Иван Стрельцов - Заявка на подвиг

• Название: Заявка на подвиг
• Автор: Иван Стрельцов
• Жанр: Боевик
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-36184-7

Крепким орешком оказался для бывшего спецназовца Глеба Кольцова коварный чеченец Раид Халилов. Мало того что охмурил дочь его друга, вынудил ее выкрасть у отца важные документы для китайской разведки, так еще намерен продать девушку в наркопритон. Глеб отправился по его следу, но оказался в самой гуще разборок чеченских боевиков с китайскими коммандос. Его, прошедшего мясорубку Афгана, всем этим разборкам не остановить – главное, девушку спасти да перегрызть горло чеченскому «духу»…

---

Тот, как будто уловив мысли сыщика, резко обернулся и ухмыльнулся:

– Был грех в молодости, как жизнь пошла под закат, вот пробую замолить.

Мужчины прошли через зал и остановились у небольшого квадратного столика на двоих с видом на улицу.

Едва они расположились, к ним подскочил шустрый официант, разодетый под полового старорежимного времени. В нежно-салатового цвета атласной косоворотке, подпоясанной золотистым витым шнурком, в синих шароварах, заправленных в сафьяновые остроносые сапоги алого цвета. Разбитной русоволосый юноша, прилепив к губам подхалимскую улыбку, слащаво заговорил:

– Добрый вечер, Пал Константиныч, зашли поужинать? Вам как обычно?

– Да, – с достоинством кивнул водитель и, указав на Кольцова, добавил: – Я с приятелем, поэтому все в двух экземплярах. Ты меня понял, Петруша?

– А то, – еще шире расплылся в улыбке Петруша и, прежде чем удалиться, пообещал: – Все будет в лучшем виде.

После ухода официанта Константиныч неожиданно тяжело вздохнул и как бы между прочим негромко пробормотал:

– Вот, люблю сюда заходить, прямо душой оттаиваю. Почему-то именно здесь приходит на ум Бейрут, как в той чертовой жаре мечтал вот так вот сидеть за рюмкой холодной водки и из окна глядеть на своих сограждан. – Отставной прапорщик неопределенно кивнул в сторону улицы и продолжил: – А не баррикады со всех сторон, из-за которых арабы мочат друг друга. Как стал работать у Кутепова и начал зарабатывать нормальные деньги, с тех пор и хожу сюда. Здесь хорошо, душой отдыхаю.

Из ниоткуда возник официант Петруша, ловко накрыл стол. Перед посетителями появились глубокие тарелки с наваристой «царской ухой», пиала с солеными рыжиками и блюдце с тонко порезанным хлебом.

В центре стола официант установил высокий прямоугольный штоф с охлажденной водкой. Закончив сервировку, Петруша сделал шаг назад и, склонив голову, поинтересовался:

– Горячее подавать позже?

– Позже, позже, дружочек, – великодушно отпустил юношу отставной прапорщик. Взял штоф и разлил водку по рюмкам, поднял свою и доверительно произнес: – Как я понял, парень, по отношению к тебе моего шефа, ты тоже из наших?

Глеб утвердительно кивнул, Константиныч продолжил:

– Давай тогда выпьем за «контору», вот настоящая сила была. Весь мир дрожал, едва услышав аббревиатуру КГБ.

– За Контору глубинного бурения, – поддержал тост Кольцов.

Водка приятно обожгла пищевод, а горячая жирная уха с волокнами разваренной осетрины и семги создала великолепный вкусовой букет.

Глеб ожидал, что его собеседник сперва будет налегать на водку, а потом, пьяно бормоча, станет рассказывать, как он служил Отчизне. Но все происходило с точностью до наоборот. Пал Константиныч, выпив рюмку водки, быстро расправился с горячей ухой, отчего его лицо раскраснелось и покрылось обильной испариной.

– Тебя, значит, интересует Лизавета? – отодвигая пустую тарелку в сторону, проговорил личный водитель Кутепова.

– Именно, – кивнул сыщик.

– В общем, я ее хорошо знаю с тех самых пор, как начал работать на Николая Ильича. – Отставной прапорщик на мгновение задумался, прикидывая свой трудовой стаж. Потом утвердительно кивнул своим мыслям. – Ну да, восьмой год. А Лизу помню еще до того, как она уехала во Францию. Потом вернулась вся из себя такая фифа и давай уже дома куролесить.

После ее возвращения и поступления в университет я часто возил ее на учебу и с дискотек забирал. Между нами говоря, вела она себя как настоящая шалава, прости господи. Волосы чуть ли не каждый день красила в самые дикие цвета, в нос серьгу вставила, в пупок – кольцо с жемчугом. Ну ей-богу шалава, хотя по большому счету девчонка она душевная, всегда здоровалась, интересовалась самочувствием.

– А жених у нее был? – Слушая Константиныча, Глеб машинально доедал уху.

– Да возле Лизы всегда увивались разные типы, не мужики, а так, полугермафродиты. Грязные какие-то, тоже в серьгах и крашеные, как петухи. Но она ни одного не привечала, вела себя точно так, как с подругами. А вот месяца четыре назад вдруг стала меняться. Красить волосы перестала, потом отказалась от своего дикого макияжа. Да и степеннее стала, ну тут уж ясный день – появился друг сердечный. Девка-то в самом соку, пора б уже…

– А видеть этого кавалера вам, Пал Константиныч, не доводилось?

– Видел: высокий молодой парень. Он несколько раз ждал Лизу недалеко от дома. Но когда я проезжал, каждый раз отворачивался, скрывая свое лицо. Скорее всего, знал машину Кутепова. А так на первый взгляд парень как парень. Коротко стриженный, одет по-человечески.

– Ну, это понятно. – Глеб уже определил психологию своего визави, тот продолжал жить шаблонами пятидесятилетней давности: «Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст». Если молодой человек красит волосы и носит рваные джинсы – мерзавец, а если одевается как все, то приличный человек. – А поведение этого инкогнито вас не насторожило?

– Нет, – хмыкнул Константинович. – Да я уже после второй встречи обо всем доложил Николаю Ильичу. А он говорит: какое мне дело до Лизкиных ухажеров, вот когда узнаю, что у парня серьезные намерения, тогда мы его сущность рассмотрим под электронным микроскопом. Папе было не до любимого чада, – вздохнул водитель и наполнил рюмки. – Папа занят постоянно – то у него крупные контракты на подписи, то встреча с иностранными компаньонами и тому подобное. А к тому времени абреки его дитя в полон уволокли.

– Почему абреки? – мгновенно уцепился за фразу частный детектив. Это могла быть не просто кража самой дорогой вещи Николая Кутепова, и если обнаружится «чеченский след», то вполне возможно, что это целенаправленная операция, цель которой – предать огласке похищенные документы. И… последствия Глеб мог себе представить только со слов своего боевого товарища.

– Почему абрек? – переспросил Константинович. Повертев в пальцах рюмку из толстого стекла, сказал: – Я на кавказцев насмотрелся в свое время достаточно, срочную служил в Азербайджане. Да и в Ливан потом тоже присылали головорезов из числа этой публики. Так что пришлось с ними пообщаться, и мне не нужно видеть их морды, узнаю по походке, по стойке.

«Великолепно, все-таки «кавказский след». – Мысли Кольцова выстраивались в четкую схему, в которой сыщик сразу выискивал плюсы и минусы. – Правда, странный какой-то, по логике вещей такие бумаги пускают в ход немедленно, чтобы противная сторона не успела приготовиться к противодействию. Значит, если сразу их не пустили в ход, то есть вероятность того, что похититель преследует совсем другую цель, а не уничтожение подпольного торговца оружием».

Произнесенная им самим фраза неожиданно дошла до бывшего прапорщика КГБ. Глаза Пал Константиныча расширились, и он одними губами прошептал:

– Неужели чечены?

– Будем разбираться, – неопределенно ответил Глеб.

Услужливый Петруша проворно убрал пустые тарелки и поставил рядом со штофом большую керамическую пиалу с горячими пельменями, обильно политыми густой сметаной.

– Давай за успех твоего предприятия. – Константиныч поднял рюмку. Кольцов ничего не ответил и молча присоединился к тосту…

Утро следующего дня началось с раннего подъема. Выпитая накануне водка нисколько не подпортила здоровье сыщика. Да в принципе и выпили они немного. Вернувшись в снятый накануне номер гостиницы, сыщик всю ночь прокручивал в мыслях крохи собранной за первый день информации.

Как ни пытался он развернуть сложенную комбинацию, ничего не выходило. Слишком много было прорех, не позволяющих не то чтобы увидеть замысел преступления, но даже понять его технологию.

«Нужно больше информации, – ворочаясь в неуютной постели, размышлял Глеб. – Это как в сканворде, слово легче угадать при наличии нескольких букв».

Он едва дождался рассвета. Пока в его расследовании было лишь одно направление – предстояло в самое ближайшее время пообщаться с единственной подругой исчезнувшей Лизы – Элкой…

Или, если быть точнее, Элеонорой Аркадьевной Евкович, тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года рождения, уроженкой города Пскова. Родители в прошлом ИТР, нынче мелкие предприниматели. Третий курс факультета журналистики… Вот и вся исчерпывающая информация, которую Кольцов смог получить от Диспетчера.

«Конечно, немного, но для начала вполне достаточно», – успокаивал себя Глеб, направляясь в ванную. Контрастный душ, легкий завтрак, и через сорок минут такси доставило его по адресу. Евкович снимала однокомнатную квартиру.

Район проживания будущей звезды пера и диктофона оказался ортодоксально-советским, застроенным давным-давно отжившими свой век серыми, мрачными пятиэтажками «хрущоб».

Рассчитавшись с водителем, Глеб прошел к ближайшему подъезду со сломанной фанерной дверью, забывшей, что такое покраска. Взглянув на длинные ряды почтовых ящиков, он быстро высчитал, на каком этаже находится нужная квартира. К сожалению, предстояло маршировать на самый верх.