Борис Рябинин - Мои друзья

• Название: Мои друзья
• Автор: Борис Рябинин
• Издательство: «Детгиз»
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1963

В этой книге автор рассказывает о приключениях и испытаниях, выпавших на долю четвероногих героев — собак.

На какие только подвиги не способны они!

Вы узнаете, как собаки поднимались на снежные вершины Кавказских гор, участвовали в схватках с волками, охраняли колхозное добро, ловили преступника… Джери и Снукки не вымышлены, они существовали: в действительности, так же не вымышлены Топуш, Риппер и некоторые другие. Клички этих животных занесены в родословные книги лучших собак.

---

Узнав об этом, Леонид Иванович рассердился и предложил мне немедля убрать это, как он выразился, украшение.

— Но она же опять будет драть себя! — заспорил я.

— Наденьте намордник, — возразил доктор.

— Да у меня его даже в обиходе никогда не было. Собаки очень дисциплинированные.

— И все-таки намордник нужно иметь. Всегда может пригодиться, как, например, в данном случае. Наденьте, наденьте. Купите и наденьте. Вам что, жалко денег?

— Собаку жалко! — сказал я.

Конечно, он был прав: достаточно было вспомнить, как я лечил рану Джери. А у Снукки на спине теперь была та же рана.

— Вы что, не понимаете? — стыдил меня Леонид Иванович. — Такой собаковод, и… вздумали кутать! Наоборот, коже нужен свежий воздух, тогда будет лучше обмен!

Леонид Иванович прописал Снукки «горное солнце» — кварц. Стал водить Снукки на кварц, ради «проминажа» беря и Джери. У нас уж так повелось: куда один — туда и все.

Леонид Иванович любил все делать сам, вникая во всякую мелочь, находя для этого и время и желание, и его белая шапочка постоянно мелькала то в приемном покое, то в процедурных кабинетах, то в операционной. Так было и в описываемом случае. Назначив кварц, Леонид Иванович пошел туда и сам. В кабинете электролечения он, не дожидаясь, пока это сделают другие, включил штепсель.

Под рефлектором вспыхнуло голубое зигзагообразное пламя. Оно слепило глаза, хотя от него не стало светлее в комнате. Вот оно, «горное солнце», покрывающее бронзовым загаром лица альпинистов! Сестра повесила на стенку песочные часы. Десять минут лампа разогревалась. Тем временем Леонид Иванович подал мне две пары темных очков: одну, с длинными завязками, для Снукки, другую, с короткими, для меня. Снукки заупрямилась, когда я стал надевать на нее очки, но потом, повинуясь мне, покорилась необходимости. Под лампой Снукки стояла смирно, лишь слегка дергая кожей на спине.

Ультрафиолетовые лучи, даваемые лампой, едва тепленькие, но, однако, ими легко можно обжечься, объяснил мне Леонид Иванович, с которым мы теперь беседовали запросто, как приятели. Очень важно правильно определить продолжительность экспозиции (опять как в фотографии!): мало дашь — не будет толку, много — сожжешь. В этом отношении лечить животных особенно трудно: масть, длина и густота шерсти — все имеет значение.

Леонид Иванович оказался не только хорошим, заботливым врачом, но и очень общительным человеком. Через него я узнал многое, о чем прежде не имел ни малейшего понятия. «Что бы вы думали, что это?» — спросил он меня как-то, подведя к плоскому ящику, стоявшему на окошке. Ящик был покрыт ровными зелеными всходами. «Проращенный овес! — объяснил он. — Витаминное лечение! Десять квадратных сантиметров такого лекарства могут заменить добрую порцию витаминов и оказать самое чудодейственное влияние на организм!»

Был он человек увлекающийся и очень любил свою профессию. Потому и все разговоры с ним на медицинские темы были интересны и увлекательны. Теперь мне стало известно, что в хороших хозяйствах облучают корма для цыплят, в питомниках практикуют облучение щенков. Это предупреждает рахит. Можно облучить стоялый рыбий жир, и он словно обновится, вновь приобретет целебные свойства.

Леонид Иванович показал мне лампу Баха, с помощью которой можно облучить большую площадь. Ее применяли здесь для лечения крупных животных: коров, лошадей, свиней.

Ну, а как же наша больная, Снукки? Как помог ей кварц?

Не сразу, пришлось ей дать десять сеансов, но и после этого еще нельзя было сказать, достигнут ли желаемый результат.

Авитаминоз лечить очень трудно; а у Снукки он был особенно упорным.

— Каков характер, такова и болезнь! — шутил Леонид Иванович.

Выполняя наказ Леонида Ивановича, я много гулял со Снукки, заставлял ее больше бегать, прыгать. Это был, как мне объяснил доктор, тоже «лечебный фактор».

Наконец болезнь начала уступать нашим соединенным усилиям — Снукки стала поправляться. Она почти совсем перестала чесаться, а вытертые места зарастали нежной пушистой шерсткой.

Постепенно выправлялось и пищеварение Джери. Здесь главным лечебным средством была диета. Дог опять стал съедать свой обычный рацион и быстро входить в тело. Я радовался, глядя на своих повеселевших и поздоровевших друзей. Ничто, казалось, не предвещало новой, куда более страшной беды, которая ждала нас в недалеком будущем.

ДОГИ В УНИВЕРМАГЕ

В жизни моих четвероногих друзей назревали новые значительные события. Клуб продолжал настойчиво разворачивать работу по использованию собак для нужд народного и, в частности, городского хозяйства. Опять не стало хватать собак, хотя теперь их у нас было в несколько раз больше, чем пять лет назад. Вскоре Сергей Александрович предложил мне использовать Джери на охране центрального универмага. Предложение было вполне закономерным. Джери давно закончил учебу на дрессировочной площадке, успешно выдержал испытания и с этого момента считался, выражаясь языком собаководов, «отработанным» псом. В учетном бланке дога, в графе «специальность» было написано: «караульная».

Это было достижение, которым я мог по праву гордиться. Перед испытаниями (а их было несколько) пришлось повторить с «учеником» все пройденные с ним приемы, как и полагается делать накануне серьезного экзамена.

Особенно много хлопот доставила мне отработка последнего, и самого трудного, приема — отказа от корма.

Караульная собака не должна брать корм или лакомство из чужих рук. Не должна она подбирать и пищу, найденную на земле. Иначе ее можно легко отравить. Это качество служебной собаки достигается длительной дрессировкой.

Моему Джери эта наука далась не сразу. Его непомерный аппетит долго мешал ему примириться с тем, что не всякую пищу можно есть. Все же я добился желаемого, и вот каким путем.

Я спокойно иду, придерживая Джери рядом на поводке. Навстречу нам — помощник инструктора. Он ласково окликает Джери и показывает ему лакомство. Пес, облизнувшись и вильнув хвостом, потянулся к соблазнительно пахнущему куску и вдруг неожиданно получил резкий удар. В тот же момент я скомандовал: «Фасс!» Помощник побежал, а Джери, яростно рыча и лая, порывался броситься вслед обидчику.

После нескольких повторений (помощники каждый раз менялись) Джери уже отлично знал, как отвечать на приглашение незнакомых людей отведать чего-либо вкусненького, и переходил к нападению, не дожидаясь моей команды.

Несколько сложнее было отучить его от корма, найденного на земле. Здесь не было человека, и Джери недоумевал, почему он должен быть осторожен. Однако при первой же попытке схватить мясо, валявшееся на аллее парка, где происходила дрессировка, он испуганно отскочил в сторону. Затем, когда испуг прошел, он опять приблизился к куску, обнюхал его и схватил, но, жалобно взвизгнув, тут же выпустил из пасти.

Не удалась и третья попытка. То же самое повторилось и на другой день. И вообще с этого времени все съедобные находки, которые, как нарочно, теперь особенно часто попадались Джери на прогулках, оказывались при ближайшем знакомстве очень неприятными.

В чем тут дело, Джери, конечно, не мог знать. А между тем все обстояло очень просто. Джери не замечал, что к каждому куску, на который я умышленно наводил его, был протянут тонкий электрический провод. В кустах прятался Шестаков с индуктором. Едва пес дотрагивался до находки, Шестаков включал ток. Этого было вполне достаточно, чтобы раз и навсегда отбить желание воспользоваться найденной едой.

В конце концов Джери пришлось примириться с тем, что все его попытки бесполезны и, кроме неприятности, ничего не приносят. Так он на всю жизнь получил отвращение ко всякой пище, за исключением той, которую получал из рук хозяина. Джери стал первоклассным караульным псом. В сочетании с природной злобностью, силой и недоверчивостью это делало его ценной служебной собакой.

Не он один — все его сверстники-щенки, с которыми он когда-то обучался вместе на площадке, превратились в злобных, сильных, отработанных псов. Многие из них были сразу же поставлены на охрану различных объектов.

Убедившись на многочисленных примерах, что охрана с четвероногими сторожами дешева и надежна, а организация ее не представляет особых затруднений, все больше предприятий приносили в клуб заявки на караульных собак. Тогда-то клуб и обратился с призывом к своим активистам, чтобы те, у кого есть отработанные собаки, согласились дать своих питомцев во временное пользование, — разумеется, не безвозмездно.

Предложение Сергея Александровича пришлось мне по душе. Не потому, что я нуждался в Джеркином заработке, а просто было приятно, что мой дог может принести практическую пользу. Договорились: Джери будет караулить большой универмаг — Пассаж.