Александр Звягинцев - Эта женщина будет моей

• Название: Эта женщина будет моей
• Автор: Александр Звягинцев
• Жанр: Триллер
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-060067-0, 978-5-271-24184-0

Действие романа происходит в Париже в дни арабских бесчинств. Ледников встречается со своим школьным другом Юрием Иноземцевым, который давно осел во Франции, занимается антикварным бизнесом и собирает информацию о новорусских эмигрантах как для российских спецслужб, так и для французской контрразведки.

На подругу любовницы Иноземцева совершают покушение, а за неделю до этого при странных обстоятельствах погиб ее отец – пенсионер-полицейский. После того как испуганная девушка передала Иноземцеву портфель отца с документами, покушение было совершено и на того: прямо в туалете ресторана, причем киллер был русский…

А тем временем Ледников в доме своего старого друга барона Ренна познакомился с новоявленной первой леди Франции. Той самой, с которой едва познакомившись президент Франции сразу же сказал: «Эта женщина будет моей».

---

– Не интересовался, – пожал плечами Ледников.

– А зря… Сейчас я тебя просвещу на сей счет.

С Пашей Клифтом Иноземцев познакомился лет десять назад. Тот как раз решил обосноваться в Париже и через кого-то из бесчисленных знакомых вышел на Иноземцева. Первым делом провозгласил, что информация для него самое дорогое и ценное и потому он готов платить за нее не жалея. Иноземцев пожал плечами: «Моя информация не продается». «Ни за какие деньги?» – недоверчиво хмыкнул Клифт. «Ни за какие. Зато она обменивается». – «И на что же это?» – «На то, что ей равноценно. На информацию же…» Клифт помолчал, потом согласно кивнул: «Годится».

Они сразу поняли друг друга. Клифт, надо отдать ему должное, умел разбираться в людях.

Впрочем, иначе он вряд ли бы выжил. Вырос Клифт без отца, на улицах небольшого уральского поселка, откуда была прямая дорога в зону. По этому пути из года в год топала большая часть поселковых пацанов. Там он не только выжил, но и пробился в авторитеты. Как он сам рассказывал, лишь потому, что в юности попал в какой-то хитрый спортивный интернат, который якобы курировали спецслужбы. Там, по его словам, ребят готовили на все случаи жизни, воспитывали дух конкуренции и обучали боевым искусствам, лучших якобы потом рекомендовали для работы в органах. Правда это была или нет, сказать трудно. Мало ли где можно научиться драться? Но один момент в сей туманной и слишком уж похожей на кино истории Иноземцев отметил – КГБ…

В общем, Клифт в число «лучших» не попал, зато быстро угодил за решетку и провел в заключении более шести лет. В какой-то момент он понял, что больше сидеть не хочет. А на воле есть много способов иметь деньги без особого риска, действуя чужими руками. Например, можно опекать «цеховиков» – подпольных предпринимателей советских времен. Одновременно он «решал вопросы» между преступными группировками – за ним с зоны тянулась слава специалиста по таким делам. Когда накатила перестройка, он уже считал себя деловым человеком и ринулся в так называемый легальный бизнес. Совместно с тоже сидевшим Муромским, будущим олигархом, учредил один из первых частных банков. И понеслось! Началось разграбление грандиозного советского имущества, и Клифт в этом весьма преуспел. К тому же он оставался серьезным преступным авторитетом, что в те годы считалось очень романтичным и интересным.

Обзаведясь семьей, Клифт решил уехать из России. В детстве один из учителей много рассказывал ему о Франции, он и потом при случае любил полистать книги о прекрасной Франции и даже пытался учить язык. Он убыл в Париж, обосновался тут одним из первых новых русских и превратился в настоящего французского шовиниста – милая российская черта. Мог в каком-нибудь отеле или ресторане подойти к расшумевшимся туристам из Тюмени или Уренгоя и сказать, что если они не заткнутся, то им живо устроят место на загородном кладбище для бродяг. И вид у него был такой, что сразу верилось – этот точно устроит.

Когда потом Иноземцев наводил о нем справки, выяснилось много интересного. Одни говорили, что он «смотрящий» от российского преступного мира на территории Западной Европы, другие называли хранителем воровского «общака», третьи тайным агентом КГБ, а четвертые тоже агентом, но уже французской ДСТ. Иноземцев считал, он мог быть кем угодно – и тем, и другим, и всем вместе… Но связи у него были действительно обширные, особенно в финансовой верхушке России. И не только. Любимым развлечением Клифта во времена Ельцина было позвонить в присутствии других какому-нибудь высокому российскому чиновнику и обсудить с ним кое-какие вопросы… Причем действительно обсуждал.

А вот с французскими сильными мира сего у него мало что получалось. Его пасла ДСТ для своих нужд, и только. Так что связи Иноземцева его сильно привлекали. Как и совершенный французский – самому Клифту язык давался с великим трудом.

Однажды в комиссариате полиции, куда Клифт по прибытии во Францию ходил еженедельно отмечаться, его вежливо попросили зайти в кабинет комиссара. В кабинете комиссар представил его двум господам, одетым аккуратно, но не броско, с очень внимательными глазами. Комиссар тут же покинул кабинет, сославшись на дела, а тот из господ, что выглядел постарше и поглавнее, вдруг предложил говорить по-русски – для Франции дело необычное.

И первый вопрос, который задали Клифту, был таким: «Вы знаете, что такое ДСТ?» Клифт уже знал. ДСТ – «охрана национальной территории». То есть госбезопасность. Российскому человеку дополнительных объяснений тут не требуется. И Клифт понял, что сейчас он может сделать очень важный и выигрышный ход. Что-то они у него будут просить, и он должен их просьбу выполнить любой ценой, потому что тогда он получит охранную грамоту до конца своих дней.

– Скажите, вы хотели бы помочь Франции? – спросили его.

О, разумеется, он только и мечтает, как бы помочь прекрасной Франции, приютившей его после стольких страданий в ужасных российских тюрьмах и лагерях!

Тогда помогите освободить трех французов из гуманитарной ассоциации, работавших в Дагестане по оказанию помощи чеченским беженцам. У вас в России связи и авторитет. Похитители требуют миллионы долларов, их требования нереальны. К тому же, как вы знаете, выплата миллионов не гарантирует жизни заложников. Их все равно могут убить. Общественное мнение накалено, газеты сходят с ума! Франция всеми силами хочет освободить своих заложников…

А потом Клифт услышал заветные слова: «В случае успеха вы получите возможность спокойно жить во Франции». Если бы Клифт владел французским, он наверняка воскликнул бы: «Vivre comme Dieu en France». То есть «буду жить, как бог, во Франции». Или – как у Христа за пазухой. Но с французским у него всегда было плохо – comme une vache espagnole. Как у испанской коровы. Однако суть предложения он уяснил.

При этом Клифт как истинный блатной радости не показал, а стал тут же торговаться и набивать цену – дело сложное, а может, и нереальное, ничего не могу гарантировать, но попытаюсь, мне нужно время…

В общем, что-то он, конечно, предпринимал через знакомых чеченских авторитетов, о чем-то договаривался. Кто знает, может, эти авторитеты и были теми самыми похитителями. А может, Клифт и сам разыграл всю комбинацию – одни его знакомые французов похитили, другие пустили слух, что он может помочь. Кто знает, человек он рисковый.

– Хочешь сказать, что к Грану тоже пожаловали аккуратные мужчины из ДСТ и спросили, не хочет ли он помочь Франции? – предположил Ледников.

– Вот именно, золотой мой. Ничего не слышал про французских заложников в Колумбии? Или еще где-нибудь?

– И что же ты хочешь делать, умник? – поинтересовался Ледников.

– Понятия не имею.

– Хорошо бы тебе сообразить до того, как этот милый дяденька до тебя доберется.

– А может, попробовать добраться до него чуть раньше.

Ледников чуть не взбесился.

– Немец, ты соображаешь, что несешь! Это десантник, специалист по убийствам и городской войне. Ты что с ним, воевать собрался? Боюсь, шансов у тебя немного.

Немец задумчиво прошелся по кабинету.

– Знаешь, о чем я думаю? Вряд ли Гран пожаловал в Париж ради того, чтобы убрать Будрийона. Они с ним и столкнулись-то случайно. Значит, у него тут дело, и дело очень серьезное. Так что рисковать им он не будет. Убирать меня – это все-таки риск поднять шум, привлечь внимание полиции. Потому что я уже настороже. Зачем ему это? Нет, рисковать он не будет.

– Что ты себя уговариваешь? Зачем ему это? А зачем он к тебе киллера послал?

– Боялся, что я сразу побегу в полицию. И потом, если бы убрал быстро и незаметно, то никто бы и не понял что к чему. А раз не удалось сразу, он, пожалуй, затаится.

– Немец, ты такими вещами не шути, понял? Что ты себя успокаиваешь?

– А что мне еще делать?.. Интересно все-таки, что у него за дело тут такое? Что этот дяденька затеял? Чует мое сердце – что-то грандиозное по подлости и зверству.

Глава 9 Виталий Карагодин Les portes d'enfer Врата ада

Скутер выскочил из тьмы улочки прямо в тыл обороняющейся от погромщиков полицейской группы. И водитель, и седок за его спиной были в шапочках-масках. Скутер резко затормозил и развернулся к полицейским боком. Полицейские его не заметили – все их внимание было приковано к беснующейся среди горящих автомобилей толпе, из которой летели камни и бутылки с зажигательной смесью…

Человек, сидящий за спиной водителя скутера, поднял двуствольное ружье, лежащее у него на коленях, и дважды пальнул прямо в полицейских, которые, судя по всему, даже не расслышали звуков выстрелов в невообразимом шуме, царящем на площади. Но один из них схватился за плечо, а потом ничком свалился на старинную булыжную мостовую.

Стрелок, не торопясь, без всякой спешки, перезарядил ружье и снова разрядил оба ствола в полицейских. После этого скутер круто развернулся и пропал в темноте, которая казалась непроглядной рядом с площадью, где адским пламенем вспыхивали все новые и новые машины…