите, мне плевать». Расценив это как согласие, юноша сел, скрипнув расшатанным стулом. Несколько секунд он рассматривал черноусого, затем отвел глаза и начал с интересом оглядывать публику. Судя по всему, все это было ему в новинку.

Половой, рыжеволосый парень с тощим лицом, остановился перед столиком юноши и вежливо осведомился:

– Чего изволите?

– Мне… м-м… – Юноша задумчиво наморщил лоб. – А что у вас есть?

– Солянка, щи, котлеты по-киевски… – начал перечислять половой.

– Дайте солянку, – прервал его юноша. – И котлету. И еще… – Тут щеки молодого человека покрылись легким румянцем, и он бросил быстрый взгляд в сторону черноусого. – Самогонки, пожалуйста. Сто грамм.

Половой понимающе улыбнулся, кивнул, споро развернулся на каблучках и удалился.

Юноша продолжил изучение обстановки шинка. Между тем конферансье, одним прыжком вскочивший на струганую сцену, зычно объявил:

– Дамы и господа, к вашим услугам – кумир молодых девушек и престарелых дам! Отважный идальго итальянских и испанских предгорий, господин Петруччио Браккато собственной персоной! Встречайте!

Выдав этот высокопарный бред, конферансье, уставившись в зал и растянув губы в улыбку, энергично захлопал в ладоши.

Черноусый мужчина медленно поднялся из-за стола. Нахлобучил фетровую шляпу на голову и небрежным жестом сбросил с плеч пальто. Под пальто у него оказалась расшитая золотом белая кружевная рубашка, которая (несмотря на несколько потрепанный вид) все еще выглядела нарядной. Тонкая талия черноусого была обмотана широким черным поясом, за которым торчали белые костяные рукоятки ножей. Мужчина вышел из-за стола и неторопливой походкой направился к сцене.

Скрипочка заиграла туш.

Черноусый взошел на сосновый настил, провел рукой по деревянной доске, прибитой к задней стенке сцены, потом отошел на максимальное расстояние от нее и объявил хрипловатым, сочным баритоном:

– Кладу ножи на два вершка друг от друга!

Тут идальго чуть-чуть двинул правой рукой, и два ножа со свистом впились в деревянную доску.

Конферансье подбежал к доске, достал из кармана линейку и отмерил расстояние между ножами.

– Аккурат два вершка! – радостно сообщил он публике.

– Силен! Молодец! Метко бьет! – одобрила публика, наградив артиста редкими хлопками.

Конферансье выдернул из доски ножи и засеменил с ними к черноусому. Тот небрежно взял ножи, повернулся к доске спиной и объявил:

– Латинский крест!

Затем принял устойчивую позу, сосредоточился и метнул через плечо один за другим четыре ножа. Вонзившись в доску, ножи образовали правильный четырехугольник. Черноусый мельком обернулся, одобрительно сам себе кивнул, затем снова отвернулся от доски, пошевелил плечами и сказал:

– Il morso di un serpente! Укус змеи. В центр композиции!

Еще один нож, весело свистнув, вонзился в доску.

Конферансье сделал широкий жест рукой и крикнул:

– Изволите видеть, граждане господа, аккурат посередке! Следующая часть нашей программы – аттракцион «Испытай судьбу»! Господин Браккато желает повторить подвиг Вильгельма Телля! Желающего испытать судьбу прошу подняться на сцену!

Публика зашумела.

– Нет желающих! Нет таковых! Ищи дураков!

– Е-есть желающий! – сипло проревело из тумана.

От одного из столиков отлепился рослый мужчина с красной мордой. Одет он был в сильно заношенный мундир державной варты с оторванными знаками отличия.

– Я! – громко и пьяно проговорил мужчина. – Желаю испытать судьбу!

Красномордый тяжело взобрался на сцену и остановился перед метателем ножей.

– Полагаюсь на вас, господин идальго, – сказал он, сверля артиста налитыми кровью глазами. И тихо добавил: – Предупреждаю сразу, мусью, промажешь – мои ребята с тебя шкуру спустят.

– Молодец, Белаш! Давай! Не робей! – поддержала красномордого публика.

Красномордый глумливо раскланялся, затем отошел к доске, снял папаху, и конферансье, подобострастно суетясь, положил ему на голову большое желтое яблоко.

Идальго встал на краю сцены и вынул из-за пояса нож. Скрипочка заиграла тревожную мелодию, и публика, ожидая острых ощущений, притихла. Из тумана влажно поблескивали десятки выжидающих глаз.

– Скоро там? – крикнул, ухмыляясь, красномордый. – Или передумали, господин Бракка…

В воздухе свистнуло, блеснуло, и пронзенное ножом яблоко со стуком упало на дощатый пол.

– Браво! – крикнули из зала. – Ай да идальго! Метко бьет, стервец! Аккурат в яблочко!

Красномордый потрогал голову, посмотрел на расколотое яблоко. Щека его дважды дернулась, рот приоткрылся. Он сглотнул слюну, повернулся к метателю ножей и хрипло, с напускной веселостью произнес:

– Ну что, господин идальго, выходит, судьба ко мне благосклонна. Идемте выпьем по стаканчику первача. Я угощаю.

Артист нахмурился и отрицательно мотнул головой. Красномордый ухмыльнулся:

– Бросьте, идальго. Моя жизнь была в ваших руках. Теперь мы с вами почти что родственники. Извольте пройти за мой столик, если не хотите, чтоб я затаил на вас обиду.

Артист подумал, пожал плечами, повернулся и стал неторопливо спускаться по ступенькам. Красномордый двинулся за ним. Он чуть-чуть посторонился, давая пройти поднимающейся на сцену Жозефине, а когда она прошла, шлепнул ее по ягодице и со смехом проговорил:

– А ну, братва, какие тут любители персиков – налетай!

Шутка была встречена грубым хохотом и непристойными выкриками. Несколько секунд Жозефина в упор смотрела на красномордого, затем, ни слова не говоря, размахнулась и влепила ему звонкую пощечину.

Изумленная физиономия красномордого стала похожа цветом на вареную свеклу.

– Мне? – хрипло и гневно проговорил он, выкатывая на певицу красные, мутные глаза. – По роже? Ординарцу батьки по роже? Да я тебя… – Он схватил девушку за руку и рывком притянул к себе.

Жозефина вскрикнула и заколотила кулачками по его груди, вызвав у публики новый приступ веселья.

– Давай, Белаш! – ревела публика. – Покажи этой б…!

Красномордый, пользуясь поддержкой публики, прижал певицу к себе и звучно поцеловал ее в губы.

– Эй! – крикнул вдруг из зала высокий голос. – Не слышите, что ли? Господин с красной рожей, я к вам обращаюсь!

Белаш ослабил хватку и удивленно завертел головой.

– Что такое? – недоуменно спросил он.

– Поднимать руку на женщину – низко! – повторил тот же голос.

– Чего-о?

Из махорочного тумана вынырнул молодой человек.

– Бить беззащитную женщину – это низость. А вы – негодяй и подлец!

Несколько секунд красномордый изумленно смотрел на юношу в гимназической фуражке. Затем ухмыльнулся и проговорил:

– Ишь какой выискался. «Низко» ему. А ты кто такой, что мне указываешь? Я вот сейчас сниму ремень и отхлестаю тебя по тому месту, каким ты табуретку к полу прижимаешь. Не слишком «низко» будет, а?