Ян Вайсс - В стране наших внуков

• Название: В стране наших внуков
• Автор: Ян Вайсс
• Издательство: Издательство иностранной литературы
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1959

В книге «В стране наших внуков» (1959) Ян Вайсс пытается изобразить бесклассовое общество будущего. Автор приоткрывает завесу будущего и дает свой идеал Человека с большой буквы.

---

— А в том санатории, папа, лечат только лентяев?

— Ну что ты! Там излечивают гордость и заносчивость, эгоизм, чувство неполноценности и трусость — да разве вспомнишь о всех дефектах человеческого характера, которые время от времени проявляются…

Через два дня после этого разговора Франя с отцом сели в экспресс на линии «Север-Юг». У них была отдельная кабина, которая могла удовлетворить самые высокие требования. Они летели на остров Диксон, где находилось отделение Полярного института Большой погоды.

Когда самолет поднялся на положенную высоту, он закружил над городом. Статуя Гения стала быстро приближаться, и Франя увидел вблизи огромное лицо, казавшееся сердитым и насупившимся.

А когда они пролетали мимо, ему почудилось, будто Гений замахивается веткой и хочет ударить Франю за то, что Франя его покидает, подыскав себе более интересную работу. Но вместе с тем Франя был очень рад, что принял именно такое решение!

А потом, когда самолет стал удаляться, лицо Гения прояснилось, стало более человечным и осветилось улыбкой. И поднятая рука, державшая ветку мира, уже не угрожала, а словно махала на прощание, напоминая о будущей встрече…

Я не стремлюсь написать научно-фантастический роман, действие которого происходило бы в утробе межпланетного воздушного корабля или на какой-нибудь планете, дабы иметь возможность спустить с цепи всех бесов своей фантазии. Против воздушного корабля я не возражаю. Почему бы и не быть воздушному кораблю? Но только не в начале, а в самом конце романа!

В центре внимания должен оставаться человек!

Люди, которые еще обеими ногами стоят на твердой земле, но уже готовятся в путь. Покуда они здесь со мной, на земле, я крепко держу их в руках.

Они не перестают быть отцами, братьями, мужьями и возлюбленными, связанными с землей тысячами нитей человеческих отношений. Но, как только они вступят на корабль, в тот же миг они становятся членами экипажа. Они будут капитанами, радиолокационниками, техниками, физиками, математиками, а не просто людьми! В рассказе ракета будет уже подготовлена к запуску. Я доведу своих героев до этого места, до подножия ракеты, а там — прощайте!

Самое важное, чтобы и в этом рассказе главным героем осталось чудесное человеческое сердце, а не чудесные машины!

Написать рассказ, за который я теперь принялся, — рассказ о воздушном корабле, меня, собственно, надоумил Карел Вейнар, с которым нас свела счастливая звезда! Именно при знакомстве с этим человеком, астрономом, работающим под куполом Петржинской обсерватории[10] у рефрактора, направленного на Луну, у меня и возникла эта мысль.

Карел Вейнар — самый младший из сотрудников народной обсерватории. Свою трудовую жизнь он начал в качестве продавца в магазине «Источник»,[11] но не выдержал на этой работе и года. Мечта разглядывать звезды в телескоп привела его на Петршин. Сначала он работал там служителем, посыльным; в течение многих лет ему разрешали только стирать пыль с приборов и держать их в порядке, пока наконец он не стал лаборантом и был допущен к самостоятельной работе. Карел Вейнар был самоучкой. Своей цели он мог бы, конечно, достигнуть и более легким путем, если бы терпеливо проучился в соответствующем учебном заведении. Но пана Вейнара слишком сильно обуяло страстное желание моментально, сию же минуту начать заниматься звездами, и все остальное было отброшено в сторону.

— Во всяком случае, мое положение лаборанта гораздо лучше, — утешал себя Вейнар, — чем положение многих бедных ученых, живших при капиталистическом строе, которые должны были, помимо науки, еще как-то зарабатывать себе на хлеб, чтобы не умереть с голоду. Известно, например, что один астроном начал свою карьеру калькулятором, другой работал на пивоваренном заводе. Из исследователей, изучавших кометы, один был литографом, а другой жестянщиком; кто-то из астрономов был судебным писарем. Гершель вначале был музыкантом.

Астроном, открывший периодичность солнечных пятен, был фельдшером, ученый, открывший спутники Марса, был по профессии плотником…

Итак, Карел Вейнар — специалист-астроном, но, несмотря на это, он сразу же понял, что мне нужно, как только я заговорил о Марсе! Он, как говорится, знает назубок научные труды старого советского астронома Г. А. Тихова, применившего для наблюдений и фотографирования природы на Марсе цветные фильтры. Тихов является, собственно, основоположником так называемой астроботаники, новой отрасли науки, изучающей природу на других планетах.

Тем не менее у Карела есть и свои собственные, несколько фламарионовские предположения относительно природы на Марсе. От коллег он, очевидно, скрывает их, но меня он посвятил в свою тайну — откровенность за откровенность!

Я познакомился с ним поближе, несмотря на значительную разницу в возрасте. Будучи селенологом, Карел занимался изучением поверхности Луны при различном освещении. Как я уже говорил, он любит и помечтать: представляет себе Луну в роли пересадочной межпланетной станции с герметически закрывающимися гаражами для ракет, складом горючего, электростанцией и гостиницей для звездоплавателей. Вполне возможно, что, мечтая вместе со мной, Вейнар просто отдыхает. В другое время он, как рыбка, носится в море своих астрономических цифр и даже пути комет высчитывает с такой же точностью, с какой раньше, стоя за прилавком, подсчитывал на листочках общую стоимость покупок, сделанных хозяйками.

По вечерам мы бродим вместе с ним по петржинскому парку, а если небо безоблачно, заходим в обсерваторию. Когда не бывает посетителей, Вейнар усаживает меня у рефрактора и независимо от того, в какой четверти находится Луна, направляет объектив на ее застывший рябой лик. Он показывает мне на Луне Альпы, Кавказ и Пиренеи, кратеры, похожие на следы от оспы (их будто бы до тридцати тысяч), и безводные «Море Ясности», «Море Изобилия» и «Море Кризисов», вся красота которых заключается в их названии.

Когда я в первый раз поздним вечером провожал Вейнара домой, я. сам не знаю почему, обрадовался, увидев, что он живет в Новом поселке; о его жителях я записал себе в дневник несколько мыслей.

Вот человек, который вполне заслуженно получил такую квартиру!

— Особенно зимой я чувствую, — сказал он мне, — какое мне привалило счастье. Когда меня кто-нибудь спрашивает, как у меня обстоит дело с углем, мне бывает просто стыдно признаться, что я к углю не имею никакого отношения, что зимой тепло присуще моей квартире, как воздух, как свет…

С каждым днем я узнаю его все больше и все больше начинаю ценить его. Он любит здороваться с людьми; с каким чувством произносит он «добрый день» и «добрый вечер» — не как обычную фразу, а как сообщение о радостном факте, которым надо поделиться с остальными. То и дело он останавливается, встречая кого-нибудь, и расспрашивает:

— Ну, что дома? Все здоровы? Я очень рад… — И он говорит это таким тоном, что ему верят. Ведь он действительно рад, что его друзья и их домашние здоровы!

Или же спросит:

— Ну а как Милочка и Верочка? Ты, конечно, не нарадуешься на них, правда? Передавай большой привет, очень большой привет — только не забудь!

Многие приглашают его в гости.

— Приду, обязательно приду! Я всегда так хорошо себя чувствую у тебя…

Все знают, что он не придет, но что он обязательно пришел бы, если бы у него было время, и прощают ему.

Сначала я думал, что это все его знакомые. Но теперь я понял, что Карел здоровается и с почти незнакомыми людьми, с которыми он, может быть, когда-то и где-то встречался. Он вежливо приподнимает шляпу и улыбается им. И люди с удовольствием встречаются с Карелом и любят пускаться с ним в разговоры.

— Привет, пан Вейнар! Так сколько же звездочек на небе? — спрашивает Вейнара женщина в платке, дружески улыбаясь. Она несет в сетке узенький и длинный батон хлеба, напоминающий пойманного угря; не дожидаясь ответа, женщина идет дальше со своей покупкой.

— Как дела, пан Вейнар? — окликает его с другой стороны улицы невзрачный человечек неопределенного возраста. — Когда мы полетим на ракете на Луну?

— Когда мы столкнемся с кометой? Где кончается вселенная? — засыпают его шутливыми вопросами, на которые не нужно и отвечать. В этих вопросах улыбка и радость, что они его знают, что встретили его, что у них есть о чем поговорить с ним и что он «их», хотя он и астроном.

— Кто это? — спрашиваю я Вейнара о женщине в платке.

— Право, не знаю. Я незнаком с пей. Может, она ходила в магазин, где я стоял за прилавком…

Все его знают здесь, а он никого не знает. Но это не мешает ему любить людей.

Однако такое его отношение к людям не распространяется на молодых девушек. Их Карел просто игнорирует. Если мимо нас проходит хорошенькая девушка, он быстро опускает глаза или отворачивается. Карел признался мне, что еще ни разу в жизни ни за кем пе ухаживал.