Щемелинин Сергеевич - "Я"

• Название: "Я"
• Автор: Щемелинин Сергеевич
• Жанр: Эзотерика

Основная идея книги заключается в том, что в ней описан весь путь становления главного героя от человека до всемогущего существа, равного "богу" – Хозяина Вселенных. В процессе этой эволюции ему приходится пережить 2 своих смерти, участвовать в Первой Галактической войне, познать абсолютную власть над времени и материей, а также ощутить горечь потерь и радость побед.В целом, книга "Я" является многожанровым произведением: с фантастической сюжетной линией переплетены крупные философские отступления и столь же значительные описания научных и биологических объектов, а также описания всевозможных технологий будущего; таким образом, отдельные части книги сильно отличаются друг от друга как по стилю, так и по языку.

---

Она посмотрела на меня, и в ее глазах я увидел самого себя: весь в белых одеждах; и не голос у меня, а – глас; и не лицо у меня, а – лик; а на глазах – черная повязка, и над головою – нимб. А надо мной синее-синее небо, дует прохладный ветер с моря, и мои босые ноги стоят на песке; и вокруг шум океанского прибоя, неторопливый и властно входящий в истерзанную переживаниями душу и подчиняющий ее ритм своему ритму и музыке. Таким я и останусь в ее памяти навсегда – всемогущим существом вне добра и зла.

– Когда захочешь, приходи ко мне, и я все тебе объясню, – говорю ей я и ухожу.

Мы снова встретились не скоро. Наша встреча произошла примерно через полгода после моих экспериментов над человечеством, а она, тем временем, все так же, как и раньше, снималась в кино. Мы встретились после шумного банкета, устроенного в честь окончания съемок фильма, – она подошла ко мне и первой заговорила со мной. Празднование проходило на пляже, глубоким вечером, когда тихий шум прибоя и свежий соленый ветер придавал нашей встрече особое очарование. Мы были одни.

– Здравствуй, – сказала она мне, и в ее глазах было уверенное спокойствие и самоуважение.

– Здравствуй, – поздоровался с ней и я тоже.

Море шумело, с серебряным отсветом переливались волны, неподалеку слышались голоса людей, радующихся окончанию работы.

– Я бы хотела пригласить тебя выпить со мной, – предложила она, – в качестве благодарности и в знак того, что между нами нет никаких трений. То, что ты тогда сделал со мной, пошло мне на пользу. Теперь я чувствую себя гораздо увереннее в жизни, по-другому смотрю на мир, а также играю лучше, чем прежде. Взглянуть в глаза смерти, оказывается, полезно для дальнейшей жизни. Я стала другой, я стала лучше – и я благодарна тебе за помощь.

– Я удивлен тому, что ты благодаришь меня, ибо это для меня неожиданность, – ответил ей я, – ведь люди по природе своей неблагодарны, но лично тебе – спасибо; ну, а что касается алкоголя, то я уже давно не пью.

– Совсем?

– Да, с недавних пор – совсем. Есть три рода веществ, к которым человечество имеет тягу – это наркотики, никотин и алкоголь. Наркотики делают из человека сначала раба, а потом и животное – человек перестает быть человеком, и я вполне согласен с тем, что за их распространение наказывают высшей мерой наказания. Никотин тоже вреден для здоровья и дает стойкую привычку, а значит, употребление его в моих глазах является глупым и ненужным. Это напрасная трата здоровья, времени и денег. Алкоголь же не дает быстрого стойкого привыкания, но вреден тоже, поэтому к нему я отношусь как к небольшому неизбежному злу. Из этих трех видов веществ я для себя выбрал алкоголь, потому что он наиболее безвреден, и болезненное влечение к нему наступает через относительно долгий промежуток времени употребления. Раньше я выпивал по несколько раз в год, но в послевоенные годы у меня пропал к нему интерес, поэтому теперь я совершенно не пью.

– Странный ты человек, – в раздумье сказала актриса, – может быть, поэтому ты и обладаешь таким могуществом(?)

– А ты бы хотела получить его, мое могущество? – спросил ее я.

– Конечно, это было бы замечательно! Я не знаю насколько оно велико, но, судя по тому, что ты сделал со мной, оно впечатляюще.

– А одиночество – ты не подумала о нем, ведь я одинок со своей властью. Я один такой среди людей, всегда один и живу с этим уже достаточно долго. А ты не подумала об ответственности, ведь моя сила с легкостью может причинять боль и страдания? А душевная боль других людей – ведь я вижу ее и сопереживаю ей, и знаю, что могу помочь, но не всем… У меня нет никого, кто был бы мне опорой и нет ничего, за что стоило бы держаться. У меня нет дома, и поэтому мне некуда возвращаться: я везде чужой. То, к чему стремятся люди – золото, слава и власть над другими людьми мне ни к чему , ведь у меня уже сейчас есть власть над временем, вещами и свойствами вещей – мне не к чему стремиться в этом мире, в котором я живу сегодня, – в мире людей.

– Где моя любовь? – помолчав, продолжил я. – В прошлом; у меня нет ее в настоящем и не будет в будущем. Можно стремиться к женщине, но я могу обладать любой женщиной из любого времени и любого народа, какой только захочу; к тому же, мне совершенно не нужно прибегать к насилию – я могу сделать так, что любая из них влюбится в меня большой любовью (для этого мне достаточно всего лишь разобраться в ее психике и, в случае надобности, немного подкорректировать ее), и я уже не раз успешно делал это. Я не знаю кто я; знаю только, что я – это путь, но вот куда я иду? Трудно быть богом… И после этих моих слов, после всей этой боли моей души, после всей этой печали и грусти ты по-прежнему желаешь обладать моим могуществом?

– Трудно сказать, – ответила она, – теперь уже я в сомнении… А ты в действительности можешь поделиться со мной своей властью?

– Поделиться, наверное, смогу, но вот ты принять ее ты не сможешь. Ты, и другие – такие же, как ты, – все вы люди, обыкновенные нормальные люди, и вы не выдержите испытание ТАКИМ могуществом. Прав мой "отец" – дать шанс можно каждому человеку, но только единицы смогут пройти хотя бы половину пути, не говоря уже обо всей длинной дороге.

– А что это за путь?

– Это путь в твоей душе, в конце которого ты станешь практически богом.

– Зачем ты говоришь мне все это? – удивилась она, – Ведь это, наверное, тайна. А вдруг о твоих словах узнают люди – что скажут они? – начала беспокоиться женщина.

– Без доказательств они не поверят ничьим словам, а бегать убеждать каждого – и умного, и глупого – я не собираюсь, но, чтобы ты не волновалась, я скажу тебе следующее. Чем отличается ребенок от взрослого человека? Ребенок говорит то, что думает, и делает то, о чем говорит. Взрослый же человек вполне может думать одно, говорить другое, а делать совершенно противоположное – не первое и не второе, а что-либо третье. Люблю детей. Сейчас я тоже, как ребенок, – просто говорю правду, и больше ничего. Делай с этой правдой, что хочешь – это твое право. Ты лучше скажи мне, каков я по-твоему?

– Ты спокоен, силен и мудр, – ответила она, не задумавшись ни на секунду.

– А я предполагал, что ты добавишь еще и "жесток".

– Жесток?! О, нет, ни в коем случае! – воскликнула она. – И хотя я знаю, что ты убивал людей, но я, да и все остальные люди, так вот, мы считаем, что ты делал это исходя из каких-то своих побуждений, уходящих корнями туда, где обычным людям делать нечего. Ты – единственный и неповторимый, поэтому оценивать тебя и твои побуждения очень трудно: может быть, эти убийства – следствие войны, и того, что ты тогда вынес, может быть… Но ты не жесток – ты добр – такова твоя сущность: ты не обидишь слабого и поможешь в беде. Так считаю я, и так считает большинство; но мне ты открылся, и теперь я еще больше утвердилась в своем мнении – ты добр, – а затем, подумав, добавила, – и ты хороший.

Я согласен с ней, я чувствую, но пока еще логически объяснить не могу, что мой разум и мои понятия о добре и зле гораздо ближе к истинным, чем человеческие. Люди судят о самих себе и об окружающем их мире, оставаясь при этом людьми, – и это накладывает на процесс и результат мышления определенные ограничения и предрасположенности к выводам, которые следуют из их внутренней логики построения, из их биологии. К примеру, человек видит только ограниченную часть шкалы электромагнитных излучений – ни инфракрасное, ни ультрафиолетовое излучение он не видит, как не видит еще несколько диапазонов электромагнитных волн. С помощью приборов люди успешно исследуют этот невидимый мир, делают его фотографии, которые можно рассматривать обычным человеческим глазом, но эти фотографии передают не сам невидимый мир, а отношения между его компонентами, и поэтому человек никогда не сможет увидеть окружающий его мир в истинных цветах – по всей шкале электромагнитных излучений. В результате невидимый человеческим глазом мир не принимает никакого участия в формировании цветовой гаммы окружающей действительности, видимой человеком, тем самым, ограничивая его информированность о свойствах объектов и, определенным образом, направляя логику его мышления. Да, люди с помощью приборов и машин преодолевают свою биологическую ограниченность, становясь зависимыми от них и, тем не менее, все равно не достигая идеальной согласованности с миром, который недоступен им в соответствии с их внутренним строением.

Используя придуманные им самим приспособления, человек уподобляется одноногому бегуну, который для достижения еще большей скорости бега использует палку, как дополнительную опору; но этот бегун никогда не будет бежать так, как бегун с двумя родными ногами.

Люди ограничены своей внутренней природой, но они знают, что, не выучив иностранного языка, не поймешь родного*, – а я продолжу: не побудешь нечеловеком – не поймешь людей!

*Гете

– Благодарю тебя, – сказал я, наконец, после этой долгой паузы.