Джордж Эффинджер - Когда под ногами бездна

• Название: Когда под ногами бездна
• Автор: Джордж Эффинджер
• Издательство: Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: ISBN: 5-218-00069-8

Произведения Дж. Эффинджера создали ему репутацию писателя — фантаста, одаренного научным вымыслом. «Перекошенный, мрачный и жестокий… это нож позади каждой улыбки», — так характеризовал творчество писателя один из видных критиков Америки. Имя Эффинджера не сходит со страниц газет и журналов, его книги мгновенно раскупаются, о его персонажах спорят, равнодушных нет.

---

Чири, обслужив гостей на другом конце стойки, вернулась ко мне. Мы посмотрели друг на друга.

— Она потратилась и на то, чтобы подправить мозги? — спросил я.

— По-моему, может принимать только училки, и все, — засмеялась Чири.

— Девочка столько извела денег на тело, что могла бы оборудовать себя полностью.

— Она гораздо моложе, чем выглядит, мой сладкий. Приходи сюда через полгода, и у нее уже будет розетка для модика. Дай только время; она сможет переключаться на любой тип, какой только пожелаешь: от похабной шлюхи до нежной загубленной голубки, плюс все варианты между ними.

Чири права. Просто непривычно, что девочка в таком вот ночном клубе полагается только на свой девственный мозг. Интересно, хватит у этой новенькой выдержки, чтобы продолжать работать в таком качестве, или она бесславно вернется домой, приобретя идеально модифицированное тело и частично модифицированный мозг? Бар для модиков и потребителей училок — нелегкое место для работы. Пусть у тебя самое роскошное тело на свете, но если все клиенты подключены и заняты собственным внутримозговым развлечением, ты с таким же успехом можешь отправиться домой и тоже подключиться.

— Вы Марид Одран? — негромко произнес чей-то невозмутимо ровный голос.

Я медленно повернулся и взглянул на говорившего. Очевидно, это и есть Богатырев. Небольшого роста, уже лысеющий человек со слуховым аппаратом; никаких признаков модификации мозга. Видимых признаков, конечно. Он мог быть от уха до уха вооружен модиком и приставками-училками, не заметными для меня. Мне приходилось сталкиваться с такими пару раз. Это опасный тип людей.

— Да, — сказал я. — Господин Богатырев?

— Рад нашему знакомству.

— Взаимно, — отозвался я. — Вам придется заказать какой-нибудь напиток, иначе эта барменша начнет разжигать свой огромный страшный чугунный котел.

Чири окинула нас фирменным плотоядным, каннибальским взглядом.

— Мне очень жаль, — сказал Богатырев, — но я не употребляю алкоголь.

— Все в порядке, — объявил я, повернувшись к Чири. — Налей ему то же самое. — Я поднял свой стакан.

— Но… — протестующе начал Богатырев. — Все в порядке, — повторил я. — За мой счет, я плачу. Так будет честно: я ведь и выпью это зелье.

Богатырев кивнул; совершенно никакого выражения на лице. Полная невозмутимость. Считается, что абсолютной монополией на этот счет обладают азиаты, но у молодцев из Обновленной России тоже неплохо получается. Они работают над собой. Чири сделала мою смесь, я заплатил ей. Потом провел маленького Богатырева к одному из угловых столиков. Мой клиент ни разу не посмотрел по сторонам, ни на секунду не задержал взгляд на почти обнаженных женщинах вокруг. С такими типами мне тоже приходилось сталкиваться.

Чири любит, чтобы в ее клубе царил полумрак. В полумраке девочки выглядят презентабельнее: не такие хищные и алчные, как на самом деле. Колышущиеся тени смягчают их облик, придавая влекущую таинственность. По крайней мере, так обычно кажется туристам. Чири просто не хочет выставлять на всеобщее обозрение всяческие торговые сделки, происходящие за столиками и в кабинках. Яркий свет, бьющий со сцены, едва рассеивал темноту, высвечивая только лица людей у столика, погруженных в созерцание, мечты или галлюцинации. Все остальное тонуло во мгле. Это мне нравилось.

Я опустошил свой первый стакан и отодвинул его в сторону; потянулся за вторым.

— Чем могу быть полезен, господин Богатырев?

— Почему вы предложили встретиться именно здесь?

Я пожал плечами.

— В нынешнем месяце у меня нет офиса. Люди вокруг — мои друзья. Я помогаю им, они мне. Закон взаимовыручки.

— Полагаете, вам потребуется их защита? — Я видел, что не убедил его в своей надежности. Пока не смог убедить. Он все еще оценивал меня. Но делал это очень тактично. Они работают над собой и в этом отношении.

— Нет, защита тут ни при чем.

— У вас ведь имеется оружие? Я улыбнулся:

— Как правило, я не таскаю с собой оружия, господин Богатырев. Ни разу не попадал в ситуацию, когда оно могло бы выручить. Одно из двух: или у парня пушка, и я делаю то, что он скажет, или у него нет таковой, и тогда приказываю я.

— Но если вы сначала продемонстрируете орудие, это поможет избежать ненужного риска, не так ли?

— И сбережет бесценное время. Но у меня много времени, господин Богатырев, и рискую я собственной задницей. Каждый волен поддерживать интерес к жизни по-своему. Кроме всего прочего, здесь, в Будайине, мы придерживаемся своеобразного кодекса чести. У меня нет оружия — у них нет оружия, и обе стороны знают это.

Каждый, кто нарушит правило, испытает последствия на своей шкуре. Мы все — одна большая дружная семья.

Не знаю, купился Богатырев или нет, но я этого и не добивался. Просто давил на него слегка, пытался понять, что русский из себя представляет.

Сквозь маску его невозмутимости чуть-чуть проглянуло разочарование.

Наверняка сейчас он решает, не переиграть ли все. В кодовой системе легко можно найти координаты целой армии наемных громил. Крупных, тренированных, готовых продемонстрировать самое разнообразное оружие, чтобы успокоить сердце такого клиента, как Богатырев. Там числятся агенты с блестящими новенькими парализаторами под пиджаками, принимающие посетителей в просторных, удобных офисах в респектабельном квартале города, с секретаршами, компьютерами, имеющими доступ к базам данных в любой части света, с фотографиями в красивых рамках, где они обмениваются рукопожатием с особами, которых знаешь по газетным снимкам… Все это — не я. И мне очень жаль.

Я знал, о чем хочет спросить Богатырев, и опередил его:

— Вы не можете понять, почему лейтенант Оккинг рекомендовал меня, а не одну из городских организаций?

Ни один мускул на его лице не дрогнул.

— Да.

— Лейтенант — часть нашей дружной семьи, — сказал я. — Он подыгрывает мне, я — ему. Слушайте: если вы пойдете к одному из наших хромированных агентов, он выполнит работу, но возьмет в пять раз больше, чем я, и будет возиться дольше даю гарантию. И еще: эти птички высокого полета имеют привычку громыхать повсюду своим дорогим оборудованием и оружием и привлекать всеобщее внимание. Я работаю без лишнего шума. Меньше риска, что объект вашего интереса, кто бы он ни был, получит украшение в виде ожогов от лазерной пушки.

— Понимаю. Раз уж вы сами затронули вопрос оплаты, могу я узнать, во сколько вы оцениваете свои услуги?

— Зависит от того, что требуется сделать. Есть работа, за которую я вообще не берусь. Можете считать это заскоком. Но если я откажусь, то порекомендую надежного парня, который наверняка согласится. Не лучше ли вам рассказать все с самого начала?

— Надо найти моего сына. Я молчал, ожидая продолжения, но Богатырев, кажется, уже высказался.

— О'кей, — произнес я.

— Вам понадобится его фотография. — Это было утверждение, а не вопрос.

— Конечно. И вся информация: давно ли он пропал, когда его видели в последний раз, что он говорил; сбежал мальчик или вы думаете, что его сманили.

Это большой город, Богатырев; при желании здесь легко найти укромный уголок и затаиться. Я должен знать, откуда начать поиски.

— Сколько вы берете?

— Хотите поторговаться?

Он начинал действовать мне на нервы. С трудом нахожу общий язык с новыми русскими. Я родился в 1550 году хидиры (2172 по летоисчислению неверных). За тридцать-сорок лет до моего появления на свет коммунизм и демократия как бы скончались во сне, исчерпав ресурсы, от эпидемий и нищеты. Советский Союз и Соединенные Штаты раздробились на множество монархий и диктаторских государств.

Вскоре за ними последовали другие нации. Скажем, появились независимая Моравия, Тоскана, Содружество Западной Территории — все отгорожены от соседей и панически дрожат. Я не имел понятия, из какого именно государства Обновленной России прибыл сюда Богатырев. Пожалуй, особой разницы не было.

Он не отрывал от меня глаз; наконец я сообразил, что русский и рта не раскроет, пока я не назову свою цену.

— Тысяча киамов в день плюс расходы, — объявил я. — Заплатите сейчас за три дня вперед в качестве аванса. Когда найду вашего сына, иншалла, представлю список расходов.

Названная цифра в десять раз превышала мою обычную плату; я ждал, что он начнет торговаться и немного собьет.

— Вполне удовлетворительно. — Богатырев открыл литой пластиковый кейс и вынул небольшой пакет. — Здесь голографические кассеты и полное досье моего сына: увлечения, причуды, таланты, особенности психологии. Все, что вам потребуется.

Я уставился на него. Странный пакет. Кассеты — ладно, тут нет ничего необычного; меня насторожило остальное, например «особенности психологии».

Зачем он приготовил для меня эти сведения — разве что страдает маниакальной педантичностью или острой формой паранойи. Наконец меня осенило.