Эрл Гарднер - Дело шокированных наследников

• Название: Дело шокированных наследников
• Автор: Эрл Гарднер
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-35074-2

Казалось бы, кому интересны дела о разводах и наследстве? Но если за такие дела берется знаменитый адвокат Перри Мейсон – скучать не придется! В деле возникают наркотики, подброшенные в чемодан невинной женщины…

---

– Да, сэр.

– А что же сумочка? Он просил обвиняемую опознать ее тоже?

– Он только спросил, ее ли эта вещь тоже.

– И она сказала, что ее?

– Да.

– Что случилось потом?

– Он открыл чемодан.

– И все?

– Ну и конечно, после этого они увели ее с собой.

– Теперь прошу вас обратить внимание на фотографию из вечерней газеты за семнадцатое число, в частности на изображение обвиняемой и чемодан.

– Возражаю. Это не относится к делу, неуместно, несущественно, неправомочно и совершенно не подходит для перекрестного допроса.

– Это только предварительное слушание и ради выяснения res gestae, – объяснил Мейсон.

– Протест отклонен. Я внимательно выслушаю все сведения, – объявил судья Алберт.

– Находились ли вы рядом, когда фотограф делал снимок?

– Да, сэр.

– Вы видели фотографа?

– Да, сэр.

– Откуда он появился?

– Он стоял за одной из колонн.

– А когда открыли чемодан, вышел со своим фотоаппаратом?

– Да, сэр. Он выскочил из-за колонны с фотоаппаратом наготове и – щелк, щелк, щелк – сделал три снимка.

– И что потом?

– Потом убежал.

– С позволения суда, – вмешался Кезуэлл, – мы вынуждены исключить из протокола эти показания о фотографе. Это не только неправомочный перекрестный допрос, он еще и не относящийся к делу, несущественный, неуместный. Он не приносит никакой пользы.

– Он приносит очень большую пользу, с позволения суда, – проговорил Мейсон. – Показывает, что обыск был не случайным. Это показывает, что полицейский продумал, как осуществить его, и обнаружил то, что хотел найти. Он подкупил знакомого газетчика, и, если суд прочтет статью в газете, ему станет ясно, что корреспондент постарался отплатить услугой за услугу, создав благоприятную рекламу полицейскому.

Судья Алберт слегка улыбнулся.

– Ваша честь, я протестую. Я выступаю против подобных заявлений, – заявил Кезуэлл.

– Я просто привожу доводы, – заметил Мейсон.

– Доводы для чего? – спросил Кезуэлл.

– В пользу важности свидетельских показаний, – ответил Мейсон. – Я хочу разъяснить, что тот полицейский действовал по своего рода совету, в соответствии с какой-то информацией, которая ему была дана. Защита вносит предложение выяснить, что это была за информация и от кого полицейский ее получил.

На лице Кезуэлла мелькнуло легкое смятение. Судья Алберт улыбнулся и произнес:

– Полагаю, что я хорошо разобрался в основной цели перекрестного допроса и причине, почему адвокат задавал свои вопросы. Побуждение исключить что-то из протокола отклоняется. Вы продолжите перекрестный допрос, мистер Мейсон?

– Нет, ваша честь.

– Слово берет обвинение?

– Нет, ваша честь, – отозвался Джерри Кезуэлл.

– Пригласите вашего следующего свидетеля.

Кезуэлл объявил:

– Вызывается детектив Джек Эндрюс. Ваше полное имя? – спросил Кезуэлл после того, как Эндрюс принял присягу.

– Джекмэн, Д-ж-е-к-м-э-н Эндрюс. Вообще меня все зовут Джек Эндрюс, но мое полное имя Джекмэн.

– Обращаем ваше внимание на чемодан, на котором был ярлык «Пиплз экзибит А». Когда вы увидели его в первый раз?

– Когда обвиняемая указала на него носильщику, который уже давал показания.

– И что вы сделали?

– Я подошел к ней и спросил, ее ли это чемодан.

– Что потом?

– Спросил ее, не возражает ли она, чтобы я заглянул в чемодан; она сказала, что нет.

– Что случилось потом?

– Я открыл чемодан.

– И что вы нашли?

– Я нашел пятьдесят пакетиков…

– Минутку, – перебил его Мейсон. – Я представляю на рассмотрение, с позволения суда, именно этот вопрос и полный ответ на него. Свидетель сказал, что нашел пятьдесят пакетиков. Что же касается содержимого этих пакетов, то это другая тема для обсуждения, которая требует других вопросов.

– Очень хорошо, – заметил Кезуэлл. – Если адвокат желает усложнить себе жизнь, мы не будем мешать ему. Итак, вы взяли эти пакетики?

– Взял.

– Вы предпринимали какие-либо шаги, чтобы выяснить, что представляют собой пакетики и каково их содержимое?

– Да.

– И что же в них было?

– Минуту, – опять вмешался Мейсон. – По поводу этого пункта мы выражаем возражение, так как это не относится к делу, несущественно и неуместно. Нет надлежащего обоснования; имущество было изъято в результате незаконного обыска и в данном случае является неправомочным доказательством. В этой связи, если суд не против, я бы очень хотел задать несколько вопросов.

– Отлично, в связи с высказанным возражением свидетель в вашем распоряжении.

– У вас был ордер на обыск? – задал вопрос свидетелю Мейсон.

– Нет, сэр, у меня не было времени на оформление ордера.

– Стало быть, вы приняли решение самостоятельно?

– Я принял решение самостоятельно, но я обратил ваше внимание на то, что спросил у обвиняемой, не против ли она, чтобы я заглянул в ее чемодан, и она ответила утвердительно.

– Послушайте, – прервал его Мейсон. – Вы рассказываете лишь суть вопроса. Вы даете свое заключение состоявшемуся разговору. Не можете ли вы вспомнить каждое слово?

– Фактически это и были мои слова.

– Вы говорили обвиняемой, что хотите обыскать чемодан?

– Да.

– Минуту, – остановил детектива Мейсон. – Вы дали клятву. Вы говорили ей, что хотите обыскать чемодан, или спросили, сможет ли она описать содержимое чемодана?

– Полагаю, я спросил, ее ли это чемодан, она ответила, что да. Тогда я спросил, может ли она описать содержимое чемодана, она это сделала.

– И тогда вы спросили, не возражает ли она открыть чемодан, чтобы показать его содержимое, которое она только что описала. Верно?

– Да, сэр.

– Но вы ведь не сказали ей, что хотите обыскать чемодан?

– Нет.

– Она не давала вам разрешения на обыск чемодана?

– Она сказала, что не возражает открыть его.

– Она не давала вам разрешения на обыск чемодана?

– Я сказал ей, что хочу открыть его, и она согласилась.

– Она не давала вам разрешения на обыск чемодана?

– Ну, думаю, слово «обыск» не произносилось.

– Совершенно верно, – подтвердил Мейсон. – Итак, вы приехали в аэропорт, чтобы удостовериться в правильности полученного вами намека?

– Ну… да.

– Кто дал вам этот намек?

– Я не имею права разглашать источники нашей информации.

– Думаю, что по существующим правилам судебного разбирательства, – заявил Мейсон, – этот свидетель должен убедить нас в том, что у него были веские причины для обыска чемодана и что анонимный намек, то есть намек, полученный от неизвестной личности, нельзя считать обоснованной причиной для обыска. Поэтому обвиняемая имеет право знать мотив для обыска ее чемодана.

Судья Алберт нахмурился и повернулся к свидетелю:

– Вы отказываетесь назвать имя человека, давшего вам намек?

– Намек получил не я, – ответил Эндрюс. – Информацию получило начальство. Мне сказали, что есть горячие факты и что мне надо ехать в аэропорт, ждать обвиняемую и спросить у нее разрешения заглянуть в чемодан. Если бы мне не удалось этого сделать, то следовало держать ее под наблюдением, пока я не получу ордер.

– Интересная ситуация, – заметил судья Альберт. – Очевидно, обвиняемая никому не давала разрешения на обыск своего чемодана, а дала согласие, чтобы чемодан открыли с единственной целью – удостовериться, что она правильно описала его содержимое. Своеобразная ситуация.

– С позволения суда, – продолжил Мейсон, – я подхожу к ситуации немного по-другому. Я хочу прояснить положение обвиняемой. Хорошо бы все выяснить на предварительном слушании, а не подходить к этому формально. – Он повернулся к свидетелю. – Вы забрали из чемодана пятьдесят пакетиков?

– Да, сэр.

– Они у вас с собой?

– Да, сэр.

– Вы их взвешивали?

– Взвешивать их? Нет, сэр. Мы пересчитали их, сделали опись, но не взвешивали.

– Ладно. Была еще одна вещь. Сумочка.

– Да, сэр.

– Вы просили обвиняемую опознать ее?

– Она сказала, что это ее вещь. У нее была квитанция на нее.

– А вы спрашивали ее о содержимом сумки?

– Нет.

– Спрашивали ли вы разрешения открыть сумку?

– Нет.

– Но вы же ее открыли и обыскали?

– Да. Но там мы не нашли ничего, заслуживающего внимания.

– Вы не спрашивали разрешения на то, чтобы открыть сумку?

– Кажется, нет.

– Вы просто подошли и открыли сумку?

– Я сделал это после того, как нашел большую партию…

Мейсон поднял руку:

– Сейчас это не имеет значения. Мы будем это называть «пятьдесят пакетиков». Что вы сделали с сумкой?

– Она здесь.

– Ну что ж, – проговорил Мейсон, – раз вы не знаете, сколько весят пакетики, то, может быть, назовете вес чемодана без пятидесяти пакетиков?

– Не назову.

– Вы знаете, что обвиняемая платила за излишек веса багажа?

– Да.

– И все же вы не взвесили пакетики?

– Нет.

– Если суд не против, я предлагаю взвесить их сейчас, – сказал Мейсон.