Энн Райс - Пандора

• Название: Пандора
• Автор: Энн Райс
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-23838-5

В маленьком кафе на одной из улочек современного Парижа прекрасная Дочь Тысячелетий Пандора пишет историю своей жизни – повесть о судьбе благородной римлянки эпохи Августа Цезаря и Тиберия, жрицы богини Изиды, по прихоти судьбы оказавшейся в древней Антиохии и по собственной воле ставшей вампиром…

---

Ко мне подошел Иаков, высокий молодой человек. С ним рядом стоял юный римлянин. Юноша уже начал бриться, но в остальном выглядел раскрасневшимся, сияющим ребенком.

«Неужели в свои тридцать пять я настолько стара, что все молодое мне кажется красивым?» – устало подумала я.

Он плакал:

«Мою семью тоже предали! Мама заставила меня уехать!»

«И кому мы обязаны нашей общей катастрофой?» – спросила я, гладя ладонями его мокрые щеки. Совсем еще детский рот, но щетина вокруг него кажется жесткой. Сильные широкие плечи, легкая просторная туника. Почему он не мерзнет здесь, на воде? Может быть, и мерзнет.

Он покачал головой. Он все еще был хорошеньким, а позже станет красивым. Темные волосы завиваются весьма мило. Он не стыдился своих слез и не извинялся за них.

«Моя мать не умирала, пока не рассказала мне. Когда делатории сказали, что мой отец строил заговор против императора, отец засмеялся. На самом деле засмеялся. Его обвинили в совместных заговорах с Германиком! Мать не могла умереть, не рассказав мне об этом. Она сказала, что отца обвинили только в беседах с другими мужчинами о том, что он будет служить Германику, если их пошлют на север».

Я устало кивнула.

«Ясно. Мои братья, наверное, говорили то же самое. А Германик: – наследник императора и Imperium Majus на Востоке. Однако говорить, что будешь служить Риму под командованием красивого полководца, считается предательством».

Я повернулась, чтобы уйти. Понимание событий не принесло утешения.

«Мы доставим вас в разные города, – сказал Иаков, – к разным друзьям. И лучше не будем говорить, куда именно».

«Не оставляйте меня, – попросил мальчик, – только не сегодня».

«Ладно», – ответила я. Я повела его в каюту и закрыла дверь, вежливо кивнув Иакову, следившему за нами с рвением стража.

«Чего ты хочешь?» – спросила я.

Мальчик пристально посмотрел на меня и покачал головой. Он раскинул руки, повернулся, подошел и поцеловал меня. Мы предались неистовым поцелуям.

Я сняла рубашку и упала с ним на кровать. Невзирая на по-детски нежное лицо, он был уже настоящим мужчиной.

И дойдя до экстаза, что оказалось довольно легко, учитывая его феноменальную энергию, я почувствовала вкус крови. Я стала той, что пила кровь в моем сне, и расслабилась, но это ничего не меняло. Он вполне мог закончить обряды к собственному удовлетворению.

«Ты богиня», – прошептал он, поднявшись.

«Нет», – прошептала я. Начинался сон. Я услышала, как над песком поднимается ветер. Уловила запах реки. – Я – бог… бог, который пьет кровь.

Мы совершали ритуалы любви, пока не лишись последних сил.

«Веди себя с нашими хозяевами осмотрительно и предельно прилично, – сказала я. – Они никогда такого не поймут».

Он кивнул:

«Я тебя обожаю».

«В этом нет необходимости. Как тебя зовут?»

«Марцелий».

«Отлично, Марцелий, ложись спать».

Мы с Марцелием бурно проводили каждую ночь, пока наконец не увидели знаменитый Фаросский маяк; тогда мы поняли, что прибыли в Египет.

Было совершенно очевидно, что Марцелия оставят в Александрии. Он объяснил мне, что его бабушка по матери еще жива, она гречанка, как и весь ее клан.

«Не рассказывай мне таких подробностей, иди, – сказала я. – Желаю тебе быть мудрым и жить в безопасности».

Он умолял меня пойти с ним. Он сказал, что влюбился в меня и хочет на мне жениться. Не важно, что я не могу иметь детей. Ему все равно, что мне тридцать пять лет. Я тихо смеялась, не желая его обидеть.

Иаков опускал взор, но все замечал. А Давид отводил глаза.

За Марцелием в Александрию последовал не один сундук.

«Теперь, – обратилась я к Иакову, – не скажете ли вы, куда меня везут? У меня могут появиться свои соображения по этому поводу, хотя я сомневаюсь, что смогу придумать нечто лучшее, чем мой отец».

Меня по-прежнему одолевали сомнения. Поступят ли они со мной честно? Особенно теперь, когда они видели мое непристойное поведение в отношении этого мальчика. Они же так религиозны.

«Вы направляетесь в большой город, – ответил Иаков. – Лучше и быть не может. У вашего отца там есть друзья-греки!»

«Как он может быть лучше Александрии?» – спросила я.

«О, он намного лучше, – сказал Иаков. – Позвольте я поговорю с отцом, прежде чем продолжать».

Мы вышли в море. Земля таяла на горизонте. Египет. Уже темнело.

«Не бойтесь, – сказал Иаков. – У вас испуганный вид».

«Я не боюсь, – ответила я. – Дело в том, что, лежа в постели, я не могу избавиться от тревожных мыслей и снов. – Я взглянула на него, он застенчиво отвел глаза. – Я каждую ночь прижимала к себе того мальчика как мать».

Большей лжи мне, должно быть, за всю жизнь не доводилось произносить.

«Я обнимала его как ребенка. – Ну и ребенок! – А теперь я боюсь кошмаров. Но скажите же мне, куда мы направляемся? Какая нас ждет судьба?»

Глава 3

«Антиохия, – сказал Иаков. – Антиохия-на-Оронте. Вас ожидают греки, друзья вашего отца. Они друзья и Германику. Возможно, со временем… но они будут вам верны. Вам предстоит выйти замуж за образованного и состоятельного грека».

Замуж?! За грека, провинциала-грека? Грека из Азии?! Я подавила и смех, и слезы. Этого не будет. Бедняга! Если это действительно грек-провинциал, то ему предстоит заново пережить завоевание Рима.

Мы плыли дальше, от порта к порту. У меня в голове все перепуталось.

Конечно, только тошнотворная повседневная суета не позволяла мне полностью отдаваться неизбежному горю: «Беспокойся о том, правильно ли подпоясано твое платье. Забудь, как твой отец лежал мертвый с кинжалом в груди».

Что касается Антиохии, то я мало что слышала или знала об этом городе – меня интересовала только жизнь Рима. Если Тиберий, желая убрать подальше от Рима своего «наследника» Германика, избрал местом его пребывания Антиохию, то, решила я, она должна быть концом цивилизованного мира.

«Во имя богов, и что мне было не сбежать в Александрии?» – думала я. Александрия – крупнейший город в Империи после Рима. Молодой город, построенный Александром, в чью честь и назван, славится как порт. Никто никогда не посмеет разрушить в Александрии храм Изиды. Изида – египетская богиня, жена могущественного Озириса.

Но какое это имеет отношение к действительности? Должно быть, в глубине моего сознания зрели определенные планы, но мораль высокородной римлянки не позволяла им всплыть на поверхность и запятнать мою честь.

Я тихо поблагодарила своих стражей-евреев за благоразумие, за то, что они скрывали это даже от юного римлянина Марцелия, также спасенного ими от убийц императора, и попросила откровенно ответить на вопросы относительно моих братьев.

«Всех застали врасплох, – сказал Иаков. – Делатории, шпионы преторианской гвардии, времени не теряют. А у вашего отца было столько сыновей! По приказу своего господина рабы вашего старшего брата перепрыгнули через стены и побежали предупредить вашего отца».

Антоний! Надеюсь, ты пролил их кровь. Я знаю, ты дрался до последнего вздоха. А моя племянница, моя маленькая племянница Флора, бежала ли она от них с криками, или же они убили ее милосердно? Преторианцы – и милосердие! Что за глупая мысль. Я не произнесла вслух ни звука. Просто вздохнула. В конечном счете, глядя на меня, оба купца-еврея видели тело и лицо женщины; естественно, мои защитники считали, что и внутри скрывается женщина. Несоответствие внешности внутренним склонностям беспокоило меня всю жизнь. Зачем же смущать Иакова и Давида? Едем в Антиохию.

Но я не намеревалась становиться членом греческой семьи, придерживающейся старых обычаев, – если таковые еще существовали в греческом городе Антиохии, – семьи, где женщины живут отдельно от мужчин и весь день прядут шерсть, никуда не выходят и не принимают участия в общественных мероприятиях.

Мои няни научили меня всем искусствам добродетельной женщины, и я действительно умела обращаться с нитками и пряжей, да и ткать не хуже других, однако я прекрасно знала, что такое «старые греческие обычаи», и смутно вспоминала мать моего отца, умершую, когда я была совсем маленькой, – добродетельную римскую матрону, которая постоянно пряла шерсть. Так о ней и говорилось в ее эпитафии; то же самое, кстати, сказано и в эпитафии моей матери: «Она содержала дом. Она пряла шерсть».

Те же слова – о моей матери! Те же унылые слова.

Ну, в моей эпитафии ничего подобного уж точно не будет. (Как забавно сейчас размышлять о том, что две тысячи лет спустя я осталась совсем без эпитафии!)

В своем всепоглощающем унынии я отказывалась понимать, что Римская империя огромна и ее восточная часть разительно отличается от северных варварских стран, где сражались мои братья.

Вся Малая Азия, куда мы и направлялись, несколько сотен лет назад была завоевана Александром Македонским. Как тебе известно, Александр был учеником Аристотеля. Александр хотел повсюду насаждать греческую культуру. А Малая Азия? Греческие идеи и обычаи столкнулись не просто с деревенскими обычаями и крестьянами, но с древними культурами, например с империей Сирии, охотно воспринявшей новые идеи, красоту и изящество греческой просвещенности и не менее охотно вплетавшей в нее собственную многовековую литературу, стиль жизни и манеру одеваться.