Борис Фальков - Тарантелла

• Название: Тарантелла
• Автор: Борис Фальков
• Жанр: Русская классическая проза

---

- Но причём тут я? - радуясь избавлению от мучений, добавила она. - Да и простодушные баварцы. Вы всё перевернули. Не наоборот ли - не вы ли первые это начали, настоящие, не из Южного Тироля итальянцы? Кстати, мой папочка... Но это уже совсем не ваше дело. Слушайте, я совсем неподходящая посуда для сливания ваших исторических неврозов. Я вам не ночной горшок, и не помойка, на которую всякий желающий может выплеснуть полвека копившиеся помои. Но, может быть, дело вовсе не в патриотических чувствах, не в исторических обидах? И вас обижает совсем другое, не история, а биология, точнее - зоология? Например то, что я, низший примитивный организм, по сути - насекомое, живу активной жизнью, занимаюсь наукой, много езжу, встречаюсь с интересными людьми, преподаю в университете. А вы, бедняжка зоолог, просиживаете свой зад в одиночестве, огороженный от людей клеткой, как орангутанг. И что я эдак между прочим, мимоходом сваливаюсь вам на голову, а вы, примат, то есть - первый парень вашей деревни, вынуждены меня обслуживать, кстати - скверно. В то время как моё место у вас на кухне, у плиты и стирального корыта, если вы, конечно, мне их доверите. Это днём, а ночью - моё место в другом грязном корыте, в вашей кровати. И не каждую ночь, а по субботам. Короче, вы обижены несправедливостью судьбы, поменявшей местами зоолога и объект его науки. Может, вы считаете, что я занимаю в университете ваше место? Но это вы, а не я, не дотянули до диплома... ветеринара, как я понимаю. Разве нет?

Начав столь кротко, она закончила свой монолог с большим подъёмом. Причиной был всё тот же зуд раздражения. Своим растущим воодушевлением она намеревалась его подавить, переговорить. Другие средства не годились: не чесаться же у него на глазах... А он промолчал, даже и не подумал что-нибудь из этого монолога опровергнуть. Или извиниться.

- Но вернёмся к делу, - продолжила она с тем же подъёмом, так напоминающим натиск. На настроение хозяина она решила больше не реагировать, как и на его попытки отклонить её от темы. Его заболевание, несомненно, хроническое, пусть он с ним и справляется сам.

- Я хотела бы встретиться с людьми, знающими толк в местных обычаях, обрядах, ещё лучше - с принимающими в них участие. С музыкантами, например. Кто тут у вас местная знаменитость? Я хотела бы с лучшим, который бы был поопытней, постарше.

- Похоже, вы там на своём месте, в вашем... университете. Я в этом не разбираюсь, не знаю - кто лучше или хуже. У меня своя музыка. Хотите, включу?

Он явно тоже решил гнуть свою линию, упереться рогами, вон как опять набычился. Что ж, посмотрим, кто кого.

- Спасибо, вашей музыкой я уже сыта. А лучше, наверное, тот музыкант, которого чаще приглашают, скажем, на свадьбы. Кто больше зарабатывает. Городок ваш маленький, не станете же вы уверять, что никого из них не знаете?

- Уверять не стану, хотя редко бываю на свадьбах. Но я всё понял: вы, конечно, вынюхиваете тех, кто уклоняется, по вашему мнению, от уплаты налогов. И выжимаете из меня информацию, прямо сказать - донос. Сегодня люди обходятся без прелюдий, вы сами так утверждаете, тогда зачем вы соврали про университет? А вчера - про Неаполь?

- Ну почему - донос... - Она снова поколебалась, и эти колебания выразились в соответствующем покачивании плечами, опровергать ли обвинение во лжи, или нет. Но решила, что его, пусть на вид и обидное, предположение может оказаться полезным, и не опровергла, продолжив эту складывавшуюся сама собой, усложнённую игру. - Хотя, если глянуть на дело с этой стороны, то лично ваш бюджет не только не пострадает, но и выиграет. Если вы укажете мне тех, кто меня интересует. Что тут такого? Так дано: подати есть подати. И если вы такой патриот, то как все достойные подданные - аккуратный данник. И у вас должны вызывать отвращение те, кто обманывает ваше государство. Да и без патриотизма, разве в ваших этих книгах не написано, что кесарю - кесарево?

Она попыталась ткнуть пальцем в раскрытую перед ним книгу, но не дотянулась.

- А вчера я говорила правду: я ехала и через Неаполь. Как же ещё к вам добраться?

Высказанное таким образом опровержение могло означать, к примеру, что сегодня она стала привирать.

- Хм, это похоже на вымогательство.

Он с очевидным удовольствием скопировал её собственную вчерашнюю интонацию. Ну и память, вернее, паучье злопамятство. Вот уж для чего подходит название: арахноидальная, так это для оболoчки мозга с таким устройством. Иной мухе ни за что не выпутаться из этой цепкой паутины. Но именно иной, милый ты мой кровосос, не этой. Так что - продолжай, продолжай...

- Значит, - продолжил он, - ваша нищая институция собирает подаяние, применяя насилие. То есть, нагло обирает подданных. Так, мол, дано - и всё тут. Интересное признание. Значит, достойный патриот, видящий процветание родины в процветании всякой личности, а не безличной организации, просто обязан оказать вам сoпротивление. Также интересно, хорошо ли у вас оплачиваются такие доносы. Расходы на них вашего ведомства - окупаются? Понятно, почему мы, энергичные, полные запросов, но бедные, увы, синьорины-бесприданницы стремимся получить такую работу. Небось, премия после выбивания дани из подданных оборачивается для нас славным приданым... Можно себе позволить замуж не по расчёту, а по любви. А что там у вас в сумочке? Вы не забыли включить свой магнитофон? Что ж, пишите: я никого не знаю. И мне всё равно, на кого вы работаете, на министерство финансов или на полицию, пусть даже и на самый криминальный университет. Можете придумать ещё десяток других мест, мне-то что?

- Итак, вы не знаете... А кто знает?

Она не стала опровергать и это, не стала уверять его, что магнитофона у неё нет. Бороться с паутиной - ещё больше запутаться в ней. Между прочим, она готова была поклясться, что удар сумочки о стойку прошёл незамеченным.

- У вас же тут есть, так сказать, мозги общества, в которые стекается живая информация, и которые не настолько забиты книжками, чтобы не суметь сохранить её? Должны быть, так всегда и везде. Что-то вроде элиты, так сказать - местной знати, которая не копается в поле или огороде, а... как бы поточнее... паразитирует на трудовом населении за счёт своих должностей, капиталов, или лучшего интеллектуального развития. Должно быть у неё и нечто вроде гнезда, клуба, где эта знать собирается. Вот вы, например, куда обычно ходите по вечерам?

- Вчера вы видели, как я провожу вечера. Но докладываю официально: хожу не дальше туалета. И так уже лет двадцать. Знать? Обратитесь к своим коллегам в комиссариат, вон туда, напротив, они обязаны всё знать. Или в городскую администрацию. Это направо, через два дома.

- Ну нет, - отрезала она.

- Ага, понимаю, - подхватил он. - Миссия абсолютно секретная. Небось, служба европолиции? Слыхали, слыхали об этом новшестве... Наши там, ваши тут, понимаю. Вы так и говорили, верно. Местная администрация и полиция тоже под подозрением в коррупции? Тогда зайдите в цирюльню. Может, там найдётся тот, кто вам поможет. Поговорите там с padrone. С barbiere, это как раз для вас. Выйдете отсюда - налево, второй дом. Или сходите в церковь, к тамошнему хозяину, padre santone. Возможно, это и есть вся наша паразитирующая элита, как вы изволили выразиться. Во всяком случае, в их бумагах вы наверняка найдёте для себя работу.

- В каких это бумагах? - насторожилась она, тем более не споря с предположением о секретной полицейской миссии. В конце концов - в такой обстановке данное в форме догадки разоблачение может сыграть роль бронежилета. Если все тут такие, как этот тип, она действительно нуждается в прикрытии. Не все же они тут добровольно сидят в своих клетках, худо-бедно, но ограничивающих возможности, и не все ограничиваются словами. Могут ведь пустить в ход и... свои, наверняка не слишком чистые, руки.

- Приход-расход, каких же ещё? - пожал он плечами. - Или вас интересуют другие бумаги?

- У вас, конечно, и таких бумаг нет...

- Есть, и у меня они, конечно, есть. Только в бумагах этих - ничего нет, если не считать минусов и иногда нолей. Ничего для вас интересного. Как видите, мне не удаётся успешно паразитировать, поэтому я, согласно вашему определению, не элита. И это слово мне известно, не беспокойтесь. Даже если б дела мои шли хорошо, и я б платил вам большие налоги, меня б всё равно своим в этой элите не считали. Если б не папашино наследство - эта гостиница... Но она и есть самый большой минус: налог на наследство, а потом на собственность будто вы сама это не знаете... Моя врачебная практика? Не смешите! У меня нет пациентов, потому что во врачах здесь не нуждаются, у них свои тут знахари, которым они привыкли доверять. Никто не решится довериться чужаку, а своим меня ни за что не признают, потому что мой папа родился не в Кампаньи, а в Ломбардии. Бросить всё, уехать, открыть практику в большом городе? А где взять деньги? Ссуды мне не дают. Под залог этой гостиницы, где никогда нет клиентов, получу гроши, как за бросовое строение. Земля, на которой она стоит, принадлежит городу. Да уже и не городу, а латифундии, вот кто тут padrone: потихоньку скупает у города участок за участком за бесценок. Ну, плюс небольшая благодарность муниципальным чиновникам... Я имею в виду - устная, чего вы делаете сторожевую стойку? Таким образом, круг замкнулся, мы вернулись к началу, к той самой будке, в которой я смиренно и сижу.