АНТОЛОГИЯ - РУССКАЯ ФАНТАСТИКА 2006

• Название: РУССКАЯ ФАНТАСТИКА 2006
• Автор: АНТОЛОГИЯ
• Жанр: Научная Фантастика

Необычное может подстерегать человека не только в глубинах космоса, не только в туманном будущем, не только в параллельных вселенных, но и за любым углом в родном городе. Вашими гидами по иным мирам, в которых не действуют обычные законы, готовы стать современные писатели, формирующие пространство русскоязычной фантастической литературы - те, чьи произведения вошли в очередной выпуск ежегодной антологии “Русская фантастика”.

---

Машка, молодец, сориентировалась мгновенно. Плюнув на Таракана, она подхватила кадку с фикусом и сноровисто обмотала распухшую уже порядком ногу широкими листьями. Боль немедленно ослабла. Машка же, прильнув поверх листьев теплым животом к ноге, тихонько замурлыкала, глядя мне в глаза и слегка всаживая в тело острые коготки. Под ее мурлыканье я мирно заснул.

Сколько продрых, не знаю. Наверное, часа два. Когда проснулся, нога почти не болела. Я осторожно притопнул ею, потом пару раз присел да и отправился инспектировать Усадьбу.

Машка, снова замершая на своем боевом посту, приветливо помахала мне лапкой и сообщила, что вся кета, принесенная мною с рыбозавода в проклятом морозильнике, уже спущена в погреб. Под ее личным недреманным контролем.

Во дворе растерянно переругивалась наша сладкая парочка. Верхняя Хавронья по традиции взваливала вину за мою травму на рассеянность Нижней. Нижняя - на торопливость Верхней. Атмосфера постепенно накалялась. Пришлось мне в спешном порядке взваливать на себя роль миротворца и хвалить их за отличную работу, упомянув для весу в самых красочных подробностях про крысу-неудачницу.

Почувствовав себя реабилитированными, свинки, перебивая друг друга, обрушили на меня отчет о состоянии дел. Козы сыты и здоровы; колья для ограды готовятся (из молодых побегов осота, очень острые и длинные - мечта, а не колья); старый козел Прохор, отличающийся феноменальной дальнозоркостью, видел в небе непонятный предмет. Однако далеко, поэтому не разглядел, хищник ли.

Я почесал у Верхней за ушком, Нижнюю потрепал по спине. Сказал: “Что бы мы без вас делали!” - и отправился в баню. Постирать ОЗК да попариться. Гигиена, ребята, прежде всего.

Растянувшись после баньки на чистом белье, потяжелевший от доброй кружки ядреного кваса, я вспомнил о найденном в складской подсобке журнале. Унисы, удовлетворенные выгодным с их точки зрения обменом, отдали его за так. Вставать было лень, но любопытство в конце концов пересилило. Я выбрался из-под хрустящих простыней и как был, голый, помчался - через двор, через огород - в предбанник, где было свалено содержимое полевой сумки.

Обрывок ушедшей эпохи сверкнул на меня глянцевым пластиком обложки. Женщина! Видимо, меланома была ей не страшна в этом ее счастливом мире прошлого, и она обнаженной плескалась в прозрачной воде. Яркое небо было украшено белыми облаками и птицами, яркое море - лодочками с цветными треугольниками парусов. “PLAYBOY” - светилась радужная голограмма над мокрой головой женщины. Надпись была выполнена на одном из многочисленных языков, совершенно мне незнакомых. В свое время я пытался разузнать о языках у Умницы, но та категорично заявила, что эта информация имеет атрибут “потенциально опасная”, а посему без специального кода доступ к ней закрыт, вплоть до переформатирования диска. Мне стало жаль моей кремниевой девочки, и я махнул рукой на нерусские языки. И вот теперь я имел огромное количество потрясающе любопытного текста и - ни малейшего понятия о его содержании.

Зато с картинками все было более чем понятно: женская анатомия разительно отличалась от моей собственной. Намного больше, чем это представляли доступные мне учебники. И различия эти почему-то сильно меня волновали.

Необычайно сильно…

Утром меня растолкали возбужденные Хавроньи:

- Прохор опять засек давешний летучий предмет! Эта штука движется в нашу сторону! Несет ее, похоже, ветер, но кто же может поручиться, что это не уловка какого-нибудь летучего хищника? Козы волнуются…

Я рассеянно кивал, оглядывая спальню.

- Да ты что, Петруха, очнись наконец! - заметив, что я слушаю их озабоченное лопотание вполуха, Нижняя легонько ткнула меня в бок пятаком. - Алло, человек!

- Дорогие мои, а ведь здесь лежал журнал. Мой журнал. И он пропал. - Я испытующе посмотрел свинкам в глаза. Поочередно: вверх, вниз. - Думаю, кто-то взял его. Само собой, из самых лучших побуждений. Но без спроса! Так вот, мне бы хотелось получить его обратно.

- Дорогой мой, - передразнила меня Верхняя, - твой журнал ни-ко-му не нужен. Да кто еще, кроме тебя, придет в восторг от созерцания голых девиц? Здесь ведь нет больше ни одного мужика. Разве что… - она понизила голос до зловещего шепота… - Таракан?! А может, это проделки фикуса?

- Или Прохора! - подхватила Нижняя.

Свиньи радостно захрюкали хором.

- Очень смешно. Ладно, потом разберемся. - Я длинным прыжком, прямо с лежанки, махнул к рукомойнику. - Несите коноплю, шутницы, буду смотреть на этот ваш НЛО.

Пока я плескался, чистил зубы и натягивал свежий комбинезон, расторопные сестрицы не только принесли пучок конопли, но и успели приготовить ударную порцию свеженькой бурдамаги. Я обреченно вздохнул и, морщась от невыносимой горечи, тоненькой струйкой, сквозь зубы, всосал мерзкое пойло.

Окружающий мир подмигнул мне на прощанье и погас. Сознание отправилось в свободный полет.

Полет, как всегда, начался с какой-то темной каморки. Я пошарил в потемках, наткнулся на Хавроний, Машку, Умницу, коз, герань, фикус. Подумал мельком: “Копнуть, что ли, поглубже? Узнать, кто стянул журнал. Нет, пожалуй. Обижать девчонок не годится. Сами небось потом сознаются”. Потом я вляпался в Таракана, получив в лицо чувствительную “струю вони” - его пси-блок; скользнул по огороду, наконец, зацепил Анфису. Она дружелюбно открылась, и я прозрел.

Первые впечатления, как всегда, были оглушительными: краски, запахи, звуки… Мозаика небес и земли. Безумство полета. Пение ветра. Сладость собственной силы, неутомимости. Мы заложили пируэт и устремились к темной точке вдали.

Копытные тревожились не напрасно. Безусловно, это был хищник, грозный хищник. Пожалуй, наиболее опасный из всех существующих в природе. Я и не знал, что он может летать. Человек.

Его несло странное устройство: сверху шар из тонкого пластика, полный горячего воздуха, снизу паутина из десятков тросов. Сам хозяин обосновался в центре паутины, как мохнатый крестовик. Мы подобрались поближе… и я чуть не “вылетел из седла” от изумления. Закутанная в меха, обвитая сетью тросов, балансирующая внутри небольшой корзины с набором малопонятных устройств, под шаром извивалась прекрасная, как мечта, девушка.

Девушка, ей-богу!

Причиной ее конвульсивных движений был крупный слепень, явно облюбовавший летунью под носительницу кладки. Раздувшийся яйцеклад насекомого, диаметром с мой мизинец, то являл наружу, то втягивал внутрь зазубренный гарпун яйца. До “выстрела” оставались считаные секунды. Девушка была обречена. Страшная судьба - носить в себе личинку слепня, полностью парализующую собственную волю жертвы и пожирающую изнутри тело.

Ненавижу слепней!

Анфиса тоже не любила слепней. Но отнюдь не в гастрономическом плане.

Бросок, удар, хруст. По ветру закружились слюдяные крылышки. Я поспешил покинуть стрекозиное сознание. Все, что требовалось, я уже узнал, а вот быть Анфисой, хотя бы и частично, когда она кушает (по обыкновению, пренеопрятно), - слуга покорный! Да и добыча была не в моем вкусе.

Обратный переход занял мгновение. В ушах еще скрипел крошащийся хитин, когда я вынырнул в родном теле. Домашние напряженно изучали мои руки, держа наготове запотевшую крынку. Я пошевелил пальцами, и тут же в рот полилось освежающей прохладой молоко. Стянутые конопляной бурдамагой в жесткий узел, голосовые связки расслабились, я закашлялся. Ненавижу этот момент: ручонки дрожат, в животе непристойно урчит, а голос… Голос напоминает блеяние новорожденного козленка, последнего в окоте.

Тем не менее домашние ждали отчета, и я вкратце ознакомил их с результатами разведки.

Свиньи немедля заметались в поисках патронов к дробовику. Машка лишь безразлично фыркнула. Дескать, чего там волноваться из-за глупой девчонки, не сумевшей даже от мошки самостоятельно избавиться?

Ну а я… Я, конечно же, не был напуган. Был ли я безразличен? Где там! Что угодно, только не безразличие колотило меня сейчас лихорадкой нервной дрожи: мне предстояла встреча с первым живым человеком за столько лет. Да что там, за всю жизнь! И с каким человеком…

Своих родителей я помнил настолько смутно, что подчас всерьез сомневался, существовали ли они вообще. А унисы… Несчастные ночные создания, бесполые и бессмертные, что следят за холодильными установками рыбозавода, не замечая течения времени, разве они люди? Внешне - может быть, но не более того.

И вдруг - это чудо в мехах…

Я нахлобучил сомбреро и поспешил во двор.

Теперь даже без услуг конопли и Анфисы можно было разглядеть мельчайшие детали летательного устройства. И облик его наездницы. Избавленная от смертельной угрозы, она ловко манипулировала тросами, направляя шар к Усадьбе, лишь иногда опасливо косясь на крупную стрекозу, чертящую вокруг нее стремительные спирали.

Я, как мог, постарался успокоить встревоженных коз. Поняв после бесплодных уговоров, что эта задача без Хавроний мне не по плечу, ухватил Прошку за рога и потянул в загон. Испуганно голосящий табунок бросился вслед за вожаком.