Ирвин Шоу - Богач, бедняк... Том 2

• Название: Богач, бедняк... Том 2
• Автор: Ирвин Шоу
• Жанр: Современная проза

Ирвин Шоу (настоящее имя – Ирвин Гилберт Шамфорофф) родился 27 февраля 1913 года в США, в нью-йоркском районе Бронкс, в семье евреев-иммигрантов из России. «Богач, бедняк» – одно из лучших произведений Ирвина Шоу. Не просто роман, который лег в основу знаменитых сериалов. Не просто «золотой эталон» семейной саги и современной англоязычной «психологической беллетристики». Это – одна из тех уникальных книг, которые всегда читаются словно впервые...

---

– Конечно, понравится, – ответил Билли.

– Это был любимый десерт Рудольфа. Не так ли, Рудольф?

– Угу, – ответил он, хоть это лакомство ему предлагали не чаще одного раза в год, и он не помнил, получал ли от него удовольствие, но сегодня не тот вечер, чтобы сдерживать полет фантазии матери. Она даже не накрасила губы, чтобы лучше исполнять роль бабушки, и за одно это заслуживала похвалу.

– Билли, – обратился к нему Рудольф. – Я разговаривал по телефону с твоей матерью.

Билли бросил на него пытливый серьезный взгляд, приготовившись, по-видимому, к жестокому удару судьбы.

– Ну, что она сказала?

– Она ждет тебя. Во вторник или в среду я посажу тебя на самолет. Как только я смогу вырваться с работы, отвезу тебя в Нью-Йорк.

Губы у мальчика задрожали, но он не расплакался.

– Ну и как она все восприняла?

– С восторгом. Она так рада, что ты едешь к ней.

– Бедняжка, – прокомментировала мать. – Какая жестокая жизнь. Какие тяжкие удары судьбы она вынесла. – Рудольф старался не смотреть на нее. – Тебе должно быть стыдно, Билли, – продолжала она, – теперь, когда мы нашли с тобой друг друга, ты не можешь побыть подольше со своей старенькой бабушкой. Ну да ладно. Может, теперь, когда лед в наших отношениях сломан, я сама приеду навестить тебя в Калифорнии. Как тебе нравится эта идея, Рудольф?

– Замечательная идея!

– Калифорния, – мечтательно произнесла она. – Я всегда хотела там побывать. Тамошний климат очень полезен для старых костей. И насколько я слышала – там истинный рай на земле. Съездить бы до того, как я умру… Марта, по-моему, Билли ждет шоколадного пудинга.

– Да, мэм, – ответила Марта, выходя из-за стола. – Рудольф, не хочешь ли перекусить? – спросила Марта. – Присоединиться к счастливому семейному кругу?

– Нет, спасибо. – Только этого ему не хватало – присоединиться к счастливому семейному кругу. – Я не голоден.

– Ну, в таком случае, я ложусь спать, – сказала мать, тяжело поднимаясь. – В моем возрасте весьма полезно спать. Но перед тем как ты, Билли, поднимешься наверх в свою спальню, зайди ко мне и поцелуй крепко-крепко свою бабушку, пожелай ей спокойной ночи. Не забудешь?

– Нет, не забуду, мэм.

– Бабушка, – поправила его мать.

– Бабушка, – послушно повторил Билли.

Она вышла из комнаты, бросив торжествующий взгляд на Рудольфа. Леди Макбет, пролившая кровь, не выслеженная до сих пор, ныне великолепно исполняющая роль няньки для вундеркиндов в стране, где куда теплее, чем в Шотландии.

Нет, старых матерей не нужно выставлять на стужу, Рудольф вспомнил свое злобное выражение по поводу эскимосов, произнося «спокойной ночи, мама, спи спокойно». Их нужно собственноручно пристреливать.

Он вышел из дома, пообедал в ресторане, потом попытался позвонить Джин в Нью-Йорк, чтобы выяснить, когда ей удобнее с ним встретиться – во вторник или среду. Ему никто не ответил.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

При закате задергивай шторы на окнах. Не сиди по вечерам у окна и не смотри на огни широко раскинувшегося внизу города. Колину нравилось, когда ты сидела рядом, потому что этот вид сверху он любил больше всего на свете, потому что Америка прекрасней всего выглядит по вечерам.

Не носи черного. Траур – не в одежде.

Не пиши эмоциональных писем в ответ на письма с соболезнованиями от друзей и незнакомых, не употребляй в письмах слов: «гений», «незабвенный», «щедрый» или «невероятная сила характера». Отвечай быстро, скромно, вежливо. Больше ничего не требуется.

Не плачь при сыне.

Не принимай приглашения на обед от друзей или коллег Колина по работе, которые жаждут избавить тебя от страданий в одиночестве.

Если у тебя возникнет проблема, не снимай трубку, не звони в контору Колина. Его там нет.

Постарайся избежать соблазна и не говори людям, которым сейчас поручено доделать последнюю картину Колина, как он хотел ее сделать.

Не давай никаких интервью, не пиши никаких статей. Не будь источником сплетен. Не изображай вдову великого человека. Не строй догадок по поводу того, что он сделал бы, если бы он был жив.

Не отмечай его дни рождения и годовщины в память о нем.

Не поощряй ретроспективных показов его картин, фестивалей, творческих встреч с восхвалениями в его адрес.

Не ходи ни на какие просмотры или премьеры.

Когда низко над головой пролетают самолеты, взлетевшие с аэродрома, не вспоминай путешествия, которые вы совершили вместе.

Не пей в одиночестве или в компании, каким бы большим ни был соблазн. Избегай принимать снотворное. Превозмогай бессонницу своими силами.

Убери со стола в гостиной его книги и сценарии. Это все в прошлом.

Вежливо отказывайся от фолиантов с газетными вырезками, рецензиями на пьесы и фильмы, которые поставил и снял твой муж, любезно переплетенные студией в альбомы с тиснеными обложками. Не читай хвалебных статей критиков.

Оставь в доме лишь одну, любительскую, фотографию мужа. Все остальные сложи в коробку и убери в подвал.

Собираясь готовить обед, воздерживайся от всего, что нравилось мужу (прибрежные крабы, красный острый перец, пицца с телятиной под острым соусом).

Одеваясь, старайся не смотреть на свои вещи в шкафу и вспоминать: «Ему нравилось, когда я надевала вот это платье».

Будь спокойной в отношениях с сыном, естественной. Не впадай в истерику, если у него неприятности в школе, если его ограбят хулиганы, если он придет домой с разбитым носом. Не цепляйся за него, не позволяй и ему цепляться за тебя. Если его зовут друзья в бассейн, или на стадион, или посмотреть игру в бейсбол, или в кино, говори ему: «Конечно, иди. Мне предстоит сделать столько по дому, и я быстрее управлюсь, если буду одна».

Не пытайся заменить ему отца. То, что твоему сыну положено узнать у мужчин, он должен узнать у мужчин. Не пытайся развлекать его, опасаясь, что ему скучно жить вместе со скорбящей матерью в доме на холме, вдали от центра города, где веселится молодежь.

Не думай о сексе. Но и не удивляйся тому, что ты о нем думаешь.

Не верь своему бывшему мужу, когда он под напором эмоций позвонит тебе и предложит снова жениться на тебе. Если брак, основанный на любви, оказался столь недолгим, то брак, основанный на смерти, приведет к катастрофе.

Не избегай тех мест, где вы с мужем были счастливы, но и не ищи их намеренно.

Почаще выходи в сад, принимай солнечные ванны, мой посуду, поддерживай в доме порядок. Помогай сыну с домашними заданиями и не давай ему понять, что ждешь от него гораздо большего, чем другие родители от своих сыновей. Всегда вовремя отвози его к остановке школьного автобуса, всегда встречай его, когда автобус развозит учеников по домам.

Воздерживайся от излишних поцелуев. С пониманием относись к своей матери, и когда сын говорит, что он хочет навестить бабушку на летние каникулы, говори себе: «До лета еще так далеко».

Будь осторожна при общении с теми мужчинами, которых ты обожала, не позволяй себе оставаться с ними наедине. Будь осторожна и не оставайся наедине с мужчинами, которые восхищались Колином, или которых обожал сам Колин, чьи симпатии к тебе вполне искренни. Но и они в конечном итоге попытаются тебя трахнуть. И, вероятно, могут в этом преуспеть.

Не сосредоточивай всю свою жизнь целиком на сыне. Это – самый верный способ потерять его.

Всегда будь чем-нибудь занята. Только вот чем?

– Вы уверены, миссис Берк, что везде посмотрели? – спросил мистер Гринфилд, адвокат, к которому направил его агент Колина. Или, скорее, один из множества адвокатов, имена которых значились на табличках дверей юридических офисов в элегантном высотном здании в Беверли-Хиллз. Все владельцы написанных на табличках имен, казалось, в равной степени были озабочены возникшей перед ней проблемой – эти интеллигентные люди, хорошо и модно одетые, с городским лоском, одинаково улыбчивые и участливые, все в равной степени дорогостоящие и в равной степени не могущие ей помочь.

Мистер Гринфилд хотел было с сожалением вздохнуть, но сдержался. Моложавый мужчина в рубашке с накладным воротничком – свидетельство того, что он учился в юридической высшей школе на Восточном побережье, – в ярком галстуке-бабочке, чтобы показать, что сейчас он живет на Западе, в Калифорнии.

– Может, у вашего мужа были личные сейфы в банках, не припомните?

– Нет, не думаю, что они у него были. Он всегда был очень беспечен в таких вещах.

– Думаю, что он во многом проявлял свою беспечность, – не сдержавшись, сказал Гринфилд. – Как можно не оставить завещания…

– Но он же не знал, что умрет, – возразила она. – Он не болел ни одного дня за всю свою жизнь.

– Всегда легче иметь дело с людьми, которые предусматривают все возможности, – сказал мистер Гринфилд.