Стивен Браст - Джагала

• Название: Джагала
• Автор: Стивен Браст
• Жанр: Фэнтези

---

– Передайте ему вот это, – я достал алую упаковку и отдал ему.

– Хорошо, господин. – Он еще раз поклонился и скрылся внутри.

Через десять минут он вернулся и передал мне пакет; печать была сломана. Я взял его и, не разворачивая, вернул в карман плащ.

Дворецкий кашлянул и сказал:

– Граф примет вас немедленно.

7.

Лефитт: Ну надо же. Здесь? Что мне надеть? Ох, всегда смущаюсь, когда разговариваю со знатью.

Бораан: Однако ты ведь тоже – знать.

Лефитт (смущенно): Вот именно. Я давно уже с собой не разговариваю.

(Миерсен, «Шесть частей воды». День Первый, Акт III, Сцена 3)

Он развернулся и повел меня внутрь особняка. Я следовал за ним, стараясь не кривить губы.

Особняк просто кричал о достатке: высокие и широкие коридоры; зал с портретами, вероятно, предков; мебель прочная, элегантная, и не без вкуса. Не хочешь, а зауважаешь. По пути я видел еще четырех стражников, которые сражались главным образом со скукой. Очень похожи на тех, что снаружи, но без металлических шляп. Наверное, для собственной безопасности: когда никого нет, можно опереться о стенку, не рискуя ее поцарапать.

Двойной лестничный пролет и галерея над главным залом, панели белого дерева, перила из полированной древесины на три тона темнее. Два стражника у дверей, обменявщись взглядами с дворецким, резко скрестили свои громадные топоры, преграждая вход. Ротса от резкого движения подпрыгнула у меня на плече, а Лойош забеспокоился. Я тоже. Но пока беспокойство не стало чрезмерным, стражники снова вернули топоры в прежнее положение, и вход открылся. Дворецкий тут же сделал шаг вперед и сказал…

Как бы это получше передать? Нечто очень глупое и в рифму, толком и не переведешь. Самое большее, на что я способен, это «Барон Владимир Мерс, склоняя колено, умоляет господина графа принять…», но речь была гораздо длиннее и глупее. По-фенариански рифмуется практически все, так что возможно, что это было случайным совпадением, но я так не думаю. Наверное, я бы расхохотался, не случись все столь неожиданно.

Граф находился в помещении, которое, несомненно, именовал «кабинетом». Старый, очень старый человек, крупного сложения, хотя с годами несколько усох. Руки, сложенные на столе, покрывали морщины, вены вздулись. Глаза были мутными, а нос изрядно красным. Волосы и остатки усов совершенно седые. Кожа, как и у меня, смугловатая, но с нездоровым отливом. На нем было нечто вроде красной мантии поверх чего-то синего и вельветового, так что он выглядел еще крупнее и еще болезненнее. Мантия расшита прихотливыми завитками, вероятно, знаменующими генеалогическое древо или нечто вроде того.

Таковы был первый из встреченных мной представителей благородного сословия моей родины. Не скажу, что я пришел в восторг.

Голос у графа, однако, оказался сильным.

– Барон Мерс. Простите, что я не встаю.

– Господин граф, – низко поклонился я. – Благодарю вас от имени Ее Величества за то, что приняли меня.

– Прошу вас, садитесь. Да, конечно. Вина? Бренди?

– Вино будет в самый раз.

Граф звякнул в колокольчик, стоявший тут же на столе. Появился дворецкий и получил указание принести бокал вина и рюмку чего-то по имени «барпарлот». Он вышел и быстро вернулся – наверное, все это уже было тут, наготове.

– Итак, – сказал граф, подняв свою рюмку, а я отсалютовал бокалом в ответ, – полагаю, императрица желает получить бумагу?

Я в общем наполовину этого и ждал, но граф любезно подал мне все на блюдечке, сэкономив мне девяносто процентов работы. Я сделал остальное: кивнул.

– И вы, несомненно, желаете взглянуть на производство?

– И, конечно, доставить образцы.

– Конечно. – Он помолчал. – Могу ли я спросить, господин барон…

– Почему я остановился в городе, не оповестив о цели своего прибытия ни вас, ни кого-либо еще?

Он улыбнулся. Большая часть зубов была цела, однако нижнего переднего не хватало.

Я пожал плечами.

– Хотелось сперва увидеть перспективу со стороны. Посмотреть на местоположение, на то, как происходит отгрузка товара, побеседовать с рабочими, в таком духе.

– Просто чтобы купить бумагу?

Я улыбнулся, предоставив ему трактовать это как ему будет угодно.

Граф вздохнул.

– Я не слишком углубляюсь в рутинные операции самой мельницы.

– Мельницы?

– Бумажной мельницы.

– А.

– Вы, я так понимаю, не специалист в производстве бумаги?

Я рассмеялся.

– Это вряд ли. Я просто человек, которому повезло быть облеченным доверием Ее Величества. От меня не ожидают квалифицированных суждений по части бумаги, только о людях.

– Странно, – проговорил он, – что Империя уделяет внимание нашему маленькому королевству ради такого дела.

Я усмехнулся.

– Вовсе не странно, господин граф. Будь это странным, вы бы не проведали столь быстро о цели моего визита. Напротив, я уверен, что вы уже некоторое время ожидали визита кого-то подобного мне.

Он кивнул.

– В общем, да. Вы же знаете – или, вероятно, знает ваша императрица, или кто-то из ее чиновников, – что здесь производят самую лучшую бумагу.

– Точно так.

Он кивнул.

– Когда вам было бы удобно взглянуть на мельницу?

– Чем скорее, тем лучше, – ответил я. – Как насчет завтра?

– Все будет устроено.

Я сел поглубже и огляделся.

– У вас чудесный дом.

– Благодарю, – ответил он. – Когда-то владельцем был старый барон, но мой дед выкупил у него особняк. Давняя история. Впрочем, вероятно, по счету эльфов не такая уж и давняя. Сложно это, жить среди них?

– Ко всему привыкаешь, – сказал я. – К слову, не желая оскорблять вашу, э, мельницу, сударь, но аромат вашего города весьма, так сказать, заметен.

Он слегка улыбнулся.

– Вот поэтому-то мы и приобрели особняк за десять миль от города.

Я кивнул.

– Разумеется. Я поступил бы так же. За вычетом же запаха, город вполне приятный, хотя и странный.

– Странный?

– Гильдия.

– А что Гильдия? – чуть резковато спросил он.

– Я не намеревался никого оскорбить, – заверил я. – По моему мнению, действия Гильдии никак не касаются графства, и следовательно, никоим образом не затрагивают вас.

Щека его дернулась. Понятия не имею, что это значило.

– Верно. Вы меня не оскорбили. Но что в Гильдии необычного?

– О, я слышал о гильдиях, которые держат в руках местных ремесленников. Однако ни разу – чтобы гильдия торговцев, или какая-либо иная, полностью управляла городом.

Граф моргнул.

– Городом управляю я.

Он сказал это без тени сомнений.

– Ну, – проговорил я, – пожалуй. И все же, Гильдиия…

– Пфуй, – изрек он.

Вежливость требовала поменять тему беседы. Иногда так бывает, непонятно, то ли собеседник лжет, то ли просто свихнулся, но от этого никуда не деться.

Так что я временно отступил и задал несколько вопросов о меблировке особняка, о картинах в главном зале, и в таком духе. Граф расслабился, об этом он готов был говорить сколь угодно долго; я же готовился к новому этапу выдаивания информации. И после серии вопросов об императрице и ее дворе (некоторые ответы я знал, а остальные просто выдумал), я начал:

– А еще одна странность – местные верования по части колдовства. По крайней мере, мне, чужеземцу, они таковым кажутся.

Он, похоже, ничего не заподозрил.

– Какие такие верования?

– «Темная» и «светлая» стороны Искусства. Для меня это что-то новенькое.

– Странно, что вы спрашиваете о подобном.

– Да?

– Вообще-то я сам намеревался вас об этом спросить.

Если он заметил мое удивление – прекрасно; это было искренне, а также вполне соответствовало изображаемомму мной персонажу. Граф покосился на Лойоша и Ротсу, кашлянул и сказал:

– Вы, несомненно, колдун.

– Ну да, – согласился я.

– Я – нет. Однако мне представляется, что любое занятие может использоваться с различными, э, целями.

– Ну да.

– С добрыми, скажем, или недобрыми.

– Никогда не размышлял о колдовстве в подобных терминах, – честно заявил я, – но примерно понимаю, о чем вы.

Он кивнул.

– Итак?

– Что – итак?

– Как бы вы описали собственную манеру работы?

Я сделал глоток и внимательно изучил бокал. Очень хорошее стекло, ручной работы, тонкое и изящное.

– Никогда не считал себя недобрым, – наконец произнес я.

– А кто себя таким считает? – заметил он.

– Может, объясните, почему для вас это так важно? Странно задавать такие вопросы чужеземцу.

– И невежливо? – хихикнул он. – Прошу прощения. Но это стало важно.

Я устроился удобнее.

– Как так?

Последовал один из тех взглядов, каким, как считается, можно посмотреть человеку прямо в глаза и понять, что он лжет. Так, для сведения: это не работает. Ну, иногда работает, если точно знать, куда смотреть. Но не стоит ставить в заклад свою жизнь. Или пробовать такой взгляд на мне.