Р Блайс - Мумонкан. Застава без ворот. Сорок восемь классических коанов дзэн

• Название: Мумонкан. Застава без ворот. Сорок восемь классических коанов дзэн
• Автор: Р Блайс
• Жанр: Религия

Сорок восемь классических коанов дзэн с комментариями Р.Х. Блайса

---

Возникает вопрос: Гутэй показывает палец всем посетителям при любых условиях; не противоречит ли он тем самым дзэнской практике и христианскому принципу «для всех я сделался всем» (1 Кор. 9, 22), а также конфуцианскому афоризму «благородный муж не похож на обычных людей»?

Очень важно понять, что любое действие может быть правильным при любых обстоятельствах, откуда следует, что одно и то же действие может быть правильно при разных обстоятельствах. Смысл слова «может» в данном случае в том, как человек действует. Это не значит, что каждый раз действовать следует по-иному; суть не в этом. Если одно и то же действие выполняется одним и тем же образом, в этом нет ничего плохого. Все зависит от того, каким образом выполняется действие? Не подражаем ли мы Гутэю? Именно против этого нас предостерегает Мумон — против неразборчивого подражания, против любого подражания.

Случай IV. ВАКУАН И БЕЗБОРОДЫЙ ВАРВАР

Действующие лица

Вакуан (Хуоан), 1108–1179, был учеником Гококу, который был учеником Энго, который был учеником Госо. Умирая, Вакуан написал стихотворение:

Железное дерево в цвету;
Петух несет яйца.
Семьдесят два года;
Веревка оборвалась, колыбель упала.

Еще одно действующее лицо — варвар, который в данном случае означает не Калибана,[70] а Даруму, который умер шесть веков назад, но его изображения и изваяния до сих пор популярны на Востоке. На них Дарума обычно изображается с бородой, символизирующей мужество.

СЛУЧАЙ

Вакуан спросил: «Почему Западный Варвар не имеет бороды?»

Некоторые комментаторы понимают вопрос так: «Почему безбородый чужеземец не имеет бороды?» Трудно ответить на этот вопрос без помощи науки; он достоин мастера дзэн, но существует его более естественная интерпретация: «Почему бородатый чужеземец не имеет бороды?» Индийцы и персы были волосатыми людьми в отличие от жителей (Южного) Китая, жидкая борода у которых подчас состояла всего лишь из нескольких длинных волосков черного цвета.

Проблема, которую ставит Вакуан, не является философской или религиозной в обычном смысле слова. Христос был человеком, но он также был Богом. Мария была девственницей, но она также была матерью. Бог сотворил мир из пустоты. Бог — создатель зла, но не несет ответственности за него. Христос умер за человечество, но тем не менее он далеко не мертв. Все это очень напоминает безбородого Бородатого Варвара. Но великое различие между дзэн и христианством в том, что дзэн не просит нас верить в парадокс. Он требует, чтобы мы сами стали всемогущим слабым Назарянином. Мы сами должны сотворить вселенную из пустоты, произвести непорочное зачатие, быть совершенно несовершенным, одновременно иметь бороду и не иметь ее. То, что говорит Донн, больше напоминает дзэн, чем христианство:

Плени меня, ибо если ты
Не заточишь меня,
я никогда не буду свободен;
И я не буду целомудрен,
если ты не возьмешь меня силой.

И еще одно слово дзэн:

Бог же не есть Бог мертвых, но живых.

Ибо у Него все живы

(Лук. 20, 38).

Это не следует истолковывать как указание на физическую и духовную жизнь. Подобно Богу, мы должны быть бесконечно конечными, родиться, жить и умереть — и одновременно быть вневременными.

КОММЕНТАРИЙ

Изучая дзэн, ты должен изучать его по-настоящему. Если ты достигаешь просветления, это должно быть настоящее просветление. Лишь раз взгляни в подлинное лицо варвара, и ты постиг это. Но стоит тебе начать объяснять, что ты увидел, как ты сразу же попадаешь в двойственность.

Как-то я жил некоторое время в небольшом дзэнском храме. Каждый день я поднимался в половине пятого утра и убирал в храме, тогда как все монахи спали до семи или восьми. Я проклинал их, когда подметал двор, и презирал их, когда мыл пол. Я надеялся, что роси встанет раньше, чем они, и увидит, что они спят, а я героически тружусь в темноте, но роси спал наравне с монахами. Мне казалось, что монахам наплевать на свои обязанности и на процветание дзэн. Я только то и делал, что думал о них, завидуя одновременно их лени и своему труду. Некоторое время спустя я все же рассказал об этом роси. Он спросил у меня:

— Для кого ты убираешь в храме?

Этот вопрос поставил меня в тупик. Но роси тут же сам на него ответил:

— Для себя. Когда работаешь, работай для себя, не для других.

В этом смысл изучения дзэн. Работая, просто работайте, не заботьтесь о том, работают ли другие, или о том, сгорит ли храм на следующей неделе или нет. Когда ложитесь спать, просто спите, не беспокойтесь о том, где находится ваша борода, под одеялом или над ним. Когда пишете книгу, не переживайте, будет ли она когда-нибудь напечатана и прочтет ли ее кто-либо. Обо всем этом позаботится Бог. Пусть Он беспокоится об этом. В этом смысл «предоставления своих забот Богу». Почему у Дарумы была борода? Почему у него не было бороды? Почему у него было две с половиной бороды? Это первый шаг к ответу.

СТИХОТВОРЕНИЕ

Глупому человеку
Не рассказывай о своих мечтах.
Безбородый варвар —
Туман среди полной ясности!

Первые две строки напоминают одно из самых недалеких высказываний Христа: «Не мечите бисер перед свиньями». Рассказывать о своих прозрениях другим — это, конечно, потеря времени, если только, подобно Шекспиру или Гомеру, мы не можем придавать своим переживаниям всеобщее звучание, показывая другим, что у них были подобные переживания. В таком случае мы лишь привлекаем внимание других людей к тому, что они сами обладают бисером, то есть собственными прозрениями в природу реальности. Мы сами нередко упускаем из виду свои собственные интуиции и потом, как говорил Эмерсон, должны «к стыду своему узнавать о них от других». В этом случае девизом должны быть слова Кьеркегора: «Не позволяй погаснуть духу!»

Две последние строки стихотворения Мумона содержат краткую историю мира, или по крайней мере религии. Наша обычная жизнь представляет собой не смесь, а сплав абсолютного и относительного. Стоит нам лишь однажды задаться вопросом, в чем различие между ними, и нашим заблуждениям уже не будет конца. Какой принцип нам предпочесть, «бесчестье хуже, чем смерть» или «безопасность прежде всего»? В конце концов мы видим, что этот так называемый сплав абсолютного и относительного не составлен из двух разных начал. Мы понимаем, что «подлинный стол» и стол, за которым мы обедаем, — это один и тот же стол. Стол квадратный — и в то же время круглый. Дарума с бородой — и в то же время без бороды. Все относительно — и в то же время абсолютно.

«Бог же не есть Бог мертвых, но живых. Ибо у Него все живы» (Лук. 20, 38). Это истина, но не вся истина, потому что для Бога не только живые живы, но и мертвые мертвы. Это не относительная истина и абсолютная истина. Относительное есть абсолютное; абсолютное есть относительное. Но мы должны продолжить и заявить, что относительное — это не только абсолютное, но и относительное; что абсолютное — это не только относительное, но и абсолютное. Каким бы привлекательным нам ни казался синтез «различие есть тождественность; тождественность есть различие», мы должны продолжить анализ и сказать, что различие не есть тождественность, а тождественность не есть различие. Как эти рассуждения не назвать «прибавлением мыслительных несуразностей к ясности и простоте обыденной жизни»? Да, это так, но чтобы быть в полной мере людьми, мы должны заблуждаться.

Случай V. КЁГЭН И ЧЕЛОВЕК НА ДЕРЕВЕ

Действующие лица

Кёгэн (Сян-янь), одиннадцатый в линии мастеров дзэн после Дарумы, был учеником Исана и в течение некоторого времени учеником Хякудзё. Он получил свое имя в честь горы и храма, в котором впоследствии жил. Говорят, он был ростом выше семи футов, очень умен и образован, что, естественно, мешало его просветлению, однако Исан заметил его врожденный дар постигать истину и однажды сказал ему:

— Я не спрашиваю тебя о том, что ты знаешь из книг, которые прочел в этой жизни. Ты был своим подлинным «я» еще до того, как появился из утробы матери и научился различать вещи. А теперь говори! Покажи мне свое подлинное «я»!

Кёгэн стоял, потупившись, не зная, что ответить. После долгого молчания он начал излагать, многословно и бессвязно, свои мнения по этому поводу, но Исан не желал его слушать. Тогда Кёгэн взмолился:

— Пожалуйста, объясните мне все!

— Мое объяснение выразит мое постижение, — сказал Исан. — Много ли проку от него для тебя?

Кёгэн вернулся в свою комнату и принялся просматривать свои книги и конспекты с целью найти отрывок или хотя бы предложение, которое помогло бы ему ответить на вопрос учителя. Но все было напрасно. Он был в состоянии, которое описал английский поэт Герберт в стихотворении Печаль: