Галина Романова - Пока смерть не разлучит нас

• Название: Пока смерть не разлучит нас
• Автор: Галина Романова
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-36529-6

Бизнесмен Николай Бобров чувствовал себя полным дураком. Так долго присматривался к хорошенькой секретарше Виктории, даже о женитьбе подумывал и только теперь узнал, что она уже два года живет в любви и согласии с каким-то безработным Виктором. С досады Бобров решил организовать слежку за счастливым соперником. И… невзначай из законопослушного человека превратился в подозреваемого в убийстве. Потому что вскоре Виктор неожиданно покончил с собой, оставив записку: «Я сам». Только Вика в самоубийство не верила и убедила в этом следователя…

---

– И да, и нет.

Женщина была невысокой и все время прятала лицо в воротнике короткой шубки. Кажется…

Кажется, он начал узнавать ее. Похоже, это подружка повесившегося парня. Зовут ее, дай бог памяти, Виктория Мальина.

Что она здесь делает? Уж не его ли караулит? И если его караулит, то каким образом адрес узнать смогла?

– Связи, – односложно пояснила Виктория, когда Грибов задал ей вопрос. – Думаете, так трудно позвонить знакомым своих знакомых, навести о вас справки, узнать ваш домашний адрес?

– Думал, что не так легко. – Грибов почесал затылок. – Может, вас и номером моего мобильного снабдили?

– Нет, не снабдили, а то я позвонила бы непременно, прежде чем решилась прийти к вам.

– А с чего хоть решились-то? – Грибов суетливо потоптался на месте, шурша пакетами, потом предложил: – Слушайте, Виктория, вы ведь наверняка не спешите, может, зайдем ко мне? Не на улице же нам, в самом деле, разговаривать!

– Идемте, – не стала она отказываться. – На улице в самом деле неудобно.

Грибов проводил ее в комнату, мысленно похвалив себя за наведенный в квартире порядок, а сам помчался в кухню разбирать пакеты с продуктами и ставить чайник. Надо же, и не думал, что вечер субботы выдастся именно таким.

– Виктория, вы не голодны? – спросил он на всякий случай, прокричав ей с кухни.

– Нет, спасибо, – отозвалась она так же громко.

– А чаю? Чаю выпьете со мной?

– Чаю можно…

Чай Грибов заваривать не умел. И не любил, если честно, все эти ритуальные приседания с ополаскиванием чайника, с распариванием листа, с добавлением потом кипятка. Он предпочитал просто бросать себе в чашку два пакетика чая.

– Мне тоже два, – попросила Вика, устроившись в его кухне. – Глаза слипаются после всего, просто сплю на ходу. Врачи говорят, что это пройдет. Результат стресса и все такое…

– Похоронили? – задал Грибов идиотский вопрос и тут же пожалел об этом.

И без того бледное лицо девушки сделалось синюшным. Губы задрожали, но она все же выдавила, хотя и с большим трудом:

– Не на земле же его было оставлять. Правда, в церковь не пустили… Поэтому…

– Поэтому что? – поторопил ее Грибов, смотреть на ее страдания и еще слушать, как она молчит и всхлипывает, было очень тяжело.

– Собственно, поэтому я и здесь! – закончила она наконец и с вызовом глянула на него, мол, только попробуй счесть ее сумасшедшей. – Не потому, что вы ответственны за то, что его не отпевали в церкви, а потому, что он был… верующим человеком! И он никогда бы не допустил… Он не посмел бы никогда сотворить с собой подобное! Это же страшный грех, понимаете! Виктор чтил бога и старался жить праведно.

Ох, горе ты, горе! Откуда же тебе знать, бедная девочка, что пришло в тот момент твоему программисту в голову? О чем он думал, о чем печалился и чего боялся? Уж не о собственном грехопадении в тот момент он думал, стопроцентно. Что-то мучило его, угнетало, давило, постоянно напоминало о себе, и избавления от этого не было, вот в чем проблема. И эта проблема затмила все остальное, поэтому он и решил ее именно так. Именно таким вот изуверским способом поквитавшись с самим собой.

– Я вижу, вы мне не верите, – кивнула Вика, осторожно двигая чашкой по столу. – Оно и понятно, люди, решившиеся на самоубийство, редко удостаиваются сочувствия. А уж расследовать причины, заставившие их сотворить подобное, тем более никто не станет.

– Ну почему же. Существует наказание за доведение человека до самоубийства, но ведь, если я правильно понимаю ситуацию, ваш муж сознательно сделал это. Он в предсмертной записке написал об этом. Вы решили, что она слишком лаконична и что он не мог так написать, но…

– Да, понимаю, вы хотите сказать, что в такие моменты не до романтических посланий, – она снова кивнула, двигая чашкой по кругу. – Пусть так, но… Но если даже он и сам ушел из жизни, то его довели до этого.

– У него были враги? – тут же зацепился Грибов.

Надо же было с чего-то начинать, а то она ходит вокруг да около да чашкой елозит по столу. Так можно до утра просидеть и ни до чего не договориться.

– Враги? Да… Не знаю… Но в последние дни Витя стал очень нервозен.

– Ему угрожали?

– Нет… Не знаю, дошло ли дело до угроз, но за ним следили!

– Вот как?

Грибов удивился. Он не ожидал, что судьба незадачливого программиста, поменявшего за последний год шесть мест работы, может кого-то интересовать.

– Может, это была его бывшая возлюбленная? У него ведь кто-то был до вас?

– Был, конечно. – Вика посмотрела на него, как на ребенка. – Но с чего это ей было ждать два года, прежде чем начать следить за ним? Нелогично!

– Нелогично. – согласился Грибов. – А кто мог следить за ним, он ничего по этому поводу не говорил? И как вы узнали о слежке?

– Кто мог следить, я не знаю. И Витя не знал. Это совершенно точно. Он просто занервничал и как-то решился поговорить со мной обо всех своих увольнениях. Начал с того, что он не просто так увольнялся или что-то в этом роде.

– А там что же, прослеживалась какая-то связь?

– Я не знаю! Он так и не договорил! Его отвлек телефонный звонок. Он с кем-то очень долго и нервно говорил по телефону…

– Звонок был на мобильный? – перебил ее Грибов, понемногу увлекаясь.

– Нет, звонили на домашний. Кажется, из бара или ресторана. Шумно было очень. Витя еще повторял фразы по несколько раз и говорил громко. Я потом его спросила, чего, мол, кричал-то. А он ответил, что звонили из кабака, плохо было слышно.

– А кто звонил, он не сказал?

– Нет, не сказал. Ушел от ответа, сославшись, что я этого человека не знаю.

– И к вопросу о своих увольнениях он больше не возвращался?

– Нет. – Вика мотнула головой, глянув на него несчастными глазами. – Но то, что за ним кто-то следил, об этом он говорил потом неоднократно в течение всей недели.

– Стало быть, слежку он почувствовал за неделю до самоубийства? – уточнил Грибов.

– Да, за неделю до собственной смерти, – поправила его Виктория с недовольно поджатыми губами. И воскликнула потом: – Как вы не понимаете, тот человек, который ходил за ним повсюду, мог его и убить!

– Или просто загнать его в угол, в петлю то есть. Вы ведь не знаете причины увольнения собственного мужа? Не знаете. – Грибов перестал быть лояльным и начал говорить жестко и прямо, как если бы говорил с ней в своем кабинете. – А почему вы думаете, что Виктор ваш был таким уж безупречным гражданином? Может быть, он сильно насолил кому-то. И этот кто-то начал его преследовать и требовать что-либо… Нервы у вашего Виктора не выдержали, вот он и…

– Нет. Это неправда. – Она вдруг так толкнула по столу чашку, что чай из нее расплескался, и коричневые кляксы расползлись по клеенке. – Так говорить, значит, не знать его вовсе! Он был славным человеком! И порядочным! Очень порядочным! Если кто-то следил за ним, то с одной лишь целью!

– С какой?

Грибов успокоился окончательно. Хвалебных речей родственников преступников и потерпевших в их адрес он наслушался за свою жизнь предостаточно.

Виктория ведь могла и не знать о пакостях своего гражданского супруга, не так ли? Она даже о причинах его многократных увольнений не знала, деликатно воздерживаясь от вопросов, чего же говорить о чем-то более серьезном. И не исключено, что на самоубийство программиста могло толкнуть какое-то преступление, которое тот тщательно скрывал. И даже более того, Грибов теперь в этом был почти уверен. Но…

Если этот парень напакостил в своей жизни так, что совесть его заглодала и загнала в петлю, то и… поделом ему. Кого еще винить-то?! Кого искать? Пострадавших от его же пакостных рук? Ну, допустим, найдет Грибов их, дальше-то что? Кому от этого станет легче?

– Мне! – выпалила Виктория, когда Грибов, не особо выбирая выражения, изложил ей свою точку зрения. – Мне станет легче, понимаете! Мне просто необходимо знать, кого именно я потеряла: мерзавца или святого! И я хочу…

Она снова замолчала, уставившись на Грибова умоляющими зелеными глазищами, в которых блестели слезы.

– Что вы хотите? – поторопил он ее недовольно.

– Чтобы вы мне в этом помогли, Анатолий! Иначе я просто не смогу жить, понимаете?! Я просто умру от этого! И… это уже будет на вашей совести. – И Вика заплакала.

Вот тебе и субботний вечер. Уж лучше бы Елена сосватала ему на эти выходные одну из своих знакомых, и он укатил бы с ней куда-нибудь за город, чем сидеть напротив симпатичной одинокой девушки – а она ведь нравилась ему – и понимать, что шансов у тебя с ней никаких абсолютно. Ни теперь, ни потом.

Ведь что получается, Грибов? Получается, что ты теперь должен в ущерб своему свободному от основной работы времени искать причины, загнавшие ее парня в петлю. Что ты от этого поимеешь? Ровным счетом ничего, кроме возможных неприятностей или ее благодарственного поцелуя в щеку.

Докажи он ей, что Виктор умер героем, она во вдовстве своем благородном еще пару лет станет страдать.