Пэтти Дэвис - Кабала

• Название: Кабала
• Автор: Пэтти Дэвис
• Издательство: АО «Издательство «Новости»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7020-0908-8

Это гиперэротический и глубоко психологический роман о кабале любви, в сети которой попадают его героини, две привлекательные молодые женщины.

---

23

Белинда

Когда Белинда входила в здание суда, она уже знала, что ее там ожидает – искаженные ненавистью лица, обидные, оскорбительные выкрики тех, кто считал себя избранными, отмеченными печатью Господней – собственноручно вырезанным на лбу или ладони крестом. Да еще пресса: неразличимые в массе своей вопросы, ослепительные лампы-вспышки, от которых потом перед глазами долго стоят разноцветные круги.

К зданию они подъехали в «лендровере» Марка – Белинда на заднем сиденье, Сара рядом с братом. Сара устроилась вполоборота, так, чтобы держать Белинду за руку. Увидев в зеркальце взгляд Марка, Белинда прочла в нем вопрос, но у Марка хватило такта оставить его при себе. В любом случае, подумала Белинда, он не должен подумать, что мы с Сарой – любовники. А если все-таки да? Им самим не было до конца ясно, что между ними происходит, – либо потому, что они не хотели об этом думать, либо были просто не способны к этому.

Белинда надела белоснежный костюм, причем на размер больше, чем обычно. Консультантом ее в этом вопросе была Айрис.

– Белый или, в крайнем случае, светло-бежевый цвет для присяжных будет свидетельствовать о невинности, – сказала она. – Я рекомендовала бы что-нибудь посвободнее, хотя бы на размер – это сделает тебя более хрупкой.

Белинда не стала спорить. Она надеялась, что Филлипа признают виновным, но еще больше ей хотелось покончить со всем этим. Она не стала заводить с Марком разговор о том, чтобы тот представлял ее интересы в гражданском иске, да Марк и сам не напоминал ей об этом. Всему свое время, решила Белинда. Главное – прожить день. Разве не тан борются со своей болезнью находящиеся на излечении алкоголики? Она ведь тоже попала в зависимость – она понимала это – от Филлипа и всего того, что он ей предлагал. Ей страстно хотелось услышать звук его голоса, душа ее пела, когда он говорил.

Последние несколько ночей ей все время кто-то звонил, и каждый раз она снимала трубку, задавая себе вопрос: а стоит ли? Из трубки лился записанный на пленку голос Филлипа. Она знала даже название лекции, которую прокручивал на своем магнитофоне неизвестный аноним; она много раз слушала собственные кассеты и давно уже выучила почти все наизусть. Конечно же, следовало бы сразу положить трубку, но голос завораживал, он действовал на Белинду так же, как героин на начинающего наркомана. Ради Филлипа она была готова вскрыть себе вены. Но она помнила, что на самом деле открыла ему нечто большее.

Каждую ночь, с каждым звонком все повторялось снова и снова: объявление войны теми, кто остался верен, той, что оказалась отступницей, а затем призывы опомниться. В конце концов Белинда клала трубку, но всегда слишком поздно.

– Белинда, – проговорил Марк, поглядывая в зеркало заднего вида, – адвокат у Филлипа ловкий и хитрый. С Гаррисоном Мак-Ки нужно считаться. Я хочу, чтобы ты помнила об этом, когда тебя приведут к присяге.

Сара рассмеялась.

– Гаррисон? Его зовут Гаррисон? Это что же, в честь города?

– Ты спутала с Гаррисбергом, Сара, – поправил ее Марк. – На острове Тримайл.

– Ах да. Но тут легко было ошибиться. На предварительном слушании он напомнил мне ядерный гриб – сразу же, как только начал говорить.

Входя в здание суда, брат и сестра поставили Белинду между собой – как телохранители, стремясь оградить ее от возможных выходок. Но Белинде показалось, что они все же опоздали. Она чувствовала себя подавленно задолго до этого. До сих пор она размышляла над тем, а не действует ли Филлип вместе со своими последователями на самом деле в союзе с Богом? Если это так, тогда она остается одинокой грешницей, брошенной в пустыне дожидаться, пока шакалы не решат ее участь. Ни с Сарой, ни с Марком делиться своими соображениями Белинда не стала.

Коридор у входа в зал был еще более переполнен людьми, чем во время предварительного слушания. У эскалатора Белинду поджидал ассистент Айрис, нервный молодой человек, имени которого никто из троих не запомнил.

– Только что объявили о начале заседания, – сообщил он. – Нас могут вызвать в любую минуту. Пока же постарайтесь не обращать внимания на то, что творится вокруг, если у вас хватит на это сил.

Со всех сторон засверкали вспышки, посыпался град вопросов. Ассистент Айрис потащил Белинду за собой через толпу; Сара с Марком остались где-то позади. Сквозь репортерскую трескотню слышались слаженные выкрики: «Иуда!» Наконец, хотя прошла всего минута-другая, судебный чиновник назвал ее имя, и Белинда вошла в зал, где была установлена лишь одна видеокамера, а в руках журналистов были только блокноты.

Направляясь по проходу к своему месту, Белинда пыталась вспомнить, когда она последний раз что-нибудь ела. Лицо ее покраснело, голова слегка кружилась, по телу струился пот. Вчера вечером она собиралась приготовить поесть, но так и не помнит, сделала она это или нет.

После того как ее привели к присяге, Белинда села. Постепенно к ней возвращалось осознание того, что происходит. Ведь однажды она уже была здесь – значит, в силах пройти через это еще раз. Заметив, как, поднявшись со своего места, к ней направляется Айрис, Белинда перевела взгляд туда, где сидел Филлип. И тут же вновь почувствовала исходившую от него силу – непонятным образом он вбирал, всасывал в себя ее волю. Белинда понимала, что должна отвернуть голову, но это было выше ее сил; глаза Филлипа действовали на нее так же, как его голос. Наркотик. Ей казалось, что по венам вместе с кровью поднимаются внутри нее пузырьки воздуха – все выше, к сердцу, где они совершенно не нужны.

– Мисс Пэрри, – услышала Белинда твердый голос Айрис, понявшей, видимо, что творится в душе ее клиентки. – Прошу вас рассказать о том, что произошло вечером двадцать первого сентября. Чем вы были заняты между шестью и половиной седьмого?

– Я принимала душ, – ответила Белинда.

Мне необходимо быть внимательной, сказала она себе. Не смотреть на Филлипа. Не смотреть на последние ряды, где глаза полны ненависти.

– Что же было затем?

– Зазвонил телефон. Это был Филлип, он спросил, нельзя ли ему прийти. Он сказал, что думал обо мне весь день.

Последняя фраза помогла Белинде расставить все на свои места.

Который уже раз излагала она события той ночи, но начать говорить всегда было труднее всего. Однако стоило прозвучать в памяти его словам, его интонации, как сразу же все менялось.

Однако и сейчас она едва смогла заставить себя говорить. Запинаясь, рассказала о содержании их беседы, о том, как они сидели на кушетке, о постоянном напряжении, которого требует от Филлипа его работа с теми, кто отрицает истинность его учения. В ходе предыдущих показаний Белинда ни словом не обмолвилась о тайне Филлипа, о том, что он был женат. Поскольку до нее никогда не доходили даже слухи об этом, она верила, что, кроме нее, тайна его никому не известна. Сейчас же, подходя к этому моменту, Белинда почувствовала, как что-то в ней переменилось. Воздух в зале начал колебаться, предметы теряли свои очертания. Громче зажужжала видеокамера, записывая процесс для программы вечерних новостей, охватывая журналистов, лихорадочно строчивших в своих блокнотах.

– Он сказал, что у него есть жена, с которой он не может развестись, но с ней он не видится и не разговаривает, – вырвалось у Белинды.

В зале послышался нараставший шум голосов – женщина-судья стуком молотка восстановила порядок.

– Я могу приказать очистить зал, и в следующий раз я так и сделаю.

Айрис Хэнсли смотрела на Белинду взглядом, в котором можно было прочесть гнев. Или удивление. Белинда не была уверена.

– Пожалуйста, продолжайте, мисс Пэрри.

– Он сказал, что его супруга страдает несколькими формами склероза, поэтому он не считает себя вправе разводиться. Он ни с кем не говорит о ней, он лишь пересылает ей деньги. Он также сказал, что доверился мне потому, что ощущает между собой и мной глубокую внутреннюю связь.

В этот момент Белинда вновь осмелилась бросить взгляд на Филлипа. Тот слушал своего адвоката – оба склонились друг к другу, но при этом глаза Филлипа были устремлены на Белинду. Ей показалось, что с нее слоями, клочьями сходит кожа. Перед ее мысленным взором стояло человеческое тело, вернее, скелет, покрытый трепещущими мышцами, не осознавшими еще того, что кожи на них уже нет. Такой она была сама, и образ этот рождался в глубине его, Филлипа, глаз.

Белинде с трудом удалось отогнать жуткое видение, она еле нашла силы продолжить свой рассказ – по уже не раз хоженному пути. Сосредоточенно глядя на лицо Айрис, вновь стала раскладывать события по полочкам…

– Да, я попросила его остановиться. Да, он ударил меня, связал и начал насиловать. Я снова сказала «нет», и он снова ударил, поэтому больше я ничего ему не говорила.

Айрис подошла к своему столу, взяла с него увеличенную, большого формата фотографию и прикрепила ее к демонстрационному стенду, чтобы весь зал мог видеть снимок.