Чайна Мьевиль - Шрам

• Название: Шрам
• Автор: Чайна Мьевиль
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-28466-5

Впервые на русском — роман, действие которого происходит в том же мире, что и у «Вокзала потерянных снов» — признанного фантасмагорического шедевра, самого восхитительного и увлекательного, на взгляд коллег по цеху, романа наших дней, лучшего, по мнению критиков, произведения в жанре стимпанк со времен «Машины различий» Гибсона и Стерлинга. Беллис Хладовин бежит из гигантского мегаполиса Нью—Кробюзон; опытный лингвист, она устраивается переводчиком на корабль, идущий в Нова—Эспериум. Но корабль захватывают пираты, и новая жизнь Беллис начинается не в далекой кробюзонской колонии, а на Армаде — составленном из тысяч и тысяч судов плавучем пиратском городе, не одно столетие бороздящем Вздувшийся океан и управляемом парой садомазохистов, известной как Любовники. Подобно Нью—Кробюзону, Армаду населяют люди и жукоголовые хепри, русалки и водяные, рукотворные мутанты—переделанные и люди—кактусы, а также струподелы и вампиры. Отказываясь примириться с тем, что никогда больше не увидит свой родной город, Беллис готова на все, лишь бы выяснить природу глубоко засекреченного проекта, над которым работают доктор биологии Иоганнес Тиарфлай, лучший охотник во всем Бас—Лаге Тинтиннабулум, Любовники и их телохранитель Утер Доул…

---

Она так и не поняла, что это было — торжество или поражение.

«Псайр» был крупнейшим кораблем Зубца часовой башни — большим пароходом давно устаревшей конструкции, переоснащенным под всевозможные мастерские и дешевое жилье. На задней палубе громоздились небольшие бетонные блоки — все в птичьем клее. Веревки с бельем были протянуты между окнами, высунувшись из которых люди и хепри общались между собой. Беллис спустилась по канатному трапу следом за Каррианной к морю, где царили запахи соли и влаги, а оттуда — на галеру, прилепившуюся к борту «Псайра».

Под палубой галеры размещался ресторан, битком набитый шумными посетителями, которых обслуживали официанты — люди, хепри и даже пара заржавелых конструктов. Беллис и Каррианна прошли по узкому проходу между двумя рядами столов, на которых стояли миски с кашей, тарелки с хлебом, салатом, сыром.

Каррианна сделала заказ, потом повернулась к Беллис с искренней озабоченностью на лице.

— Ну, — сказала она, — так что с тобой такое?

Беллис подняла на нее глаза, и на протяжении невыносимо долгого мгновения ей казалось, что она сейчас расплачется. Это ощущение быстро прошло, и она взяла себя в руки. Беллис отвернулась от Каррианны, скользнула взглядом по другим посетителям — людям, хепри, кактам. Через два столика от нее сидели два ллоргисса: их тройные тела, казалось, были обращены сразу во все стороны. Сзади расположилось какое—то поблескивающее земноводное из квартала Баск — Беллис понятия не имела, к какому роду оно принадлежит.

Она чувствовала, слышала, как снаружи по ресторану хлещут волны, чувствовала, как он движется.

— Я прекрасно понимаю, что у тебя на душе, — сказала Каррианна. — Я ведь тоже из насильно завербованных. Беллис внимательно взглянула на нее.

— Когда?

— Почти двадцать лет назад, — ответила Каррианна, глядя в окно на гавань Базилио и трудолюбивые буксиры, продолжающие тащить город. Затем медленно, с расстановкой произнесла что—то на языке, показавшемся Беллис знакомым. Ее аналитический мозг лингвиста начал работу, классифицируя отрывистые фрикативные звуки, но Каррианна опередила ее. — Так у меня на родине говорили тем, кто чувствовал себя несчастным. Что—то избитое, глупое, вроде как «Могло быть и хуже». Буквально это значит: «У тебя остались твои глаза, и очки целы». — Она наклонилась и улыбнулась. — Но если это тебя не утешит, я не обижусь. Я куда как дальше от моего первого дома, чем ты, кробюзонка. Больше чем на две тысячи миль. Я с пролива Огненная вода.

Она рассмеялась, увидев приподнятые брови и недоуменный взгляд Беллис.

— С острова Гешен, где правит ведьмократия. — Она положила в рот кусочек карликового армадского цыпленка. — Эта ведьмократия больше известна под названием Шуд—зар—Мирион—зар—Кони. — Каррианна насмешливо—таинственно махнула рукой. — Город Ратджинн, Рой Черной Печали и так далее. Я знаю, что вы в Нью—Кробюзоне думаете обо всем этом. Но все, что вы думаете, ерунда.

— Тебя захватили? — спросила Беллис.

— Меня захватывали дважды, — сказала Каррианна. — Я была похищена, потом похищена еще раз. Мы шли на нашем траулере в Кохнид, что в Гнурр—Кетте. Долгое, нелегкое путешествие. Мне было семнадцать. Мне достался выигрыш в лотерею — я стала ростральным украшением и наложницей. Целыми днями я оставалась привязанной к бушприту и разбрасывала перед кораблем лепестки орхидеи, а ночи проводила, гадая мужчинам по картам и лежа в их постелях. Ночами была скука смертная, но днем мне нравилось. Я раскачивалась там, пела, спала, смотрела на море… Но нас захватил военный корабль из Дрир—Самхера. Самхерийцы были недовольны, что мы ведем торговлю с Кохнидом. У них была монополия… Она еще сохранилась? — вдруг спросила она, но Беллис в ответ могла только неуверенно покачать головой — не знаю, мол. — Так вот, вместо меня они привязали к бушприту нашего капитана и затопили корабль. Большинство мужчин и женщин пересадили на спасательные лодки, дали кое—какие припасы и показали, где берег. До него было далеко, и не думаю, что они добрались… Некоторых из нас взяли на борт. Обращались с нами, в общем—то, неплохо, если не считать наручников и грубых слов. Я изводила себя глупым вопросом: что собираются делать со мной, но тут случился второй захват. Кварталу Сухая осень понадобились корабли, и они послали в рейд своих пиратов. Тогда Армада располагалась гораздо южнее, и корабли Дрир—Самхера были идеальной жертвой.

— И… и как же ты?.. Тяжело тебе было, когда ты попала сюда? — спросила Беллис.

Каррианна некоторое время молча смотрела на нее.

— Некоторые какты так и не смогли приспособиться, — сказала она. — Отказывались, пытались бежать, нападали на стражников. Наверно, их убили. Ну а что до меня и моих товарищей… — Она пожала плечами. — Нас ведь спасли, так что с нами все обстояло иначе… Но все—таки и в самом деле было тяжело, и я чувствовала себя несчастной, тосковала по своему брату. Но, понимаешь, я сделала выбор. Я выбрала жизнь… Прошло какое—то время, и некоторые из моих попутчиков переехали из Сухой осени. Один теперь живет в Шаддлере, другой — в Ты—и–твой. Но по большей части мы остались в квартале, который нас принял первым. — Каррианна занялась едой, потом снова подняла глаза. — Знаешь, это вполне возможно. И для тебя это место тоже станет домом.

Она хотела приободрить Беллис. Она старалась быть доброй. Но для Беллис ее слова прозвучали как угроза.

Каррианна рассказывала ей о кварталах.

— Ну, Саргановы воды тебе знакомы, — сказала Каррианна бесстрастным голосом. — Любовники. Любовники в шрамах. Сукины дети. Зубец часовой башни — о нем тебе тоже известно.

«Кварталы интеллектуалов, — подумала Беллис— Как Барсучья топь в Нью—Кробюзоне».

— Шаддлер — тут обитают струподелы. Баск. Ты—и–твой. — Каррианна пересчитывала кварталы по пальцам. — Джхур. Дворняжник с его Демократическим советом. Этот отважный оплот. И Сухая осень, где живу я, — заключила она.

— Почему ты уехала из Нью—Кробюзона, Беллис? — неожиданно спросила она. — Что—то ты не похожа на колонизатора.

Беллис опустила глаза.

— Я была вынуждена уехать, — сказала она. — Неприятности.

— С законом?

— Так, случилось кое—что… — Она вздохнула. — Но я ничего не совершила. Совсем ничего. — Против воли она сказала это с горечью. — Несколько месяцев назад в городе началась эпидемия. И… пошли слухи, что к этому причастен один человек, которого я знала. Милиция начала интересоваться всеми его связями, всеми знакомыми. Конечно, они добрались бы и до меня. Я не хотела уезжать. — Она осторожно выбирала слова. — У меня не было выбора.

Завтрак, компания Каррианны, даже пустой разговор, обычно вызывавший у Беллис презрение, успокоили ее. Когда они поднялись, Беллис спросила Каррианну, как та себя чувствует.

— Я еще в библиотеке обратила внимание… — сказала она. — Надеюсь, ты на меня не в обиде, но мне показалось, что ты слишком бледная.

Каррианна лукаво улыбнулась.

— Ты в первый раз задала мне личный вопрос, — сказала она. — Значит, ты хочешь знать. Я могу подумать, что у тебя ко мне особый интерес. — За дружеским тоном скрывалась язвительность. — Я в порядке. Просто вчера ночью была сдача налога.

Беллис ждала, анализируя уже впитанную ею информацию, — может быть, все как—то прояснится само собой. Не прояснилось.

— Не понимаю, — сказала она, утомленная поисками смысла.

— Беллис, я живу в квартале Сухая осень, — сказала Каррианна. — Время от времени мы должны сдавать налог. Понятно? Беллис, ты же знаешь, что наш правитель — Бруколак? Знаешь его?

— Я знаю о нем…

— Бруколак. Он — аупир. Лоанго. Каталкана. — Карриана одно за другим произносила эзотерические слова, глядя в глаза Беллис, но понимания в них не видела. — Он гемофаг, Беллис. Немертвый…

Вампир.

Беллис, которая несколько недель жила среди слухов и намеков, назойливых, как комариная туча, уже знала кое—что о городских кварталах, обо всех этих странных микрогосударствах, соединенных в нездоровый союз, ненавидящих друг друга, плетущих друг против друга интриги.

Но она каким—то невообразимым образом упустила самое поразительное, или невероятное, или ужасающее.

В конце дня она задумалась о том мгновении, когда ей дали понять, насколько она невежественна: когда Каррианна объяснила ей причину своей бледности, Беллис стало понятно, как же далека она от дома.

Она осталась довольна тем, что, выслушав объяснения Каррианны, почти ничем не выдала своих чувств — только кровь отлила от лица. Она почувствовала какое—то ожесточение при слове вампир — одинаково звучавшем что на рагамоле, что на соли. В то мгновение, слушая Каррианну, она поняла, что нельзя быть дальше, чем сейчас, от своего дома.