Александр Лукьянов - Черная пешка

• Название: Черная пешка
• Автор: Александр Лукьянов
• Жанр: Научная Фантастика

«Чёрная пешка» — повесть в жанре научной фантастики, описывающая устройство Островной империи планеты Саракш. Служит апокрифом к роману Стругацких «Обитаемый Остров», вариантом развития событий, предложенным взамен обещанного А. и Б. Стругацкими, но так и ненаписанного романа «Белый Ферзь».

Автор: А. Лукьянов.

Вместо привычного читателям Стругацких Максима Каммерера на сцену выходит новый (неизвестный по романам Стругацких) герой, «чёрный» прогрессор Всеслав Лунин, резко контрастирующий с «белым» (т.е. деструктивным, согласно символике повести) Каммерером. Имевший некоторый опыт работы на Саракше, но впоследствии отошедший от дел, герой внезапно разрабатывает собственную программу внедрения в Островную империю и заставляет КОМКОН её принять. Лунин первоначально действует в паре со Львом Абалкиным (деятельность которого в Островной империи упоминается в повести Стругацких Жук в муравейнике), однако после натурализации на Архипелаге пути двух прогрессоров расходятся навсегда. Погружённый в изучение кастово-фашистского режима империи, герой выявляет его эффективность по сравнению с опустошённым войнами Материком. Выгодное впечатление на Лунина производит отсутствие в империи знакомого по фашистским режимам Земли расизма (из-за антропологической однородности Саракша). Невзирая на очевидное нервное истощение и предостережения из КОМКОНа, Лунин упорно продолжает свои исследования и эксперименты на туземной цивилизации, постепенно превращаясь из агента Земли в гражданина Островной империи. В финале повести прогрессор передаёт в КОМКОН собранные материалы, возвращается на Архипелаг и пресекает попытки вмешательства Земли в его дальнейшую судьбу. Повесть, снабжённая цифровыми иллюстрациями и претендующая на гипертекстовость, изобилует реминисценциями и цитатами из творчества Стругацких. Некоторые эпизоды представляют очевидные аллюзии и политическую сатиру по поводу постсоветской действительности, параллелью к которому изображается распад «страны Отцов» на Саракше. В дополнительных материалах к повести содержится "Энциклопедия Саракша" - попытка описания реалий планеты, оставленных "за бортом" произведений Стругацких. Над энциклопедией также работали В. Баканов, Ю. Долотов, П. Дронов, Р. Ибатуллин, С. Казаков, С. Осокин, В. Стоякин, Т. Усеинов и др.

Внимание - это всего лишь текстовая основа электронной книги. Разумеется, она проигрывает полному варианту - с видео- и аудиовставками и иллюстрациями. Кроме того, DVD -версия снабжена электронной "Энциклопедией Саракша", не уступающей по объёму "Пешке".  Заинтересовавшимся можно обращаться:http://www.univer.omsk.su/foreign/lukianov/3/3.html и [email protected]

---

Первый мир – божественный. Богами становятся воистину великие люди. Подвижники, всецело отдавшие себя служению сирым, больным и убогим[3]. Герои, павшие при защите Отечества. Правители, приведшие народ к процветанию. Боги не просто бессмертны и неуязвимы, они могущественны сверх всякой мыслимой меры. Для богов следует строить храмы в виде ступенчатых пирамид, соблюдать ритуалы, проводить обряды и церемонии, чтобы те не забывали о чтящих их людях. Но при всем том, отдельно взятому прихожанину вряд ли стоит рассчитывать на диалог с божеством. До подобных мелочей боги не снисходят и откликаются только на коллективные заявки народа, или, как минимум, правительства. Богов не представляют человекоподобными существами, хотя допускают, что в определенных случаев тем ничего не стоит принять облик человека. Есть мнение, хотя официальным оно так и не стало, что Хаг Удачливый воплотился в Бога Глубин. Один из пятерки мудрецов-основоположников учения Дзагого почитается, как Отец Рун и Знаков. Куда менее определен образ Человека-Который-Стал-Мировым-Светом. Цикл легенд об этом мифологическом персонаже настолько вопиюще запутан, что не только наши земные структуральные этнологи отчаялись его проанализировать, но даже сами саракшианцы махнули рукой на его осмысление и упорядочивание.

Церковная организация как таковая на Архипелагах не возникла, иерархии жрецов, профессионально тунеядствующей за счет верующих– тоже нет. Государство ни в коей мере не препятствовало в прошлом, не мешает и теперь отправлению культа, хотя никак не поддерживает религиозных структур[4]. В современной Империи верующие объединяются в общины по месту жительства и выбирают учителей-наставников Дзагого[5], которые не получают особого жалования, выполняя свои функции так сказать «на общественных началах», в свободное от работы время. Никакой собственностью, за исключением обрядовой утвари общины не обладают, причем ценность этой утвари ни в коем случае не должна превышать установленных государством (к слову – весьма скромных) сумм. Храмы открыты для верующих, но объявлены историческими памятниками и общенародной собственностью. Государственные учреждения ответственны за их охрану и реставрацию.

«В наши дни на территории каждого из трех Поясов Империи существует несколько монашеских орденов с разными уставами: Целители (содействие учреждениям здравоохранения), Спасатели (помощь пострадавшим от стихийных и техногенных бедствий) и др.» -прочел Всеслав последние строки раздела.

Он извлёк диск из вычислителя и заменил его «Историей философских учений Архипелагов XCIII-XCV вв. от Озарения». Внимание привлёк следующий пассаж:

«Новейший период истории ознаменован появлением обществоведческих теорий, создатели которых стремились не только объяснить прошлое и исследовать настоящее, но и спрогнозировать будущее. Интерес к ним был очень велик, однако широкие массы более привлекала форма изложения, нежели содержание. Неудивительно, что среди многотысячных книжных развалов поначалу остались незамеченными два сочинения, небольших по объему, суховатых по стилю и отнюдь не относящихся к популярному жанру.

Одно произведение принадлежало перу Цаохи Дзи, скромного преподавателя истории в провинциальном педагогическом училище. Оно называлось: «Конспект лекций по обществоведению с точки зрения общей теории систем» и первый раз было напечатано в типографии училища тиражом 120 экземпляров.

Второе сочинение издал за свой счет Дазанцу Са, технолог лаборатории гомеопатических средств на фабрике медикаментов. Это «Постулаты биополитики» .

Всеслав не нашел в библиотеке рейдера ни того, ни другого и записал в блокноте их названия. Задумался и трижды подчеркнул. Еще подумал и обвел рамкой. Глубинный смысл жизни островитян по-прежнему оставался для него недоступным. Понимание не приходило. Лунин машинально вложил в приемник вычислителя диск «Священных сказаний Больших Ступенчатых Пирамид» и выбрал наугад главу и стих. На экране появились строки:

-Огонь костра не плох и не хорош –
Он греет, светит, он испепеляет.
Скажи мне: так чего ты ждешь
От пламени костра?

Саракш, Зацахское взморье

борт десантного корабля «Звероящер»,  Островная империя

6 часов, 3-го дня 1-ей недели Оранжевого месяца, 9590 года от Озарения

После обеда Лунин вышел на палубу. «Буду стоять и упрямо дышать свежим воздухом.. –решил он, -Пока не замерзну. А то что-то засиделся за чтением, голова - словно из ваты.»

Волна ухнула о борт "Звероящера", палуба осела, словно пол лифта. Вверх взметнулась мельчайшая соленая водяная пыль, осела на окрашенное в серый цвет железо. Всеслава обдало промозглым сырым холодом.

«Подведем итоги, чтимый наш брат Бидзанби Да. Что нам совершеннейшим образом непонятно? По порядку:

-По поверхностном ознакомлении возникает чувство, будто в Островной Империи царит сплошной политический, экономический и культурный упадок. Упадок, который жесткой (и даже жестокой) диктатуре удалось приостановить, придать ему структурную форму. Это наиболее цивилизованная форма упадка, выбранная в качестве краткосрочной государственной стратегии. Так и полагают у нас в КОМКОНе со времен бравого набега на империю Белого Ферзя. Возможно, на основании сцен из лагерного быта или новелл острова Казхук с этим и можно было бы согласиться. Но вот общеимперская «паутина» и вычислительная техника в «пышное природы увяданье» совершенно не вписываются. И великолепный инспектор Даццаху Хо не вписывается. И обстоятельства, при которых я сдавал экзамены – тоже.

-Империя состоит из Черного, Желтого и Белого Поясов. Об этом подробно рассказывают даже учебники для начальной школы. Однако нигде и никогда я не встречал разъяснений, по какому принципу они созданы. Даже в процессе подготовки к сдаче вузовских экзаменов. Впрочем, возможно. Не то смотрел… Пояса выделены по профессиональной принадлежности? В Белом находятся служивые, военная косточка, это очевидно. А в остальных двух? Крестьяне и рабочие? Нет, явно не подходит. С точки зрения экономики – дикий вздор. Быть может, дифференциация проведена по нравственному признаку? Ангелы, бесы и среднее арифметическое между ними? Тоже интересный бред, но бредить нам не дозволяется… Спросить открытым текстом у инспектора? Нет, нельзя. Такое чувство, что вопрос бестактен вроде: «Сударыня, окажите честь, расскажите в подробностях, с какой целью вы отлучались в дамскую комнату?» –«Ах, сударь, как можно! вы об этом знаете, все об этом знают, это общеизвестно, но об этом решительно не принято говорить вслух!» М-даа… -За проведенные на островах месяцы я неизбежно должен был столкнуться с конкретным воплощением имперского бюрократического аппарата. Но совершенно ничего не услышал ни о правительстве, ни о министерствах, ни о парламенте, ни о… ни о… Более того, даже о родной конторе - службе социального контроля – толком ничего не знаю, хотя регулярно получаю ведомственное жалование. Собирает сведения о конфликтных ситуациях с целью их разрешения? Похоже. Пытается оные ситуации предупредить? Пожалуй. Но каков конкретный юридический статус службы? Полномочия того же инспектора второго ранга Даццаху Хо – насколько они велики? Какой-то призрачно-ирреальный образ государственных структур вырисовывается, дорогой мой Да. Такое чувство, что имперского бюрократического аппарата нет вообще, хотя функции его безукоризненно выполняются… Кем? Какими потусторонними силами?»

Палуба еще раз подалась вниз, хлопья ледяной пены осыпали Всеслава.

-«Хватит, надышался». – решил он и юркнул за герметическую дверь с овальным иллюминатором.

Комментарий Сяо Жень:

Обращали ли вы внимание на то, что обывательские суждения о деятельности прогрессоров сводятся к пережевыванию нескольких порций одной и той же жвачки? Первая порция: прогрессорская романтика (перестрелки и поединки, побеги и похищения документов и прочая белиберда в духе шпионского жанра ХХ века). Вторая порция: прогрессорский риск (возможность арестов и пыток, провалов и разоблачений и тому подобное). И, наконец, порция номер три: прогрессорский характер (пресловутая «суть прогрессора: умение решительно разделить на своих и чужих. Именно за это умение дома к ним относятся с опасливым восторгом, с восторженной опаской, а сплошь и рядом - с несколько брезгливой настороженностью "[6].

Нет, естественно, все перечисленное имеет, так сказать, место. Но мне никак не понять: отчего совершенно игнорируется другая сторона прогрессорской деятельности. Можно долго рассусоливать на тему, что испытывает прогрессор, вынужденный стрелять в другого человека. А давайте-ка поговорим, что он ощущает, сидя (не шелохнувшись, заметьте!) перед пресловутым выстрелом целые сутки на дереве, в кроне которого зудят ядреные голодные москиты. Можно долго теоретизировать с трибуны о моральных и этических проблемах прогрессорства перед замершей студенческой аудиторией и только легкий свист кондиционеров будет нарушать тишину. А вы, почтенный лектор питались целую неделю заплесневелым хлебом и тухлой солониной, отсиживаясь в сыром подвале? Можно сочинять обличительные филиппики о проступках и ошибках прогрессоров и публиковать их под грифом «Red Peace». А доводилось ли вам, дорогой публицист, месяцами жить среди истерзанных и голодных людей, для которых слова «чесотка», «лишаи», «малокровие», «дистрофия», «дизентерия», «лихорадка» не стоят в одном ряду со словом «динозавры»? Не свершать подвиги, а именно жить – есть, спать, разговаривать…