Рита Эстрада - Тайна ключа из слоновой кости

• Название: Тайна ключа из слоновой кости
• Автор: Рита Эстрада
• Издательство: Радуга
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-05-004451-0

Молодая, талантливая Хоуп Лэнгстон, работая фотожурналистом, много путешествует и встречается с разными людьми. Однажды ей довелось даже повстречать призрака… Возникшие между ними в результате общения теплые отношения очень скоро перерастают в большое и сильное чувство. Что же – любовь с призраком? Такое возможно? Ответы на все вопросы – на страницах предлагаемого романа.

---

Она улыбнулась.

– Будто сказано настоящим французом.

– А почему же нет? – возразил он. – Я ведь и есть настоящий француз.

Она быстро наклонила голову, пряча улыбку.

– Вы совершенно правы. – Все французы, с которыми ей доводилось встречаться, чем-то напоминали Армана.

– Почему ты улыбаешься? И почему пытаешься скрыть это?

Ее глаза невинно расширились.

– Кто, я?

Его черные брови сошлись на переносице.

– На острове есть еще кто-нибудь?

– Честно говоря, нет, – призналась она, затем подумала: возможно, пришло время просветить его немного, рассказав кое-что из текущих событий. – Видите ли, давно уже укоренилось мнение, что французы своенравны и влюблены в любовь. Они также известны своим шовинизмом.

– Что это такое – шовинизм?

– Это слово образовано от имени одного из ваших соотечественников, Шовена. Он был солдатом, безгранично преданным Наполеону и его делу. С тех пор слово стало обозначать преувеличенный патриотизм или, в сегодняшнем мире, любое преувеличенное чувство. Женщины часто употребляют это слово, говоря о мужчине, откровенно утверждающем свое превосходство.

Его нахмуренное лицо стало еще серьезнее.

– Я ничего об этом не знал, – жестко сказал он, – и никогда не слышал о Наполеоне.

– Охотно верю. – Она потянулась, чтобы дотронуться до его руки, и он сжал ее пальцы. – Извините, я забыла. Наполеон был бригадным генералом, затем стал императором Франции – все это произошло в самом начале девятнадцатого века. Но видите ли, мне немного трудно вспоминать историю: в университете у меня не было особого интереса к этому предмету. И то, что я могу вспомнить, гораздо меньше того, что я забыла.

– Ты училась в университете?

Она кивнула.

– Да. В университете штата Мэриленд.

– Что же, все женщины учатся в этом университете или только некоторые?

Она улыбнулась.

– Почти половина учащихся во всех учебных заведениях – женщины. Особенно на первых двух курсах.

В комичном недоумении он поднял брови.

– Женщины учатся в тех же университетах, что и мужчины?

Она покивала, улыбаясь все шире.

– Когда-то давно в Америке женщины посещали школы только для женщин. Но теперь это изменилось, теперь мы можем даже жить с мужчиной, который нам нравится, не выходя за него замуж. Собственно говоря, многие из моих университетских подруг жили с мужчинами, пока учились. Женщины перестали быть только племенными кобылами Они могут наслаждаться равной, с мужчинами свободой, включая и сексуальную.

Арман выпрямился.

– Но это же неправильно! Как же эти женщины могут смотреть людям в лицо, не опасаясь позора?

Хоуп тоже выпрямилась.

– При чем тут позор? Что более стыдно: мужчине жить с женщиной или женщине жить с мужчиной?

– Ответ, разумеется, совершенно очевиден. Позор падает на женщину – за то, что она допустила подобное. У нас есть название для таких женщин, и оно не из приятных! – властно закончил он.

– Я вижу, наши взгляды из вопрос о совместном образовании расходятся. – медленно проговорила она. – В любом из этих случаев нет ничего позорного. Как только молодые люди становятся совершеннолетними, выбор – это их дело, и ничье больше.

Хоуп видела, что Арман старается сейчас переварить информацию, которая – по крайней мере с его точки зрения – была невероятной.

– Ты умеешь читать?

Она поморгала при такой резкой смене темы, но ответила:

– Да. Каждый в США должен посещать школу, пока ему не исполнится хотя бы шестнадцать лет. Затем все, кто хочет, могут продолжить образование в колледже или университете. И мужчины, и женщины.

– Поразительно, – пробормотал Арман, размышляя над услышанным. Затем он встретился с ней глазами. – Ты будешь мне читать, – сказал он, словно подводя итог их беседы.

– Читать? – Неужели перед ней сам Шовен собственной персоной? Голос ее прозвучал жестко от переполнявшего его сарказма. – И что же вы хотите, чтобы я вам читала?

Арман помахал в воздухе рукой.

– Что угодно. Что-нибудь такое, что расскажет мне, каким стал этот мир сегодня. – Взгляд его заблуждал, и Хоуп поняла, как неуверенно он чувствует себя в этом новом для него мире, где он так неожиданно оказался. – Книги ведь по-прежнему все еще существуют, правда?

– Да, я даже думаю, у меня в доме найдутся старые газеты или журналы.

Он радостно улыбнулся.

– Чудесно. Для начала сойдет.

– Конечно, – тихо проговорила она. Даже слишком тихо. Если бы он знал ее так хорошо, как думал, он догадался бы, что внутренне она старается уклониться от такого предложения. – А почему, черт побери, вы сами не можете их читать?

– Не ругайся. Это весьма не идет даме. Даже той, которая носит панталоны. – Он с наслаждением и презрением одновременно посмотрел на ее соблазнительные ноги, плотно обтянутые темно синей тканью джинсов, и продолжил: – Да потому ma cherie,[7] что я не очень хорошо читаю по-английски. А поскольку ты англичанка и говоришь по-английски, я осмелюсь предположить, что ты также и читаешь по-английски. Разве я не прав?

На этот раз ее улыбка была такой теплой и искренней, что вызвала у него ответную. Должно быть, настоящая мудрость приходит только в возрасте более двухсот лет. И она решила не спорить сейчас о том, англичанка она или нет. У него и так достаточно информации.

– Совершенно прав.

– Значит, ты могла бы принести газеты и почитать мне что-нибудь из новостей? – терпеливо продолжил он.

Она взмахнула в воздухе рукой, как это только что сделал он.

– Попозже. Сейчас я очень хочу есть.

Арман опять нахмурился и заговорил только после того, как налил себе в стаканчик вина. Она принялась жевать бутерброд с арахисовым маслом и медом.

– Ф-фу! – гневно воскликнул он, с размаху ставя стаканчик на покрывало. Целый поток французской речи хлынул у него изо рта. Хоуп слабо догадывалась, что он за что-то ругает ее, но никак не могла понять, за что же именно. Французский, который она проходила в старших классах школы, мог пригодиться ей только для выражений вроде «Ручка моей тети – на столе».

Она откусила от своего бутерброда еще кусочек, опасливо ожидая, будет ли Арман продолжать свою обличительную речь или же объяснит ей, в чем дело.

– Что это такое? Козлиная моча? Просто отвратительно! – Весь его вид показывал, что он подбирал выражения помягче. – Я-то думал, ты пьешь вино, но эта жидкость – фу, это что-то новое! Возможно, ее применяют при пытках… или это лекарство от какой-то смертельно опасной болезни! – Он попытался прочитать, что написано на этикетке.

Хоуп проглотила кусочек бутерброда, стараясь скрыть усмешку.

– Это недорогое американское вино. Поскольку я не часто пью вино, то мне оно кажется вполне сносным.

– Вино? Ба! Да это только кисловатая, подкрашенная водичка! За какой достойный сорт вина выдает себя эта подделка?

Она повернула бутылку, чтобы самой прочитать.

– Здесь написано, что это – «шабли»…

– Это столовое вино не годится даже для того, чтобы подавать его британцам!

Хоуп уже не могла больше сдерживаться и расхохоталась.

– Что тут смешного? – спросил Арман, и гнев исказил его черты.

– Извините, – с трудом проговорила она, когда сумела наконец остановиться. – Просто все складывается до того смешно! Я ведь должна тут отдыхать и восстанавливать здоровье. А вместо этого нахожу призрака и даже усаживаюсь поесть вместе с ним. И все, что мы можем делать, – это ссориться из-за плохого вина!

Лицо Армана прояснилось, выказывая самодовольную радость.

– Ага, так ты согласна со мной, что это дрянное вино?

– Вино? – возмущенно проговорила она, снова вздрагивая от смеха. – Мужчина всегда должен настоять на своем, даже если наступит конец света!

Он посмотрел на нее, затем потянулся за бутербродом. Прежде чем осторожно откусить кусочек, он внимательно посмотрел на содержимое.

– Скажи мне, ты не любишь мужчин? И поэтому гак ядовито отзываешься о нас?

Ее улыбки исчезла.

– В настоящий момент я не слишком-то без ума от мужчин. Но если вы спрашиваете, не предпочитаю ли я женщин, ответом будет решительное «нет».

Лицо его разгладилось. Где-то над головами защебетала птица.

– Понимаю. Я так и думал, потому что, когда сжимал тебя в объятиях, ты реагировала.

– Это была лишь инстинктивная реакция, такая же, как у вас, когда ваше тело реагировало на мою близость. Вы излучали тепло, а я была мокрой и озябшей.

– Тебе не следовало обращать внимание на мою реакцию, – твердо заявил он. – Даме это отнюдь не пристало.

– О, ради Бога, – сказала она, почувствовав себя значительно лучше оттого, что теперь в неловкое положение попал Арман, и потянулась за другой половинкой бутерброда.

– Как ты думаешь, что же теперь будет? – спросил он, немного помолчав.

– Я думаю, нам надо выяснить, почему вы так и не нашли покой с момента… с момента вашего ухода.