Ирина Маленко - Совьетика

• Название: Совьетика
• Автор: Ирина Маленко
• Жанр: Современная проза

«Выходящая на страницах Лефт.ру повесть Ирины Маленко «Совьетика» – замечательный пример того, как может в наше время быть продолжена великая реалистическая традиция русской литературы. Это честная, пронзительная книга. В ней есть всё то, по чему мы так стосковались за долгие годы безраздельного засилья в нашей словесности разнообразной постмодернистской дряни. Безжалостная самокритика, искренние боль и стыд гражданина, у которого при его преступном попустительстве лихие проходимцы отняли Родину, способность сопереживать чужому горю как своему – Интернационализм с большой буквы, органическое продолжение «всемирной отзывчивости» русского человека. Настоящий юмор – временами добрый, чаще саркастический, но никогда не надменно-отчужденный, унижающий человека, сверху-вниз, как водится ныне у дорвавшихся до незаслуженной славы гешефтмахеров от литературы. И главное – призыв к борьбе и надежда! Можно смириться с жестокой и несправедливой действительностью, попытаться приспособиться к «новой реальности», можно уйти от неё в «параллельную жизнь», застыть в позе богомола и ждать своего часа, чтобы пробиться в ряды немногих преуспевших и «взять от жизни всё». А можно отказаться существовать по их мерзким правилам, перестать «петь в окрашенном виде», встать на сторону слабых и угнетенных и вступить в долгую, непримиримую борьбу с главным злом нашей эпохи – с капитализмом и империализмом. И обрести цель в жизни, надежду на лучшее будущее для себя и своих детей. Постмодернизм прощается с нами. Да здравствует социалистический реализм!

---

Правда, иногда хаос этот принимал крайние формы.По выходным дублинцы напивались до полусмерти, и подворотни вокруг О’Коннелл стрит были заполнены блюющей молодежью, напоминая наш старый анекдот «Смотри-ка, люди уже празднуют!». В прейскурантах дублинских такси была даже специальная такса – «за заблеванное сиденье». 20 фунтов.

Ирландия оказалась полной противоположностью Нидерландам. Непредсказуемая как ее погода, зеленая, полная свободного пространства, таинственная, живая. Бунтарская и артистичная. Я оживала на глазах.

Сонни не был от нее под впечатлением. Я сидела и ждала его после работы – под обделанным голубями памятником О’Коннеллу, а проходивший мимо народ с каким-то странным пониманием на меня поглядывал. (Минут через 10 я обнаружила, почему: на земле возле меня стояла огромная полупустая бутылка коньяка!) Сонни приходил злой и ругался – на дорожные дублинские пробки (на работу и с работы его возили на такси через весь город), на то, что никто не был готов к его приходу, на то, что людям на работе все приходилось обьяснять по нескольку раз, что ничто не начиналось вовремя. На то, что когда просишь чаю, тебе добавляют в него молока, не спрашивая!

– Они глупые фермеры и расисты, – заявил он мне.

– Ну, Сонни, тебе хоть что-нибудь в Ирландии нравится?

– Что-нибудь – да. Что здесь нет турок….

Пока он работал, я целый день бродила по городу и по капле вбирала его в себя.

Мне была по душе консервативность здешних нравов и то, что Ирландия не была космополитичной «страной мира» – у нее был резкий отличительный национальный колорит, окутывавший ее насквозь, как здешние туманы. Я была потрясена тем, что ирландская молодежь любит свою народную музыку и танцы. Я еще не видела ни одной европейской страны, где бы молодежь массово увлекалась своей народной музыкой! И где люди были бы такими музыкальными как здесь. Строители на стройках выводили такие трели народных песен во время работы, что у нас бы их давно уже пригласили бы в какой-нибудь профессиональный вокальный коллектив!

Еда была простой и аппетитной. Никаких тебе бутербродов с бананами и ананасов вперемешку с ветчиной. Картошка и мясо! Меня поразило, что наш дедушка, никогда в Ирландии не бывавший и даже не интересовавшийся ею, ел на завтрак все то же самое, что ирландцы, и даже чай любил с молоком. Может, у нас действительно были общие предки?

Дул продувной ветер. Такой, как у Блока – «ветер, ветер на всем белом свете…» Бледные, не знающие, что такое загар, дети играли на улицах Дублина – в прятки, в догонялки, во все то, во что мы играли в детстве. (Голландские дети не играют на улицах вообще.) На стенах были написаны только политические лозунги и невинно-детское «Падди + Фиона = ©.Никакого тебе мата или графической порнографии.

Видимо, правду говорят, когда говорят, что все мы родом из детства. Мне захотелось переехать сюда еще и потому, что Ирландия напоминала мне мое детство.

… Далеко за пределами Дублина зеленели таинственные горы. Не такие, конечно, как где-нибудь в Австрии, но для меня, прожившей столько времени в Нидерландах, и они были достаточно впечатляющими. Я решила увидеть хоть краешком глаза, какова Ирландия за пределами Дублина и купила себе билет на автобусный тур в горы Уиклоу.

Это был совсем другой мир. На дворе стоял конец октября. С неба то лил дождь, то светило солнышко, то – и то, и другое одновременно. И все эти перемены – за какие-нибудь полчаса. Особенно хороши были зеленые горы во время грибного дождя, который у нас бывал только летом, да и то очень редко. Они переливались всеми существующими в природе оттенками зелени. Особую прелесть им придавали легкие, быстрые тени от набегавших облаков. Кругом расстилались бескрайние просторы, полные дикости и естественности, которой по натуре своей не бывает и не может быть в зализанной и выстриженной насквозь Голландии. Вдоль дороги из земли торчали деревянные, как в моем детстве на нашей маленькой улице, электрические столбы (где еще в Европе увидишь такое?!). В лесу действительно росли грибы, которых я не видела уже лет 7! Дедушки и бабушки в деревнях были одеты почти как наши – в кепочки с телогрейками и в длинные в цветочек платья с платочками. А когда передо мной открылся величавый вид на Киллайни Бэй, мое воображение просто отказывалось поверить, что такая красота на самом деле бывает в природе.

Наш шофер, балагур и певец, всю дорогу, не переставая, пел, шутил и рассказывал разные прибаутки. «Видите вон тот мост? Три года назад в него врезалась головой английская туристка. The bridge has never been the same since ”. Или “Дождь в Ирландии идет только два раза в год: в первый раз – на полгода, а второй раз – на 6 месяцев». Он показывал нам «единственную в Ирландии церковь, где принимают пожертвования по кредиткам» – а мы, развесив уши, верили каждому его слову. Получалось это у него так естественно, что казалось, он импровизирует на ходу. И только когда спустя год, снова оказалась в Дублине, снова поехала тем же автобусом и услышала все те же самые шутки, я поняла, как «надувают» простофиль-туристов. «Не верь улыбкам королей – останешься без головы!»- говаривал герой Кира Булычева. Это про ирландцев! С голландской прямотой я тогда испортила ему настроение, улыбнувшись, сказав ему, что уже была раньше на этом туре. После этого шутки его поблекли и стали вымученными. Мне понадобилось прожить в Ирландии некоторое время прежде, чем я поняла, что здесь иногда лучше притвориться, что чего-то не видишь или не понимаешь. В этом – искусство межирландских человеческих отношений.

Сами ирландцы в основной своей массе внешне были далеко не красавцами, но от них веяло человечностью, лукавством и юмором в сочетании с душевным теплом. И это делало их невероятно привлекательными. Мне никогда не нравились белые мужчины (за исключением самого раннего детства!), но тут сердце мое дрогнуло. Я почувствовала, что к женщинам здесь совсем другое отношение, чем в Нидерландах. Ирландец без каких либо натяжек может относиться к женщине как к другу, видит в ней равную, не считает себя значительнее ее на основании полового признака. Его самолюбие не обижено, если его начальник на работе – женщина. Для него само по себе это просто несущественно, в то время как для голландца это было бы первое, на что он обратил бы внимание (так и вспомнишь немцев и Зою Космодемьянскую с их «Фрау партизан! Фрау партизан!»J). А еще я поняла, чем ирландцы покоряют женщин – не внешностью, не цветами, а… умением говорить. Таких красивых комплиментов и таких сказок о своих собственных жизнях мне еще нигде не доводилось слышать! В отличие от замороженных как хек на прилавке голландцев, для которых недавно даже начали открывать специальные курсы, где их учат выражению собственных эмоций, ирландцы своих эмоций не стесняются. Как не стесняются петь. Может быть, потому что они просто талантливы? Да откуда они вообще взялись такие на этой планете?!

Но совершенно сразили меня три вещи: запах дыма из печных труб, совсем такой как у нас дома зимой, печеная картошка – такая, как пекла ее мне дома бабушка, и отношение людей к жизни!

Даже за эти несколько дней я почувствовала, насколько люди в Ирландии счастливее голландцев, да и нас самих – просто потому, что они по-другому относятся к жизни. Дело не только в самой жизни, а и в твоем отношении к ней, поняла я. «Если хочешь быть счастливым, будь им». Ирландцы не приносят каждый вечер с собой с работы домой весь стресс. Они не переживают понапрасну по поводу того, что все равно не исправишь. Они относятся к жизни легче и проще, не принимают все плохое в ней так близко к сердцу и не воспринимают все так буквально, как голландцы. Они умеют смеяться над тем, над чем другие бы только плакали.

У нас многие даже назвали бы ирландцев пофигистами. Но это не так. Они просто не чешут жизнь против шерсти. И потому они душевно намного здоровее.

Мне вдруг ужасно захотелось научиться у них этому. В Нидерландах меня годами мучала жестокая депрессия, немного отступавшая летом и всякий раз с новой силой обрушивающаяся на меня с наступлением сентября (до эмиграции я не знала, что это такое!), и я поняла, что единственное доступное мне средство избавиться от нее – это перенять ирландское отношение к жизни. Если я ему не выучусь, то еще пару лет – и я просто погибну.

Но для того, чтобы это сделать, надо было в Ирландию переехать и поближе узнать ее людей. Судя по комментариям Сонни, рассчитывать на это мне не приходилось. Я предлагала ему поехать за город на выходные, чтобы он оценил Ирландию не только по дорожным пробкам, но его больше интересовали магазины, и он отказался.

…Когда мы вернулись в Амстердам, я была почти в трауре. Мы ждали в аэропорту Схипхол наши чемоданы. Рыжий молодой человек растерянно озирался, словно искал кого-то в толпе. Потом выбрал изо всей массы людей, меня, подошел ко мне и спросил: