Аркадий Адамов - Угол белой стены

• Название: Угол белой стены
• Автор: Аркадий Адамов
• Издательство: Военное издательство, 1972 г.
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1972

Книга Аркадия Адамова состоит из двух повестей: «… Со многими неизвестными» и продолжением ее «Угол белой стены». В них рассказывается о деятельности оперативных сотрудников милиции, расследующих запутанное и опасное преступление.

---

— Значит, так, — начал он. — Разыскал я сначала старика Акбарова. Увидел он у меня «куклу»…

…Увидев «куклу», старик Акбаров действительно «задрожал», как и предсказывал Мукумов. Долго они с Ибадовым осторожно прощупывали друг друга и плели хитрые словесные кружева, пока Акбаров наконец не объявил, что может помочь приезжему человеку. И повел его к Рахимову. Тот в дом их, однако, не пригласил, и они вели разговор во дворе около овчарни. Рахимов оказался пьян, и старик Акбаров очень ругал его за это. А Ибадов осторожно намекнул, что если его опередили люди из Ташкента, то он не обидится и придет в другой раз. Тут Рахимов, почему-то испугался, это Ибадов точно заметил. И всякие подозрения закрались ему в голову, даже такое, что Рахимов и есть тот родственник. Об этом Ибадов сразу подумал. Пока они беседовали, пришел какой-то парень. Ворота ему открыл уже не сам Рахимов, а его сын. Пришедший вел себя очень строго и, видно что-то узнав от сына Рахимова, спросил: «Где твой гость, Телля? Говорить с ним хочу». Ибадов сразу насторожился, а Рахимов сказал, что никакого гостя у него нет. «Неправда, Телля, — сказал пришедший. — Мне уже Ташпулат сказал про него». Тогда Рахимов испугался и сказал, что никакой это не гость. Он к кому-то другому приехал, но дома его не застал и ночевать попросился. Что он, Рахимов, знать не знает этого человека и к кому он приехал тоже и, пожалуйста, может его показать. И Ташпулат сразу подтвердил, что и он не знает этого человека. А старик Акбаров рассердился и сказал, что пришедший совсем еще молодой и мешает беседе почтенных людей. А тот заявил, что его послал товарищ Мукумов. И тогда все пошли в дом. А там оказался… Карим!

— Карим? — недоверчиво переспросил Сергей.

— Он самый, Сергей Павлович, — с торжеством подтвердил Ибадов. — Точно Карим, вылитый.

— Где он сейчас?

— Здесь, во дворе. Назир его стережет. Мы его тут же задержали. Для проверки документов как будто. Не хотел идти. Кусался даже. Нож хватал. Пришлось мне удостоверение показать. — Ибадов ослепительно улыбнулся: — Старика Акбарова чуть удар не хватил.

— Та-ак… Повезло нам, ничего не скажешь. Крупно повезло.

Сергей задумчиво потер подбородок. Он еще не знал, какое открытие ждет его впереди.

Комсомольцы сидели строгие, настороженные, молчаливые, понимая, что случилось что-то важное, может быть, то самое, ради чего и приехал к ним этот человек из Москвы.

Мукумов, хмурясь, взял лежавшую рядом фуражку.

Сергей повернулся к нему:

— Мог бы я где-нибудь поговорить с задержанным?

Мукумов поспешно поднялся:

— Можете, конечно, товарищ полковник. Комната есть, конечно.

Они вдвоем вышли в прихожую, и Мукумов отворил какую-то дверь. За ней оказалась точно такая же комната, только поменьше, с раскрашенным в разные цвета потолком, с пестрыми шелковыми сюзане на стенах и паласами, устилавшими пол, у стены стоял полированный платяной шкаф и стол, видимо из того же чешского гарнитура.

— Хорошо бы пару стульев, если возможно, — не уверенно произнес Сергей, боясь обидеть хозяина своей просьбой.

— Можно, конечно, — понимающе откликнулся Мукумов. — Сейчас Аскад принесет. А я, — он надел фуражку, — приведу задержанного, конечно.

— Погодите. Пусть сначала зайдет Ибадов.

— Слушаюсь.

Ибадову Сергей торопливо сказал:

— Немедленно свяжитесь с Ташкентом. Из райотдела, он тут недалеко. На машине подскочите. Пусть побыстрее узнают у матери или сестры Карима, какой их родственник живет здесь, в кишлаке. Мы совсем это упустили. А они должны знать. Дождитесь ответа и сразу сюда, назад.

— Рахимова им называть?

— Нет. Пусть сами его назовут.

— Понятно, Сергей Павлович.

Мурат стремительно повернулся и исчез за дверью.

А через несколько минут Мукумов ввел в комнату высокого, худого парня в синей перепачканной нейлоновой рубашке с короткими рукавами и узких модных серых брюках. Сергей узнал его. Такое же, как на фотографии, тонкое, нервное лицо под шапкой черных, спутанных волос, густые брови, большие хмурые глаза, родинка на левой щеке. И только расплывшийся под глазом синяк делал это лицо почти неузнаваемо разбойничьим.

— Здравствуйте, Сафаров, — сказал Сергей. — Моя фамилия Коршунов. Садитесь, поговорим.

Парень бросил на него быстрый враждебный взгляд из-под насупленных бровей и, продолжая стоять, отрывисто спросил:

— Почему меня задержали, на каком основании?

— Сейчас узнаете. Садитесь же.

— Не желаю садиться!

— Как угодно. К кому вы приехали сюда в кишлак?

— Ни к кому. Слыхал об этом месте, вот и приехал.

— Зачем?

— Просто так. Никого это не касается. Что, ездить нельзя, да?

— Здесь живет ваш родственник?

— Никакой родственник здесь не живет.

— А раньше зачем вы сюда приезжали?

— Не приезжал я сюда раньше.

— Неправда, — покачал головой Сергей. — Приезжали. Вас тут видели. Рахимов утверждает, что вы приехали к какому-то человеку, но не застали его дома. Это верно?

— Придумал я этого человека, — хмуро ответил Карим, глядя в сторону. — Чтоб ночевать пустил.

— Придумали? И Дине придумали, что у вас тут родственник живет?

— Дине?…

Карим, вздрогнув, пристально посмотрел на Сергея.

— Да, Дине. Ну вот что. Не будем играть в прятки. Садитесь и слушайте. Я, как и вы, приехал сюда не случайно. Садитесь.

Карим послушно опустился на стул. Он был подавлен и сбит с толку.

Сергей продолжал:

— Впервые я познакомился с вами, Карим, правда заочно, еще зимой, когда вы с Рожковым приезжали в Борск, к Семенову. Вы помните ту поездку?

— Не… помню…

— Придется вспомнить. Рожков арестован. И Семенов тоже. И ваш ташкентский родственник, Якубов. Все вы это знаете, Каримов. У них конфискован гашиш. А его привозили вы. Отсюда. И вы не задержаны, Карим. Вы арестованы. Мы доставим вас в Ташкент. Но прежде я должен знать, кто ваш родственник здесь, у которого вы покупали гашиш. Вас посылал Якубов.

Что-то дрогнуло в лице у Карима, нервно скривились губы, еще больше прищурился чуть заплывший от синяка глаз, в уголке его задергалась жилка.

— Э-э… ничего… не знаю, — процедил он.

— Надо подумать, — спокойно возразил Сергей. — Надо все взвесить, Карим. Между прочим, Дина вам написала письмо…

— Она тоже… арестована?

— Была. Сейчас она дома.

— Э-э, врете, — махнул рукой Карим.

— Ну, увидите сами. Так вот, Дина написала вам письмо. Когда еще была арестована. Поэтому письмо попало ко мне. Она написала вам вот что.

Сергей почти слово в слово передал содержание письма.

Карим слушал, не поднимая головы, безвольно опустив плечи.

— А вам не хочется жить спокойно? — спросил Сергей. — Жить честно? Дина больше не хочет этих денег. И с вами она простилась. Первая. Хотя… Впрочем, вы сами увидите это письмо. Она вам его пришлет, наверное. Там она с вами прощается. Но она еще и благодарит вас за любовь к ней. А ведь эта любовь принесла ей столько горя, столько разочарований.

— Я тоже… благодарю… — стиснув зубы, произнес вдруг Карим, не отрывая глаз от пола. — Не думайте…

— Ну, ну. Тем более, значит, надо все взвесить в своей жизни, Карим. И решить, что будет дальше. Сейчас именно такой момент, Карим. Может быть, самый ответственный момент. И, я думаю, еще не поздно кое-что исправить. Да, я так думаю. Ведь посмотрите, с кем вы связались. Рожков убил вашего друга Толю Гусева. Осталась Галя, остался сын. Толя не хотел тех денег. И он решил вернуться к Гале, вы знаете. И вот его нет. Рожкову велел это сделать Якубов. Он искалечил и вам жизнь, и Дине тоже. Он тоже убивал людей. Вот с кем вы оказались рядом. Подумайте, Карим. Подумайте. Ведь вы не такой, как они. И вам еще долго жить.

Сергей с трудом сдерживался. Злость и сострадание переполняли его. Такой парень… Гибнет такой парень! Разве можно это допустить? Из-за проклятых денег, из-за собственной глупости, упрямства, слабости. Из-за чего еще, черт возьми? Как добраться до того благородного, чистого, что еще осталось у него в душе? Как разбудить в нем эти уснувшие чувства? И есть ли они вообще? Впрочем, они есть, есть — это точно. Но удастся ли добраться до них, вот вопрос. Беда в том, что нет времени разобраться в этом парне. Как он жил, кто окружал его. Пока нет времени. Надо спешить.

Сергей вздохнул.

— Подумайте, Карим. Я вас сейчас оставлю. Скоро мы поедем. Перед этим мы еще раз поговорим. Если захотите, то начистоту.

Карим продолжал угрюмо молчать.

Сергей вышел из комнаты.

А спустя час возвратился Ибадов.

Комсомольцы уже разошлись. В большой комнате находились только Сергей и Мукумов. В мисках стыла баранина. В кувшинах не убавилось вина.

— Все верно, Сергей Павлович, — устало сказал. Ибадов, опускаясь на подушку. — Товарищ Нуриманов сам выяснил. У Сафарова нет здесь родственника.