Алексей Рыбин - Последняя игра

• Название: Последняя игра
• Автор: Алексей Рыбин
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-264-00096-4, 5-264-00191-X

Хозяйке крутого музыкального магазина, лидеру криминальной группировки Насте Волковой вконец опостылели разборки с бандитами и спецслужбами, постоянный риск и жизнь по «понятиям». Доведенная до отчаяния девушка решает уйти из мира грязных денег, что оказывается гораздо труднее, чем удержаться в нем на плаву…

---

Андрею некогда было оценивать случившееся. Вскочивший в прихожую толстяк сделал несколько ложных выпадов, но Андрей вдруг почувствовал усталость и потерял интерес к поединку. Толстяк наткнулся на сжатые в средних суставах каменные пальцы своим толстым горлом, хлюпнул, захрипел, удивленно вытаращил глаза и кулем рухнул прямо на Гюнтера.

Андрей хотел повернуться, но почему-то не мог этого сделать. Усталость и равнодушие наваливались все сильнее, потом в голове, ближе к затылку, что-то звонко и очень громко щелкнуло, и Андрей, погружаясь в сноп ярких, веселеньких искр, которые замелькали перед его глазами, рухнул на груду из трех тел уже лежащих в прихожей.

– Быстро вперед! Смотри, что там еще…

Фигура в черной маске, шлеме, и камуфляжном комбинезоне бросилась вперед, перепрыгнув через лежащих в прихожей. Еще трое остались на площадке, подняв короткие автоматы стволами вверх, а двое прыгнули вперед, на подмогу товарищу, исчезнувшему в глубине Настиной квартиры.

Когда появился тот, кого послали осматривать квартиру, и содрал с лица маску, показав мальчишеское улыбающееся лицо и произнес: «Никого…», – трое тоже сняли маски.

– Ты, Колька, считай, покойник сегодня, – сказал один из них молодому, стоящему в квартире. Двое других заворачивали лежащим руки за спину и схватывали их браслетами наручников.

– А что?

– Ды, елы-палы, как же ты с одного удара не убрал этого быка?

– А хрен его знает, Виктор Палыч… Прикладом дал в затылок, а он даже вроде и не почувствовал. Со второго раза только…

– Считай, повезло, бля, тебе. Со второго раза… Второго раза могло и не быть… Слабак, бля.

– Слышь, Палыч, – сказал один из тех, что возились на полу. – А эти двое, кажись, откинулись.

– Чего, серьезно?

Парень в камуфляже, отставив автомат к стене, прижимал ладонь к горлу лежащего ничком Белого.

– Готов. И второй тоже. Уделал их этот парень. Замочил.

– Во, бля, беспредел… А тетка?

– Тетка жива. Без сознания.

– Ладно, жмуров оставляем на месте, вызывай «скорую»… Сейчас бригада прикатит, следователь пусть разбирается, кто, чего, кого…

Валера опоздал всего минут на пять. Он проехал мимо подъезда, рядом с которым стояли два «рафика», предназначение их Валере было ясно с первого взгляда.

«Е-мое», – сказал он про себя.

– Чего там? Чего? – пацаны на заднем сиденье заерзали, забряцали оружием.

– Спрячьте пушки, тихо…

Он остановил машину метрах в ста от Настиной парадной. И в ту же минуту оттуда показались бойцы группы захвата. Сначала вышли двое, оглядывая окрестности и поводя автоматными стволами. Убедившись, что вокруг все тихо, они что-то крикнули в дверной проем, из которого тут же показались еще двое в камуфляже, тащивших Андрея со скованными сзади руками. Передвигался он с трудом, едва переставляя ноги. Бойцам приходилось волочь его, схватив под мышки. Сзади их конвоировали двое камуфлированных, а между ними шел, прихрамывая, еще один скованный наручниками пацан, худой, какой-то весь потерянный. Отбить шефа в такой ситуации не представлялось возможным.

«Вот, блин, – думал Валера. – Хули делать-то? И Кислого нет…»

Он дал газ. Невыключенный мотор машины тихо загудел, и черный джип, свернув за угол длинной девятиэтажки, скрывшей автобусы группы захвата и арестованного шефа, аккуратно вырулил на Кораблестроителей.

– Чего делать-то? – спросили пацаны сзади.

– Отбой. Едем домой. Будьте со мной пока.

– Будем, – ответили пацаны. Им было все равно, с кем и где быть. Работа есть работа.

Глава одиннадцатая

Михалыч положил телефонную трубку и улыбнулся. Вот везет, так везет. Чистая случайность, а как кстати. Он уже чуть голову себе не сломал, раздумывая, как бы убрать этого наглого, всюду сующего свой нос, да ладно бы, только нос, а еще и покупавшего что ни попадя, выхватывающего прямо из-под руки Михалыча лакомые куски, Крепкого. Андрюшеньки Быкова, будь он неладен…

Но сейчас – все, конец ему. И как славно! Нарочно не придумаешь! По обвинению в двойном убийстве, вымогательстве, разбое… Ну просто сказка.

Михалыч знал, что иногда крупные авторитеты залетают на ерунде. За его долгую жизнь такое случалось не раз, но чтобы так, что называется, в елочку, в самый нужный момент был чистенько и быстренько убран опасный соперник, это просто чудо. Господь все-таки, наверное, на его, Михалыча, стороне играет.

Крепкий хотел слишком многого. Слишком. И это надо было пресечь, иначе запутал бы он все дела, которые Михалыч тщательно выстраивал, планировал, подключал к ним неимоверное количество чиновников. Последние и не знали, чью игру они играют, кто на самом деле стоит за всей историей со строительством дорог в области и чей в этом интерес. Не простого же народа, автолюбителей сраных и директоров заводов, заинтересованных в том, чтобы их гребаные грузовички быстрее курсировали между заводами, складами, базами и магазинами… Кому до этого сейчас дело есть? Да никому. Страна живет объедками, летящими в нее со столов бандитов и чиновников. То, что не поместилось в живот за обедом, – на пол, хватай, беднота, налетай, рви, пользуйся добротой нашей… Пока.

Так же и с дорогами этими. Заработаем деньги на их строительстве, а дальше – пользуйся, народ, не жалко. И пусть потом гундосят, что не в том месте проложили, что не так асфальтом залили, что ездить неудобно… Как надо, так и проложили, каким надо асфальтом, тем и залили. Хорошо, привыкли все на «безалаберность» валить. Бля, безалаберность. Да любой немецкий бухгалтер позавидовал бы – не то что каждая копеечка учтена и просчитана, а каждый камешек щебенки именно того сорта, какой нужен, по той стоимости взят и с того комбината, какого нужно, чтобы общий баланс сошелся… А как иначе? Иначе денег не заработаешь! Чтобы играть сортами кирпича, марками стали и прочего, нужно очень хорошо следить за их стоимостью, за предприятиями, где они производятся, директоров контролировать, все контролировать. Все! Всю, мать ее, промышленность, которой, как говорят, в России нет. Пусть говорят. Пусть. А пока говорят, она производит, миленькая, работает… А то, что не видно того, что она производит, так и не надо. Кому надо, тот видит. И деньги платит за то, что сделано. И еще больше – за то, что не сделано…

А Крепкий – сука, другого слова нет. Только в Питере сотни две человек задействовано в этой работе, и все ждут своих дивидендов, а этот мальчишка решил взять и все под себя подгрести. Приватизатор хренов! Занимался бы своими гопниками, ларьками у метро. Хорошо у него получалось. Гонял хулиганье по всему городу. С тех пор и в авторитетах ходит. Так со своей работой справлялся, что именно в ту пору самых влиятельных людей в дружки себе заимел.

Но нет такого авторитета, которого нельзя было бы свалить. И Михалыч свалил бы его, рано или поздно, да вот, подвернулось, подфартило, и напрягаться не надо… После неудачного покушения в лесу Михалыч думал, что Андрей затаится, усилит охрану, а ему, мальчишке, все как с гуся вода. Ну и доигрался. Бог принес этих гопников в Настькину квартиру. Теперь все. Кончен бал, тушим свечи. Из Крестов Андрюшенька уже не выйдет. Для этого есть много способов, для этого и денег никаких не жалко. Да и какие это деньги по сравнению с теми, что Михалыч сэкономит, не имея в городе такого наглого соперника.

Михалыч по многим причинам не принимал радикальных мер по отношению к Андрею очень долгое время. Во-первых, его гнев, дошедший чуть ли не до истерики, в которую впал Михалыч, узнав об афере Крепкого с земельными участками, сменился через некоторое время спокойным наблюдением и, в конце концов, предложением посильной помощи. Вопрос о физическом устранении этого выскочки был Михалычем для себя решен окончательно, но он решил выждать и нанести удар в тот момент, когда Андрей вложит накопленные деньги в строительство, чтобы потом, когда его не станет, воспользоваться дивидендами с его капиталов.

Кроме того, нынешний статус Михалыча вынуждал его временно уйти от общения с откровенными криминальными авторитетами, выражаясь ментовской терминологией, работавших «на земле». Слишком на виду он был. Недаром говорят, что, чем выше человек взлетел, тем виднее он, тем осторожней должен быть в своих связях и делах. И наивно было бы думать, что прошлое Михалыча было секретом для всех. Для большинства, для того самого мифического «народа», на который он якобы работал, может быть, и было. Но для многих в мэрии он являлся не то чтобы открытой книгой, но некоторые факты его биографии время от времени всплывали в мутных слухах, плавающих в курилках околоправительственных залов заседаний и буфетах.

Так что все связи с «земными» бандитами Михалыч, по возможности, законсервировал. Он видел, что то же самое, в общем-то, сделал и Андрей. Хотя вся его организация изначально строилась на силовиках, он передал бразды непосредственного правления своими бойцами Кислому – господину Киселеву, как величали его на модных тусовках, в основном кинематографических, а сам пошел в чистый бизнес. Хотя не брезговал иногда и сам выезжать на акции, любил он это дело, с детства спортом занимался, драчун, мать его так.