Андрей Сердюк - Золотая Пуля, или Последнее Путешествие Пелевина

• Название: Золотая Пуля, или Последнее Путешествие Пелевина
• Автор: Андрей Сердюк
• Жанр: Фэнтези

Повесть, которую найдёшь ты, мой читатель, под этой невзрачной обложкой — быть может сбивчивый и не совсем умелый, зато на удивление правдивый рассказ о том, что произошло на самом деле, хотя, в действительности, возможно, и не случилось, в те самые-самые, ныне легендарные, времена, когда Последняя Битва За Сознание Масс была уже так близка и неотвратима, что грядущий её пепел холодил своим чёрным шелестом всякое умное сердце, а угасающие надежды людей, считающих себя вменяемыми, были связаны с семёркой отважных бойцов под водительством героя, имя которому Пелевин.

Всем тем, кто, как и я, так ничего и не понял, посвящается.

Все совпадения имён вымышленных героев с именами реальными персонажей до такой степени преднамеренны, что не могут ни быть случайными.

Автор не считает себя обязанным нести ответственность за выбор читателя, поскольку такой выбор реален лишь до момента его осуществления.

Использование при наборе текста всех известных букв русского алфавита произведено концептуально.

---

Страшно боялся опошлиться до такой степени. Ну, а затем и до большей.

Вот.

И хотя обычно умел он прогнать от себя сомнения в собственной крутизне, но на их подавление уходила какая-то часть радостного позитивизма. И эта глубокая внутренняя борьба естественно служила — не могла не служить благодатной почвой для раздражения. Которое срочно требовало выхода.

Вот так вот и получалось, — он в этом публичном месте всего лишь три-четыре минуты, а морду кому-нибудь набить уже хотелось. Набить, утверждая своё право на «красиво-некрасиво». Набить, истребляя свои сомнения.

Но только он сейчас здесь не за тем. Он сейчас здесь по другому поводу.

А вот Бодрийара как раз нигде не и было.

Зато был зал, увешанный его, Бодрийяра, работами. Их, право, трудно не узнать: все эти звёздные туманности, оказывающиеся выбритыми женскими подмышками; загадочные инопланетные леса, оборачивающиеся буйной растительностью в разбухших ноздрях сильно пьющих мужчин; бездонные воронки чёрных дыр, при ближайшем рассмотрении превращающиеся в чёрные бездны дырявых воронок, — кто как не Бодрийар горазд на подобные чёрно-белые светописные фокусы. Не мастерством старик берёт, какое там мастерство, — любитель он и есть любитель. И не холодными компьютерными спецэффектами. Но истинно парадоксальным виденьем. Старается. А всё ради того, чтобы показать, граница между иллюзией и реальностью проходит ни где-нибудь, а у всякого наблюдателя в башке. Это у старика в последнее время появился такой новый способ раскачивать сознание у заблудшей публики. А почему бы, собственно, и нет? В той жестокой и бескомпромиссной борьбе, которую они в последние годы ведут, всякий метод взлома коросты будет, пожалуй, на пользу.

Энд со, — его авторские фотографии на стенах. И раздраконенные фуршетные столики присутствуют. А самого нет. Видать, уже на этой сцене отработал свой номер эквилибрист на смыслах. И отчалил в иные дали.

«Ладно, — быстро прикинул Виктор, — тогда после лекции встретимся».

И собрался он уже выйти из этого злачного места, — выйти точно также, как и вошёл, — незамеченным. Но не тут-то было. С распростёртыми руками и возгласом «Какие люди в Хулливуде!» на него двинул, отпочковавшись от пёстрой толпы, хозяин галереи. Узнал гад глазастый.

И сразу рядом потно завибрировало, — Пульман, снимая с Виктора несуществующие пылинки, хватая его то и дело за руки, понёсся по всей фигне. Затараторил. Засюсюкал. Хрен остановишь. Виктор решил терпеть. И явить себя сегодня апологетом школы «иаи-дзюцу». Мастер «иаи-дзюцу», как известно, в начале схватки стоит неподвижно, на действия противника не реагирует, выжидает момент. А когда вражина наконец дёрнется, только тогда и наносит единственный разящий удар.

Пульман лишь на шестой минуте матча сообразил, что Виктор на него кладёт. С дивайсом. Но сообразил-таки, — не дурак всё же. И тогда затеял нажать на больное. Как бы между прочим, заметил егозливо: «Витя, а я тебя по тиви недавно лицезрел, в вечерних новостях».

Виктор поморщился. Знает гад, как достать. Знает, что он действительно не любит попадать в ящик. Виктору всегда казалось… Да что там «казалось», уверен он был, на все сто убеждён был, что любая засветка на экране отбирает у него часть жизненной энергии. И он это просто реально чувствовал, всем своим организмом чувствовал, каждой его клеткой, как она после всякого случайного эфира улетучивается. Огромными порциями. Энергия ци. Поэтому всячески и избегал и избегает телекамер. Но, к большому сожалению, не всегда это по жизни получается. Недавний дурацкий случай, о котором сейчас упомянул Пульман, тому пример.

В тот ужасный день он, ни о чём таком не подозревая, заехал с утра в своё издательство. Паразиты-кровопийцы — эх-ма! — опять просрочили платёж с продаж. Пришлось заехать к подлецам. И вот пока он у зама главного в кабинете чин чинарём свой кофе пил и права качал-прокачивал, в приёмной случился форменный скандал. Уходящая в декрет секретарша, передавая дела оттуда вернувшейся, обронила, кивнув на двери кабинета, невинную (в аспекте безопасности, но не нравственности) фразу: «У зама бен ладен». Ну, то есть просто поделилась между делом со своей коллегой профессиональной информацией. Обменялась опытом. Как передовик производства с передовиком производства. Вот. А в приёмной в это время ожидал чего-то полудрёмный какой-то чувачок из провинции. И чего он такого в этой фразе не так спросонья понял, не ясно (и теперь навсегда), только пулей из приёмной он выскочил. Идиот бдительный! А уже через пятнадцать минут в офисе — шмон, омон, кабзон. Вихрь антитеррора. Венеция. Карнавал. Изъятие камуфляжем жёстких дисков. Все дела.

Всё как всегда. И на веки вечные.

Кстати, ещё подумал тогда, а успели ли тамошние «админы» систему перед обыском в даун отправить?

Оно ведь незамысловато. У них же в издательстве в локалке одни «экспишки» стоят, а с ними просто: нужно было кому-нибудь заранее подсуетиться, и зайти заблаговременно в реестр, да на веточке HKEY_LOCAL_MACHINE\SYSTEM\CurrentControlSet\Services\i8042prt\Parameters нарисовать параметр DWord CrashOnCtrlScroll. И тут же, не мудрствуя лукаво, присвоить ему значение 1. Вот и всё. Бомба готова.

Ну, а когда, собственно, шухер приключится, аккуратненько нужно придержать мизинчиком Ctrl и, вежливо улыбаясь, давануть дважды Scroll Lock. Как бы ненароком. Чпок-чпок — получай фашист гранату! Армагеддон. Синяя заставка смерти. Как говориться, врагу не сдаётся наш гордый «Варяг», девятый отдел отдыхает.

Этот совет дипломированного системотехника был, безусловно, дельным. И главное бесплатным. Но в тот момент — уже, пожалуй, несколько запоздалым.

Лично Виктору, впрочем, ничем это гнусное по форме и вредное по сути мероприятие само по себе не навредило. Только какая-то трёхголовая «маска я тебя узнал», представившаяся старлеем Петровым-Ивановым-Козловым, документики проверила и отпустила с богом.

Но вот когда он из этого седьмого круга, казалось бы, благополучно выбрался, тут телемародёры и подлетели. Уже понаехали к той минуте. Шакалы.

И в брейк-ньюс оформили. Ещё раз — шакалы!

Он потом три дня больной ходил.

А Пульман, сволочь, напомнил. Палец наманикюренный в ещё незажившую рану сунул. И провернул: «Ты, Витя, очень тогда взволнованным выглядел». Вот же собака нерусская!

Дальше утруждать себя общением с этой бородатой рожей Виктор не стал, и сделав широкий круговой замах, резко опустил свой меч: «Ринат, слушай, это не от тебя так чесноком прёт?»

Напавал!

Пульман фыркнул, побледнел, пробурчал что-то типа «а ещё двести лет вместе» и тут же растворился в толпе. Затесался в своей тусовке. Исчез. Как камбала на дне.

Путь был свободен. Но через отлить. Дрянное шампанское просилось на выход.

В клозете Виктора проняли две вещи.

Во-первых, то, что все писсуары были сработаны под дюшановский «Фонтан», который и сам был сработан, как известно, под писсуар, приобретённый автором в 1917 году в заурядном магазине сантехники. Хотя, чего тут… Всё верно, всё логично: отбор — вот критерий искусства. Творец не художник, а составитель каталога. Короче, да здравствует круговорот писсуаров в природе!

А вторая заковыка, которая Виктора порадовала, заключалась в том, что при всей кудрявости местного интерьера в мыльнице лежал кусок 75%-го хозяйственного мыла… Пойди разберись, что это послание означает, — концепт какой али просто экономия?

Но на этот вопрос Виктор себе ответить не успел: зеркало над рукомойником показало, что на входе в сортир появилась фигура в кислотном фиолетовом комбезе.

Антидот!

Виктор мгновенно присел и, разворачиваясь, выхватил из-за пояса свой парабеллум. Антидот не успел отреагировать на его уход вниз и, продолжая идти, тупо расстрелял собственное отражение, — осколки зеркала пролились на кафель звонким и обильным дождём.

Выигранных мгновений Виктору вполне хватило на то, чтобы сделать длинный кувырок вперёд и оказаться у антидота за спиной. Тот хотя и развернулся волчком, но было уже поздно, — три пули отшвырнули его к батарее под окном.

Но тут в дверях, как в рульной компьютерной игре — без паузы, возникло ещё одно фиолетовое чудо. Виктор, уворачиваясь от его пуль, откатился за урну и — не отдадим не пяди родных Фолклендских островов! — завалил гада с шестого выстрела. Фиолетовое слилось вниз.

Надо было срочно уходить. Через лестницу невозможно, — наверняка уже всё перекрыто. Решил, не мудрствуя, в окно. Стал отступать к противоположной стене для разбега.

В этот момент проём — да сколько ж можно! — опять окрасился в фиолетовое. Виктор вскинул пистолет. Но в последнее мгновение сообразил, что это халат уборщицы, и — гражданских не трогаем — успел каким-то чудом отвернуть ствол на светильник.

Выстрел сотворил в клозете ночь.

И только из оконца просачивался свет с улицы.