Ирина Родионова - Разящая стрела амура

• Название: Разящая стрела амура
• Автор: Ирина Родионова
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС Звездный мир, Нева
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-7654-2515-1, 5-94850-279-1

Вера Николаевна Савина — женщина самых честных правил. Она и подумать не могла, что в прошлой жизни была Франсуазой де Пуатье, капризной любовницей короля Франции. Пришлось Ариадне Парисовне устроить ей «наглядную демонстрацию»… Для предотвращения роковой ошибки мадам Савиной нужно найти свою настоящую любовь в предыдущем воплощении, но это не так просто, когда собственная мать толкает тебя в объятия Людовика XIV… Однако госпожа Эйфор-Коровина изо всех колдовских сил борется за «экологию кармы» мадам Савиной.

---

— Купец продал алмаз местному губернатору Питту, тот огранил его и назвал в честь себя, — продолжил граф.

— А вам известна дальнейшая судьба этого бесценного бриллианта? глаза маркизы стали жесткими и холодными.

— Я слышал, что он во Франции, — сдержанно ответил де Полиньяк.

— А точнее? — губы мадам Помпадур сжались в нитку, отчего ее кукольное лицо в мгновение ока обрело хищное, жестокое выражение.

— К сожалению, я не посвящен в эту тайны, — граф понял, что рано понадеялся на милость судьбы.

Нет ничего хуже, чем оказаться пешкой в игре между королем и мадам де Помпадур!

Почти все придворные уже знают, что Тюрго купил бриллиант «Питт» по приказу Его Величества, чтобы изготовить драгоценную брошь, предназначенную юной Франсуазе де Пуатье.

— Не злите меня, Максимилиан! — маркиза села. Глаза ее метали молнии.

— Простите, ваша светлость, — голос графа стал холодным.

— Я хочу, чтобы вы доставили мне эту брошь как можно скорее, — мадам де Помпадур встала и мелкими подпрыгивающими шажками добралась до окна, где села в кресло с высокой прямой спинкой. (Злые языки поговаривали, что это копия трона французской королевы. Еще более злые языки утверждали, что это и есть настоящий трон королевы, а в Лувре, дескать, его копия…) Изобретенные маркизой высокие каблуки были гораздо удобнее тяжелых деревянных колодок, но все же еще очень далеки от совершенства. Увы, пройдет два века, прежде чем люди найдут способ сделать десятидвенадцатисантиметровые шпильки пригодными для ходьбы.

— Но ваша светлость! — граф встал. — Это невозможно! Вы требуете от меня того, на что не осмелится ни один человек…

— Граф де Полиньяк! Не забывайте, что я выкупила ваш родовой замок, который вы проиграли в карты банкиру Неккеру! И, кстати, пока что он принадлежит мне! — руки маркизы сжались в кулачки.

— Вы прекрасно знаете, что банковский дом Неккера получил мою расписку обманом! — граф вскипел. Шантаж, это слишком!

— Все это не имеет значения, — в негромком голосе маркизы отчетливо звенел металл. — Важно то, что, потеряв родовое имение, вы перестанете быть графом де Полиньяк. В лучшем случае, король оставит вам титул шевалье. Титул, прошу заметить, потеряете не только вы, но и ваша мать, и сестра.

— Вы предлагаете мне выкрасть эту брошь?! Для такого дела больше подошел бы ловкий вор, чем дворянин!

— Что вы, граф! Я бы никогда не позволила себе требовать от представителя одной из самых славных дворянских фамилий чего-то недостойного, способного нанести урон его чести… — тон мадам де Помпадур сделался внезапно приторно-сладким, — Франсуаза де Пуатье должна отдать вам эту брошь добровольно, как залог и свидетельство ее любви к вам… И это мое главное условие!

— Черт возьми! Вы требуете, чтобы я стал врагом короля! — граф оглянулся на дверь и перешел на громкий шепот. — Я могу не только потерять титул, но и окончить свои дни в Бастилии!

— Я верю в ваш любовный гений, мой дорогой граф, — ответила маркиза, не оборачиваясь. — К тому же, мне известно, что лишившись дохода со своих земель, вы разбили огромное количество дамских сердец…

— О чем вы? — де Полиньяк потер лоб.

— О всяких залогах любви, которые в обилии предоставляют вам влюбленные женщины, — ответила маркиза и обернулась. — Возьмите же такой залог и у Франсуазы де Пуатье! Что вам стоит? Убедите ее в том, что король посчитает девственницей самую последнюю парижскую шлюху, если та покраснеет при виде его любовного орудия и будет стонать, якобы от боли, на ложе любви! И потом, неужели вы думаете, что молодая девушка мечтает провести свою первую ночь с королем?! Нет! Молодая девушка мечтает, чтобы девственности ее лишал красивый, молодой, сильный мужчина, а не старый, затасканный, пахнущий овечьим сыром развратник! Сделайте то, о чем вас просят, и я найду способ защитить вас перед королем. Более того, я сделаю так, что Его Величество щедро наградит вас за преданное служение. Но если вы потерпите неудачу… О, Максимилиан! Я буду молиться за вас!

Мадам де Помпадур сказала последние фразы столь горячо, что граф был сбит с толку.

— Вы требуете от меня невозможного, — повторил он, покачав головой.

— Я верю, что вы можете делать с женщинами все, что вам заблагорассудится, — последовал ответ. Голос маркизы прозвучал очень печально.

— Что ж, если я погибну, то, по крайней мере, оттого, что самая прекрасная из женщин Франции переоценила меня, — сухо ответил де Полиньяк. — Надеюсь, мы увидимся скоро.

Граф поклонился и вышел.

— У него получится! У него не может не получиться! — прошептала маркиза, прижимая ладони к бурно вздымающейся груди.

Она наблюдала в окно, как молодой человек оттолкнул лакея с такой силой, что тот кубарем полетел на газон, а затем одним прыжком вскочил на коня, и, пришпорив его, ускакал прочь.

— Кстати…

Маркиза подумала, что может выручить сто-двести тысяч ливров, поспорив с некоторыми знатными дамами, сможет ли Максимилиан граф де Полиньяк, опередить короля в постели.

— Это подогреет страсти, а когда все свершится, король почувствует себя еще более униженным, — медленно проговорила маркиза своему отражению в зеркале, прилепляя небольшую мушку на шею.

— Герцог Шуазель становится опасным, — раздался за спиной у маркизы глухой, свистящий голос.

Мадам де Помпадур вздрогнула и выронила золотую бонбоньерку с мушками.

— Черт вас побери, ваше высокопреосвященство! Разве иезуиты не научили вас стучать? Вы давно здесь?

— Я вошел вслед за графом де Полиньяк, — ответил кардинал Флери, усаживаясь в кресло с высокой спинкой. Этот жест вызвал особенное неудовольствие маркизы.

Его высокопреосвященство обладал самомнением Ришелье и честолюбием Мазарини, однако «золотой век» французских кардиналов закончился. Черная злоба и зависть к предшественникам буквально сжигали Флери. К тому же, лихорадочно блестящие глаза, изъеденное оспой, изможденное, бледное, как у покойника, лицо с провалившимся носом, гниющие кожные покровы, все это говорило, что его высокопреосвященство доживает последние годы. Сифилис медленно, но неотвратимо уничтожал Флери.

— И вас не остановили? — мадам де Помпадур закусила нижнюю губу.

— Кто посмеет остановить кардинала Франции? — Флери приподнял одну бровь.

— Что вам угодно, ваше высокопреосвященство? — маркиза нервно собирала рассыпавшиеся мушки. Она падали, она снова пыталась их собрать, потом в раздражении стукнула ладонью по туалетному столику.

— Как лицо духовное, я не подвластен вашим чарам, дорогая Жанна, кардинал вытянул вперед руку в красной перчатке и пошевелил пальцами.

Преодолевая отвращение, мадам де Помпадур встала, подошла к Флери и поцеловала конечность сифилитика. Официальная фаворитка Его Величества не раз благословляла свою судьбу за то, что ее чары не действуют на кардинала. Всем известно, что его преосвященство интересуется только очень молоденькими юношами.

— Я хочу, чтобы вы отдали бриллиант «Питт» мне, — коротко сообщил Флери, неотрывно глядя на мадам де Помпадур.

— Его еще нужно получить, — ответила та, отступая назад и опускаясь на пуф около туалетного столика.

— У меня нет сомнений в успехе Максимилиана, — кардинал улыбнулся. Кстати, я не знал, что вы выкупили у дома Неккеров его родовой замок. О, если бы я мог опередить вас!

Маркиза невольно сглотнула слюну, представив, какая ужасная участь ожидала бы графа де Полиньяк в этом случае.

— Продайте мне его, я готов покрыть все ваши расходы и даже обеспечить хорошую прибыль. Назовите цену, — кардинал выпрямился.

— Я не могу, — чуть слышно отозвалась маркиза. — Я дала слово, что верну ему родовое поместье в случае успеха.

— С каких пор королевская шлюха стала соблюдать кодекс чести? — Флери болезненно сморщился, шанкр на нижней челюсти мешал ему смеяться.

— Вы забываетесь, ваше высокопреосвященство, — маркиза встала и выпрямилась.

— Берегитесь, — свистящее шипение появилось в голосе кардинала. Это означало, что он разозлен сверх всякой меры.

Когда шаги его преосвященства в коридоре затихли, маркиза вышла из напряженного оцепенения. Она бросилась к умывальному тазику, намылила руки до самых локтей и лицо. Потом выпрямилась и закричала:

— Жуэ! Жуэ! Немедленно сюда!

На ее зов мгновенно явился рослый лакей.

— Кресло сжечь! — глаза маркизы лихорадочно блестели.

— Как? Это кресло? — глаза лакея округлились.

— Ты что, оглох? Немедленно! Окурить все помещение смолой! Вскипятить для меня воду и приготовить паровую баню! Быстро!

Жуэ поклонился и бросился исполнять приказание.

— Она будто помешалась после визита турецкого посла! — пробормотал он себе под нос. — Чуть зайдет кто с дурной болезнью, сразу приказывает жечь все, к чему он прикасался. По-моему, ее светлость скорее заработают водянку от чрезмерно частого и обильного мытья, чем уберегутся от испанской простуды![5] Его Величество-то, поди, не столь разборчив…