Нина Воронель - Готический роман. Том 2

• Название: Готический роман. Том 2
• Автор: Нина Воронель
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2005
• ISBN: 5-222-06503-0

Полет бабочки

Библиотека расходящихся тропок, где сам Борхес пробирается на ощупь. Этакий ближневосточный экспресс без колес – секретные агенты в замкнутом пространстве, арабский властелин, стремящийся установить тайные связи с Израилем, чайные церемонии, шпион-японец, двуликий Янус-Ян фон Карл. Возникают, как будто выскакивая из камина и ударяясь об землю, все новые и новые персонажи – все тайные офицеры и явные джентльмены, но превосходит всех яркостью и манерами отец Георгий, неустанно пьющий цуйку. И, конечно, любовь, разворачивающаяся на столь завлекательном фоне. И роман в романе, идущий анфиладой. Ури читает дневник Карла, в котором Карл читает дневник Вагнера, читающего, в свою очередь дневник своей жены Козимы.

Дорога на Сириус

Кто это так жалостно поет под полом? Или ангельски – на колокольне? А это зовут нас в дорогу – на Сириус, к звездам, по сверкающему радужному мосту, в последний путь. Мы вновь в Германии. Часть третья – «Дорога на Сириус». Мы снова в Замке, где Инге ждет ребенка, но она удаляется постепенно вглубь сцены, а на передний план выходит поразительная пара – хромая девочка с огромными зелеными глазами и странный мальчик с висящим на шее жетоном N 15. История счастливой любви двух несчастных детей Хельки и Клауса. Где место злодея занимает апокалиптическая секта – Орден «Дети Солнца», где Мастер очерчивает круг мечом, и лампочки летают, как гроб в «Вие». Холод каменных плит крыльца, холодная каменная скамья церкви, ледяной пол колокольни: это начальный могильный лед и конечный могильный пламень… И «Огонь, которым мы все заканчиваем!»

---

– Ян тоже говорит по-немецки, он из Чехословакии, – предостерег ее Ури, давая понять, чтобы она не проболталась при чехе.

Услышав, с какой легкостью слетело с уст сына запретное имя любовника, Клара внутренне содрогнулась, осознавая всю сложность предстоящей ей недели. Ури хотел еще что-то сказать, но Лу многозначительно просунула обнаженную руку ему под локоть:

– Пошли, Ули, нам пора, мы ведь собирались до чая осмотреть часовню.

И, кивнув Кларе на прощанье, она поволокла слабо упирающегося Ури в сторону мрачной церкви, под сенью которой приютилось приземистое здание древней часовни. Какое дурацкое имя – Ули! Его неприятное звучание на миг резануло ухо Клары и тут же забылось. Какое счастье – Ян здесь! И как удачно голоногая охотница, которая явно целится не на него, а на Ури, увела сына прочь, оставив Клару наедине с Яном. Подавляя рвущийся из груди счастливый смех, Клара толкнула тяжелую калитку и вошла во двор.

Ян ждал ее на пороге, прислонясь плечом к приоткрытой двери. Не двигаясь с места, он охватил ее взглядом, ласкающим и физически ощутимым, как объятие. Клара на миг увидела себя его глазами и осталась довольна: она не шла, а летела, не касаясь земли, и все у нее было в порядке – губы, волосы, походка, посадка головы. Она подошла к нему совсем близко, так что ей в ноздри ударил головокружительный запах его нагретой солнцем кожи, смешанный с горьковатым запахом табака. Он все так же неотрывно смотрел на нее, не говоря ни слова. И почти теряя сознание от его взгляда, от его запаха, от близости золотистых волосков на его груди, курчавящихся в расстегнутом вороте рубашки, она все же нашла в себе силы произнести высоким светским голосом, на случай если кто-нибудь их слышит:

– Это просто волшебный край! Во всем мире идет дождь и только у вас сияет солнце!

Ури

– Ну и мамочка у вас! Тигрица! – восхищенно воскликнула Лу, когда они завернули за угол церкви. – Она что, родила вас еще в детском саду?

Ури и сам был поражен непостижимой переменой в матери, не оставившей в ней и следа от печальной вдовы с веером морщинок в уголках рта, которую он так жалел после лондонской беседы с Меиром. Она сияла и лучилась молодостью и верой в себя. Хорошо зная свою неугомонную мать Ури сразу предположил, что тут замешан мужчина, и ужасная догадка пронзила его сердце – она опять спуталась с Меиром! В свете этой догадки сразу становилось понятным, почему именно ее пригласили вести переговоры о воде. Один-единственный факт не укладывался в это блестящее решение психологической головоломки – зачем Меиру понадобилось впутывать в это дело Ури, который мог опять все ему испортить? Пока Ури проворачивал в голове разные аспекты своего прозрения, Лу продолжала что-то говорить, но он пропустил мимо ушей значительную часть ее речи и встрепенулся только, когда она сказала:

– По-моему, наш чех сразу клюнул на ее приманку.

Вспомнив, как мать выпорхнула из такси и предстала перед ними, грациозно согнув в колене балетную ножку в туфельке на высоком каблуке, Ури охотно поверил, что на ее приманку должен был клюнуть любой. Если бы не Лу, он бы, пожалуй, поспешил сейчас вслед за Кларой, чтобы не оставлять ее наедине со своим новым приятелем. Он терпеть не мог, когда мать заводила шуры-муры с его друзьями, а она именно это обожала, – не для того, чтобы ему досадить, а просто для самоутверждения. Впрочем, если она и впрямь опять сблизилась с Меиром, то вмешиваться не следует – пусть события развиваются своим чередом. Тем более, что Ури утром уже написал и опустил в почтовый ящик подробное описание обаятельного чешского профессора, чтобы те, кому надо проверили, что он за птица.

Выходило, что разумней всего ему сейчас следовать за Лу, от которой все равно невозможно было отделаться. Поэтому он, не сопротивляясь, позволил ей взять себя за руку и повести по утоптанной тысячами ног дорожке к часовне. Цепко держа его локоть, Лу опять повторила, что он должен каждый раз сопровождать мать до входа в хранилище, чтобы кто-нибудь не попытался забрать у нее магнитную карточку, отворяющую заветную дверь. Закончив свою тираду, Лу набрала в легкие побольше воздуха, чтобы продолжить разговор о Кларе, но Ури решил отвлечь ее от этой темы и спросил, зачем понадобилось строить хранилище под часовней. Лу, конечно, не смогла устоять против соблазна блеснуть эрудицией:

– Затем, что часовню воздвигли на месте древней церкви. Ее стены ушли глубоко в землю и образовали герметически закупоренный каменный мешок. При современной системе обогрева и вентиляции в этом мешке создается особый микроклимат, в котором рукописи не рассыпаются в пыль.

Они вошли в зябкую полутьму часовни. В дальнем углу печальная шеренга оплывших свечей освещала миниатюрный алтарь с чуть поблескивающими окладами плохо различимых в сумраке икон. Пол был усеян продолговатыми надгробными камнями, покрытыми кружевной вязью имен и дат.

– Здесь, – почему-то шепотом сказала Лу, ткнувшись в ухо Ури горячими губами. По контрасту с многовековой каменной прохладой часовни теплое дыхание Лу обожгло Ури электрическими токами трепещущей в ней сиюминутной жизни. Торопливость ее движений свидетельствовала о напряженной краткости этой жизни, жаждущей ухватить все, что можно ухватить, пока дают. Она указала пальцем в темноту:

– Видите, там, в углу?

Сперва он ничего в углу не увидел, но, вглядевшись, различил контур неожиданно современной стальной двери без дверной ручки. Там, где следовало бы быть ручке, в тело двери была впрессована маленькая эмалевая пластинка, рассеченная пополам узкой щелевидной прорезью.

– Среди могильных плит это выглядит, как дверь в преисподнюю, – попробовал пошутить Ури. – Неясно только, зачем щель – может для того, чтобы тело не могло протиснуться на тот свет вслед за душой?

Однако Лу не приняла его легкомысленный тон:

– Щель для магнитной карточки, которой отпирают дверь, – торопливо зашептала она. – Дверь бронированная, и чтобы открыть ее без карточки, понадобилась бы тонна динамита. Ведь взорвать ее пришлось бы вместе с часовней.

– Почему шепотом? – чуть отстранился Ури, но Лу не обратила на это никакого внимания. Она приникла к нему еще ближе и прикрыла его губы ладонью:

– Т-с-с! Здесь нельзя говорить громко!

Он попытался было выяснить почему нельзя, но Лу зажала ему рот еще плотней:

– Т-с-с! Неужто вас не пугает бессилие этих бледных свечей, неспособных преодолеть могильный сумрак? Оно не говорит вам, что и мы сгораем так же быстро, как эти свечи?

Эта возвышенная декламация шепотом никак не вязалась ни с ее обычной развязной повадкой, ни с тугими канатами бицепсов, которые неожиданно обнаружились под воздушной тканью рукавов ее блузки, когда Ури попытался ненастойчиво отодвинуть ее от себя.

– Куда вы рветесь, ну куда вы рветесь? – зашептала она еще быстрей, не давая сдвинуть себя с места. – Жизнь проходит, а вы так и не ответили на мое щедрое предложение стать моим любовником!

– Мне кажется, мы сперва должны обсудить все «за» и «против», – попытался отшутиться Ури и отступил к двери хранилища, которая вдруг завыла металлическим голосом и стремительно распахнулась, оттесняя Ури к алтарю. На пороге возникла высокая фигура златокудрого викинга Толефа, странно настороженная, словно готовая к прыжку.

– В чем дело? – тоже почему-то шепотом спросил Толеф, напряженно вглядываясь в печальную полутьму часовни.

– Мы просто хотели убедиться, что вы не рискуете своим здоровьем, расхаживая по каменному полу босиком, – хихикнула за спиной Ури Лу. Ноги викинга и впрямь были обуты в пестрые тапочки-носки ручной вязки, очень похожие на те, что мать однажды купила Ури на рынке у бухарских евреев.

– Благодарю за заботу. Но лучше занимайтесь этим в другом месте, – процедил норвежец сквозь зубы и захлопнул за собой дверь, которая тут же замолкла.

– Почему бы вам не сделать своим любовником этого роскошного парня? – обернулся Ури к Лу. Она пренебрежительно повела плечами:

– Не переношу вегетарианцев. А кроме того он, по-моему, служит охранником у наших партнеров.

– Эти двое – наши партнеры? – вскинулся Ури. – Тогда тем более интересно взять его в любовники, хотя бы для извлечения информации.

– Ладно, заходите ко мне сегодня после вечернего чая и мы обсудим все «за» и «против», – лукаво проворковала Лу. – А после пятичасового чаепития отправляйтесь на автобусе в Честер.

– С вами?

– К сожалению, без меня, потому что мне придется вместо вас провожать вашу мамочку в книгохранилище.

– Что же я буду делать в Честере без вас?

– Вы пойдете на кафедральную площадь, полюбуетесь собором и зайдете в кафе-кондитерскую «Миндаль». Там вас будет ждать Меир.

И, не дожидаясь ответа, она упорхнула из сумрака к светлому проему открытой двери. На пороге она все же оглянулась – проверить, идет за ней Ури или не идет. Увидев, что он так и не тронулся с места, она помахала ему изящной ручкой, и крикнула: