Домбровский_Махнева - Столица феодоритов

• Название: Столица феодоритов
• Автор: Домбровский\_Махнева
• Издательство: Издательство "Таврия"
• Жанр: Руководства
• Год: 1973

Август 1972-го. Археолог на время стал лесорубом: широкий просвет в непролазной чаще — дело его рук. Начинаются раскопки. И вот уже извлечены первые находки: каменное ядро, железные наконечники стрел. Под завалом стены — человеческие костяки… Здесь разразилась битва. Пылал подожженный турками Мангуп — столица феодоритов, грохотали (новинка тех дней) турецкие пушки. Было это осенью 1475 г.

В ближайшие годы археологическое изучение Мангупа будет продолжено и расширено, однако новая книга о нем появится, пожалуй, нескоро. Тем временем в этой читатель найдет рассказ об итогах многолетних работ, посвященных истории Феодоро — города и государства.

[1] — Так обозначены применчания, ¹ — ссылки на использованную литературу.

---

Бросается в глаза высокий уровень строительного дела. Каменотесы и строители Мангупа сооружали не только дома, храмы и дворцы, но и мощные оборонительные стены с башнями, которые так и не смогли взять приступом турки. Многочисленные обломки колонн, капителей, резные наличники и прочие украшения из местного камня — свидетели развитого камнетесного ремесла, переходящего нередко в подлинное искусство. Все это делалось мастерами высокой квалификации, хорошо знакомыми с камнетесным и камнерезным делом Византии, Малой Азии, Закавказья.

Знакомо было феодоритам и деревообделочное производство. При возведении домов требовалось изрядное количество деревянных стропил, балок для межэтажных перекрытий, оконных рам, дверей, лестниц, в быту — столов и скамей, веретен, простейших ткацких станков и т. д. Удовлетворить эти потребности могла лишь многочисленная армия ремесленников — плотников и столяров.

Значительного развития достигло гончарное производство. На Мангупе изготовлялась не только кухонная, но и столовая посуда, а также амфоры и пифосы всевозможных размеров, начиная от маленьких, высота которых не превышала 1 м, и кончая двухметровыми. Поливная посуда украшалась растительным и геометрическим орнаментом и по своему качеству не уступала привозной.

На всей территории княжества не было мало-мальски значительного поселения или группы поселений, где не имелось бы одной или нескольких гончарных печей. Практиковалось также изготовление грубых керамических сосудов и в домашних условиях. Сделаны эти вещи "от руки", плохо обожжены (вероятно, в тех же печах, где готовили пищу) и повторяют форму и «отделку» более древней посуды. Археологам предстоит выяснить, совпадения ли это, вызванные одинаково примитивными условиями производства, или давала себя знать преемственность древней традиции.

Всевозможные ювелирные украшения из бронзы, меди и серебра — серьги, кольца, нательные кресты, ажурные пуговицы — изготовлялись местными ювелирами, изделия которых могли проникать на поселения княжества Феодоро и за его пределы. Местного производства и многие предметы из кости — украшения шкатулок, коробочки, пуговицы, резные накладки ножей и мечей и проч. Все это изделия искусных рук, украшенные затейливым орнаментом.

Кожевенное ремесло, по-видимому, также получило значительное развитие в столице феодоритов. Мы уже не раз упоминали о Кожевенном овраге, названном "в честь" ремесленников-кожевников. В его верховьях и сейчас видны высеченные в скале глубокие чаны для вымачивания и дубления кожи. Шкуры, первично обработанные, поступали сюда из окрестных поселений.

Простое население Феодоро носило домотканые одежды. Прядение, а вместе с ним вязание и ткачество были высоко развиты на Мангупе и в других местах — этим занимались в каждом доме. Везде в изобилии найдены глиняные пряслица.

Несмотря на потерю Балаклавской бухты, захваченной генуэзцами, Мангупское княжество успешно торговало с заморскими странами. Выход к морю открывал ему возможность самостоятельно продавать не только свою, главным образом сельскохозяйственную, продукцию, но и быть посредником в морской торговле Крымского ханства, Османской империи и далеких восточных стран.

Медные вещи, найденные при раскопках города (ритуальное «копье», цепи от хороса, гвозди, пуговица-бубенчик)

Торговля шла в основном через Каламиту, процветание которой началось после угасания Херсона. Старый торговый путь из степей в Херсон заканчивался теперь возле этой укрепленной гавани. Внутренние торговые пути княжества тоже подходили к ней по речным долинам. В XV в. она указывалась на морских картах многих стран в числе основных морских портов того времени. Не случайно поэтому во время археологических раскопок, проводившихся в Каламите, найдено большое количество обломков посуды из Малой Азии, Средиземноморья, Закавказья и других земель Востока и Запада.

В самой столице княжества посуды этой и прочих привозных вещей оказалось тоже немало. По-видимому, князь, члены его семьи и приближенные носили одежду из привезенных с Востока тканей — шелка и парчи, украшали себя восточными ювелирными изделиями, пользовались богатым заморским оружием.

Интересны находки оконного стекла и стеклянных изделий, особенно привозных. Среди них привлекают внимание фрагменты широкогорлых стеклянных сосудов из венецианского стекла — красного, темно-зеленого, молочного цветов. Но, пожалуй, наибольший интерес представляют фрагменты синего стекла с эмалевой росписью белыми и красными полосами, поражающего яркостью красок.

Ювелирные изделия (из раскопок Мангупа)

В культуре столицы феодоритов чувствуется весьма заметное иноземное влияние. В орнаментальные украшения дворца, цитадели и большого храма многое пришло из Византии, Армении, Малой Азии. Во фресковой росписи, наряду с византийской основой, улавливаются веяния итальянского ренессанса. Постоянные экономические и политические связи с соседями способствовали, надо полагать, культурному взаимовлиянию. Не исключено поэтому, что и Мангупское княжество, в свою очередь, могло оказать известное влияние на быт и культуру ближайших соседей.

Широкому культурному обмену способствовали родственные связи правителей Мангупа с другими государями, о чем говорилось выше. В те времена семейные дела князей, королей и прочих «самодержцев» были неотделимы от государственных дел, и фамильные интересы правителей часто становились интересами страны в целом. Поэтому для историка важно и то немногое, что известно о «хозяевах» Мангупа.

Властители "Готии"

Конкретных данных о раннем этапе истории княжества очень мало. В частности, остаются неясными имена первых его князей. Этому вопросу посвятили не одну страницу своих трудов виднейшие исследователи крымского средневековья37.

Не раз высказывалось предположение, что исторически известные князья Феодоро сродни знатным выходцам из Трапезунда, принадлежавшим к вельможному армянскому роду Гаврасов, которые появляются в Крыму уже в XII в. в качестве византийских наместников (топархов). Вполне возможно, что до них, а затем вместе с ними — в силу родственных уз — владельцами Мангупа были потомки местной феодализировавшейся знати, принявшей христианство и подчинившейся Византии.

Напомним, что в 1913 г. при раскопках мангупской базилики обнаружены надписи, которые называют имена сотников: одна некоего Чичикия, другая — Хуйтани, видимо, правивших на Мангупе около середины XIV в. и возводивших какие-то укрепления. За ними идут Василий и его сын Стефан, однако о титулах или военных чинах этих администраторов ничего не известно. К концу XIV в. относится упоминание о каком-то мангупском правителе Дмитрии, воевавшем против литовцев на стороне татар вместе с владетелем соседнего княжества Кырк-Ер (Кырк-Ор).

В начале XV в. княжеством Феодоро правил энергичный и умный Алексей, сын Стефана, названный в надписи "владетелем Феодоро и Поморья". Он стоял во главе княжества до 1434 г., вероятно до дня своей смерти, и о его незаурядном княжении есть немало сведений в различных (преимущественно итальянских) источниках. Имя Алексея связано с возведением ряда построек. Чтобы обеспечить княжеству выход к морским торговым путям, Алексей возродил заглохшую Каламиту. В 1427 г. он заново отстроил эту существовавшую еще в период раннего средневековья, но к XV в., видимо, сильно обветшалую крепость.

В 1433 г. Алексею удалось завладеть Балаклавской бухтой и крепостью Чембало38, которую генуэзцы еще в 1357 г. отняли у княжества Феодоро.

Этому пункту, крайнему на западном побережье, расположенному на границе с владениями княжества, Генуя придавала большое значение. Командовал Чембало подчиненный Кафе консул, в ведении которого были все гражданские и военные дела. «Устав» генуэзских колоний 1449 г. уделял большое внимание взаимоотношениям генуэзцев с местным населением. В частности, запрещался "дурной обычай" забирать по дешевке товары у местного населения в качестве процентов за долги.

Злоупотреблений со стороны консулов Чембало было более чем достаточно, и это сильно восстанавливало местных жителей против генуэзцев. Князь Алексей послал в Чембало своих людей под видом купцов. Они умело использовали настроения жителей, доведя до накала их недовольство генуэзским владычеством. Почва для открытого возмущения была подготовлена: с одной стороны — жестким и несправедливым чужеземным режимом, а с другой — умело проведенной агитацией против этого режима.

Весной 1433 г. из Феодоро в Чембало отбыл специально посланный военный отряд. При известии о его приближении в городе вспыхнуло заранее организованное восстание. Генуэзцы были изгнаны, и крепость Чембало перешла в руки феодоритов.