Жюльетта Бенцони - Прекрасная Катрин

• Название: Прекрасная Катрин
• Автор: Жюльетта Бенцони
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-09209-9, 5-699-09342-7

Обольстительная Катрин – дочь золотых дел мастера Гоше Легуа – с юных лет притягивала к себе мужчин, среди которых были и сиятельные вельможи, и благородные рыцари, и простолюдины.

Ее мужем стал главный казначей Гарен де Бразен, любовником – герцог Бургундский Филипп, любимым – рыцарь Арно де Монсальви. Совершая роковые ошибки, искушая мужчин и сама поддаваясь соблазнам, Катрин неудержимо стремилась к тому единственному, кто навсегда завладел ее сердцем. И эта любовь вела Катрин через все испытания, давала силы и надежду, вознаграждала за унижения. Любовь Катрин победила все!

---

– Ни за что! Я скорее умру…

И Сара с большим достоинством вошла в воду, даже не подобрав руками юбки. Катрин скользнула в реку за ней. Ее обнаженное тело лишь на мгновение сверкнуло на берегу, и она двинулась к реке, привязав шнурками от корсета узел с одеждой. Прохладная вода показалась ей восхитительной; она с наслаждением растянулась в ней и поплыла к отверстию, достаточно широкому для ее стройной фигуры. Вода лишь слегка прикрывала соблазнительную наготу молодой женщины, и Готье, видимо, не доверяя самому себе, на всякий случай закрыл глаза, раскрыв их вновь, лишь когда легкий шелест камышей оповестил его, что Катрин надежно укрыта от нескромного взора.

Замок Синей Бороды

Неделю спустя, незадолго до заката, Катрин, Сара и Готье-Злосчастье в молчании глядели на замок Шантосе. Зрелище стоило того. Самая мощная крепость Анжу гордо вздымала к небу одиннадцать громадных башен, над которыми реял длинный золотой штандарт с черным крестом и белыми лилиями; гранитные куртины отражались в зеленоватых водах спокойного пруда, а дальше, куда хватало взгляда, простирались темно-зеленые леса. К подножию замка лепилась, как обычно, деревушка с ее веселыми синими и красными крышами. Однако Катрин казалось, что деревня приникла к замку не столько в надежде на защиту, сколько из страха. Дома в Шантосе тянулись к крохотной колокольне церкви, словно желая спрятаться от давящей тени крепостных стен. От этих черных немых башен на фоне темно-голубого неба веяло какой-то грустью, и одновременно от них исходила непонятная угроза. Внезапно Катрин ощутила непреодолимое желание бежать, и Сара с ее тонким чутьем бродяги с больших дорог, видимо, почувствовала то же самое.

– Уйдем отсюда! – прошептала она, словно боясь услышать звук собственного голоса.

– Нет, – мягко, но твердо ответила Катрин. – Ла Ир сказал, что Арно приедет за мной в Шантосе. Значит, я должна быть в Шантосе.

– Ты же видишь, что здесь нет королевы Иоланды. Ее штандарт был бы поднят над башней, но я не вижу королевского стяга, – настаивала на своем Сара.

– Однако я вижу королевские лилии, – вмешался Готье.

Но Катрин, которая пристально и недоверчиво рассматривала замок, только покачала головой.

– Когда король Карл произвел мессира де Реца в маршалы Франции, он позволил ему украсить свой герб лилиями. Другие штандарты принадлежат сиру де Краону, деду владельца замка. Однако нам нужно быть в Шантосе независимо от того, находится здесь королева или нет.

И молодая женщина решительно направила своего мула к подъемному мосту крепости. Остальным волей-неволей пришлось последовать за ней. Мулы, как и большая часть багажа, навьюченная на них, были подарены Катрин мэтром Жаком Буше, богатым буржуа из Орлеана, у которого некогда жила Жанна д'Арк и где Катрин всегда принимали с радостью. На Жака и его семью она всегда могла положиться как на верных, искренних друзей.

Катрин и ее спутники пришли в Орлеан после долгого изнурительного пути по разоренному войной, разграбленному и сожженному графству Бос. Они дошли до такой степени изнеможения, что порой им хотелось просто лечь у обочины и умереть, как это делают измученные животные. В конце пути Готье еще нашел в себе силы нести Катрин, которая не могла больше идти. Сара же кое-как тащилась, уцепившись руками за пояс великана. Семья Буше приняла их с распростертыми объятиями, с тем хлебосольным гостеприимством, которым некогда гордились все зажиточные люди. Матильда, мать городского старшины, и Маргарита, его жена, приняли странников как родных, но Матильда, не удержавшись, все-таки сказала Катрин:

– Дорогая графиня, я никогда не слыхала и не видела, чтобы знатная дама вела подобную жизнь. Неужели вам так нравится бродить по большим дорогам?

– Мне просто нравится один мужчина, – улыбнувшись, ответила молодая женщина, делая вид, что не замечает, как внезапно вытянулось лицо Готье.

В этом гостеприимном доме путники провели два дня. Когда сумерничали, говорили только о Жанне. Катрин рассказывала о суде, о казни, о кроваво-красном мученическом венце, в который вдруг ударили солнечные лучи, и он воспарил к небесам, унося с собой душу праведницы. И все, хозяева и слуги, сгрудившиеся у высокого камина, лили горькие слезы, оплакивая страдания и безвременную кончину Девы. В свою очередь орлеанцы вспоминали о чудесном освобождении города, о битвах, о великом страхе англичан перед святой воительницей в серебряных доспехах. Готье слушал их, широко раскрыв глаза, ибо до Нормандии доносились только слухи о подвигах Жанны д'Арк. В его дикой душе это повествование о крови, славе и любви находило особый отклик, ибо оно было созвучно старинным северным сагам, и он слышал топот коней, на которых взмывали в облака девы-валькирии, унося с собой воинов, павших на поле битвы.

Однако, когда Катрин объявила о своем намерении отправиться в Шантосе, в комнате воцарилось молчание. Дождавшись, когда слуги после молитвы ушли к себе, госпожа Матильда повернулась к своей гостье:

– Вам не следует туда идти, моя дорогая. Об этом замке ходит дурная слава, а барон де Рец – это не тот человек, у которого может просить гостеприимства молодая богатая женщина. Разве вы не слышали, что он принудил маленькую Катрин де Туар бежать с ним и выйти за него замуж, чтобы завладеть ее состоянием? Потом он приказал похитить свою тещу, госпожу Беатрис де Монжан, и отобрал у нее два замка, угрожая зашить ее в кожаный мешок и бросить в Луару. Ничем не лучше и его дед, этот старый грабитель и насильник. У нас хорошо знают делишки этого семейства.

– Однако королева согласилась остановиться в Шантосе…

– Ее просто вынудили. У этих людей хватило бесстыдства напасть на королевскую свиту, изувечить ее верных слуг. Поверьте мне, дорогая, они не боятся ни Бога, ни Сатаны. Ими движет одна лишь алчность, и они творят что их душе угодно…

Катрин, ласково улыбнувшись старой подруге, обняла ее и расцеловала.

– Я уже не прежняя молоденькая девушка, госпожа Матильда, да и богатства у меня больше нет. Осталось лишь несколько золотых экю, которые я прячу в потайном кармашке под юбкой. Все мои драгоценности находятся у Жана Сона, пока брат Этьенн не найдет возможности передать их мне. Я не буду ценной добычей для господ-стервятников… и я верю слову монсеньора де Реца. Он поклялся вырвать Арно де Монсальви из лап Ришара Венабля. Уверена, что ему это удастся.

Жак Буше вздохнул, с грустью и беспокойством глядя на Катрин.

– Он кузен Ла Тремуйля, который полностью подчинил себе нашего сира короля. Говорят, Жиль де Рец весьма предан своему родственнику.

– Жиль де Рец прежде всего капитан короля, а уж затем кузен Ла Тремуйля, – упрямо возразила Катрин. – И у меня нет выбора, если я хочу встретиться с мессиром де Монсальви.

Жак и его жена поняли, что Катрин не остановить: ничто не помешает ей отправиться в замок этого подозрительного анжуйца. Они перестали настаивать, но перед расставанием, целуя Катрин, Матильда сунула ей золотой образок с изображением своей святой заступницы и крохотный эмалевый ковчежец, в котором хранилась косточка святого Иакова.

Принимая эти дары, Катрин едва сдержала улыбку, ибо они напомнили ей парижский Двор Чудес. Она словно бы вновь увидела перед собой лачугу Барнабе, длинноносого Кокийара, высокого и костлявого, с тонкими гибкими пальцами, на которых плясали блики костра. Сколько раз наблюдала она, как эти ловкие пальцы засовывают крохотные косточки в ковчежцы, ничем не отличающиеся от этого! И в ушах ее звучал насмешливый голос Машфера, короля воров:

– Прибыльная у тебя работенка. Этот святой Иаков превзошел размерами слона великого императора Карла…

Возможно, и этот ковчежец вышел из рук Барнабе, и тогда святость его была весьма сомнительна, но Катрин он все равно был дорог, как мостик, связывающий ее с прошлым. Словно дружеская рука протянулась к ней из могильной тьмы, через пропасть навсегда ушедших лет… Сжав в ладонях позолоченную реликвию, она обняла Матильду со слезами на глазах.

Вот о чем думала Катрин, приближаясь к суровому, величественному замку. Рукой, затянутой в замшевую перчатку, она нащупала на груди маленький ковчежец и сжала его, словно моля тень Барнабе вдохнуть в нее мужество. Но в тот момент, когда она направила мула под своды арки, ведущей к подъемному мосту, оттуда появилось несколько вооруженных пиками солдат. От их тяжелых кожаных сапог вздымалась пыль, концы пик волочились по земле. Древками они подталкивали в спину человека в лохмотьях, со связанными руками, который покорно тащился впереди, щурясь под косыми лучами заходящего солнца. Замыкал шествие судейский в черном балахоне: на поясе у него висела чернильница, а в руках он держал пергаментный свиток, скрепленный красной печатью. Было все еще очень жарко, и судейский обливался потом в своем тяжелом суконном одеянии.