Андрей Стерхов - Быть драконом

• Название: Быть драконом
• Автор: Андрей Стерхов
• Издательство: Издательство АЛЬФА-КНИГА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-93556-951-8

Если вам кто-то скажет, что драконов нет, — не верьте. Кто так говорит, либо не в курсе, либо врет. Драконы существуют. Факт, существуют! Я знаю, о чем говорю, я сам дракон. Скажу больше: я — золотой дракон. Живу в Сибири, гоняю по улицам Города на битой тачке, знаюсь с Иными и стараюсь везде и во всем утверждать справедливость. А еще я владею сыскным агентством, и если однажды Запредельное навалится на вас по полной программе, обращайтесь — чем смогу, помогу. Во всяком случае, постараюсь. Потому что я добрый дракон, порою слишком добрый. Для порядочных людей, конечно, добрый. Для тех же, кто попадает в мой актуальный Список, я — зло воплощенное. Вы спросите, что это за Список? Могу рассказать. И о Списке могу, и о многом другом. Усаживайтесь поудобнее и слушайте, я начинаю…

---

— Я не знаю, как теперь жить, — сдавлено, сквозь слёзы, сказала она. — И не знаю, зачем.

— Вы ещё такая молодая, у вас, милая моя Зоя, ещё всё впереди, — с трудом подбирал я слова утешения. Потом, сообразив, что слова тут не столько важны, как интонация, стал поглаживать её руку и задушевным голосом нести первое, что приходило на ум: — А жить надо просто, Зоя. Чем проще, тем лучше. Варите летом варенье, зимой лепите пельмени, цепляйтесь осмысленным бытом за жизнь. И мой вам совет: шейте, Зоя, промозглыми осенними вечерами нарядные сарафаны. Шейте их, а потом носите. Потом, когда наступит весна. Обязательно, обязательно, Зоя, носите в конце мая нарядные сарафаны. А там глядишь, всё и наладится. Жизнь она же, как штрих-код, полосатая. Чёрную полосу, обязательно когда-нибудь сменит белая. Ну, если и не белая, то не такая жирная.

Грузил я девушку таким вот вздором, а сам настойчиво пытался проникнуть в тот участок её памяти, где хранились сведения об обстоятельствах смерти Павла Тарасова. Только ничего у меня не выходило. Все воспоминания о страшных минутах были забиты в подсознание и надёжно заблокированы защитной реакцией мозга. Всё, что я нащупывал Взглядом, походило на чёрный квадрат Малевича: ноль эмоций и ноль информации. Без каких-либо просветов. Ни за что на свете и никогда больше не хотела она вспоминать, как вошла в кабинет, как обнаружила бездыханное тело любимого человека, как поняла, что он мёртв. Не хотела вновь переживать весь этот лютый кошмар. Выключатель сломала, провода перерезала, лампочку разбила.

Но — шалишь! — я точно знал, что ничего из её памяти не стёрто, что всё она прекрасно помнит. Всё, до самых мельчайших деталей. Просто нужно пробить блокировку. Пробьёшь, и всё всплывёт.

Я выбрал момент и, не меня разговорной интонации, сплёл заклинание вывода из забвения:

Холодок щекочет темя,
Мы с тобой срезаем время,
Понемногу тает звук,
Видишь дверь? Входи. Тук-тук.

Не помогло. То ли заклинание моё оказалось слабым, то ли вытеснение оказалось слишком глубоким. А, скорее всего, — и то, и другое вместе.

Тогда я решил раскачать подсознание Зои без применения магии. Двумя ударами десертной ложки по краю чашки отменил заклинание и стал пошлым образом девушку забалтывать. Пытаясь провести горемычную в тайники памяти окольными путями, я что-то говорил и говорил ей без умолка. Говорил и говорил. Говорил и говорил. Говорил и…

Но и нейро-лингвистические экзерсисы не достигли цели. Она слушала меня плохо. Почти совсем не слушала. Её зациклило на своём:

— Я любила его. Очень любила. Очень-очень. И он меня очень любил.

Меня всё это — и её упрямство, и собственная немочь — начинало злить. Ещё немного и я, пожалуй, стал бы играть в «плохого полицейского». Но тут произошло то, на что я так надеялся, но не чаял дождаться. Не прекращая перепевать на все лады это своё «любил-любила», девушка вдруг взяла висящий на груди золотой кулон, вытянула в мою сторону на длину цепочки и похвалилась:

— Эта Паша мне подарил. Правда, прелесть?

«Фу-у-у, мать моя Змея, наконец-то!» — облегчённо вздохнул я.

Присматривался к этому кулону я давно, с той самой секунды, как вошла Зоя в кабинет начальника службы безопасности. Штучка была основательной. Другого слова для этой золотой лодочки с человечком внутри и не подберёшь. Лет триста ей было, а то и все четыреста. И сочилась она Силой, как перезревшая олива маслом.

Присматриваться-то я присматривался, но первым заговорить об этой древней лодочке не мог. Никак не мог. Седьмое правило дракона гласит: «Ни при каких обстоятельствах не подталкивай непосвящённого к омуту сакральных знаний». Но теперь мои руки были развязаны.

— Да, красивая штучка, — делано восхитился я, не спуская глаз с этого украденного из старой могилы амулета. — И как давно Павел подарил вам этот кулон?

— Недавно, — ответила Зоя. — Из отпуска привёз. В подарок.

— А когда он из отпуска вернулся?

— Когда вернулся?..

Она задумалась.

«Ну-ну, девочка моя, вспоминай, как оно всё в тот день было, — мысленно упрашивал я её. — Помоги мне».

Но она даже не пыталась.

Больше того — сопротивлялась.

Такой крепкой блокировки я никогда раньше не встречал. Хотя, может, и встречал, но был во всеоружии и не заметил. А сейчас выходило вон как — нашла коса камень. Тупая на алмазный.

Это испытание являлось для меня новым опытом. Но, как говорится, век живи — век учись. Два века живёшь — два века учись. Три века… И так далее. Учиться, учиться и ещё раз учиться. Как рекомендовал товарищ Ленин на третьем съезде комсомола, делегатом которого я чуть когда-то не стал.

В конце концов, я решился на ход конём. А что? Ничего больше не оставалось, как только использовать висящий у Зои на груди амулет. Своих, к сожалению, не захватил — не предполагал, что всё пойдёт так тяжко.

Какими именно словами можно извлечь Силу, накопленную в этом чужом, а главное — совершенно незнакомом, амулете, я, естественно, не знал. Конечно, мог попробовать наугад, но маг, он, как сапёр — ошибается только раз. Алгоритмы-то у всех чудодеев схожи, со времён оно не меняются, но наполнение всякий раз разное, поэтому если где-то грубо накосячу, могу нанести себе непоправимый вред. А если — не допусти Сила! — подберу обратный по смыслу эквивалент управляющего заклятия, то и того хуже — вообще сгину. Мало ли, какая там магическая Хиросима таится? Трах-тарарах, и станет на белом свете на одного золотого дракона меньше. Но я-то ещё ладно, как говорится, сам нарвался, а вот люди вокруг — они-то причём? По отношению к ним это было бы несправедливо.

Нет, не собирался я распаковывать амулет вслепую (вслепую хороши только свидания, да и то не всегда), а решил собрать только ту Силу, которая из амулета просачивалась и ту рыхлую, не структурированную, бросовую Силу, которая липла к нему со всех сторон, как пыль к экрану работающего телевизора. Коктейль этот, конечно, чудовищен. Именно к нему как нельзя лучше подходит совет: не пей, Иванушка, козлёночком станешь. Последнее дело такие коктейли использовать. Но других вариантов не было. Нет, конечно, имелся один — всё бросить, встать и уйти. Но это вариант не для дракона. Тем более дракона, родившегося в России и крепко подсевшего на русское «авось».

Отбросив последние сомнения, я — была, не была! — потянулся к Зое через стол, взял кулон в ладонь и стал делать вид, что внимательно рассматриваю, а сам в это время полностью раскрылся, лёг на волны бытия, отдался вихрям пространства-времени и всем своим существом стал впитывать Силу.

В моё сознание тут же хлынула неудержимая лавина ослепительно красочных образов, а в ушах зазвучала дичайшая какофония. Бесчисленные ощущения, обострившись до предела, стали атаковать рассудок. Секунды тянулись как годы, минуты — как века. Напряжение постепенно нарастало. Через какое-то время показалось, что ещё немного, и мой разум перестанет существовать сам по себе, сольётся с чем-то, что гораздо больше его, что невообразимо, чему нет названия и что условно именуем мы Запредельным.

Но это только так казалось.

На самом деле я с помощью того, что продвинутые люди называют «последним наблюдателем», уверенно держал ситуацию под контролем и в миг наивысшего напряжения выпустил амулет из ладони. После чего закрылся, сосредоточился, собрал Пределы в «точке сборки», и, почувствовав, что теперь способен на многое, посмотрел на Зою.

Мой Взгляд легко разрезал привычную реальность и проник в подсознание девушки через чёрный ход.

И вот я уже входил в кабинет двести двадцать четыре.

Тарасов сидел в кресле, неестественно запрокинув голову. Я сразу понял: уже мёртв. Рот перекошен последним хрипом, глазные яблоки закатились, лицо — не лицо, посмертная маска. Мёртв. Мертвее не бывает.

Но гораздо больше, чем сам покойный, которому я ни чем помочь не мог, интересовала меня в тот миг змея, которая сползала с его плеча через поручень кресла на пол. Её зигзагообразный рисунок вдоль всего тела, так называемый «каинов знак», подсказал мне, что это гадюка. Обыкновенная гадюка. Только вот размеры этого тёмно-бурого гада меня смущали. В природе не встречается таких огромных, за два метра, особей. Хотя, натуралист из меня так себе. Мог что-то и напутать.

Я напряг все чувства и попытался определить, реальная ли это змея или конденсация проникшего в Пределы элементера. Ни малейшего следа морозящей энергии, которая, как правило, сопутствует созданиям Запредельного, я не ощутил, и сделал вывод: змея реальная. Либо так, либо превратившийся в гадюку дух не слабее меня по Силе, что для текущего моего состояния было бы совсем и не удивительно.

Змея тем временем соскользнула на пол и поползла к стоящему в углу фикусу. Не переставая краем глаза следить за шустрой тварью, я осмотрелся.