Олег Авраменко - Власть молнии

• Название: Власть молнии
• Автор: Олег Авраменко
• Издательство: "Эксмо-Пресс"
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-251-00136-3

«Горы золота» обещаны за голову Карсидара — воина и мага из славного сословия Мастеров. И это неудивительно. Ведь благодаря воинскому искусству и собственным понятиям о чести и справедливости он сумел нажить множество завистников и врагов. Но тем и славен настоящий Мастер, что он никогда не знает покоя. Именно безудержная жажда странствий приводит Карсидара в Киев-град и ставит его на пути татаро-монгольских полчищ.

---

— Вот видишь, он не собирается говорить, — хмыкнул Читрадрива.

— Но его сын собирается.

Читрадрива остановился, повернулся на каблуках и удивлённо воззрился на Карсидара. Однако в недоумении он пребывал всего несколько секунд, затем рассмеялся, размахнувшись зашвырнул оставшуюся от виноградной грозди обглоданную веточку подальше в кусты и воскликнул:

— Как же, как же! Чатоку не терпится избавиться от новоявленного претендента на наследство. Тоже мне доброжелательный помощник!

— Зато дорогу покажет. Насколько я понял, мы отклонились на запад, но совсем-совсем немного. Начало тропы, ведущей туда, лежит всего в нескольких часах перехода от ближайшего виноградника…

— …собранный с которого урожай нас непременно заставят сейчас попробовать, — с невинным видом заметил Читрадрива, закатил глаза и причмокнул, изображая удовольствие. И почувствовал, что Карсидара буквально замутило от отвращения.

— Вот именно. К этому я и веду, — сказал он веско и смерил собеседника взглядом с головы до ног. — Ты терпеть не можешь винограда, который в детстве так любил. Ты боишься воды после того, как едва не утонул. До недавнего времени ты вообще не мог говорить о серьге, которую тебе нацепили в детстве. Ты был не в силах связно объяснить, отчего тебя тянет в Риндарию. И от некоторых слов на анхито у тебя жутко болела голова. И поначалу Векольд с женой были тебе очень неприятны. Как думаешь, что тут общего?

— Что общего? — Карсидар надолго задумался.

Осторожно проследив за его мыслями Читрадрива усмехнулся и, сжалившись над ним, наконец сказал:

— Так вот, общее здесь может быть только одно. Я полагаю, что серьга в ухе охраняет не только других от тебя, но и тебя от других. Вернее, тебя от слишком сильного нервного напряжения. Сам подумай: маленький принц спасается из Риндарии бегством, потеряв мать и всех близких ему людей. Он каким-то образом попадает в предгорье, которым заканчивается на юге Люжтенское княжество и прибегает в Толстый Бор. Здесь он осваивается у чужих людей, понемногу изучает их язык; но как только жизнь налаживается, на хутор нападают дикари, мальчишка бежит от них, падает в реку, его выносит течением в Зальду, плывя по которой он достигает южных областей Орфетана… Верно, ты барахтался в воде целые сутки.

— Не знаю. Мой учитель нашёл меня на берегу. Я лежал по пояс в воде, вцепившись мёртвой хваткой в какое-то бревно. Мы мало говорили об этом случае, но, судя по словам учителя, я был едва жив… — Карсидар умолк и смущённо кашлянул. Очевидно, воспоминания до сих пор давались ему с огромным трудом.

— Всё верно, — кивнул Читрадрива. — Итак, получается, маленький мальчик дважды за довольно короткий срок подвергался смертельной опасности, не считая остальных «мелочей». Серьга рассудила…

Он пристально посмотрел на Карсидара, проверяя, какое впечатление произведёт на него одушевление колдовского с точки зрения гохи предмета.

— Серьга рассудила, что мальчику не снести такой нагрузки, и вычеркнула из его памяти все опасные переживания. Под опасными я понимаю такие, которые могли бы привести к воспоминаниям о реальной угрозе для жизни. Любил ли ты виноград, имху Эдану или боялся утонуть, тебе нельзя вспоминать ни про то, ни про другое, ни про третье. И вот ты уже не любишь ни виноград, ни эту женщину, а боязнь перед глубокой водой у тебя ещё усилилась! Так же точно ты забыл, что случилось с твоими близкими и откуда ты родом. В противном случае ты бы вспомнил всадников-убийц и…

— А вот тут получается неувязка, — перебил его Карсидар. — Как же я смог стать вольным мастером, если возненавидел оружие?

— Вспомни, с каким трудом давалось тебе обучение. Вспомни, как ты призывал смерть на свою несчастную голову — и поймёшь, как нелегко досталось тебе искусство владения мечом. А то, что ты всё же стал лучшим из лучших, говорит о твоих замечательных задатках. Хоть мы ничего не знаем о твоём отце, я с уверенностью могу сказать, что он наверняка был великим воином.

— Может быть, может быть, — нехотя согласился Карсидар.

— Наверняка так, — твёрдо сказал Читрадрива. — Но интересно то, что, происходя из среды анхем или народа, близкого к нашему, ты должен относиться к нам с неприязнью. И между прочим, так оно и есть. Вот ты обижаешься, когда я называю тебя анахом или величаю титулом насехэ, а зря. Потому что ты действительно принц.

— Но… — попытался возразить Карсидар.

— Никаких «но»! Взрослый может лгать, ребёнок — навряд ли. Поэтому прекрати, наконец, упорствовать, мой принц.

— Но допустим, ты знаешь, что я… Ну-у… В общем, принц или что-то вроде того, как ты говоришь, — уступил Карсидар. — Ладно. Но какой от этого прок? И как доказать это остальным?

— Это уже дело другое. Пусть тебя волнует что-нибудь более приятное, например, изучение анхито или наших сказаний.

— Но к чему мне это? — Карсидар был крайне изумлён.

Читрадрива решил, что он уже в достаточной мере «измаринован» намёками, пора наконец приступать к основному, а потому сказал:

— Так вот, мой принц, я могу открыть тебе небольшую тайну…

В течение следующего получаса Читрадрива излагал Карсидару свои планы насчёт постепенного выдвижения из среды анхем созданной и возглавляемой им молодёжной группировки, сосредоточения власти в их руках, а затем установления справедливого господства гандзаков над всем миром. Закончил он свою пламенно-восторженную речь следующим пассажем:

— Сейчас анхем не живут, а влачат жалкое существование под пятой других народов, гонимые, презираемые, оплёванные и оклеветанные молвой. Они и шагу не смеют ступить за черту оседлости, которой мир отгородился от них. Пора нам выйти за её пределы и установить своё справедливое господство от края до края земли. Согласен ли ты со мной?

Нельзя сказать, чтобы Карсидар пришёл в восторг от блистательных перспектив, нарисованных Читрадривой. Ну, ничего, это он сначала не в восторге…

— Знаешь, а ведь это… — Карсидар скрестил руки на груди и нервно забарабанил пальцами по бицепсам, напрягшимся под курткой. — Это попросту глупо!

— Почему? — удивился Читрадрива.

— Бывали и прежде случаи, когда короли рвались к господству над миром. Бывали, и не раз. Только уже давно, — пояснил Карсидар и добавил разочарованно:

— Собственно говоря, к этому стремится каждый монарх. Безнадёжное занятие. Не ты первый, не ты последний.

Читрадрива лишь презрительно хмыкнул.

— Это история королей-гохем. Среди них не было ни одного нашего. А легенды, между прочим, гласят, что у анхем были прежде свои собственные правители, и жилось при них хорошо и справедливо.

— Легенды… Сказки всё это. А сказки врут! — запальчиво воскликнул Карсидар. — Не бывает абсолютно хороших и добрых правителей. Не тебе, гандзаку, это утверждать, не мне, мастеру, слушать. Даже самый мелкий барончик, который и в подмётки не годится королю, способен содрать с живого гандзака шкуру. Помнишь, как тебя покойный Ромгурф из темницы вытащил? То-то! Да и мастера у владык не в почёте. Моя голова вон целую кучу золота стоит, Пеменхат считать устал. Думаешь, если князь Люжтенский нас хорошо принял, то и все они такие? А как же Торренкуль? За какие-то полчаса нас объявили вне закона и подожгли, как лисиц в норе! Разве забыл? Вот такие они, правители. Одной рукой ласкают, другой жилы выматывают. Понял?

— Понять-то я понял, много ума тут не требуется. — Читрадрива провёл рукой по ветвям ближайшего куста, помолчал и сказал спокойно:

— В общем, всё ясно. Болван ты, мой принц.

— С чего это ты взял? — насмешливо спросил Карсидар, пытаясь скрыть обиду под маской иронии.

— Да так… — Читрадрива повертел в воздухе растопыренной пятернёй. — Ты тут рассуждаешь о королях вообще, а не в частности. А представь только, что на трон сядет не какой-то там неизвестный тебе злобный тиран, а… ты сам.

— Я?! — изумился Карсидар. — Я взойду на трон?!

— Ты. Кто же ещё? — по-прежнему спокойно продолжал Читрадрива. — Или ты до сих пор ничего не понял? Ведь ты принц.

— Глупости. Я мастер Карсидар, не более того.

Читрадрива презрительно ухмыльнулся:

— Вот же довелось увидеть человека, которому предлагают неограниченную власть, а он от неё отказывается! Неужели ты серьёзно?

— Вполне, — твёрдо ответил Карсидар.

— Но разве тебя устраивает этот мир? Разве тебе не хочется сделать так, чтобы он стал хоть на каплю справедливее, лучше, добрее, честнее? А ведь ты можешь, мой принц. Стоит тебе захотеть…

— Ну, знаешь ли, если я болван, то ты глупый мечтатель! — презрительно фыркнул Карсидар. — Это как же ты переделаешь мир? Издашь закон, по которому запрещается обижать слабых, что ли? Мастера занимаются изредка и такими делишками, да только не слыхал я, чтобы дворяне приветствовали их усилия. Вот я подшутил не так давно над сборщиком налогов в Бендри, и что? А просто виконт назначил за мою голову какую мог награду! Вот тебе и справедливость.