Энн Райс - Лэшер

• Название: Лэшер
• Автор: Энн Райс
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-34620-2

В фамильном особняке на Первой улице продолжают происходить загадочные события. И как всегда, к ним самым непосредственным образом причастен Лэшер, неизменный спутник и покровитель тех членов клана Мэйфейр, кто обладает наследственным даром ведьмовства. Так кто же он – дьявол или святой? Вечное проклятие Мэйфейров, призрак, в течение многих веков преследовавший это семейство, наконец-то раскрывает свою тайну.

---

На меня же обаяние Мэри-Бет оказывало поистине магическое действие. Особенно когда в разгар наших споров она, поразив меня глубиной и зрелостью суждений, вдруг улыбалась невероятно пленительной и нежной улыбкой. А потом проделывала фокус, неизменно приводивший меня в восторг ловкими движениями распустив толстую темную косу, так: что волосы рассыпались по ее плечам подобно покрывалу, она заливалась мелодичным смехом и встряхивала этим покрывалом так, что по нему пробегали волны. В мгновение ока моя высокоумная собеседница превращалась в обольстительную нимфу.

Однако поймите, Майкл, я был единственным существом мужского пола, обладавшим достаточной силой, чтобы противостоять Лэшеру. И я по-прежнему утверждаю, что сохранял истинно мужскую невосприимчивость ко всем искушениям, которые предлагал мне дух. Заметьте также, что я откровенно, без утайки поведал вам о своих любовных приключениях с мужчинами, ибо отнюдь не питаю предубеждения против такой любви, хотя она далеко не всегда решается называться столь громким именем. Любовь для меня… это всегда любовь. Но, повторю, в потайных глубинах своей души я ненавидел этого докучливого призрака. Мне было ненавистно все: и его безрассудные выходки, и его ошибки, и даже его чувство юмора.

Итак, позвольте продолжить.

Разделяя все мои честолюбивые устремления, Мэри-Бет с ранних лет вникала в тонкости моей предпринимательской деятельности на благо нашего семейства. К тому времени как ей минуло двенадцать лет, она совместно со мной принимала деловые решения, благодаря которым состояние Мэйфейров неуклонно возрастало и капиталы, вложенные в различные предприятия, приносили надежный и постоянно увеличивающийся доход.

Наша деловая активность охватывала не только Юг, но простиралась до Бостона, Нью-Йорка и даже до Лондона. Мы размещали деньги таким образом, что они делали новые деньги, а те в свою очередь – еще большие. Эта машина работала без остановок и перебоев.

Должен признать, в деловых вопросах Мэри-Бет была истинным гением. Кроме того, она весьма искусно использовала для своих целей способности Лэшера. Всякий раз, когда ей требовался соглядатай, поставщик секретных сведений, а порой и советчик, она прибегала к услугам этого по-своему талантливого идиота. Отмечу, что на интуицию призрака она до некоторой степени полагалась. И хотя наблюдать, как они совместными усилиями решают какую-либо проблему, мне доводилось нередко, зрелище это всякий раз поражало мое воображение.

Меж тем дом на Первой улице перешел в наше полное распоряжение. Брат мой Реми, человек до крайности тихий и незаметный, окончательно удалился от дел, а все его отпрыски отличались покладистым и добродушным нравом и не доставляли мне ни малейших хлопот. Сыновей своих я отправил в закрытые школы. Бедная моя дочь Жаннетта, своим слабоволием и скудостью ума напоминавшая Кэтрин, скончалась в ранней юности. Впрочем, все это совсем иная история. Моя милая Жаннетта и моя возлюбленная супруга Сюзетта заслуживают подробного рассказа. Однако здесь ему не место.

После утраты этих двух дорогих для меня существ и кончины моей матери Маргариты мы с Мэри-Бет, в сущности, остались одни. Нас объединяли и в то же время прочно отделяли от всех остальных тайные знания и общая страсть, а также неутолимая жажда наслаждений. И с течением времени пропасть между нами и миром становилась все шире.

Тем не менее современность во всех своих проявлениях манила и притягивала нас. Вдвоем мы частенько совершали путешествия в Нью-Йорк, чтобы глотнуть суматошной столичной жизни. Железные дороги вызывали наше бурное восхищение; мы имели представление о всех новейших изобретениях и даже вкладывали капиталы в развитие прогресса, получая при этом, не премину заметить, немалую прибыль. В отличие от большинства представителей нашего консервативного семейства мы обожали всякого рода перемены. Прочие Мэйфейры предпочитали дремать за плотно закрытыми ставнями, предаваясь сладким воспоминаниям о блистательном и безвозвратно исчезнувшем старом добром Юге. Мы же были настроены совершенно иначе.

Мы… как бы поточнее выразиться… стремились, так сказать, попробовать все на вкус.

Позвольте заметить также, что до нашего путешествия в Европу, которое состоялось в 1887 году, Мэри-Бет сохраняла статус воинствующей девственницы. Иными словами, ни одному мужчине не было позволено даже прикоснуться к ней. Она находила иные, причем весьма разнообразные способы развлекаться, однако не желала производить на свет новую ведьму – по крайней мере до того времени, пока она не подыщет ей достойного отца. Именно по этой причине во время наших походов по городским злачным местам она предпочитала переодеваться в мужское платье. И мой «спутник» – стройный темноглазый юноша – давал суровый отпор местным развратникам, падким до красоты и свежести.

Наконец настало время, когда мы смогли себе позволить на время оставить дела и совершить длительное путешествие в Европу – так сказать, отправиться в большой вояж. Богатство наше давало нам возможность осуществить эту восхитительную, хотя и несколько запоздалую познавательную поездку. Возраст, когда отпрыски состоятельных американских семей завершают свое образование в Европе, давно миновал не только для меня, но, возможно, и для Мэри-Бет. Если я о чем-то сожалею, так лишь о том, что слишком мало путешествовал и не передал страсть к перемене мест прочим членам нашего семейства. Впрочем, теперь все это не имеет ровным счетом никакого значения.

Дух решительно воспротивился нашему намерению посетить Европу. Он постоянно твердил об опасностях, ожидающих нас в пути, и заверял, что, покинув родные места, мы окажемся добровольными изгнанниками из рая. Однако все его усилия пропали даром: ничто не могло поколебать Мэри-Бет в настойчивом стремлении увидеть мир. В конце концов дух вынужден был смириться и подчиниться ее желанию. Не прошло и часа с начала нашего путешествия, как стало очевидно, что Лэшер решил составить нам компанию.

На протяжении всей поездки он являлся по первому нашему молчаливому призыву, и нередко, наблюдая с некоторого расстояния за Мэри-Бет, я видел рядом с ней и его.

Когда мы прибыли в Рим, дух вошел в мое тело и провел в нем много часов. Однако потребовавшиеся для этого усилия до крайности изнурили его. Более того, побывав в моей телесной оболочке, он пришел в состояние крайнего беспокойства и уныния. В полном исступлении он умолял нас отправиться назад, вновь пересечь океан и вернуться в дом, который он так любит. По его словам, Европа вызывала у него непреодолимое отвращение и он с нетерпением ожидал возможности ее покинуть. В ответ я заявил, что мы завершим намеченный маршрут и что с его стороны до крайности глупо полагать, что Мэйфейры будут вечно сидеть дома. В заключение я посоветовал ему не устраивать сцен и не отравлять нам удовольствие.

Когда мы покинули Рим и направились на север Италии, в сторону Флоренции, дух по-прежнему пребывал в печали и тревоге. Недовольство его зашло так далеко, что он решился нас оставить. Мэри-Бет никак не удавалось его вызвать, и она была очень озабочена этим обстоятельством.

– Мы предоставлены самим себе в мире смертных, – пожал я плечами в ответ на ее опасения. – Что с нами может случиться?

Но слова мои не развеяли ее грусть. Мэри-Бет почти перестала со мной разговаривать и по улицам Сиены и Ассизи предпочитала бродить в одиночестве. Она явно скучала по призраку. И сожалела о том, что мы огорчили и расстроили его.

Меня же это ничуть не волновало.

Однако, к величайшему моему сожалению, едва мы прибыли в Венецию и обосновались в пышном палаццо на Большом канале, призрак не замедлил явиться ко мне. То была одна из самых злобных, хитроумных и изобретательных его выходок.

Дома, в Новом Орлеане, я оставил своего секретаря и возлюбленного – молодого квартерона по имени Виктор Грегуар. В мое отсутствие он вел все дела в конторе и, должен признать, великолепно справлялся со своими обязанностями.

Я рассчитывал получить в Венеции очередной пакет от Виктора с отчетом о работе, контрактами, нуждающимися в моей подписи, и прочими документами. Главным же образом мне не терпелось получить заверения в том, что в Новом Орлеане все по-прежнему благополучно.

Увы, меня ожидало отнюдь не письмо. Стоило мне устроиться за столом в своем кабинете с видом на канал – просторном сыром помещении с мрачной настенной росписью в итальянском стиле, бархатными драпировками и холодным мраморным полом, – как вошел Виктор собственной персоной. По крайней мере, в первое мгновение у меня возникло именно такое впечатление. Секунду спустя, однако, я осознал, что передо мной вовсе не Виктор, а изобретательный дух, принявший его облик. Несколько мгновений он стоял передо мной – высокий, мускулистый, превосходно одетый молодой человек с золотистой кожей, голубыми глазами, темными кудрями и застенчивой улыбкой на красивой формы губах, – а потом исчез.