Рихтер - Хроники Торинода: вор, принц и воин

• Название: Хроники Торинода: вор, принц и воин
• Автор: Рихтер
• Жанр: Фэнтези

Элиа – сын конюха. Наследник престола далёкой страны. Ольг – сын благородного тана. Сирота и хладнокровный убийца. Кларенс – сын лекаря. Вор. Трое таких разных мальчишек, жизни которых поломал недобрый мир, встречаются на его дорогах и идут дальше вместе. Хотя менее похожих людей, чем они, ещё поискать. И каждый из них ищет своё… вот только найти это своё можно лишь вместе.

---

– Что теперь?

Дон шел медленным шагом и Ольг, залюбовавшись синим небом над собой, ответил не сразу.

– Едем к морю,- сказал он,- Ничто не изменилось.

– Я спрашивал не о нас,- признался Элиа.

Кларенса они оставили в Келоне, дав ему немного золота из неприкосновенного запаса (того, что подарила Кирен). Ольг был против, но так решил Элиа, объяснив, что данное в дар должно приносить добро. Впрочем, тан ничего не говорил: он и так сделал больше, чем сам от себя ожидал. Если Кларенс поймет все правильно, то, возможно, изменит свою жизнь к лучшему. Если нет – о каждом беспокоиться, так еще и голова заболит.

Элиа, привычно осознав, что Ольг ничего сейчас ему не ответит, уставился на дорогу. Но видел не ухабы и ямины, а как всегда мечтал. Только мечты теперь были не о приключениях и путешествиях, а об уютном доме, где в очаге всегда горит гостеприимный огонь и слышится веселый смех.

Вспомнилась песня, спетая когда-то Рином…

Все время расставляет по местам,

И вновь мы, от спокойствия устав,

Выходим за Надеждой и Мечтой

В дорогу. А они кричат "Постой".

– Ты обещал научить меня сражаться,- напомнил Элиа. Ольг саркастически хмыкнул:

– Прямо здесь начнем?

– Нет, конечно,- Элиа не уловил иронии,- Но может быть на ближайшем привале?

Ольг даже присвистнул от неожиданности.

– Ты же не любишь драки и сражения. По крайней мере, мне так показалось из твоих слов.

Элиа вздохнул.

– Не люблю,- признался он,- Ненавижу. Но я кое-что понял.

Ольг с трудом удержался от ядовитого замечания, но все-таки спросил:

– Это что же?

– Люди почему-то не уважают добро или мудрость. Только силу. Ну, не все люди, конечно…но большинство. Каждый, кто сильнее других, кто лучше сражается, тот считает себя выше других. Я не о тебе сейчас говорю. Но ты же видел этих, которые избивали Кларенса… И тех, кто разрушил наш Нарит. Они сильны, но против кого? Против детей и женщин,- Элиа на секунду замолчал, а потом сказал со страстностью, удивившей его самого,- Я хочу быть сильнее их, но не для того, чтобы нападать, а для защиты. Я не хочу, чтобы кто-то убивал моих близких только потому, что он выше ростом и обучен воинскому ремеслу. Я не хочу, чтобы в мире царило право Силы!

Ольг выслушал его с грустной улыбкой.

– У тебя нет близких, Элиа,- сказал он, зная, что эти слова покажутся мальчику жестокими. Но ведь это было правдой, возразил он сам себе.

А еще, сказал Ольг, что бы мы ни делали, нам этого не изменить. А хуже всего, что и я привык уже пользоваться тем малым, что мне доступно. Я умею убивать – и убиваю, только потому, что делаю это лучше других.

Элиа резко дернул за поводья и спрыгнул с коня. Ольг восхитился про себя – даже он со своим ростом и умением не мог сделать это так быстро и красиво.

– Ну и что? – закричал Элиа.- Когда-нибудь они у меня будут! Я – не ты! У меня была хорошая семья, меня любили и оберегали. И я тоже буду любить и оберегать, понял?

Ольг без лишних слов затащил его обратно на Дона.

– Поговорим позже,- рявкнул он. Неприятно было осознавать, что и Элиа бывает прав. Причем – гораздо чаще, чем ему хотелось бы.

* * *

До ночного привала они успели рассориться. Учитывая упрямство Элиа и непреклонность Ольга, сделать это было легко. Ольг ждал, что Элиа как обычно сначала будет обиженно фыркать, а потом разговорится, но мальчик молчал весь день, и даже на привале, разводя костер и вынимая припасы, не сказал ни слова. Элиа явно считал себя абсолютно во всем правым.

– Спокойной ночи, – сказал Ольг, накрываясь плащом. Молчание.

Тан закрыл глаза, но сон не шел. Он рывком скинул плащ и сел. Элиа стоял около Дона, расчесывал ему гриву и что-то напевал. Ольг не знал этой песни, но мотив был тоскливый.

– Ложись спать, завтра рано вставать,- сказал он, стараясь, чтобы это не прозвучало как приказ. Все равно прозвучало. Элиа ничего не ответил, продолжая тихонечко петь. Дон фыркнул: у Ольга создалось впечатление, что конь все понимает и сейчас смеется над ними.

Тихо трещали ветки в костре, стрекотал дятел и в глубине леса зловеще ухнул филин. Элиа вздрогнул от неожиданного звука. Он все еще боялся леса, конечно боялся. Вот оставлю тебя ночевать одного в лесу, мстительно подумал тан, посмотрим, как запоешь.

– Ну, как хочешь,- в сердцах сказал Ольг и снова лег. Не его это беда. Но завтра он намеревался разбудить Элиа очень рано и вести без привалов весь день. Его раздражало то, что Элиа не умел или не хотел (второе более возможно) слушаться советов старших и более опытных людей.

К его удивлению, когда он проснулся, Элиа уже был на ногах. В котелке над костром уже кипела похлебка, а Дон с хрустом поедал овес. Сам мальчик тщательно умывался еще оставшимся в лесах холодным снегом. Ольг с удивлением заметил, что солнце еще даже не совсем поднялось на небосводе.

Наверное, требовалось что-то сказать: слова извинения за свой вчерашний тон или что-нибудь в этом роде, но Ольг не мог. Он был молчуном и не очень-то умел извиняться, когда был не прав. Вот доказывать свою правоту любым возможным способом – другое дело. Но Элиа – и в этом тан давно уже успел убедиться – тоже не всегда был беззаботным мечтателем, видящим драконов в белых облаках. Иногда на мальчика находила такая твердая, несгибаемая уверенность в себе, какую очень трудно было представить даже в нем самом, природном вожде, тане и потомке танов.

Поэтому Ольг тоже не сказал ни слова. Про них сейчас, наверное, можно было сказать просто: "нашла коса на камень". Кто уступит первым – неведомо.

После короткого завтрака они снова шли по полям. Можно было по дороге, но так, не по тракту, они могли скостить пару дней пути, и Ольг ухватился за эту возможность. Заблудиться он не боялся – не было еще такого места, где бы заплутал юноша, воспитанный воинами и охотниками.

Они шли красивыми нелюдными местами. Здесь, ненамного южнее Нарита, все же и весна наступала раньше, и травы росли не такие, и птицы пели по-другому. Чуть-чуть, но все было иначе. Темные хвойные леса Севера сменялись стройными сосновыми борами, в которых так легко было дышать, а затем и веселыми березовыми рощицами, похожими на молодых девушек. Иногда путникам встречались небольшие деревеньки на сорок-пятьдесят дворов, видно принадлежавших одному роду. Ольг заметил, что их встречали приветливо, не боясь. Видно здесь никто не слыхал о разбойничьих нападениях, волной прокатившихся на севере осенью. Счастливый край…

Снега почти сошли, и Ольг как-то мельком подумал, что скоро деревья покроет нежная зеленая листва. Раньше он очень любил эту пору, когда деревья примеряют прозрачный изумрудный наряд, а теперь подумал об этом как-то равнодушно.

Море, вот что его волновало. Ближайший порт, где они – на счастье свое или на беду – должны были сесть на корабль до города Неара – столицы Торинода, куда так рвался чокнутый Элиа. Ольг знал об этой стране только то, что ему рассказал Элиа, да еще – что-то основательно позабытое из слов наемного учителя, когда-то жившего у них в замке. Жаркая южная страна на берегу океана, вспомнилось ему. Вот только светлокожий медноволосый мальчик мало походил на южанина. Хотя… Ольг смутно припоминал, что отец Элиа вроде был смуглым. И седым, хотя выглядел далеко не старым. Как странно, подумал Ольг, я вспоминаю сейчас те дни и смотрю на себя как на мальчишку, ничего не понимавшего в жизни, а ведь я тогда уже был опытным воином. Вождем над отрядом воинов. А вот вспомню, как пытался Дона объездить и думаю – ну как есть мальчишка, решивший покуражиться силой и ловкостью.

Ольг совсем забыл, что он и есть шестнадцатилетний мальчишка, пусть проливавший кровь – и свою и чужую.

Элиа, оказывается, это помнил.

– Ладно, – сказал он ближе к вечеру, когда солнце заторопилось на запад, за горизонт,- Давай мириться.

Они так и перемолвились ни одним словечком все то время, пока ехали. Ольг хотел было гордо вздернуть нос и вообще устроить представление на тему "не смей перечить старшим", но передумал, увидев улыбку Элиа. Она не была смущенной и виноватой. Элиа все-то хорошо понимал и заранее предвидел оскорбленную реакцию тана.

Ольг уставился на роскошный, расцвеченный необыкновенными цветами закат. Элиа посмотрел туда же.

– Красиво,- сказал он и только.

А ведь у тебя больше никого нет на свете, нашептал тану внутренний голос, чем-то очень похожий на голос рассерженной Кирен. Ольг повернулся лицом к Элиа: тот, не мигая, смотрел прямо на солнце. Вот ведь дурак, ослепнет же, колыхнула душу тревога, и Ольг, непроизвольно дернулся:

– Да ладно, мир, мир. Только на солнце так больше не смотри – без глаз останешься! Я тебе поводырем не буду, ты учти,- Элиа доверчиво поглядел на него и Ольг досадливо добавил,- Ну прости меня, дурака. Я такой: сначала говорю, только потом думаю.