Артур Конан-Дойль - Тайна Клумбера

• Название: Тайна Клумбера
• Автор: Артур Конан-Дойль
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1990

---

Глава IV

О МОЛОДОМ ЧЕЛОВЕКЕ С СЕДЫМИ ВОЛОСАМИ

Если у меня и было чувство личной обиды за унижение, то оно очень скоро прошло и стерлось из моей памяти.

Случилось так, что на следующий же день, после этого эпизода мне пришлось проходить мимо Клумбер-холла и я остановился посмотреть еще раз на неприятный плакат. Я глядел на него и удивлялся: что побудило наших соседей предпринять такие оскорбительные шаги? Вдруг я заметил нежное девичье личико, выглядывавшее сквозь прутья ворот, и белую ручку, которая настойчиво предлагала мне подойти. Приблизившись, я увидел, что это та самая девушка, которая ехала в коляске.

— Мистер Уэст, — быстро сказала она шепотом, озираясь по сторонам. Она говорила нервно и быстро. — Я хочу извиниться перед вами за унижение, которому вчера подверглись вы и ваша семья. Мой брат находился в саду и видел все, но ничего не мог1 поделать. Уверяю вас, мистер Уэст, что если это, — она указала на плакат, — принесло вам некоторую досаду, то мне и брату плакат причинил гораздо больше огорчений.

— Что вы, мисс Хэзерстон! — сказал я со смехом. — Британия свободная страна, и если кто-нибудь желает отвадить визитеров от своего дома, то почему бы ему так не сделать.

— Но это ужасно грубо, — прервала она, нетерпеливо топнув ножкой. — Подумать только, что и ваша сестра тоже подверглась такому несправедливому оскорблению! Я готова провялиться сквозь землю от стыда при одной мысли об этом.

— Пожалуйста, не тревожьтесь, — сказал я горячо; меня взволновало ее огорчение. — Я уверен, что ваш отец имел причины принять такие меры.

— О, Бог видит, что причины у него имеются, — ответила она с невыразимой грустью в голосе. — И все же, я думаю, что было бы более достойно мужчины встретить опасность лицом к лицу, чем скрываться от нее. Впрочем, ему лучше знать, и не нам судить его. Но кто там?! — воскликнула она, вглядываясь с беспокойством в темную аллею. — О, это мой брат Мордаунт. Мордаунт, — сказала она, когда молодой человек подошел к нам, — я просила извинения у мистера Уэста и от своего, и от твоего имени за то, что произошло вчера.

— Я очень рад, что могу лично сделать это, — сказал он вежливо. — У меня горячее желание повидать также вашу сестру и вашего отца и сказать им, как я огорчен случившимся… Мне кажется, тебе лучше уйти домой, малютка, — обратился он к сестре, — потому что приближается время завтрака. Нет, не уходите, мистер Уэст, мне нужно с вами поговорить, — сказал он мне.

Мисс Хэзерстон с улыбкой помахала мне рукой и пошла по аллее, а ее брат раскрыл калитку, вышел и снова запер ее снаружи.

— Если вы не возражаете, я пройдусь с вами по дороге. Не хотите ли манильскую сигару? — он вынул из кармана две сигары и дал одну мне. — Они неплохи. Я сделался знатоком сигар, когда был в Индии. Надеюсь, что я не помешал вашим делам?

— Нисколько, — ответил я. — Я очень рад вашему обществу.

— Раскрою вам один секрет, — сказал мой спутник, — сегодня я впервые вышел из имения с тех пор, как мы здесь поселились.

— А ваша сестра?

— Она не выходила никогда. Я ускользнул от отца и знаю, это ему очень не понравится. Он хочет, чтобы мы всегда держались вместе. Кое-кто, может быть, и назовет это капризом, но я знаю, что отец имеет достаточно оснований для своих поступков, хотя, возможно, в данном случае он слишком требователен.

— Вам, вероятно, очень тоскливо, — посочувствовал я. — Не могли бы вы время от времени выходить на прогулку со мной? Вон наш дом — Бранксом.

— Вы очень добры, — ответил он заинтересованно. — Я с удовольствием заходил бы к вам. За исключением нашего старого кучера и садовника Израиля Стэйкса, мне не с кем перекинуться словом.

— А ваша сестра, наверно, в еще большей степени чувствует одиночество? — спросил я. Мой новый знакомый слишком много думал о себе и очень мало о своей сестре.

— Да, бедняжка Габриель, несомненно, чувствует то же самое, — ответил он беспечно. — Но более неестественно держать взаперти мужчину в моем возрасте, чем девушку. Посмотрите на меня. В марте мне исполнится 23 года, но я Никогда не был ни в школе, ни в университете. Я так же невежествен, как любой из этих деревенских парней. Вам это кажется странным, и тем не менее, это так. Разве я не заслуживаю лучшей участи?

Говоря это, он остановился, повернулся лицом ко мне.

Я оглядел его лицо, освещенное солнцем. Он действительно был неподходящей птицей для этой клетки. Высокий, сильный, с волевым и смуглым лицом, с отточенными тонкими чертами, он будто сошел с полотен Мурильо или Веласкеса. В очертании его энергичного рта и всей гибкой и крепкой фигуры угадывалась скрытая энергия и сила.

— Можно учиться и другими путями, — сказал я сентенциозно. — Я не могу поверить, что вы провели всю свою жизнь в праздности и удовольствиях.

— Удовольствиях! — воскликнул он. — Удовольствиях! Взгляните-ка! — Он снял шляпу, и я увидел в его черных волосах седые пряди. — Не думаете ли вы, что это результат удовольствия? — с горьким смехом спросил он.

— Вы, очевидно, испытывали большое потрясение. Я знавал людей, таких же молодых, как вы, у которых были седые волосы.

— Бедняги! — пробормотал он. — Я жалею их.

— Если вам удастся зайти к нам в Бранксом, — сказал я, — может быть, вы возьмете с собой мисс Хэзерстон? Мой отец да и сестра будут очень рады ее видеть, а смена впечатлений принесет ей пользу.

— Трудно будет ускользнуть нам вместе, — ответил он. — Но, если подвернется случай, я приведу ее с собой. Это можно будет сделать как-нибудь пополудни, так как отец в это время всегда отдыхает.

Мы подошли к извилистой тропинке, которая начиналась у шоссе и вела к дому лэрда. Мой спутник остановился.

— Мне нужно идти домой, — сказал он, — иначе меня спохватятся. Я вам очень благодарен. Габриель тоже будет тронута вашим любезным приглашением.

Он пожал мне руку и отправился было, но повернулся и снова догнал меня.

— Мне только что подумалось, что для вас мы — большая загадка, что вы рассматриваете Клумбер, как частную психиатрическую лечебницу. Не смею порицать вас за это. Было бы недружески с моей стороны не удовлетворить вашего любопытства, но я обещал отцу молчать. Если бы даже я и рассказал вам все, что знаю, вы просто не поняли бы меня. Я хотел бы только, чтобы вы поверили, что отец так же здоров, как вы или я, но у него есть причины вести такой образ жизни. Могу еще добавить: его стремление к уединению не является результатом каких-нибудь недостойных или бесчестных поступков, а вызвано только инстинктом самосохранения.

— Значит, ему грозит опасность? — воскликнул я.

— Да, он постоянно в опасности.

— Но почему же он не обратился за защитой к властям? Если он кого-нибудь опасается, ему стоит только назвать это лицо, и тому будет предложено не нарушать мира.

— Дорогой Уэст, — сказал молодой Хэзерстон, — подстерегающую отца опасность невозможно предотвратить вмешательством людей.

— Вы же не станете утверждать, что она сверхъестественна, — сказал я недоверчиво.

— Вряд ли, — ответил он нерешительно. — Ну, вот, — продолжал он, — я сказал гораздо больше того, что имел право сказать, но я знаю, вы не злоупотребите моим доверием. До свидания!

Он отправился домой и скоро исчез за поворот дороги.

Сперва обитатели Клумбера показались мне просто эксцентричными людьми, но после беседы с Мордаунтом Хэзерстеном я понял, что нечто темное и зловещее лежит в основе поступков генерала. И чем больше я размышлял над этим, тем меньше понимал своих соседей.

Мрачный Клумбер-холл и катастрофа, нависшая над его обитателями, — все это в сильнейшей степени действовало на мое воображение. До поздней ночи я угрюмый сидел у огня, перебирая в уме все, что слышал, и вспоминая различные эпизоды, которые могли бы дать мне ключ к тайне.

Глава V О ТЕНИ КЛУМБЕРА, УПАВШЕЙ НА НАС ЧЕТВЕРЫХ

Надеюсь, что мои читатели не сочтут меня любопытным человеком, сующим нос в чужие дела, если я скажу, что последующие дни и недели мои мысли все более и более возвращались к генералу Хэзерстону и окружавшей его тайне. Напрасно я старался тяжелым трудом и делами лэрда направить мысли в другое русло. Что бы я ни делал на суше или на воде, я ловил себя на том, что ломаю голову над тайной Клумбера. Наконец я почувствовал, что не способен заниматься чем бы то ни было, пока не найду разгадку. Я не мог проходить мимо пятифунтового забора или мимо больших железных ворот с массивным замком, чтобы не попытаться отгадать, какая тайна скрывается за этой преградой. Несмотря на все мои размышления и наблюдения, я не мог прийти ни к какому выводу, который хотя бы на минуту можно было принять за отправную точку.

Однажды вечером моя сестра навестила больного крестьянина, потом выполнила еще какой-то акт милосердия, за что ее так любили по всей округе.