Ирина Маленко - Совьетика

• Название: Совьетика
• Автор: Ирина Маленко
• Жанр: Современная проза

«Выходящая на страницах Лефт.ру повесть Ирины Маленко «Совьетика» – замечательный пример того, как может в наше время быть продолжена великая реалистическая традиция русской литературы. Это честная, пронзительная книга. В ней есть всё то, по чему мы так стосковались за долгие годы безраздельного засилья в нашей словесности разнообразной постмодернистской дряни. Безжалостная самокритика, искренние боль и стыд гражданина, у которого при его преступном попустительстве лихие проходимцы отняли Родину, способность сопереживать чужому горю как своему – Интернационализм с большой буквы, органическое продолжение «всемирной отзывчивости» русского человека. Настоящий юмор – временами добрый, чаще саркастический, но никогда не надменно-отчужденный, унижающий человека, сверху-вниз, как водится ныне у дорвавшихся до незаслуженной славы гешефтмахеров от литературы. И главное – призыв к борьбе и надежда! Можно смириться с жестокой и несправедливой действительностью, попытаться приспособиться к «новой реальности», можно уйти от неё в «параллельную жизнь», застыть в позе богомола и ждать своего часа, чтобы пробиться в ряды немногих преуспевших и «взять от жизни всё». А можно отказаться существовать по их мерзким правилам, перестать «петь в окрашенном виде», встать на сторону слабых и угнетенных и вступить в долгую, непримиримую борьбу с главным злом нашей эпохи – с капитализмом и империализмом. И обрести цель в жизни, надежду на лучшее будущее для себя и своих детей. Постмодернизм прощается с нами. Да здравствует социалистический реализм!

---

Да, конечно, туалеты – дело важное, особенно в условиях такого жаркого и влажного климата, где легко распространяются всякого рода инфекции. Но я сама выросла в СССР в 70-е годы в квартале, где не было общественных туалетов и водопровода, и, представив себе, что я и мои родные должны бы были пользоваться одним сортиром с соседской тетей Нюрой благодаря заботе властей, я как-то не особенно оценила данное достижение.

Квартал, в котором находился наш отель, казалось, находился в перманентном состоянии России времен Ельцина: люди, одетые во что попало, продают все, что можно продать. Даже набор барахла был совершенно тот же. Я не увидела в Пекине ничего, что хотелось бы приобрести на память о своеобразности этой страны – весь тот же хлам продается в российских «супермаркетах» и на рынках в моем родном городе. Китайцы славятся своим трудолюбием – а я увидела множество слоняющихся и сидящих по стенам возле домов ничем не занятых людей (в чем, конечно, не их вина: видимо, просто для «процветающей экономики» они оказались лишними). Если честно, то на Кубе такое можно увидеть только в социально неблагополучной старой Гаване, да и то во все уменьшающейся степени.

Другое различие с Кубой – бережное отношение кубинцев к электроэнергии и расточительное отношение к ней в Китае. Да, это замечательно, что почти у каждого даже в трущобах есть кондиционер (по здешнему климату это не роскошь, а необходимость), но когда кондиционеры работают в отелях весь день даже в пустых номерах… Не могу себе такого представить на Кубе, где местный персонал бережно бы выключил их.

Даже Донал, несмотря на все свое восторженное отношение к китайским реформам, был вынужден признать, что за последнее время китайцы «испортились»: стали пытаться обманывать, на улицах стало появляться небезопасно….

– Раньше, бывало, в отеле выбросишь пустую батарейку, а тебе ее приносят обратно: а вдруг ты это сделал по ошибке? А сейчас пытаются тебе всучить двойной счет… В КНДР такого пока нет, там люди по-прежнему очень честные.

К слову, о КНДР. За ужином его друг-бизнесмен, прекрасно говорящий по-французски, узнав о том, откуда я приехала в Пекин, презрительно скривил физиономию:

– Вы хотя бы были готовы умственно к тому, что Вы там увидели? Этот совершенно извращенный менталитет… очень бедная страна…Китай таким был, наверно, в 50-е годы. Мы хотели поставить им электроэнергию, но у них даже нет технических возможностей, чтобы ее принять – ни современных сетей передач, ни проводов… Каждому жителю полагается два приличных костюма, чтобы выходить в них на улицу. Я горячо поддерживаю проводимые у нас реформы – посмотрите, что они дали нашим детям!

Я посмотрела. За окно, на улицу, на которую уже спускался теплый вечер – и увидела укладывающихся на ночлег на тротуаре бездомных… Правда, пока не в таких количествах, как у роттердамского центрального вокзала в «высокоразвитой» Голландии, но на которых проходящим мимо молодым людям (тем самым детям, о которых он вел речь) было совершенно по-западному, «по-цивилизованному» глубоко наплевать… Они спешили – в дискотеки, из которых гремела местная полузападная попса, к столикам ресторанов, где подают жирные тушки насильно откормленных уток….

Стоило ли только ради этого проводить реформы?

Я еще раз хорошенько оглянулась вокруг – и не увидела ничего, от чего стало бы приятно на душе. Гигантские уродливые небоскребы, портящие пейзаж, не сходящий с улиц смог, новые «хозяева жизни», выглядящие как очень бедные люди, которые «наконец-то дорвались» до того, чтобы «жить на полную катушку»…

В атмосфере не было человеческого, гуманистского тепла, как на Кубе. Люди были слишком заняты для этого «бизнесом». Два мира существовали здесь параллельно и независимо друг от друга: мир стремящихся поскорее набить за щеки жареную утку, откормленную насильно и мир стремящихся выжить на задворках облагодетельствованных общественными туалетами…

На Кубу мне до сих пор хочется вернуться. Она – как глоток свежего воздуха. Из Китая мне в первый же день захотелось поскорее уехать и больше не возвращаться.

– Подожди, к нему надо немного привыкнуть! – сказал мне Донал.

Но я не была уверена в том, что мне хочется к увиденному привыкать. При всем моем глубоком уважении к трудолюбивым, вежливым китайцам, мне стало их ужасно жалко. И жалость эта росла с каждой минутой, как на дрожжах.

– А в бедной КНДР есть бездомные? – спросила я своего высокомерного китайского собеседника. Он сделал вид, что не расслышал моего вопроса за шумом строительных площадок «нового Китая»…

Хотя конечно, возможно, что в стране с таким гигантским населением и такой нелегкой историей уже просто прокормить людей – это почти подвиг. Не мне об этом судить. Ведь мы, дети 70-х, избалованные расцветом социалистического общества в СССР, многое привыкли считать само собой разумеющимся как воздух, и поэтому не ценить,- пока не столкнулись с реальностью «свободного рынка» и «общечеловеческих ценностей».

Я искренне пыталась понять происходящее в этой стране сейчас, но вероятно, слишком мало для этого о ней знала. Просто не лежала у меня душа к увиденному. И услышанному тоже.

… Иногда кажется, что все происходящее в реальности – это бред. Это я уже не про Китай, конечно, а про сегодняшнее тупиковое развитие человечества.

Посмотрите на нынешних наших с вами соотечественников. Не могут же нормальные, разумные вчера еще люди смотреть на свою собственную историю, на то, чем надо гордиться, через вражеские очки? Не могут же они всерьез верить, что уродливое отражение в кривом зеркале в комнате смеха- это то, как они сами действительно выглядят? А если действительно верят, то не отсюда ли и все их болезненные комплексы перед Великим Октябрем?

Не так давно в Бельгии проходила выставка о нашей стране, подготовленная нашими же людьми – под названием «Европалия». Посетивший ее мой знакомый бельгиец был в шоке:

– В программке «Европалии» написано, что цари Романовы дали России «мир, процветание и благополучие». В действительности до революции 1917 года царская Россия была самой отсталой, самой варварской страной в Европе. Средняя продожительность жизни русского человека была 32 года, и большинство не умело ни читать, ни писать. Коммунизм осуществил экономическое чудо. В 30е годы промышленный рост составлял в среднем 16,5 % ежегодно. В 1930 году у колхозов было лишь 25.000 тракторов, а в 1941 – уже 684.000. На данной экономической основе была осуществлена и социальная революция. СССР стал первой в мире страной, где рабочим был предоставлен 8-часовой рабочий день, гарантировано бесплатное образование и здравоохранение, а также право на отдых. В 1931 году были закрыты биржи труда, потому что работы хватало всему населению. В деревнях повсюду строились школы…

Если это помнят даже бельгийцы, то как могли это забыть мы сами? Как могла получившая в СССР бесплатное музыкальное образование (что ее вполне, видимо, устраивало) и бесплатное образование в школе на родном украинском языке певица Руслана Лыжичко (видимо, от своей фамилии она решила отказаться потому, что ее трудно будет произнести европейским спонсорам) докатиться до того, чтобы поехать выступать в штаб-квартире современных фашистов – НАТО: «чтобы участвовать в брифинге и дискуссиях о связях Украины и НАТО и… обсудить главные вопросы дальнейшего сотрудничества»? Интересно, о каком сотрудничестве может идти речь? Разве что о выпуске для натовских солдат, включая украинцев в Ираке, роскошного календаря с телесами намеревающееся, видимо, поскорее заработать статус официальной натовской «pin-up» мадам Лыжичко?

Плачутся по BBC литовки, проданные в Британии в сексуальное рабство албанскими бандитами. А BBC продолжает бубнить о том, как литовцев и латышей «угнетали русские» в советское время.

«Ах, Прибалтика – это цивилизация, это Запад, не чета нам!»- восторгались когда-то многие из нас. А что такого западно-цивилизованного было в Прибалтике? Да, люди тихо говорили в общественном транспорте – у них другой темперамент. А еще? Ароматизированные свечки, то, что коктейли можно было пить через соломку да «горячие парни», продвинутые настолько, что еще при социализме они коллекционировали фото «голых девочек».

Один такой «горячий парень», по имени Эрик помог мне завязать переписку в дальнем Зарубежье, которое тогда было просто заграницей. Правда, сказал, что опубликует мой адрес в иностранных журналах не за просто так (он же не совок какой-нибудь, а человек культурный!), а только в обмен на эти самые фото. А откуда они могли у меня быть? Да и вообще, спрашивать о таком девушку! Это напоминало культурность немецких солдат, не стеснявшихся справлять малую нужду при наших колхозницах.

Сама идея такая была мне глубоко чужда: думаю, даже наши институтские преподаватели медицины, и те недооценивали, насколько невинными существами были в 19-20 лет подавляющее большинство из нас. Помню, как на занятиях по медицине – на втором уже курсе!- нам в первый раз рассказали о том, как надо предохраняться от беременности. Естественными средствами. То есть, воздержанием в определенные дни. Наш преподаватель – медик, отставной военный, грубовато сказал: