Николай Бондаренко - Бремя «Ч»

• Название: Бремя «Ч»
• Автор: Николай Бондаренко
• Жанр: Научная Фантастика

Николай Алексеевич Бондаренко

Член Союза писателей СССР с 1978 года. В настоящее время в Союзе Российских писателей (Санкт-Петербург).

В разные годы издал фантастические повести «Космический вальс», «Вот человек!» и др., книги стихотворений «Солнце в ромашках», «Рваное облако», «Ветер времени», «Последний хадж из Петербурга в Апраксино», «Гранение солнца» и др.

Издал книжки литературных пародий и пересмешек праправнука Козьмы Пруткова «Сочинения» (2006) и «Подражание поэтам» (2007).

Автор пьес «Любовь над пропастью, или видение в Горках в 23-м году» и «Анекдот про Чапая».

Занимается деревянной скульптурой. Принимал участие в выставках, в частности в выставке Союза художников Санкт-Петербурга, посвященной 200-летию со дня рождения А.С.Пушкина.

---

— И моя душа будет… там? — спросил я.

Карл бодро ответил:

— А чем ты хуже других? Правда, с тобой будет трудней, ты будешь долго сопротивляться… А напрасно. Легче прозябать на этой бренной земле, если ты освобожден от ненужных флуктуаций.

Карл заскучал. И вдруг зло выпалил:

— Сколько времени я трачу зря! Вместо благодарности — нелепые вопросы! Ты, Чек, начинаешь меня раздражать. — Он резко повернулся лицом ко мне и озабоченно сказал: — Я должен тебя покинуть. До завтра.

— Пока, — вырвалось у меня.

— Что?! — зловеще взмахнул руками Карл. — Как ты смеешь!

— До свидания, господин Карл.

— Не забывайся. Нам вместе работать, и я этих штучек не потерплю. Программа на сегодня не исчерпана. Дальше пойдешь один. В сущности — остался зал заседаний. В нем прекрасная библиотека. Дверь рядом. Ознакомься как следует, завтра в девять ноль-ноль обо всем доложишь. Можно брать и трогать все, кроме глобуса. Усвоил?

— Да, господин Карл.

— Затем Ри объяснит остальное.

— Спасибо, господин Карл.

Карл оценивающе глянул на меня — нет ли подковырки, заложил руки за спину, толкнул дверь ногой и вышел.

Я остался один, с мрачным настроением в странном музее, запрятанном глубоко под землей. Вопросы, наседавшие на меня со всех сторон, я разом отбросил, как опытный фехтовальщик ударом шпаги парирует нападение своих соперников. В самом деле — для чего терзать себя догадками, предположениями, когда неизвестно самое главное. Будет время — хорошенько поразмыслю, может быть, что-то и пойму.

А чернильница с замурованными душами живых людей действительно впечатляет. Стеклянная гробница с музыкальным, раздирающим сердце сопровождением. Разве такое забыть! Страшное сооружение, но увидеть его все-таки стоило… Я еще раз послушал напевные стенания за толщей прозрачного монолита и подумал: «А ведь Карл загонит и меня… Но разве можно человеку без души?…» Сверкнула важная мысль, почему-то связанная со словом «человек», но я успел зафиксировать лишь вспышку и понять: она озарила во мне самое главное!

Теперь — в зал заседаний! Помещение оказалось весьма внушительных размеров. Собственно книги находились в застекленных стеллажах вдоль одной стены. Остальное пространство занимала обширная паркетная площадка, обрамленная резными мягкими стульями. В центре площадки установлен макет Земли. Часть макета покоилась в металлической чаше, напоминая огромный корявый плод, перевернутый стеблем вниз для обозрения. Ни картин, ни украшений — стены белые, гладкие, высокие.

Было велено ознакомиться. Что ж, заглянем в шкафы. Едва распахнул стеклянные створки — ахнул. Какой великолепный вид! Неисчислимая книжная армада выстроилась, как на параде. Многотомные издания, тщательно подобранные по цвету и высоте, ослепительно переливались золотыми и серебряными завитками.

Читаю на корешке: «Карл Великий. Статьи и выступления», на соседнем корешке: «Карл Великий…». На следующем: «Карл Великий…» Оказывается, все книги принадлежат перу Карла Великого, и во всех — статьи и выступления! Конечно, я сразу догадался, что это не тот Карл Великий, известный монарх; знаменитый король франков и господин Карл, так сказать, тезки.

Содержимое следующего шкафа еще больше поразило меня: и здесь оказались статьи и выступления Карла Великого!

Миновал еще два стеклянных пролета со статьями и выступлениями, и наконец — находка! Карл, чего я никак не ожидал, оказался весьма плодовитым стихотворцем: сотни самых разнообразных изданий были густо заполнены стихами и поэмами. Каждый том открывался фотоснимком поэта. Печально прикрытые глаза, выразительный полупрофиль, ниспадающие на плечи белокурые локоны долженствовали подчеркнуть поэтическую натуру и редкое творческое дарование автор а. Читаю наугад.

Ползли вдоль берега туманы,
И громко блеяли бараны.
Шли облака издалека,
А тигр шел из тростника…

В какие края направлялся тигр — читать не захотелось. Полистал книгу, полюбовался рисунками, выхватил несколько заголовков: «К тебе, моя любовь», «Поэма о счастье», «Лирические этюды», «Не смей!», «Нет, не поверю»…

Любопытно, а какие же темы затрагивает Карл в своих статьях? Я вернулся к соседнему шкафу, извлек несколько книг. А вот какие: «Так называемый бюрократ и его роль в мировом прогрессе»; «От чернильницы к механизмам с автоматической подачей чернильной пасты»; «Роль транспортера при загрузке и выгрузке в складах глубинного залегания»; «Использование космических аппаратов для слежения за мелкими наземными объектами» (Ого! — удивился я); «Вопросы психологии и воспитание стойкости у солдат в условиях современной войны» (Ого! — опять удивился я); «Музыкальный момент в стихосложении»; «Значение чернильной пасты для оформления технической документации» и так далее и тому подобное. Интересы Карла были поистине безграничны и зачастую неожиданны.

Видимо, не следовало ограничиваться лишь поверхностным просмотром текстов. Один из них я решил внимательно прочитать.

«Досточтимые господа! Рад приветствовать вас за этим деловым столом в таком солидном, многоуважаемом составе. Каждый из Вас прославлен неувядаемыми доблестями и внес личными стараниями свою лепту в совершенствование механизма умножения славы и благополучия. Однако…»

Нет, не смог я одолеть весь текст. Книгу захлопнул, вернул в шкаф и с чувством освобождения придавил золотое великолепие стеклянными створками. Осталось подняться на пятый, то есть на третий этаж и получить у Ри дальнейшие инструкции.

Я повернулся к выходу, мой взгляд наткнулся на глобус. Очень уж необычный был этот шар, слишком корявый. «Кто меня осудит, если я подойду поближе и хорошенько рассмотрю?»

По гладкому зеркальному паркету вплотную приблизился к макету Земли (он оказался выше человеческого роста) и искренне подивился, с какой ювелирной точностью передан земной рельеф. Особенно поражали горные части планеты, до мельчайших подробностей показаны высоченные пики, хребты, впадины, ущелья… Даже дороги видны: чуть заметными желтоватыми змейками поднимались они из долин на перевалы, перебегали с кряжа на кряж, петляли вокруг вершин и холмов…

На равнинах хорошо просматривались леса, степные просторы; бурные и тихие реки свободно несли воды, подныривая под мосты и разбиваясь у частоколов-плотин мощных электростанций. А на крутых и пологих берегах необъяснимо угадывались большие города…

Вся поверхность макета была усеяна светлыми точками. Вероятно, для красоты, на зеленом равнинном просторе одна точка выделялась особенно ясно. Что это? Краска? Металл? Я осторожно коснулся белого пупырышка ногтем мизинца и обомлел: свет в библиотеке погас и противоположная стена будто открылась прямо в поле! Комбайнеры жнут хлеб — широкие лопасти подминают под ножи колосья, зерно густо льется в кузова машин. Второй комбайн встал, комбайнер выскочил из кабины, что-то кричит…

Что это — киносъемка или прямой репортаж с местности? На киносъемку не похоже… Неужели передают спутники?

Зарябили полосы. Глаза мои привыкли к темноте, и я глянул на глобус. Точки, оказывается, светятся! «А если ковырнуть в Африке? — подумал я. — Появится что-нибудь?»

Вдруг все исчезло, вспыхнул свет, и сзади меня прозвучал властный, грубый голос:

— Ни с места! Руки!

Я не успел поднять руки. Возникло и сразу же исчезло удрученное лицо Карла. Он поспешно сказал:

— Не трогать! Я разрешил.

Обернувшись, я заметил быстро исчезающих военных высшего генеральского ранга. Бахрома эполет молниеносно выскользнула за дверь.

Я немного помедлил, ожидая вызова Карла и размышляя о случившемся. Вызова не последовало, и весь путь до пятого этажа я старался уложить в систему все сегодняшние впечатления. Проходя мимо железных дверей, чутко прислушивался и смотрел во все глаза. Судя по всему, в закрытых помещениях располагались не только склады с продовольствием… Экспериментировать я уже опасался — и так слишком много на сегодня…

Нет, чересчур обильно было всего, сразу не разобраться. Одно я уже понимал: Карл очень хитер, опасен, и опасен не только для меня одного. Канцелярские дела только отвлекали, Карл сам говорил об этом. А главное… Что же главное для Карла?… Иносфера?… Сочинение статей?… Съемки многосерийных фильмов?… Не знаю. Может быть, подскажут киноленты, которых я не видел?…

Очаровательная Ри сразу отозвалась на просьбу и проводила меня в кинозал. Она сама включила экран и несколько минут не уходила, с любопытством посматривая на меня. Вторая серия «Неповторимой любви» началась откровенной эротической сценой. Ри, как мне показалось, не выдержала — бросилась наутек. Мне бы тоже — вслед за ней, но Карл расценит побег как неуважение к своей особе. И вообще, начал путь — иди до конца.