Джулия Смит - Король-колдун

• Название: Король-колдун
• Автор: Джулия Смит
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-030922-8, 5-9713-0078-4

Противостояние Атайи Трелэйн и Мудреца острова Саре вступает в решающую стадию. Брандегарт намеренно подверг себя блокировке магии, чтобы увеличить собственные магические силы. В то же время у Атайи период усиления магии подходит к концу и её силы возвращаются в исходное состояние. Силы опять неравны, к тому же Брандегарт начал вторжение в Кайт, вербуя лорнгельдов и обычных людей, обещая им власть, золото и земельные владения. Для того чтобы получить шанс победить в войне, ставка в которой — кайтская корона, принцессе придётся отыскать неожиданных союзников, раскрыть секрет корбала (камня, блокирующего магию лорнгельдов) и нащупать слабое место у кажется всесильного Мудреца острова Саре, считающего, что именно он будущий король Кайта. Король-колдун.

---

— Так вот оно — место, где ты живешь? — пробормотал король, пока они шли к часовне, украдкой бросая взгляды внутрь огороженного пространства и ужасаясь тому, что одна из Трелэйнов может жить в таких стесненных условиях.

Прежде чем ответить, принцесса предложила ему пригнуться, чтобы не запутаться в протянутой между деревьями веревке со свежевыстиранным бельем.

— Раньше здесь был монастырь, пока войска короля Фалтила не уничтожили всех колдунов, что жили здесь. — Принцесса надеялась, что ее ответ не прозвучал обвиняюще — она просто изложила некий исторический факт. Атайя ввела Дарэка в пустую часовню, оправдываясь за мусор, что усеивал пол. Не имело значения, как часто здесь подметали, — листья и ветки ежедневно появлялись на полу, и башмаки Дарэка захрустели по ним, как по гравию, когда он прошел по узкому проходу к алтарю. Пальцы короля трогали различные предметы, разложенные на нем: чашу разбитого потира, серебряный завиток броши, древний, изъеденный червями экземпляр «Книги мудрости» — реликвии братства, когда-то мирно жившего и молившегося в этом месте.

Подняв кусок цветного стекла, Дарэк тяжело вздохнул — от его движения на полу образовалась яркая красная линия, словно кровавый ручеек, вытекающий прямо из алтаря. Королю было неспокойно здесь — это убежище не предлагало Дарэку успокоения. Возможно, размышляла Атайя, Дарэк боялся, что унаследовал больше от своего предка Фалтила, чем от Кельвина, и чувствовал себя соучастником резни, которую начал давно умерший Фалтил, а он вместе с Трибуналом продолжил. Кажется, впервые эти смерти встревожили короля, словно он ощутил присутствие множества духов, обитающих в этом месте. Духи упрекали его за бездушие и повторяли, что он недостоин быть королем.

— Люкин сказал мне, что здесь находится корона короля Фалтила, — заметил Дарэк, не оборачиваясь.

Он поднял другой обломок стекла, на этот раз окрасивший пол синим.

Атайя почувствовала, как напряглись мышцы, а глаза стрельнули в направлении каменной плиты, под которой была скрыта корона, на расстоянии не более десяти ярдов от Дарэка. Высохшая грязь, покрывавшая это место, была немного темнее — для того, кто знал, куда смотреть, не составило бы особого труда найти нужный камень.

— Один из заключенных рассказал ему, — продолжил Дарэк с безразличным видом. — Или скорее всего признался под пыткой. Друг того мальчика, который украл ее.

— Я не верну ее, Дарэк, — сказала Атайя. — Я не могу. Не сейчас.

Дарэк позволил себе слегка усмехнуться.

— Я и не предполагал, что вернешь.

Больше он не упоминал про корону.

В последовавшем затем молчании в затихшую часовню с двумя кружками пенящегося пива проскользнула Джильда. Поставив их, она удалилась, сделав вежливый, хотя и напряженный реверанс королю. Атайя подала Дарэку его кружку и вместе со своей уселась на первую скамью. Хотя с наступлением вечера дневная жара уменьшилась, камень все еще хранил прохладу и приятно освежал ее спину. Дарэк не присоединился к принцессе, задержавшись в алтаре, словно по какой-то непонятной причине не желал покидать его.

— Что я скажу им? — спросил он, рассеянно пригубив пиво.

В это мгновение Атайя не могла бы с уверенностью сказать, имеет ли Дарэк в виду людей, собравшихся на поляне, или мириады призраков давно умерших колдунов, ждущих того момента, когда он предстанет перед ними, чтобы ответить за свои деяния.

Атайя не была уверена, что король собирался произносить свой вопрос вслух, но осмелилась ответить.

— Просто скажи им правду, Дарэк. Скажи то, что лежит у тебя на сердце. Они и не ждут от тебя ничего другого.

— Они ждут не дождутся увидеть мою голову на блюде, и ты, черт возьми, знаешь об этом! — крикнул Дарэк и одним глотком осушил половину кружки. — Вероятно, ты тоже наслаждаешься каждым мгновением моего пребывания здесь. Видеть меня одного, совершенно беззащитного, выставившего себя полным идиотом!

Когда-то подобное замечание послужило бы началом жестокой ссоры, но сегодня, находясь в этом месте, Атайя поняла, что всего-навсего страх заставил короля сказать такое, и пропустила оскорбление мимо ушей.

— Дарэк, ты совсем не выглядишь глупо. Чтобы прийти сюда сегодня, от тебя потребовалось огромное мужество. На самом деле я не думаю, что когда-нибудь буду уважать тебя больше, чем сейчас. Клянусь тебе, во всем, что делаем мы с тобой, заключен Божий промысел!

Дарэк открыл было рот, чтобы обвинить Атайю в том, что не ей рассуждать о Божьем промысле и других подобных вещах, но тут же захлопнул его. Король послал ей особенный взгляд, словно знал, что она лжет, и одновременно был уверен, что она права. Дарэк отставил кружку, пробурчал что-то непонятное и покинул алтарь. Снаружи ослепительное сияние дня медленно угасало, переходя в приглушенные тона сумерек, а гул голосов все нарастал, так как лорнгельды собрались, чтобы выслушать своего короля. Дарэк не мог больше медлить.

Молча кивнув, Атайя повела Дарэка к месту, где располагался лагерный костер, неподалеку от заброшенной колокольни. Не было нужды звонить в колокол, так как все без исключения последователи Атайи уже собрались здесь. Принцесса вскарабкалась на пень — так, чтобы каждый мог видеть ее. Затем несколькими словами приветствовала собравшихся, выразив свою радость по поводу того, что наконец-то она снова дома. Затем, спрыгнув на землю, Атайя уступила место Дарэку, извиняясь, что не может предложить ничего более достойного, чем этот обрубок дерева.

— Достоинство — самое последнее, что меня сейчас беспокоит, — пробормотал Дарэк, засучивая рукава и неловко придерживая полы плаща, чтобы забраться на пень.

Несмотря на то что короля трясло, он почти что рассмеялся, представив себе, как должен смотреться со стороны — украшенный драгоценностями, пытающийся удержать равновесие на гнилом обрубке дерева в самом центре леса. Рассеянные сочувствующие улыбки появились на лицах многих собравшихся.

Атайя ощущала, как тяжело приходится Дарэку. Словно колдун перед лицом Трибунала Дарэк стоял перед жертвами своей политики, способный защититься от них только словами. Лишенный магической силы и находящийся в месте, где все обладали ею, король окажется беззащитным, если слова его не встретят одобрения. Он был испуган, но только тот, кто близко знал короля, мог почувствовать это. Пальцы беспокойно сжимались и разжимались, рубиновое кольцо ловило отблески огня при каждом беспокойном движении.

— Благодарю вас за то, что пригласили меня, — начал Дарэк, вглядываясь в каждое лицо перед собой. — Это доказывает, что вы способны быть более милосердными, чем я сам в подобных обстоятельствах.

Его аудитория хранила молчание. Люди ждали. Слушали. Оценивали своего короля. В отличие от Трибунала их вердикт не был предопределен.

— Мой отец посвятил свою жизнь объединению разделенного королевства. Он соединил разрозненные провинции, веками раздираемые гражданской войной.

Пока Дарэк перечислял славные победы, благодаря которым Кельвин достиг своей цели, Атайя заметила, что он старается не упоминать о заемной магии короля Кельвина, не желая вносить в свою речь то, что может спутать ее гладкое течение. Не в интересах короля было напоминать собравшимся, как непреклонно он сам, тогда еще восьмилетний мальчик, отнесся к этому.

— Кайт был объединен совсем недавно, но Мудрец острова Саре вновь пытается разделить нас. Я считаю, что мы не должны допустить этого, мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы отразить его нападение, каждый должен встать на защиту Кайта!

Король напомнил собравшимся о пугающе быстром продвижении Мудреца от Эристона до Килфарнана, о разорении и смертях, которые Мудрец принес тем, кто отказался присоединиться к нему, и о том, что сотни его людей собираются ныне вокруг Кайбурна, готовясь напасть на город.

— Мои солдаты могут воевать с теми врагами, которые не обладают магической силой. Мудрец склонил на свою сторону не только колдунов, пообещав им, что когда-нибудь их магические силы еще могут развиться или что впоследствии они смогут разделить со своими братьями, сестрами, мужьями или женами, принадлежащими к лорнгельдам, их долю военных трофеев. Однако мои солдаты бессильны против колдунов — особенно тех, кто может противостоять силе корбалов. Только вы можете сражаться с ними на равных! — воскликнул Дарэк, увлеченный своей речью и совершенно забывший о прежних страхах. — Вы — единственная надежда, оставшаяся у Кайта!

Ранальф поднялся на ноги и холодно посмотрел на Дарэка.

— Итак, вы нуждаетесь в нашей помощи, и теперь мы уже не дьявольские отродья, не так ли?

Некоторые люди в толпе согласно закивали, досадуя, что не им в голову пришел такой находчивый ответ.

— Не буду обманывать вас, говоря, что я совершенно изменил свое мнение, — признался Дарэк. — Мне внушали определенные убеждения о происхождении и целях тех сил, которыми вы обладаете, и я просто не могу изменить их за одну ночь. Однако при моем дворе есть колдуны, готовые объяснить мне вашу точку зрения, и, возможно, придет день, когда я изменю свое отношение к предмету. Но сегодня у нас нет времени для этого, — воззвал король, отведя взгляд от Ранальфа и обращаясь ко всем собравшимся на поляне. — Так же как мы с Атайей забыли о наших разногласиях ради общего блага, я прошу вас сделать то же самое. Только совместными усилиями мы сможем прогнать захватчика с наших земель. А когда опасность будет позади, мы разрешим наши споры к всеобщему удовлетворению.