Амос Тутуола - Перистая Женщина, или Колдунная Владычица джунглей

• Название: Перистая Женщина, или Колдунная Владычица джунглей
• Автор: Амос Тутуола
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-94278-787-5

Уходящее корнями в самобытный йорубский эпос творчество Тутуолы с трудом укладывается в строгие жанровые рамки. И тем не менее рискнем сказать: опять сказка, и опять многое поначалу похоже на абракадабру, хотя совсем таковой не является.

На протяжении десяти вечеров народ Абеокуты поет, танцует, пьет пальмовое вино и слушает рассказ своего вождя о приключениях его молодости. Временами комичный, временами гротесковый – а в целом до удивления причудливый, этот рассказ по насыщенности действием и перемещениями героя в пространстве чрезвычайно близок плутовскому роману. Рассказчик совершает шесть путешествий и возвращается с сокровищами. Но материальное обогащение на самом деле лишь верхушка айсберга.

---

Так мои слуги жаловались друг другу, не зная, что я их слышу и примечаю в уме все то, что они говорят про мою жену. А вечером, когда настало время ложиться спать, жена принесла мне, как обычно, вино. Но, едва она вышла из комнаты, я его вылил, а притворился, что выпил. И после этого лег на кровать, но опять же не уснул, а только притворился, что уснул. Вскоре жена вернулась в комнату и проверила стаканы, чтобы узнать, выпил я вино или нет. Увидевши пустые стаканы, она потушила свет и тоже легла рядом со мной. А я притворялся, что сплю. Но притворяться мне долго не пришлось, потому что жена полежала возле меня всего несколько минут и потом тихонько встала. Она открыла свой шкаф, и она вынула из него свои лучшие украшения вроде золотых бус, колец и проч., а одежды она выбрала самые нарядные. Она оделась, будто у нее в этот вечер свадьба, и она достала из шкафа закупоренный тыквенный сосуд.

Когда жена открыла сосуд, я заметил, что оттуда выпорхнула маленькая белая птичка и села на шкаф. Потом жена поставила сосуд обратно в шкаф и шкаф потихоньку закрыла, а правую руку, куда перепорхнула со шкафа птичка, подняла над головой, повернулась лицом к нашей кровати и шепотно проговорила:

– Пусть этот глупый и никчемный мужчина, который величает себя королем, беспробудно проспит до пения петухов после моего возвращенья домой! – Тут жена открыла окно, выпустила птичку из комнаты и наказала ей вслед: – Пусть эта птичка хранит мой путь от любой беды, пока я не вернусь! – Под этот наказ птичка проворно упорхнула. А жена подкралась к двери нашей спальной комнаты, и она открыла дверь, и она миновала гостиную залу и выбралась через главный вход из дворца. Едва дверь главного входа захлопнулась, я встал с кровати, и я торопливо накинул на плечи свое просторное черное одеяние. Все у меня было черное – и облачение, и шапка. Потом я спрятал под верхнее облачение свой меч на перевязи через плечо и поспешил вслед за женой. Она шагала со всех своих ног под лучами луны, а я шел сзади, чтобы разведать, куда она отправилась в этот раз. Ушедши далеко от дворца, или на окраину города, она подошла к рынку. В самом центре рынка стоял под лучами луны богато одетый человек, и он, как я заметил, поджидал в темноте ночи мою жену. И, приблизившись к нему, она крепко его обняла Но он сурово отстранил ее и ворчливо проговорил:

– Надо предупреждать, если не можешь вовремя прийти!

А я, спрятавшись от них под навесом торгового ларька, наблюдал, как моя жена упала перед этим человеком на колени, а потом услышал ее голос:

– О, не сердись, любимый, потому что я опоздала не по своей вине! Мне пришлось ждать, когда глупец, – (так она меня назвала), – который именует себя моим мужем, уснет, а он все не засыпал. Поэтому не сердись, любимый! – И она его поцеловала.

Она целовала его и выдавала ему мои тайны. И они обнимались, а сами так издевательски ругали меня, что их обоих сотрясал глумливый смех. Увидевши и услышавши, как они предают меня и поносят меня, я не смог больше терпеть, и я выхватил из ножен свой меч. Я бросился к ним, и я внезапно разрубил этого человека мечом. Он упал, а жена ринулась что было духу наутек. Но я, не мешкая, добрался до дворца короткой дорогой. Я вошел в нашу спальную комнату, повесил на место меч, лег в кровать и мгновенно притворился, что сплю.

Вскоре вернулась моя жена Она осторожно закрыла дверь, и она бесшумно разделась, и она сложила свои одеяния обратно в шкаф. А потом, подождавши немного у окна и когда прилетела ее белая птичка, севшая на шкаф, она взяла ее в руку. Но, как только она взяла птичку в руку, та, к моему удивлению, обернулась белым камнем. И жена положила камень в тыквенный сосуд, закрыла сосуд крышкой и спрятала его в шкаф. А сама подошла к кровати и неслышно легла рядом со мной. Но она, конечно, не подозревала, что это я убил того мужчину на рынке, ее любовника.

А я лежал рядом с женой, будто спящий, хотя сна у меня не было ни в едином глазу, потому что я размышлял до самого утра про злонамеренные поступки женщин. Наутро, будучи королем этого города (где теснились теперь Безмолвные джунгли), который может отдавать во всякое мгновение любые приказы, я приказал звонарю раззвонить по городу об обязательной доставке всех убитых ночью людей на проверку во дворец. Так моя жена могла догадаться, что мне известны ее злоумышленные ночные деяния. И к девяти часам утра примерно шесть убитых человек – любовник жены, конечно, тоже – были доставлены во дворец.

Увидевши его под коростой засохшей крови, жена не смогла от ужаса усидеть на месте и до нескольких раз, хотя не прошло даже минуты, заглядывала в комнату, где лежали убитые. Она как бы совсем потеряла голову с плеч. И она иногда сгоняла мух, которые садились на тело ее мертвого любовника, а с других убитых мужчин она мух не сгоняла. Вскоре она принесла свое лучшее верхнее одеяние и накрыла им тело, чтобы мухи на него больше не садились. Едва она это сделала, а всех остальных убитых оставила неприкрытыми, я спросил ее:

– Это твой родственник? Но она со слезами ответила:

– Да ничего подобного!

Тогда я спросил:

– Почему же он интересует тебя больше, чем другие? Ответь-ка!

И она объяснила:

– Ну, я его, конечно, знала, когда он был живой.

А я спросил опять:

– Где же ты с ним познакомилась – не на рыночной ли площади? Или где?

Тут она вся съежилась и сказала:

– Не пытайся это узнать!

Едва она так сказала, я пошел в спальную комнату и возвратился с мечом. И я показал ей меч. А потом объяснил, что покойник с рыночной площади был ее любовник и мне известно об их свидании прошлой ночью. Я поднял меч, чтобы он запомнился ей до смерти. И пока она смотрела на меч, я без утайки ей сказал, что убил ее любовника, и вот она точно узнала, кем он был убит.

Как только открылась ее ночная тайна, она побежала к своему шкафу и сразу же вернулась. И она остановилась передо мной вся в слезах, и она плюнула мне прямо в лицо, а потом громко сказала:

– Так оставайся же на этом самом месте, пока мой любимый не оживет!

И едва она это сказала, я, к своему ужасу, упал и не смог подняться и лежу теперь здесь, – (в той комнате, где я его нашел), – будто цепной полузмей. А все люди и городские дома, кроме моего дворца, – (где мы разговаривали), – исчезли, или превратились в Безмолвные джунгли. Только теперь – да, по несчастью, слишком поздно – понял я, что «женская красота опаснее грабежа и воровства».

Рассказавши мне свою историю, принц снова начал громко стонать, а я приподнял голову и ненадолго задумался. Потом осторожно придвинул стул к нему поближе. Но когда я опустил голову и приподнял большое покрывало, которым он был накрыт, то увидел со страхом, что его тело превратилось от ног до талии в змеиное – покрытое жесткой чешуей, диаметром футов около пяти и заостренное на конце (там, где раньше были ступни), как хвост у крупной змеи.

Оно (змеиное тело) переливалось разными цветами, будто у кобры. И оно было туго приковано цепью к полу, так что принц не мог пошевелиться даже по-змеиному. А его собственное (человеческое) тело – от талии до шеи – покрывали язвы из-за бичеваний хлыстами.

Когда я приподнял покрывало и вполвзгляда, или поверхностно, рассмотрел несчастного принца, меня так напугало его змеиное полутело, что я отбежал на небольшое расстояние и громким голосом возопил:

– О да, женская красота оказывается иной раз опасней и грабежа, и воровства! – А потом опять потерянно подошел к принцу и сел возле него на стул, но совершенно не знал, что же еще ему сказать. Немного помолчавши и когда мой страх частично отпустил меня, я спросил: – Ну а почему вы все время стонете? – И он ответил мне так:

– По двум разным причинам, или обоюдо-двойственной беде. Во-первых, меня терзают оба моих тела: и змеиное, которое жена бьет еженощно дубиной, так что оно нескончаемо болит от тяжких ударов, и собственное, человеческое, которое она бичует хлыстами до кровавых язв. А во-вторых, я оплакиваю в стонах свою жизнь, почти непереносимую из-за тяжких лишений. Они такие тяжкие, что мне сейчас было бы легче, если б меня избавили от них даже вместе с жизнью. Я умоляю Создателя лишить меня жизни, но Он, увы, не отвечает на мои мольбы.

Узнавши, что жена принца еженощно приходит его бить, я спросил, где она живет. Но он ответил мне, что ему неведомо, откуда она является. Тогда я спросил, приносит ли она для него еду. И он ответил мне без всяких колебаний:

– Нет!

Я спросил у него:

– Если нет, то что же вы едите? Ведь цепь мешает вам даже пошевелиться, а тем более встать и отправиться на поиски пропитания?

Но он сказал:

– Я не ел – да мне и не хочется есть – с тех пор, как лежу здесь, по заклятию жены, в полузмеином обличье.

А на мой вопрос:

– И чем же занимается здесь ваша жена, когда кончает вас бить?

Принц ответил:

– Она уходит к своему любовнику, для которого вырыла могилу в одной из самых дальних отсюда комнат дворца. Она вырыла ее – но до сих пор не засыпала – в тот самый день, когда наслала на меня мое нынешнее обличье. – Услышавши слова принца, я немедленно встал. И я отправился в дальнюю комнату дворца. Где лежал, как открылось моим глазам, мертвый любовник, а теперь скелет.