Филип Фармер - Первокурсник

• Название: Первокурсник
• Автор: Филип Фармер
• Жанр: Научная Фантастика

---

--О ком вы?

--Именно о нем -- о ком еще! Ладно, ничего. Пойдемте подальше от этого гвалта, туда, где можно слышать свои мысли.

Он пригласил Десмонда в небольшую комнатку, сплошь заставленную полками, на которых рядами стояли учебники вперемежку с романами и даже попадались старинные фолианты в кожаных переплетах.

--У нас здесь до черта всякой литературы. Мы гордимся нашей библиотекой перед другими домами. Она -- одно из наших главных достижений. Но это только отдел открытого доступа.

Они вошли в низенькую дверь, миновали небольшой коридор и остановились перед запертой дверью. Трепан достал ключ и открыл ее. За ней оказалась узкая винтообразная лестница со ступенями, покрытыми густым слоем пыли. Где-то высоко наверху было окно, но сквозь грязные стекла просачивалось очень мало света. Трепан включил лампу, и они начали подниматься. Наверху оказалась еще одна дверь, и толстяк открыл ее другим ключом. Они оказались в маленькой комнатке, все стены которой были до потолка заставлены книжными полками. Трепан включил свет. В углу оказался раскладной стул и небольшой столик, на котором стояли лампа и каменный бюст Маркуса де Демброна.

Трепан, мучаясь одышкой после крутого подъема, сказал:

--Сюда допускают только выпускников и студентов последнего курса. Но для вас я делаю исключение. Я хочу показать вам то, что составляет нашу огромную гордость -- таких книг вы в других братствах не найдете, только в Лам Кха Алифе.-- Он прищурился.-- Любуйтесь, сколько влезет, вот только прикасаться к ним нельзя. Они, знаете, ну... абсорбируются... Если вы понимаете, о чем я.

Десмонд медленно двинулся вдоль полок, читая названия на корешках. Закончив, он признался:

--Я просто потрясен! Думаю, что часть из этого можно найти только в библиотеке колледжа. И то -- в закрытых отделах.

--Все так и думают. Послушайте, если вы вступите в наше братство, то получите сюда доступ. Только не говорите другим студентам -- обзавидуются.

Трепан сощурился, словно решал для себя какую-то трудную задачу, помолчал и вдруг сказал:

--Вам нетрудно повернуться лицом к стене и на минуту заткнуть уши пальцами?

--Что?

--Конечно, когда вы к нам присоединитесь, вас научат, как пользоваться здешними книгами. Но до той поры вам нельзя видеть, как я это делаю.

Смущенно улыбнувшись и в то же время чувствуя, как внутри растет непонятное возбуждение, Десмонд послушно развернулся и зажал уши. Он вдруг вспомнил, что с тех пор как они здесь, в этой комнате, снаружи не донеслось ни звука. Возможно, она покрыта звукоизоляцией, или ее оберегает что-то еще?.. Он начал считать секунды. Тысяча одна, тысяча две...

Прошло чуть больше минуты. Наконец он почувствовал на плече руку Трепана и обернулся. Толстяк протянул ему большой, но довольно тонкий том, переплетенный в кожу, всю в темных разводах. Десмонд удивился: ему показалось, что этой книги он на полках не встречал.

--Я его деактивизировал,-- сказал Трепан.-- Можете брать.-- Он взглянул на часы.-- Она будет держаться десять минут.

На обложке не было названия. И подержав книгу в руках и разглядев ее, Десмонд понял, что кожа, в которую она была переплетена,-- не кожа животного.

--Это шкура самого Ахероннона,-- объяснил Трепан.

Десмонд вскрикнул от неожиданности, и по спине у него побежали мурашки. Но он взял себя в руки.

--Должно быть, у него было много бородавок.

--Верно. Смотрите дальше. Вот здесь. Досадно, что вы не можете это прочесть.

Титульный лист был желтым, что неудивительно для бумаги четырехсотлетней давности. Книга была не отпечатана, а написана от руки. В середине листа крупными буквами значилось:

"_Малые ритуаллы чародея тамсикуэггов Ахероннона_,-- прочел Десмонд.-- _Зписаны с картиннаго письма на кожи, оставшейся опосля сожження невернаго. Писано рукой Симона Конанта, год 1641. Да будет тот, кто прачтет сии слава-картины вслух, прежде слухать_".

--Он не страдал излишней грамотностью,-- захихикал над ухом Трепан.

--Симон был сводным братом Роджера Конанта,-- заметил Десмонд.-- И первым из белых, кто встретился с тамсикуэгами и кому не запихнули в задницу отрубленный палец. Он также бывал и в соседних племенах, враждующих с тамсикуэгами. И никто не знал, кому из них он отдает предпочтение. Однажды он удалился с израненным Атехиронноном в пустыню. И лишь двадцать лет спустя появился в Виргинии с этой книгой.

Он медленно перевернул первые пять страниц, с фотографической точностью запечатлевая в памяти каждую из пиктограмм. Среди них была одна, на которую ему очень не хотелось смотреть.

--Только Лайамон умеет это читать,-- прошептал Трепан.

Десмонд не сказал ему, что он был хорошо знаком с маленьким словарем грамматики и языка тамсикуэгов, составленным Уильямом Кор-Даннесом в 1624-м и опубликованным в 1654 году. К нему прилагался небольшой раздел, содержавший перевод пиктограмм. Он заплатил за это знание двадцатью годами упорного труда и тысячью долларов за ксерокопию. Его мать была в ярости из-за того, что такая сумма выброшена на ветер, но единственный раз в жизни он настоял на своем. Даже в колледже не было такой копии.

Трепан взглянул на часы:

--Осталась минута.-- Он отобрал у Десмонда книгу и поторопил: -- Давайте, разворачивайтесь и затыкайте уши.

Почему-то он вдруг разнервничался. Десмонд отвернулся, и минуту спустя Трепан сам опустил его руки, зажимавшие уши.

--Извините, что я так, но крепь уже начала распадаться. Не могу понять, в чем дело. Она должна была продержаться десять минут. А тут...

Десмонд ничего не ощутил, но, очевидно, чувства Трепана были натренированы на восприятие тончайших флюидов.

--Пойдемте отсюда,-- все еще нервничая, сказал Трепан.-- Ей нужно остыть.

По дороге вниз он снова поинтересовался:

--Так вы правда не умеете это читать?

--А где я мог научиться? -- ответил вопросом на вопрос Десмонд.

Они вновь окунулись в море голосов и запахов центральной залы, но оставались там недолго, так как Трепан горел желанием показать остальную часть дома. За исключением подвала.

--На этой неделе вы там побываете. Но сейчас туда нельзя.

Десмонд не стал спрашивать почему.

Демонстрируя ему крохотную комнатушку на втором этаже, Трепан сказал:

--Обычно мы не выделяем первокурсникам отдельных комнат, но для вас... Как только вы захотите, она станет вашей.

Десмонду это польстило. Ему не хотелось бы делить ее с кем-то, чьи привычки утомляли бы, а болтовня приводила бы в ярость.

Они вернулись на первый этаж. В зале людей стало уже значительно меньше. Лайамон, только что поднявшийся со стула, поманил их к себе. Десмонд медленно направился к нему. У него было необъяснимое предчувствие, что ему вряд ли понравится то, что ему скажет ему этот старец. Точнее, ему казалось, что это почему-то будет для него опасным, невзирая на то, понравится ему это или нет.

--Трепан показал вам самые драгоценные книги братства,-спокойно начал председатель.-- В частности, книгу Конанта.

--Но откуда вы...-- удивился Трепан, но тут же ухмыльнулся: -А-а, ну да, вы же...

--Конечно,-- прозвучало в ответ, словно железом по стеклу.-Ну так как, Десмонд, может, подошло время ответить на тот звонок?

Трепан ошарашенно выпучился на обоих. Десмонд почувствовал слабость, и кожа снова покрылась мурашками.

Лайамон каким-то образом успел подобраться поближе и теперь стоял почти нос к носу с Десмондом. Морщины на его серой пористой коже были похожи на иероглифы.

--Вы уже приняли решение, но не отважились пока себе в нем признаться,-- продолжал тот.-- Слушайте. Не таков ли был совет Конанта? Слушайте. Уже в тот момент, когда вы в Бостоне садились на самолет, вы были готовы свершить это. Да-да, это самое. Вы же могли отказаться лететь, но вы этого не сделали, даже -- могу себе это хорошо представить -- невзирая на то, что ваша матушка устроила вам сцену прямо в аэропорту. Вы не вернулись. Значит, нет никакого резона откладывать.-- Он хихикнул.-- Поэтому я, в знак глубокого к вам уважения, позволю себе дать вам совет. Мне думается, вы далеко пойдете и довольно быстро к тому же. Но только в том случае, если сумеете расстаться с некоторыми чертами вашего характера. Для того чтобы здесь получить хотя бы бакалавра, требуются огромная сила, строжайшая самодисциплина и обширнейшие познания.

Очень многие, поступая сюда, думают, что возьмут все с налета. Им кажется, что задействовать мощные силы и общаться запанибрата с явлениями, о которых вслух не должно даже упоминать, не труднее, мягко выражаясь, чем катить бревно. Однако они очень быстро обнаруживают, что наша область науки требует знаний намного больших, чем, скажем, инженерный факультет. Не говоря о том, что гораздо более опасных.

Вот тут и начинаются сомнения: признание в том, что ты переоценил себя влечет за собой отчисление. Но у многих ли хватит воли уйти самим? Сколько из них понимает, что пошли не по той дороге? И они уходят, не зная, что уже поздно, что лишь малая часть их способна перейти на другую сторону. Они пытаются уйти, объявляют об этом... и исчезают. Навсегда.