Энн Райс - Мемнох-дьявол

• Название: Мемнох-дьявол
• Автор: Энн Райс
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-21837-0

Зимний Нью-Йорк начала 1990-х. Именно сюда приводит вампира Лестата след одного из крупнейших наркодельцов Америки. На одной из тайных, принадлежащих мафиози квартир, где преступник хранит ценнейшее собрание антикварных религиозных предметов, происходит их роковая встреча. Роковая и для Лестата, и для его жертвы. Ибо за ними незримо наблюдает сам Мемнох-дьявол, выбравший вампира Лестата себе в помощники, чтобы совместно противостоять Богу.

---

Меня поразила его реакция. Конечно, мне и рань–ше приходилось попадать в аналогичные ситуации – меня, точнее то, чем я, по сути, являюсь, узнавали во многих местах по всему миру. Однако такое узна–вание всегда сопровождалось молитвами, утратой способности разумно мыслить или иным издревле присущим человеку поведением в подобных обстоя–тельствах. Даже в старой доброй Европе, где верили в существование носферату, люди успевали выкрик–нуть хотя бы несколько слов молитвы, прежде чем я вонзал в них зубы.

Но как, скажите, следует расценить вот это? Что означает его пристальный взгляд и напускная сме–лость закоренелого преступника?

– Хочешь умереть так же, как и жил? – шепотом спросил я.

Мысль о Доре словно вдохнула в него новые силы и заставила действовать. Он яростно вцепился в мои ру–ки, мертвой хваткой державшие его за лицо, однако, почувствовав их поистине каменную крепость, попы–тался действовать по-другому: принялся извиваться и конвульсивно дергаться, стараясь выскользнуть из мо–их ладоней. Бесполезно. Он зашипел от бессилия.

Меня вдруг охватила необъяснимая жалость к это–му человеку. Я решил, что должен проявить мило–сердие и перестать мучить его столь безжалостно. В конце концов, он так много знает и понимает. «Ты наблюдал за ним в течение стольких месяцев, – уго–варивал я себя, – и теперь не должен затягивать раз–вязку. Но, с другой стороны, где и когда тебе пред–ставится возможность отыскать еще одну такую жертву?»

Итак, голод одержал победу над тягой к справед–ливости. Я обхватил ладонью его затылок, прижался лбом к шее, позволив ему почувствовать прикоснове–ние и ощутить запах моих волос. Услышав, как он су–дорожно втянул в себя воздух, я начал пить…

Он мой! Вместе со струёй крови в меня потоком полились видения. Вот он вместе со Старым Капита–ном в одной из передних комнат дома. За окном с шумом проносятся машины… Я слышу его слова, об–ращенные к Старому Капитану: «Если вы еще раз по–кажете его мне или заставите его трогать, я никогда больше и близко к вам не подойду…» И Старый Ка–питан клянется, что ничего подобного не повторится. Старый Капитан водит его в кино, а потом обедать в ресторан «Монтелеоне»; они вместе летят в Атланту… И Старый Капитан снова и снова обещает, что не ста–нет так больше делать: «Ты только позволь мне быть рядом с тобой, сынок, только быть рядом… Я клянусь… Я никогда…» Мать, как всегда пьяная, появляется в дверях, на ходу расчесывая волосы… «Мне известно, чем вы там с ним занимаетесь… Я все знаю о ваших играх со стариком… все знаю… Ведь это он купил тебе эту одежду? Думаешь, я не понимаю?..» А вот Терри с дыркой от пули прямо посередине лица… Молодая женщина со светлыми волосами как-то неловко, бо–ком, падает на пол. Это уже пятое убийство, и жерт–вой его должна стать ты, Терри, именно ты… Они с Дорой в автофургоне… И Дора знает. Ей было всего шесть лет, но она знала. Она знала, что он застрелил ее мать, Терри. Но они никогда и словом не обмолвились между собой об этом! Тело Терри лежит в пластико–вом мешке. Господи, как ужасен этот пластиковый мешок! И его голос: «Мамочка умерла…» Дора не зада–ла ни единого вопроса. В свои шесть лет она уже все понимала. Терри кричит «Ты что, сукин сын, хочешь отнять у меня дочь? Думаешь, у тебя получится? На–деешься лишить меня ребенка? Я сегодня же уезжаю с Джейком, и дочь едет вместе со мной!» Выстрел. Женщина мертва. «Все кончено, радость моя. Я боль–ше не в силах тебя терпеть…» Бесформенная куча на полу… Безвкусно одетая, вульгарная, но при этом очень симпатичная молодая женщина с овальной фор–мы ногтями, покрытыми бледно-розовым лаком, с накрашенными, всегда такими свежими губками и соломенного цвета волосами… Ярко-розовые шорты, стройные 6едра.

Они с Дорой едут всю ночь – ни словом не упоми–ная о происшедшем…

«Что ты со мной делаешь? Ты же убиваешь меня! Ты отбираешь у меня кровь, но не душу! Ты вор, ты… Ради Бога, в чем…»

– Ты разговариваешь со мной? – Я отпрянул от него, кровь еще текла по губам. Господи, да он и вправду говорил со мной! Я вновь вонзил в него зубы и на этот раз все же сломал ему шею.

Однако он не замолчал.

«Да, я к тебе обращаюсь! Кто ты такой? Почему? Почему ты пьешь мою кровь? Скажи! Будь ты проклят! Проклят!»

Я переломал все кости в его руках, вывернул плече–вые суставы. Мне нужна была вся его кровь, вся, до капли. Я буквально вылизал языком его раны. «Дай мне… дай мне… дай мне…» – мысленно твердил я.

«Но как? Как тебя зовут? Бога ради! Кто ты?»

Он умер. Я уронил его на пол и отступил назад. Он со мной говорил! Говорил в самый момент убийства! И он осмелился спрашивать меня, кто я? Испортить мне все удовольствие?

– О, ты не перестаешь преподносить мне сюр–призы, – прошептал я, стараясь прийти в себя и со–браться с мыслями.

Кровь заполнила сосуды и согрела меня. Я не спе–шил проглотить последние оставшиеся во рту капли. Мне хотелось поднять его с пола, вскрыть вены на за–пястьях и высосать то, что еще, возможно, осталось, но это было бы так отвратительно, да и, по правде го–воря, у меня не было никакого желания прикасаться к нему еще раз. Сглотнув, я провел языком по зубам, стараясь ощутить послевкусие… Он и Дора в фургоне, ей всего шесть лет, а мамочка умерла от выстрела в голову… Они с папочкой теперь всегда будут вместе.

– Это было пятое убийство, – услышал я вдруг его голос. – Кто ты такой?

– Ты опять говоришь со мной, ублюдок? Я опустил на него взгляд. О-о-о, как чудесно! Кровь наконец достигла самых кончиков пальцев на руках и теперь растекалась по сосудам ног. Я закрыл глаза. Ра–ди этого я и живу – ради этого вкуса, ради этого ощу–щения… И вдруг мне на память пришли слова, сказанные им Доре тогда, в баре: «Я готов душу продать за такие уголки, как этот».

– Черт возьми, да сдохни же ты наконец! – вос–кликнул я. Мне хотелось, чтобы его горячая кровь как можно дольше пульсировала в моих венах, но сам он был мне больше не нужен. К дьяволу! Для романа между вампиром и смертным шести месяцев более чем достаточно. Я взглянул наверх, черное существо вовсе не было статуей! Оно было живым! И оно пристально смотрело на меня. Скульп–тура ожила, она дышала и с выражением мрачной ярости на черном сияющем лице сверлила меня взгля–дом.

– Нет, этого не может быть! – вырвалось у ме–ня. – Не может быть!

Я изо всех сил старался взять себя в руки и обрести то состояние спокойного хладнокровия, которое все–гда охватывает меня в минуты серьезной опасности.

Я пихнул мертвое тело на полу, только чтобы удос–товериться в том, что по-прежнему нахожусь в той же комнате и не сошел с ума, одновременно с ужасом ожидая уже знакомого ощущения полной дезориен–тации в пространстве. Однако ничего подобного не произошло.

Тогда я закричал, нет, скорее завизжал, совсем по-детски.

И выбежал из комнаты.

Я промчался через прихожую, распахнул дверь и выскочил на улицу, в спасительную ночь.

Взлетев вверх, я пронесся над крышами и в пол–ном изнеможении буквально рухнул на брусчатку в какой-то узком переулке. Нет, это просто не может быть правдой! Скорее всего, видение было последним посланием моей жертвы, своего рода сладким актом возмездия, весточкой с того света. Это он сделал так, что статуя – это ужасное черное существо с крылья–ми и козлиными ногами – выглядела как живая…

– Да, именно так, – вслух произнес я, вытирая губы и оглядываясь. Я лежал на грязном снегу. По пе–реулку шли смертные. Они не желали, чтобы их кто-то беспокоил. А я и не собирался это делать. – Его месть. – Я еще раз вытер губы и шепотом продол–жил: – За все, что он любил, за его страсть к сокрови–щам, собранным в той квартире. И он обратил ее про–тив меня. Он понял. Он догадался, кто я. Он знал, как.

К тому же существо, которое следило за мной, никогда не выглядело таким спокойным, невозмути–мым, я бы даже сказал – задумчивым. Напротив, оно постоянно колебалось, клубилось, словно густой ту–ман. И потом, эти голоса. Конечно же, там, в кварти–ре, стояла самая обыкновенная статуя.

Я вскочил на ноги; злясь на самого себя за позор–ное бегство, за то, что упустил возможность насла–диться последними деталями ритуала убийства. Я был достаточно разъярен, чтобы немедленно вернуться обратно в квартиру и вновь пнуть лежащее на полу тело, а заодно и статую, которая, конечно же, опять превратилась в кусок гранита, едва лишь сознание окончательно покинуло мертвый разум моей жертвы.

Переломанные руки, плечи… Словно окровавлен–ное месиво, в которое я превратил его тело, вдохнуло жизнь в это существо и призвало его на помощь.

А Дора… Дора непременно узнает обо всем этом – о переломанных костях, о свернутой шее.

Я вышел на Пятую авеню. И подставил лицо ветру.

Поглубже засунув руки в карманы своего шерстя–ного блейзера, который в такой снегопад, конечно же, выглядел слишком легким и весьма неподходящим нарядом, я побрел дальше. «Ладно, черт бы тебя по–брал, – мысленно обратился я к нему, – ты догадал–ся, понял, кто я, и на несколько мгновений сумел за–ставить статую выглядеть словно живая».