Жозеф Артур де Гобино - Опыт о неравенстве человеческих рас. 1853г.(том1)

• Название: Опыт о неравенстве человеческих рас. 1853г.(том1)
• Автор: Жозеф Артур де Гобино
• Жанр: Прочая научная литература

"Настоящим основателем расовой теории был француз Гобино, тонкий мыслитель и писатель аристократического типа, которому чужд был грубый антисемитизм, как и вообще всякая грубость. Он был настоящий творец мифа об избранной арийской расы и великой миссии германцев, которые, впрочем, и, по его мнению, перестали быть чистой расой. Для него теория неравенства рас была прежде всего обоснованием аристократической идеи, оправданием аристократической культуры. Гобино, в отличии от современных германских расистов, был пессимистом и учил о необратимом декадансе рас и культур."

(Н.А. Бердяев "Философия свободного духа")

---

По мнению одних исследователей, кульминационной точкой цивилизации, искусств и военного могущества Египта следует считать эпоху между царствованием Осиртасена, фараона XVIII династии, и Рамсеса III (XIX династия): т. е. между 1740 и 1355 гг. до Рождества Христова.[92] Но период сооружения пирамид уходит еще глубже в историю, и гениальные попытки Бунзена расшифровать загадки веков относятся к этим памятникам. Следуя методу, который обычно применяется к трудам Эратосфена, можно вычислить, что пирамиды к северу от Мемфиса, считающиеся самыми древними, были построены около 2120 г. до н. э. Суфисом и его братом Сенсуфисом. Таким образом, в 2120 г. до н. э. Египет уже представлял собой довольно развитое государство, способное осуществить работы, самые удивительные из человеческих дел.

Следовательно, белые поселенцы пришли сюда до этой эпохи, потому что каждая группа пирамид относится к разным периодам.[93]

Существовала гипотеза, что одна из хамитских ветвей дошла до долины Нила между Сиеной и морем и основала там египетскую цивилизацию, но она не выдерживает никакой критики. Зачем понадобилось этим хамитам, создавшим сильное государство, порывать все связи с другими народами их расы, отгораживаясь таким образом от проторенной дороги и уходя от средиземноморского побережья, от дельты Нила, чтобы построить государство, во всех отношениях враждебное цивилизации черных хамитов? Как могли они сделать своим язык, настолько отличавшийся от наречий их сородичей? Убедительного ответа на эти вопросы не существует. Таким образом, египтяне не являются хамитами, и их истоки следует искать в другом месте.

Древнеегипетский язык включает в себя три части. Одна принадлежит к «черным» языкам. Другая, обусловленная контактом этих «черных» языков с наречием хамитов и семитов, дает ту смесь, которую назвали по имени второй из вышеуказанных рас. Наконец, существует третья часть, очень таинственная и самобытная, но во многих отношениях она свидетельствует об арийских корнях и родстве с санскритом.[94] Это важное обстоятельство, будь оно солидно доказанным, могло бы положить конец дискуссии и реконструировать маршрут белых поселенцев Египта от Пенджаба до устья Инда, а оттуда в долину верхнего Нила. К сожалению, это еще не совсем ясно и может служить лишь версией. Однако вполне возможно, что доказательства вскоре отыщутся.[95]

Долины нижнего течения Нила долгое время считались частью страны Миср. Но это было ошибочное мнение. Места, где египетская цивилизация познала расцвет в самые древние времена, находятся гораздо выше, чем дельта. За пределами арабского побережья, где бесплодная почва не привлекала переселенцев, древняя цивилизация занимает не очень большое пространство и не достигает Средиземного моря. Возможно, она не стремилась порвать все связи с прародиной. Несмотря на пески и скалы, окаймляющие залив, через который могли проникать иммигранты, торговые портовые города существовали и здесь (например, Филотерас), и все они были связаны с плодородным центром, где и происходило главным образом переселение благодаря созданным в пустыне поселениям или промежуточным станциям, например, Вади-Джазус, о котором известно, что его колодцы привел в порядок Амунм-Гори (1686 г. до н. э.). Это было еще в то время, когда египтяне не владели побережьем Палестины. Есть основания полагать, что изумрудные копи в Джебель-Забара эксплуатировались еще до нашей эры. В захоронениях фараонов XVIII династии в изобилии находят лазурит и другие драгоценные камни, происходящие из Индии. Я не говорю здесь о фарфоровых вазах, попавших сюда, вне всякого сомнения, из Китая и обнаруженных в подземельях, возраст которых не установлен. Одного этого факта достаточно, чтобы с полным правом датировать эти памятники и их содержимое очень далекой эпохой.

Исходя из того, что создали египтяне в центре долины Нила, я делаю вывод, что они не принадлежали к хамитским и семитским народам, которые переселялись в западную Африку по побережью Средиземного моря. Из того факта, что все их резные фигуры несут на себе явно кавказскую печать, можно заключить, что цивилизаторская часть этого народа имела «белое» происхождение. А арийские следы в их языке свидетельствуют о их первородном родстве с санскритским семейством. Чем глубже мы изучаем народ Исиды, тем большее количество находок подтверждают эту версию.

Я уже говорил, что в самые далекие исторические времена египтяне имели мало связей — или вообще их не имели — с хамитскими или семитскими народами и районами, где эти народы обитали; между тем они, по всей вероятности, поддерживали продолжительные отношения с приморскими юго-восточными народами. Их деятельность была настолько естественно направлена в эту сторону, а ее последствия имели настолько большое значение, что во времена Соломона наблюдался очень высокий объем торговли между двумя странами.

Констатируя санскритское происхождение цивилизаторского ядра расы, не следует отрицать, что начиная с очень древней эпохи эта раса сильно пропиталась черной кровью и смешалась с многочисленными хамитскими отпрысками и сыновьями Сима. В этой связи я упоминал о свидетельствах арабского происхождения жителей долины Нила от Сиены до Мероэ. Книга Бытия находит семитов среди сыновей Месраима, сыновей Хама (X, 13, 14). Несмотря на столь смешанное происхождение сами египтяне считали себя автохтонным народом. Они действительно были таковым как наследники по крови меланийских аборигенов. Однако если обратиться к самой благородной части их генеалогического дерева, придется отказаться от подобного мнения по этому вопросу и считать их иммигрантами, причем не столько с севера и востока, сколько с юго-востока.

Жестокой религии ассирийцев египтяне противопоставили величественный культ, пусть и не настолько идеальный, но, по крайней мере, более гуманный, который вытеснил в эпоху Древней Империи, при первых наследниках Менеса,[96] негритянский обычай иератических массовых убийств и с тех пор никогда не пытался его возродить.

Конечно, общие принципы религиозного искусства, практиковавшиеся в Фивах и Мемфисе, не препятствовали изображению уродливого, но они и не стремились к ужасному, и хотя образ Тифона и других еще можно назвать отталкивающим, египетское божество отличается скорее гротескными формами, а не конвульсиями дикого зверя или гримасами людоеда. Эти отклонения вкуса, смешанные с истинным величием и определяемые, скорее всего, количеством черной крови, отступают на задний план перед благородством белой части, которая превосходила хамито-семитское влияние и демонстрировала мягкость, отказываясь от жестокости и вынуждая черный элемент отступать в сторону смешного.

Однако было бы преувеличением воздавать слишком высокую хвалу населению долины Нила. Если с точки зрения нравственности стоит предпочесть смешное общество обществу злому, то с точки зрения силы это нельзя считать достоинством. Вина и несчастье ассирийцев заключается в том, что они пали ниц у ног таких чудовищ, как Астарта, Ваал, Мелькарт, этих ужасных идолов, изображения которых обнаружены и в Сардинии, и у стен Хорсабада, но и жители Фив и Мемфиса, со своей стороны, виновны в том, что, возможно, по причине родства с местной расой, боготворили то, что есть самое низкое как в растительном, так и в животном мире. Не стоит упоминать здесь культ кобры, распространенный среди народов Индии и Египта и унаследованный ими от своих предков, жителей общей прародины[97] Не будем касаться также крокодилов и прочих ужасов, составлявших культ негров. А также суеверное обожание таких, в общем невинных, представителей животного мира, как козел, кот или скарабей; или овощей, которых можно назвать элементарно низменными и вульгарными как с точки зрения формы, так и прочих достоинств — вот свидетельства негритянского влияния в Египте, которое можно увидеть и в Ханаане и в Ниневии. Здесь царствует абсурд, и только белый элемент служит разграничительным знаком. В этом и заключается разница между ассирийцами и египтянами.

Я вовсе не смешиваю культ Аписа, и тем более почитание коровы и быка, с обожествлением растений. Конечно, преклонение перед божеством часто принимает уродливые формы, граничащие со страхом.[98] Но в основе любви египтян к коровьему роду лежит нечто большее, нежели простой фетишизм. Ее можно объяснить древними пастушескими обычаями белой расы, которые так же, как и преклонение перед коброй, имеют индийское происхождение. Впрочем, источником этих суеверий не является жестокость.

Такую же оговорку я бы сделал в отношении других, столь же поразительных фактов сходства, например; образ Тифона, любовь к лотосу и прежде всего характерная космогония, близкая к идеям брахманизма. По правде говоря, иногда бывает рискованно делать слишком прямые выводы из таких сравнений. Часто идеи могут путешествовать по миру в состоянии, близком к смерти, и возрождаться на благодатной почве, пройдя перед этим большие расстояния. Таким образом, оказываются пустыми ожидания, питаемые в отношении присутствия идей в двух далеких друг от друга местах, и попытки констатировать идентичность рас у двух совершенно разных народов. Однако в данном случае мы вряд ли ошибаемся. Самая неблагоприятная гипотеза относительно прямых связей между индусами и египтянами должна была бы предполагать, что теологические представления первых пришли через священную землю в Гедрозию, затем через различные арабские племена и, наконец, попали к последним. Между тем гедрозийцы были невежественными варварами, остатками черных племен[99] Арабы целиком восприняли хамитские понятия, и у них не обнаружено никаких следов тех теологических принципов, о которых идет речь. Следовательно, они пришли прямо из Индии без всякого посредничества. Это еще один убедительный аргумент в пользу арийского происхождения народа фараонов.