Ивана Трамп - Только про любовь

• Название: Только про любовь
• Автор: Ивана Трамп
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-87322-046-8

Это яркий и высокохудожественный роман о трудной женской судьбе. Катринка Грэхем, беженка из коммунистической Чехословакии, – очаровательная жена нью-йоркского миллионера, у ног которой лежит весь мир. Однако блестящее внешнее благополучие разрушают тоска по вынужденно оставленному в Европе ребенку, нарастающий разлад в отношениях с мужем и свекровью, предательство подруги.

---

Поднимаясь последний раз к вершине, Катринка обнаружила, что вместе с ней в подъемнике оказался тот самый мужчина, которого она для себя назвала викингом. Газетные издательства, подумала она, вспоминая пояснения Натали. Счастливый брак. Марк ван как его там. Поскольку мысли ее занимал другой мужчина, она не обратила особого внимания на краткие данные, которые изложила Натали.

Он гораздо красивее Адама Грэхема, подумала Катринка, он просто чересчур красив. У него были шелковистые, пшеничного цвета волосы и такого же цвета брови и ресницы и синевато-серые глаза, его аристократическая внешность говорила о том, что он принадлежит к той категории сильных и умных мужчин, которые любят романтические приключения. Для полной завершенности ему не хватало окладистой бороды. Довольно трудно было представить, как он в роскошном офисе занимается делами газетной империи.

Она немного удивилась, когда он поздоровался с ней по-немецки, но тоже ответила ему по-немецки.

– У вас чешский акцент, – сказал он, услышав, как она произносит слова. Он вел себя дружелюбно и любезно, но без всякого намека на флирт.

– А у вас очень хороший слух.

Он засмеялся.

– Для американца?

– Так вы американец?

– Значит, – поддразнил он ее, – ваш слух хуже моего.

– Вы прекрасно говорите по-немецки.

– Мои родители – датчане, – сказал он. – В детстве я говорил по-датски. А если вы говорите на двух языках, почему бы вам не говорить и на третьем?

– Почему бы нет? – повторила Катринка по-английски, немного рисуясь.

Когда они поднялись на вершину, то ненадолго остановились, обсуждая разные трассы спуска, надевая темные очки, перчатки и проверяя лыжные палки. Они решили спускаться по разным трассам, и Марк рванулся вниз первым.

– Привет, – крикнул он по-чешски, на мгновение подняв лыжную палку в вежливом прощальном жесте.

Удивленная Катринка засмеялась, и, услышав ее смех, он обернулся, очевидно довольный такой реакцией.

– Привет, – крикнула она по-чешски ему вдогонку. «Приятный мужчина», – подумала она, вспоминая, как она впервые увидела его рядом с хорошенькой беременной женой. «Какая счастливая женщина», – подумала она и внезапно почувствовала, что ей хочется иметь мужа, который был бы похож на него. Мужа и ребенка.

Вернувшись в «Золотой рог», Катринка, как обычно, вошла с черного хода и сразу же прошла в свою комнату переодеваться. Она укладывала свои длинные волосы, когда в дверь постучала Натали.

– Входи, – произнесла она; во рту у нее было полно шпилек.

Натали вошла, улыбаясь, в руке она держала стакан вина. На ней был кашемировый костюм зеленого цвета, изумрудный оттенок которого шел к ее глазам, хорошо оттенял кожу и усиливал золотистый блеск ее волос.

– Бонжур, дорогая, – произнесла она веселым и счастливым голосом.

– Что с тобой? – удивленно спросила Катринка.

– Сегодня утром приходил Жан-Клод, – Натали удобно расположилась в кресле. – У нас была жуткая стычка.

– Он рассердился из-за того, что мы обедали в «Замке»?

– Ужасно, – подтвердила Натали. – Ну, а чего же ты хотела?

– Я хотела его увидеть, и я своего добилась, – ответила Натали, не чувствуя за собой вины. – Ты что, думаешь, если бы я вела себя, как следовало, он явился бы ко мне сегодня утром?

– Тебе надо вернуться в Париж, – сказала Катринка.

– Надо-то надо. Но, с другой стороны, – она пожала плечами, – мои недомогания уже совершенно прошли. Думаю, что уже сегодня покатаюсь на лыжах.

– Ну, конечно. Тебя удерживает именно этот глубокий, рыхлый снег. – Катринка воткнула в волосы последнюю шпильку, поправила несколько выбившихся прядей, взяла губную помаду и начала подкрашивать губы.

– У тебя удивительный рот, – бесстрастно произнесла Натали, оценивая внешность Катринки так хладнокровно, словно та была сейчас моделью на демонстрации мод. – Очень чувственный.

– Спасибо.

– Он ревновал, – продолжала Натали, возвращаясь к первоначальной теме.

– Жан-Клод?

– Конечно, Жан-Клод. К этому американцу, которого ты вчера встретила.

– Так он поверил, что это тебе послали шампанское?

– Совершенно верно. Очевидно, американец богат, но даже если не очень, то все равно нельзя не принимать его во внимание. Он, по-моему, способен на весьма мудрые решения. Я нахожу его очаровательным. Так же, как и ты, правда?

– Да, – неохотно произнесла Катринка, отказываясь ей подыгрывать.

– Так вот, сначала мы ссорились, а потом помирились. Любовью мы, правда, не занимались, – сказала она с оттенком досады в голосе. – Но,– весело добавила она, – на следующей неделе он берет меня с собой в Нью-Йорк.

Катринке такая жизнь казалась ужасной, хуже той, что она пережила с Бартошем. С Миреком, по крайней мере, можно было забыть, что он женат, поскольку они с женой жили каждый своей жизнью. В их отношениях с Миреком не было почти ничего, что нужно было бы скрывать и что могло бы ее унизить, как это часто случалось в отношениях Натали и Жан-Клода. Но Натали, как это ни странно, ничего против этого не имела. Более того, ей все это нравилось – тайна, сцены, драматические угрозы разрыва и экстаз примирения.

– Нью-Йорк, – произнесла Катринка, подыскивая слова, чтобы сказать Натали что-то приятное. – Как бы я хотела повидать Нью-Йорк.

– Для поездки это не самое приятное время года, – сказала Натали, пожимая плечами, – но беднякам выбирать не приходится.

Вот именно, подумала Катринка, как только ей удалось уловить смысл этой английской пословицы. И как ненавистно было для нее быть в бедняках.

Несколько позднее в этот же день, возвращаясь в «Замок» после катания на склоне, Жан-Клод зашел в гостиницу. Оставив во дворе лыжи, он через вестибюль прошел в холл, на ходу расстегивая «молнию» куртки, и обнаружил там Натали, уже вернувшуюся после короткой вылазки в горы. У него был здоровый цветущий вид, а глаза, обычно темные и непроницаемые, сияли от удовольствия. Волосы были еще влажными от снега, и он пригладил их рукой, откинув с высокого лба. Увидев Катринку, он улыбнулся. Конечно, он негодяй, подумала она, но очаровательный негодяй. Она невольно поддавалась его обаянию. Он расцеловал ее в обе щеки, потом фамильярно обнял за плечи.

– Нам занимать столик на двоих, – спросил он, – или ты составишь нам компанию?

Этот вопрос был не просто дружеским предложением, в нем был определенный намек. Жан-Клод постоянно заигрывал с женщинами. И не просто заигрывал. Его намерения всегда были серьезными. И он не задавал случайных вопросов. При каждой их встрече он так или иначе давал ей понять, что хочет с ней переспать. И ему было совершенно безразлично, что Натали ее лучшая подруга.

– Спасибо, но я действительно не могу, Жан-Клод. Я работаю, – ответила Катринка с вежливой улыбкой.

– Ну что же, тогда в другой раз, – согласился он, ничуть не удивляясь ее сдержанному тону.

– У Катринки никогда нет времени. Я еще не встречала женщины, которая бы так много работала, – сказала Натали, с удовольствием отмечая, что Жан-Клод продолжает волочиться за другими женщинами, даже за ее подругами, поскольку это делало его еще более непредсказуемым, коварным и волнующим. Однако, если бы Катринка поддалась искушению, это было бы уже совсем другое дело. Такое предательство оскорбило бы ее. Такую обиду невозможно забыть.

– Тебе, пожалуй, нужно поработать у меня, – сказал Жан-Клод Катринке, когда она им накрывала на стол. – Я сделаю тебя богатой.

– Ха! – воскликнула Натали.

– Что ха?

– Меня ты не сделал богатой, – ответила Натали по-французски.

– Если бы я сделал тебя богатой, – Жан-Клод тоже перешел на французский, – разве я смог бы удерживать тебя?

Катринка, стоя у входной двери, обозревала зал с возрастающим чувством удовлетворения. Самыми лучшими днями обычно были субботы, но даже в столь поздний час воскресного дня столовая была почти полностью заполнена. Когда-то она собиралась торговать лишь горячительными напитками, но потом решила, что, поскольку для любителей спиртного есть немало других мест, было бы благоразумнее придумать что-нибудь пооригинальнее. Интуиция ее не обманула, потому что послеобеденный чай в гостинице «Золотой рог» сразу же завоевал в Кицбюэле популярность, привлекая даже тех, кто не прочь был бы выпить, ибо и они не могли отказаться от того, что стало считаться престижным.

Сюда заходили не только ее постояльцы, большинство посетителей были из других отелей городка, и все они хотели заменить поднадоевшие традиционные послеобеденные коктейли чем-то другим. Среди них было немало детей, и Катринка заметила и тех троих, на которых она обратила внимание вчера утром в очереди к подъемнику. С ними была уже только одна супружеская пара. Мужчина выглядел довольно представительно, бесстрастно отметила Катринка, а женщина привлекала своим изяществом. Дети пили чай молча, казалось, им было не особенно весело. Как и ей, но Катринка отогнала грустные воспоминания о Клаусе Циммермане и тут же заметила еще одну пару, которую она узнала: брюнетку с серебристыми волнами волос и ее элегантного мужа. Вчера вечером они общались с Адамом Грэхемом в «Замке» Пока Катринка продолжала усаживать новых посетителей, подавать свежие сливки и джем, проверять счета и давать сдачу, она то и дело бросала на них взгляд: ей стал чрезвычайно интересен каждый, кто знал Адама Грэхема.