Род Серлинг - Полуночное солнце (Сборник с иллюстрациями)

• Название: Полуночное солнце (Сборник с иллюстрациями)
• Автор: Род Серлинг
• Издательство: Издательство: ФЛОКС, ГИПП Нижполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: ISBN: 5-7628-0015-6

Род Серлинг — популярный американского фантаст, лауреат премии «Хьюго». В книгу вошли научно-фантастические и мистические рассказы о загадочной «сумеречной зоне» бытия.

Хотя все рассказы вошедшие в него написаны в 60-е, большая их часть и до сих пор воспринимается свежо и актуально, ведь несмотря на многие перемены в окружающем мире, человеческие характеры не изменились, а Серлинг — большой мастер раскрывать то, что люди прячут в закоулках своих душ — страсти и страхи. Кое-что и в самом деле кажется слегка наивным, но лучшие рассказы Серлинга с четко выраженной идеей, яркими характерами, сильными эмоциями, без сомнения, входят в золотой фонд фантастики.

Художник: Владимир Ан.

Иллюстрации на обложке: Работы Габриэлы Берндт (ФРГ).

---

— Взгляни на Сигнальный Мыс.

Над ним поднимался дым. Удивившись, девушка воскликнула:

— Боже мой, кто-то разжег старый маяк, тот самый, который…

— Который когда-то возвестил o прибытии Лезанга, — договорил Рой, когда Ирэн заколебалась. — Только в данном случае он означает его отбытие.

— Что ты хочешь этим сказать, Рой?

— Только то, что доктор Фельтон как врач решил сжечь кучу мусора, а вместе с ней и то, что мы обнаружили в старом склепе.

В Полуденном небе высоко поднимался дым, образуя густое черное облако, которое приняло странную причудливую форму, напоминающую летучую мышь. Голова этого существа попала в поток бриза и утончилась из-за яркого солнца, светившего сквозь два отверстия.

Они походили на два желтых глаза.

Затем иллюзия распалась, как и истаявший дым. Все, что осталось от Лезанга, вампира с Клифф Айлэнда, — это тлеющий маяк на Сигнальном Мысе.

ESCAPE CLAUSE[19]

Перевод А. Молокина

Уолтер Бедекер лежал в постели и ожидал врача. На нем был теплый шерстяной купальный халат, надетый поверх теплой шерстяной пижамы, а голова была туго обмотана теплым шерстяным шарфом, завязанным под подбородком огромным бантом. На столике у постели стоял поднос, заставленный всевозможными пузырьками и бутылочками. Тут были таблетки, примочки, антибиотики, аэрозоли от насморка, аэрозоли от ангины, ушные капли, капли от насморка, три коробки бумажных носовых платков и книга, озаглавленная «Как стать счастливым во время болезни». Он лежал, сурово глядя в потолок, но вдруг раздраженно перевел взгляд на дверь, за которой послышались шаги жены.

Этель, его жена, была здорова. Господи, она была здорова! Ну просто кровь с молоком. Она даже не зябла никогда. Но он, Уолтер Бедекер, шел от кризиса к кризису, от болезни к болезни, от мучительной боли к мучительной боли.

Уолтеру Бедекеру было сорок четыре года. Он боялся следующего: смерти, болезни, чужих людей, микробов, сквозняков и так далее. У него был единственный интерес в жизни: Уолтер Бедекер; он был озабочен лишь одним: жизнью и благополучием Уолтера Бедекера; один-единственный вопрос постоянно занимал его: если Уолтер Бедекер умрет, как сможет дальше существовать человечество? Короче, это был маленький человечек с личиком гнома, который имел пунктик относительно болезней примерно так же, как большинство людей имеют пунктик относительно собственной безопасности.

Этель вошла в комнату, пятый раз за последний час, чтобы поправить одеяло и взбить подушку. В течение всей процедуры он не сводил с нее желчного взгляда — и молчал. Лишь только когда она помогла ему опустить голову на подушку, он слабо застонал.

— Голова все болит, милый? — спросила Этель.

— Болит, Этель, это не то слово, — проговорил он сквозь сжатые зубы. Боль — это всего лишь незначительное беспокойство. То, что я испытываю это сплошное мучение. Настоящая пытка.

Этель отважилась на сочувственную улыбку. Уолтер, говоря о своих недугах, всегда пользовался исключительно превосходной степенью, и в этом месяце он болел уже пятый раз. Прозвенел дверной звонок, и она не смогла побороть чувства облегчения, на мгновение проступившего на лице. Уолтер отреагировал моментально.

— Не можешь находиться в одной комнате со мной, вот как, — заявил он. — Больные люди утомляют, не так ли? — Он повернулся на правый бок и уперся взглядом в стену. — Такова трагедия больного, — сообщил он стене. — Жалость так называемых любимых… как она преходяща!

— Ах, Уолтер… — начала было Этель, но остановилась, безропотно пожала плечами и пошла открывать дверь.

За дверью стоял врач с черным чемоданчиком. Она проводила его наверх.

— Ну, как мы себя сегодня чувствуем, мистер Бедекер? — поинтересовался врач. Он страшно устал, и у него болели ноги. Он терпеть не мог вызовы на дом, разве что помощь была действительно необходима, но тут был явно не тот случай. Он изо всех сил старался скрыть сквозящую в голосе усталость.

— Как я выгляжу? — пролаял Бедекер.

Врач улыбнулся и сказал:

— Довольно хорошо, на мой взгляд.

Лицо Бедекера перекосилось, словно от недозрелой хурмы, и он с нескрываемой издевкой повторил:

— «Довольно хорошо, на мой взгляд», вот как! Так вот, уверяю вас, доктор, что я чувствую себя вовсе не хорошо. Ни в коей степени не хорошо. Я очень болен. В чем вы вскоре и убедитесь, когда обследуете меня. Но я хочу, чтобы вы сказали мне худшее. Я не желаю, чтобы меня щадили. Я не трус.

— Я уверен в этом. Вытяните руку, мистер Бедекер. Я хочу сначала измерить ваше давление.

Бедекер выпростал из-под одеяла руку с прекрасно развитой для его возраста мускулатурой, и врач раскрыл свой чемоданчик.

Минут через десять он убирал свои принадлежности, а Бедекер мрачно смотрел на него.

— Итак, доктор?

Врач закрыл чемоданчик и, ни слова не говоря, повернулся к Бедекеру.

— Я задал вам вопрос, доктор. Насколько все плохо?

— Ваши дела ни в коей мере не плохи, — ответил врач. — Фактически они очень хороши. У вас нет температуры. Давление в норме. Дыхание в норме. Сердечная деятельность в норме. Вы не инфицированы. Горло чистое. Носовые проходы чистые. Уши чистые.

— А что вы скажете о болях в боку и спине? Что вы скажете о четырех бессонных ночах? Что вы скажете об этом? — с триумфом вскричал Бедекер.

Врач покачал головой.

— Что я скажу об этом? «Это», мистер Бедекер, явления психосоматические!

Глаза Бедекера вылезли из орбит.

— Психосоматические? Вы хотите сказать, что все эти болезни существуют лишь в моем воображении?

— Что-то вроде этого, мистер Бедекер, — спокойно ответил врач.

— С вами все в порядке, это действительно так, за исключением недугов, которые вы сами себе придумали. Ваши боли, мистер Бедекер, воображение. Ваша бессонница вызвана нервами и ничем более. Короче, мистер Бедекер, вы очень здоровый человек!

Уолтер Бедекер грустно улыбнулся своей любимой наперстнице, стене справа, и сообщил ей, подчеркнув свои слова движением головы в сторону доктора:

— Видишь? Это врач. Четыре года он учился в медицинском институте. Два года работал интерном.[20] Два года — практикантом. И кто он такой? Я спрашиваю тебя, кто он такой? — Он сделал паузу и выкрикнул: — Шарлатан!

Доктор выдавил улыбку. Этель на цыпочках приблизилась к нему и шепотом спросила:

— Каков диагноз?

Бедекер завопил:

— Не спрашивай его. Этот человек — идиот!

— Уолтер, милый, — терпеливо сказала Этель, — не надо так волноваться.

— Перестань говорить шепотом! — закричал Бедекер. — Вы видите перед собой половину моих несчастий, — обратился он к врачу. — Эта женщина. Эта ужасная женщина, которая целый день чего-то шепчет, чтобы заставить меня поверить, будто я болен, даже когда я здоров. А я болен, — поспешно заверил он доктора. — Я лежу на смертном одре, и кто толкает меня на тот свет? Шарлатан и эта постоянно шепчущая женщина с куриными мозгами!

— Я позвоню завтра, миссис Бедекер, — сказал врач.

— Завтра не будет нужды в звонке, — вмешался Бедекер. — Просто приходите со свидетельством о смерти и прямо тут его заполните.

— Ах, Уолтер… — жалобно простонала Этель.

— Не изводи меня своими крокодильими слезами, идиотка! — закричал на нее Бедекер. — Я даже не могу описать вам, доктор, как она будет рада избавиться от меня!

Врач, спускаясь вниз в сопровождении Этель, уже не улыбался. У двери он остановился и очень внимательно на нее поглядел. В свое время она, должно быть, была очень привлекательной женщиной. Господи, столько лет быть замужем за таким человеком!

— Как он, доктор? — спросила Этель.

— Миссис Бедекер, — сказал врач, — ваш муж — один из самых здоровых моих пациентов. Если бы он захотел вступить в морскую пехоту, я бы дал ему зеленую улицу., Этель с сомнением покачала головой.

— Он все время болеет. Он не позволяет мне открывать окна. Он говорит, что в каждом кубическом футе воздуха содержится восемь миллионов девятьсот тысяч микробов.

Врач откинул голову и расхохотался.

— Наверное, тут он прав.

Этель обеспокоенно добавила:.

— И он только что уволился с работы. Это было пятое место с начала года. Он говорит, что его заставляют работать на сквозняке.

Врач перестал смеяться и поглядел на стоящую перед ним невысокую миловидную женщину.

— Миссис Бедекер, — сказал он мягко, — нет ничего, что я смог бы сделать для вашего мужа. Или любой другой доктор… за исключением, быть может, психиатра.

Этель потрясенно поднесла ладони к губам.

— Психиатра… — повторила она.

Врач кивнул.

— Все его недуги — у него в голове. Этот ужасный страх перед болезнями. Эта боязнь смерти. Полагаю, я слишком упроСтил все, когда сказал, что он совершенно здоров. Кое-что у него не в порядке. Это постоянное беспокойство о себе — своего рода болезнь. Он всегда был таким напуганным?.