Людмила Фатеева - Знай свое место

• Название: Знай свое место
• Автор: Людмила Фатеева
• Жанр: Научная Фантастика

---

Голос становился все громче. Он скрипел и хрипел, но что-то печальное и в то же время призывное слышалось в нем.

Поначалу я подумала, что человека обстоятельствами или случаем занесло на необитаемый остров, и он сошел с ума. Но потом до меня дошло, что слышу-то я его как-то совсем внутренне. Такое со мной случилось впервые. Неужели я нашла себе подобного?!

Спеша, я оторвалась от земли и устремилась к подножию единственной на острове скалы, торчащей в небо как окаменевший средний палец великана. Глянув на этот гигантский памятник тектонической деятельности природы я захотела хихикнуть по-человечески - вспомнилось дежурное оскорбление жестом из американских боевиков.

И тут я увидела Его! На пологом каменистом уступе нахально развалилось нечто. Откровением стукнула мысль: я, наверное, такая же? Ведь в зеркало мне не удавалось себя увидеть - оно просто не отражало меня. Я смотрела с изумлением: на голом камне, словно на шикарном ложе, заложив руки за голову, сероватым пятном распластался прозрачный старец - словно тень невидимого человека. Но странная тень. Сквозь него можно было разглядеть бурый наскальный мох, слюдяные блестки. И в то же время старик имел четкие очертания человеческого тела. Контуром выделялся он на камне. Я пялилась на него довольно долго. Вдруг песня прервалась, и старец приветливо спросил:

- Salve! Quo vadis? (Здравствуй! Куда идешь? - лат.) Откуда ты, res nullius? (никому не принадлежащая, бесхозная - лат.)

Удивительно, но мертвая латынь показалась мне родной и понятной в этом пустынном месте, а смешение языков и вовсе естественным. Наверное, пройдя через множество жизней, человек усваивает и закладывает в себе многоязычный архив. Я почувствовала, что пойму речь, прилетевшую ко мне, любую фразу, на каком бы языке, наречии она ни была бы передана. Тем не менее, от неожиданности встречи я смешалась и невольно то ли присела, то ли закрутилась винтом, словно вьюнок смерча в реверансе, пытаясь изобразить почтение.

Старик пошел рябью.

- Оставь церемонии. Я и при жизни был не сторонник кривляния, а уж теперь тем паче. Лучше скажи, зачем нарушила мое уединение?

- Здравствуйте, я... Я также выгляжу? - мне казалось, что это важнейший вопрос на данный момент.

- Хм, для меня, думаю, также, хотя я ни разу не видел себя со стороны. А людям тебя не увидеть и в таком виде. То есть, вообще не увидеть.

Я только мысленно хлопала глазами, пытаясь представить себя этаким незаретушированным наброском художника-графика. Вроде, не так уж и плохо должно быть.

Старец с любопытством изучал меня.

- Новообращенная, что ли? И не развеяли, и к себе не взяли? Странно. Может, ты шпионка? Ну-ка, пододвинься поближе.

Я осторожно приблизилась к старику.

- Точно, новенькая. Обратить обратили, а просветить забыли.

- Извините, я не знаю, как к вам обращаться, - волнуясь, заговорила я. Вы говорите непонятные вещи. Кто я? Кто вы? Я ничегошеньки не понимаю.

Старикан немного приподнялся над землей.

- Прежде чем вопросы задавать, сначала о себе рассказать надо, - проворчал он. - Кто ты - тебе лучше знать. Если сомневаешься, почтительно попроси старших. Они мно-о-го знают, - он словно насмехался надо мной. - Но вы же, молодежь, и просить-то толком не умеете. Эх, в мои молодые годы... - старик мечтательно замолчал.

Я молчала в нерешительности. Вот все они, такие - бабки на лавочках сидят и лясы точат, а деды только и ловят момент для поучения. Пенек замшелый. Но придется как-то подстраиваться под него. Иначе так ничего и не узнаю. Почувствовав, что в сентиментальной задумчивости старик может просидеть несколько лет, я мысленно кашлянула, корректно напомнив о себе.

- М-да, - очнулся старец, - может я и пенек, но далеко не замшелый.

Ну, уж и подумать ничего нельзя. Но не страх удержал меня от других непочтительных мыслей - скорее, просыпающееся уважение. Это тоже не осталось незамеченным.

- На первый раз прощаю. Ну, так как? Побеседуем? Или ты ответы просто так получить хочешь?

Придется ломать комедию. Да какая разница, если ему так хочется...

- Дедушка, миленький, - бросила я умоляющий посыл, - просвети меня, невежественную, наставь на путь истинный, - что я несу?!

Тон я выбрала верный - потешила стариковское эго.

- Какой я тебе дедушка? - все еще ворчливо, но уже совсем мирно отозвался старик. - Я дедушка дедушек твоих прадедушек. Располагайся, дитя, рядом, да рассказывай. Я послушаю, может, поверю, помогу. А может, и нет.

Я опустилась на камни, минуту молчала, упорядочивая мысли, и начала рассказ.

Раскрылась, как на духу: про киллерство, про встречу с Федей на крыше, про бегство, про Шуру и Федину помощь в собственном самоубийстве, благодаря которому обрела новую природу. Я вспомнила последние дни моей жизни до мельчайших подробностей. Старик слушал очень внимательно, наверное, соскучился по разговорам.

- И с тех пор обретаюсь между небом и землей, как бы это высокопарно не звучало. Вы - первый из мне подобных, встреченный мной, я чувствую это, заключила я. - Естественно, я ничего не знаю. Существуют ли где мои собратья по духу, или я да вы одни такие во всей Вселенной?

- Размечталась. Исключительная нашлась. А что до духа... - хмыкнул старик. - А ты, значит, смертных на Харонову переправу отправляла? Где-то мы с тобой коллеги. Только я дело делал, а ты вершила самосуд.

- Вы были палачом? Но ведь я тоже не по собственной прихоти убивала. Тех людей тоже приговаривали, правда, не власти, но и не я же.

- Палачом, - исказился старик, - ох уж эта проза жизни. Хотя, нас и так называли. Но я не думаю, что мы заслуживали такого звания. Мы честно делали свое дело. Я служил великому делу Инквизиции. Инквизитор - это тебе не чурка безмозглая, мозги плебейские, сила бездумная. Профессия моя - изящная в своем роде была. Я был мастером: такие интриги закручивал, ходы выстраивал, шикарные партии разыгрывал - нынешним шахматистам и не снилось. Правда, до поры до времени. Я же тебя не осуждаю. К слову пришлось. А с мясниками недостойными меня не сравнивай - обидно.

Инквизиция (inquisitio - расследование)

-- судебно-следственный орган католической церкви, созданный в средние века для борьбы с атеизмом, свободомыслием, ересями, для преследования противников папской власти;

-- жестокая пытка, утонченное издевательство.

Инквизитор

-- член инквизиции;

-- жестокий человек, утонченный мучитель.

Старик помолчал. Успел-таки обидеться, что ли? Упаси Бог!

- Кто, говоришь, с тобой на крыше беседовал?

- Федя.

- Что ты мне - Федя? Назваться и Васей можно! Опиши, как сможешь! Ну, передай портрет его, представь, как вживую.

Легко сказать - опиши! Но вдруг в памяти всплыл тот день, с такими четкими деталями, будто вчера было. Значит, в нынешнем состоянии мне присуща и идеальная память? Не потеряется? Я торопливо начала дорисовывать особые приметы приятеля-вампира. Изобразила его неожиданные переходы от сантехника к дворянину, любимые выражения, жесты. Прокрутила в сознании всю информацию, которую смогла восстановить. Старик словно с листа читал мои мысли. От него повеяло волнением.

- Значит, теперь он Федя? Ах, гаденыш, ах пакостник, ах молодец! Видно высоко взобрался. Падать не боится.

- По-моему, он ничего не боится, а как с крыши смело падал...

- Да я не о том... - перебил раздраженно старец. И добавил с некоей гордостью - Конечно, у меня школу прошел. Хорошую школу. Иного я от него и не ожидал. Порода...

Старческий маразм или необычайная прозорливость? Если мы с ним одной природы, скорее, второе.

- Что смотришь? Ученик мой, Артур. Как ни назовись мальчик, я его всегда узнаю.

- Откуда вы взяли? По тем крохам, что я вспомнила, вы моментально узнали своего ученика?

- Ах, дитя. Уж я-то наверняка знаю, что никаких вампиров не существует. Ни вампиров, ни прочей нечисти. Сам заварил когда-то всю эту кашу. А узнать Артура по твоему описанию было нетрудно. Слишком хорошо я его знаю.

- А почему же вы не вместе?

- Все мы в Месте. Только не каждый свое знает и занимает. Всё не так просто, дорогая моя. Это я - изгой, так сказать. А они друг за друга держатся. И правильно делают, между прочим. Это я анархист - власти над собой не признаю. Потому и обитаю здесь, отшельником.

- Да объясните же, наконец! Что загадки загадываете? - взмолилась я. - Я же ровным счетом ничего не знаю. Какую кашу вы заварили? Кто такой Федя-Артур? Кто я? Кто вы? Не понимаю я речей ваших!

Дворовый дедушка исчез, разом перевоплотившись в почтенного старца, знающего себе цену. Недолго поразмыслив, стоит ли тратить драгоценное время на такую мелочь, как я, он все-таки снизошел.

- С точки зрения обывателей, помешавшихся на утрированной человечеством донельзя мистике, мы - Тени. И ты, и я. И Артур. Много нас.

- Тени чего?!

- Прошлого, дорогая моя, собственного прошлого, - шевельнулся старик. - Но это самое большое заблуждение смертных. Sub specie aeternitatis (с точки зрения вечности - лат.), мы - высшие. Субстанция не менее реальная и материальная, чем Зло, чистый Разум и Душа. Мы мыслим и существуем теоретически вечно. И ты ступила на первую из верхних ступеней бытия. Значит, была достойна.